Фотография — особый вид искусства. Она не просто фиксирует момент, но сохраняет дух времени, атмосферу эпохи, которую невозможно передать словами. В потертостях старых снимков — судьбы реальных людей, их повседневность, сменяющаяся череда исторических событий.
Россия за последние полтора века пережила невероятные метаморфозы. Империя Романовых, революционное лихолетье, советский период, перестройка... И всё это запечатлели фотокамеры разных поколений. Что ели и как одевались наши прадеды? Как выглядели улицы российских городов сто лет назад? Чем заполняли досуг? На эти вопросы лучше всяких слов отвечают исторические фотографии.
В нашей подборке — редкие снимки из архивов и частных коллекций. Некоторые из них долгое время были недоступны широкой публике. А ведь именно такие непарадные кадры — настоящие окна в прошлое, позволяющие нам ощутить связь времен и поколений.
1. Безмолвный исполин: тайны Царь-колокола
Старинный снимок конца XIX века... Московский Кремль и монументальный Царь-колокол, рядом с которым люди кажутся крошечными муравьишками! На фоне — купола соборов, а перед нами — свидетельство русской технической мысли, воплощенной в металле.
Колокол этот — третья попытка создать гигантский благовест! Первые два, отлитые при Годунове и Алексее Михайловиче, погибли при пожарах. А этот — детище Анны Иоанновны, 1735 год. Двести тонн бронзы! Но судьба его оказалась трагичной — в пожаре 1737-го от перепада температур откололся громадный фрагмент. Тот самый, что виден на переднем плане.
Интересно, о чём думали эти господа в котелках и простолюдины в картузах, разглядывая медного великана? Пытались вообразить его голос? Или размышляли о превратностях судьбы, не давшей колоколу зазвучать? А ведь если б не та роковая случайность... Какой бы звук разносился над Москвой?!
Царь-колокол — он как метафора нашей истории: грандиозный замысел, трагическая судьба и... непреходящая слава вопреки всему! Безмолвный — а всё равно великий. Расколотый — а всё равно символ. В этом что-то очень русское есть, вы не находите?
2. Укрощение стихии: кони Клодта на Аничковом мосту
Величественная скульптура всадника, укрощающего дикого коня... Замерла над Фонтанкой — и словно парит в воздухе! Снимок-то старинный, конца XIX века, а передаёт особую атмосферу Петербурга так живо — строгого, классического, имперского. На заднем плане — здания набережной... Такие чопорные, такие петербургские!
Эти бронзовые кони, созданные Петром Клодтом в 1840-х, стали настоящим символом города. И знаете что? Николай I так восхитился работой, что сразу подарил две копии прусскому и неаполитанскому королям! Пришлось мастеру срочно — да-да, в авральном порядке! — отливать новые композиции для моста.
А ведь скульптура рассказывает целую историю! От дикого, необузданного жеребца до покорного, смирившегося скакуна. И как только Клодту удалось вдохнуть в металл такую жизнь?! Конь будто вот-вот сорвётся с постамента и поскачет по набережной. Кстати, говорят, мастер настолько точно лепил лошадей, что ветеринары использовали его работы вместо учебников анатомии. Вот это мастерство, а?
Смотришь на этого всадника — и видишь не просто украшение города... Это символ! Символ торжества человеческой воли над стихией. Прямо как сам Петербург — город, построенный наперекор болотам, наводнениям и здравому смыслу. И стоит же! Красуется! Как эти вздыбленные кони...
3. Герои восточных рубежей: сибирские казаки-георгиевцы
Эти лица... Суровые, обветренные, с таким пронзительным взглядом! Не каждый художник такое напишет, а фотокамера сохранила — сибирские казаки, георгиевские кавалеры, участники Кокандского похода. Каждый смотрит в объектив по-своему: кто с гордостью, кто настороженно, а вон тот бравый усач — с едва заметной ухмылкой.
Кокандский поход 1875-76 годов, если кто не помнит из школьного курса, завершил присоединение Средней Азии к Российской империи. Ханство, раздираемое противоречиями и интригами, вошло в состав России. И эти парни — те самые, что сделали это возможным! За что и получили высшую награду империи — Георгиевский крест. Не за красивые глаза давали, ой не за красивые...
Форма-то какая колоритная! Папахи эти казачьи, мундиры... А кресты на груди?! Каждый — не просто цацка, а свидетельство личного подвига. Плечом к плечу сидят — братство настоящее. Такое только в бою и рождается, когда жизнь друг друга ценнее собственной становится.
А в центре — знамя их, боевое. Сколько пота и крови под ним пролито! И верстами не измерить, сколько они прошли с ним по степям и предгорьям Туркестана. Глядишь на этих бойцов — и словно слышишь скрип сёдел, звон оружия и тихие вечерние песни у костра... Эх, были люди в наше время!
4. Застывшее время: семья XIX века
Взгляните-ка на эту картинку! Типичнейший семейный портрет второй половины XIX века — застывший миг из жизни зажиточной семьи. Строгий папенька в сюртуке (и как только не жарко ему было?), маменька в платье с пышной юбкой и трое деток разного возраста... Целая история в одном кадре, прямо готовый роман!
А ведь такая фотография — целое событие для семьи была! Не то что сейчас — щёлк на телефон, и готово. Тогда к фотографу готовились, как к приёму у самого губернатора! Причёсывались, наряжались, репетировали позы... И замереть нужно было — минуты две-три не шевелиться! Попробуйте-ка так постоять — сразу поймёте, почему у них лица такие серьёзные.
Интересно, как выстроена композиция — тут всё не просто так! Отец-кормилец слева восседает, мать справа, а детки между ними, по старшинству выстроенные. Старший сынок — рядом с отцом (продолжатель рода, как-никак!), младшие — ближе к маменьке. И не улыбается никто — не принято было. Фотография — дело серьёзное!
Смотришь на этот снимок, и думаешь: как они жили? О чём мечтали? Что с ними стало потом?.. Может, сын этот в армии служил? Или в купцы пошёл? А девочки... замуж выдали или в гимназии учились? И дожили ли до революции? Эх, если бы старые фотографии говорить умели... Какие бы истории рассказали!
5. Гордые всадники: конвой Великого князя
Ну и красота! Снимок 1877 года — конная гвардия Великого князя Николая Николаевича Старшего. Всадники выстроились ровнёхонько, будто по линеечке, на фоне степного простора. Эх, знали же царские офицеры, что такое воинская дисциплина и выправка!
А Великий князь Николай Николаевич, между прочим, дядя самого императора Александра II был! Командовал Дунайской армией. И конвой у него — не абы какой, а из отборных бойцов, в основном кавказцев. Джигиты! В седле с пелёнок, саблей машут — любо-дорого посмотреть.
Головные уборы-то какие разные, заметили? Тут и папахи, и фуражки — сразу видно, что империя наша разноплеменная была. Кого только не было в царской армии! И русские, и грузины, и осетины... А всех объединяла присяга и верность знамени.
На переднем плане — офицер, видать, командир конвоя. Выправка — загляденье! Спина прямая, рука на эфесе сабли... Сразу видно: кадровый военный, не первый год саблей машет. А за ним — знаменосец, гордость любого подразделения. Знамя в те времена — святыня, за его потерю офицеры застрелиться могли, не шутка!
6. Отмеченные доблестью: георгиевские кавалеры Балканской кампании
Вот они — настоящие герои! Солдаты-георгиевские кавалеры 1877 года. Выстроились в ряд перед фотографом — простые русские мужики с непростой судьбой. С виду обычные — а на груди-то кресты Георгиевские! Награда, о которой каждый солдат империи мечтал.
Эти парни — те самые, кто Болгарию освобождал. Той самой кампании участники, что политическую карту Европы перекроила! И каждый крест на их груди — не просто так получен. За конкретный подвиг! За спасение знамени, за захват вражеской батареи, за вынос раненого офицера из-под огня... Не давали "Георгия" просто за участие — только за личную доблесть!
Форма-то какая колоритная... Мундиры образца 1870-х, фуражки, сапоги яловые. А главное — кресты эти, четырёхстепенные. Солдатская гордость! С таким крестом в любой деревне уважение и почёт. Даже становой пристав лишний раз связываться не будет — георгиевский кавалер как-никак!
Лица... Эх, лица! Не актёры, не "селебрити", а простые русские солдаты. Бороды, усы — как полагается. Смотрят в объектив серьёзно, с достоинством. Не позируют, не красуются. Просто стоят, как стояли в строю, как стояли под пулями. И в глазах — та же твёрдость, что помогла им выжить и победить... И не только в Болгарии, а потом — в обычной жизни!
7. Встреча культур: курды на дорогах Анатолии
1877-й год, а фотограф запечатлел группу курдов где-то в Анатолии. Глинобитная хижина с соломенной крышей, двое местных... Прямо машина времени какая-то, честное слово!
Курды — народ древний, гордый. Живут в горах на стыке нынешних Турции, Ирана, Ирака и Сирии. Во время русского похода армия наша неизбежно с местными встречалась — вот фотограф и зафиксировал такой момент. А ведь по тем временам это целое событие было — сфотографировать азиатов в их естественной среде!
Одежда-то какая характерная! Эти головные уборы, свободные одеяния — всё к местному климату приспособлено. За века, небось, выработали идеальный фасон. А сидящий мужчина — глядите-ка! — держит в руках что-то вроде саза или тамбура. Без музыки, значит, даже в такие времена не обходились. Искусство — оно и в Анатолии искусство!
Удивительно, как фотографу удалось передать это ощущение... временности, что ли? Мимолётная встреча двух миров: огромной империи с её военной мощью — и древнего народа, живущего по своим законам, вне зависимости от того, чей флаг над этими горами развевается. И такие моменты обычно ведь нигде не фиксируются — не до того историкам! А тут — раз! — и сохранилось. Вот оно, настоящее лицо истории...
8. Сказка в камне: Храм Василия Блаженного на заре фотографии
Какая драгоценность — один из самых ранних фотоснимков Храма Василия Блаженного! Черно-белый, конечно, но всё равно — дух захватывает! Эти купола, эти формы... Ни с чем не спутаешь — символ России, её архитектурная жемчужина!
На снимке храм предстает таким, каким его видели наши прадеды в конце XIX века. Каждая главка — со своим узором, ни одна не повторяется! Неудивительно, что французский архитектор Виолле-ле-Дюк назвал собор "застывшим пламенем костра, рвущимся в небо". В точку попал француз, что тут скажешь!
А знаете, что интересно? Когда храм строился по приказу Ивана Грозного в 1555-61 годах, выглядел он совсем иначе! Главки были золотыми, а стены — белыми. И лишь в XVII веке появилась та самая яркая роспись, без которой мы теперь храм и не представляем. Вот так меняются архитектурные вкусы...
И если всмотреться в этот снимок — видишь, как выглядело сердце Москвы полтора века назад! Ни тебе Мавзолея, ни брусчатки современной, ни машин, естественно. Другая эпоха, другие люди... А храм стоит! Как стоял, так и стоит — неизменная доминанта, точка отсчёта московской истории. Сколько всего видели эти купола — и революции, и парады, и крестные ходы... Эх, если бы камни могли говорить!
9. Мистический замок императора Павла
Ах, этот загадочный Михайловский (Инженерный) замок! Снимок начала XX века, а сколько тайн хранит это мрачноватое здание... Место-то какое зловещее — построенное императором Павлом I и ставшее местом его убийства!
Павел возвёл его из-за страха перед заговорщиками — с рвами, подъёмными мостами и тайными ходами. А всё равно не спасся! Четыре года строили, меньше полутора месяцев император в нём прожил... И был убит собственными приближёнными. Жуткая ирония судьбы, не правда ли?
На фото хорошо видна характерная архитектура замка — смесь классицизма с элементами средневековой крепости. Павел был одержим идеями рыцарства — даже цвет стен выбрал под цвет перчатки своей возлюбленной! Замок после смерти императора долго пустовал — считалось, что там бродит призрак убиенного Павла. А потом отдали под Инженерное училище, где, кстати, учился Достоевский!
10. Два символа власти: Сенат и Медный всадник
Великолепный снимок середины XIX века! Два олицетворения российской государственности на одном кадре — здание Сената и монумент Петру Великому. Такой Петербург уже не увидишь — дореволюционный, имперский, величественный.
Сенат... Как же строго выглядит это здание! Творение Карла Росси, жемчужина в стиле ампир. Колонны, портики — всё дышит государственной мощью. За этими стенами заседал Правительствующий Сенат — высший орган государственного управления и суда. Какие решения принимались там в день, когда делался этот снимок?
А рядом — знаменитый "Медный всадник", хотя на самом деле он бронзовый! Спасибо Пушкину за такое прозвище! Пётр на вздыбленном коне, попирающем змею, словно устремляется в будущее. Обратите внимание на чистоту пространства вокруг — никаких туристов, машин, палаток. Другая эпоха, другой ритм жизни!
11. Будни русской деревни: за водой к колодцу
Боже ты мой, какая драгоценная фотография! Настоящая деревенская Россия конца XIX века — без прикрас, без парадного лоска. Обычная крестьянская изба с соломенной крышей, колодец-журавль, и... женщина с вёдрами на коромысле!
Для миллионов русских женщин это была ежедневная реальность — по нескольку раз в день ходить за водой. Летом, зимой, в дождь, в мороз... И не просто дойти — нужно ещё вёдра наполнить и донести, не расплескав! А вёдра-то не пластиковые были — тяжеленные, деревянные с металлическими обручами.
Изба... Эх, и избёнка-то так себе — маленькая, приземистая, с подслеповатыми окошками. Крыша соломенная, местами прохудившаяся. Вот вам и «Россия, которую мы потеряли»! Колодец с длинным "журавлём" — простое, но гениальное устройство, придуманное ещё в древности. А что делать? Водопровода-то не было!
12. Гений со взъерошенной бородой: портрет Менделеева
Ну и борода! Первое, что бросается в глаза при взгляде на этот портрет Дмитрия Ивановича Менделеева. Такую бороду нынче назвали бы "хипстерской" — окладистая, слегка взъерошенная, с сединой... А волосы! Длинные, до плеч — словно у библейского пророка.
Этот снимок 1870-х годов невероятно точно передаёт характер учёного — мятежный, неукротимый. Взгляд пронзительный, глубокий, как будто видящий химическую суть вещей. А знаете анекдот про Менделеева и чемоданы? Говорят, он подрабатывал их изготовлением, причём делал не хуже профессиональных мастеров!
Мало кто знает, но Менделеев занимался не только химией. Он исследовал физику, экономику, метрологию, воздухоплавание... Даже поднимался на воздушном шаре для наблюдения солнечного затмения! В одиночку! В 53 года! А свою знаменитую таблицу элементов, по легенде, увидел во сне!
13. Роскошь по-царски: дворец Владимира Александровича
Вот она — настоящая имперская роскошь! Дворец Великого князя Владимира Александровича на Дворцовой набережной, третьего сына императора Александра II. Снимок конца XIX века, когда дворец блистал во всей красе.
Архитектура-то какая шикарная! Ренессанс в петербургском исполнении! Трёхэтажное здание с рустованным первым этажом и богатейшим декором. А эти оконные наличники! А карнизы! И место выбрано с умом — почти напротив Зимнего дворца. Чтобы, значит, далеко не ходить на семейные обеды к брату-императору!
Владимир Александрович был президентом Императорской Академии художеств и ценителем искусств. Его дворец стал настоящим культурным центром Петербурга — здесь собирались художники, музыканты, поэты... А интерьеры там были — закачаешься! Каждый зал оформлен в своём стиле: мавританский, английский, русский... После революции во дворце разместился Дом учёных.
14. Покорители Средней Азии: герои ташкентского штурма
Вот они — настоящие герои! Те самые, что в июне 1865 года штурмовали Ташкент! Десять офицеров, отмеченных высшей военной наградой Российской империи — орденом Святого Георгия.
Лица-то какие колоритные! Усы, бакенбарды, бороды — по моде тех лет. Этим парням пришлось сражаться в адских условиях! При 40-градусной жаре, против превосходящих сил противника. Ташкент тогда был городом-крепостью с двенадцатью воротами и стенами пятиметровой высоты! Гарнизон — 30 тысяч человек, а русских было всего две с половиной тысячи...
Смотрите, как они гордо выставляют напоказ свои ордена и медали. Ещё бы! Георгиевский крест — мечта любого офицера империи. Две шеренги — сидящие и стоящие, классическая композиция для военных фотографий того времени. Форма начищена, ордена надраены, выправка безупречная. А ведь это снимок с передовой, из недавно покорённого края!
15. Сердце России: Кремль с Софийской набережной
Ах, какой восхитительный вид! Московский Кремль во всём своём величии, снятый с Софийской набережной. Панорама, которая не может оставить равнодушным ни одного русского человека, — сердце страны, её исторический центр.
Снимок сделан в конце XIX века, когда силуэт Кремля доминировал над городским пейзажем. На переднем плане — Москва-река, неспешно несущая свои воды. А за ней — кремлёвская стена с башнями. И какими башнями! Каждая — со своим характером, своей историей.
Вон та, с высоким шатровым верхом — Водовзводная башня. Названа так потому, что в XVII веке в ней установили машину, качавшую воду из реки в кремлёвские сады. Чуть левее — Большой Кремлёвский дворец. За ним виднеются купола соборов — свидетели венчаний на царство, торжественных выходов государей, великих событий русской истории.