Как готовиться к экскурсиям по выставкам музея (и отличаются ли они от пешеходных экскурсий по улочкам Москвы), какие главные качества работы экскурсовода, в чем заключается подготовка молодых сотрудников отдела и многое другое – рассказывает Дарья Васильевна Спевякина, заведующая экскурсионным отделом Музейного центра «Зубовский, 15».
– Дарья Васильевна, вы уже несколько лет являетесь заведующей экскурсионным отделом в Гослитмузее. Подскажите, как вы начинаете свою подготовку к проведению экскурсий по новой выставке?
– Подготовка экскурсии (если под экскурсией мы понимаем некий интересный и качественный музейный продукт) – это многоступенчатый и долгий процесс, который продолжается и после того, как выставка открыта, шлифуется с каждым разом, приобретает новые оттенки. Каждый экскурсовод во время экскурсии, в зависимости от целевой аудитории, свободно варьирует рассказ, импровизирует, делится своими находками и открытиями, высвечивает те или иные сюжетные линии. Чтобы достичь этой свободы, нужно хорошо вникнуть в тему, “начитать” материал.
Поэтому после того, как мы познакомимся с концепцией выставки и пообщаемся с куратором, мы обязательно делаем следующее:
- изучаем исторический и литературный контексты,
- создаем электронную базу, в которую помещаем произведения самого автора, мемуары, критические статьи, исследования,
- вспоминаем уже прочитанное, изучаем новое, а потом это обсуждаем с кураторами и коллегами.
Постепенно появляется понимание того или иного литературного явления, возникает образ автора. На этом уровне мы можем уже прочитать лекцию о нашем герое. Но любая экскурсия – это также и показ, поэтому мы параллельно начинаем работать со списками предметов, которые будут экспонироваться. На этом этапе материал соединяется с визуальным рядом, мы определяем, на каких экспонатах мы будем раскрывать те или иные темы. Какую-то информацию можно извлечь из КАМИСа (музейная система каталогизации), но что-то могут рассказать только хранители. Материал, который мы подготовили, всегда оказывается больше того, что необходимо рассказать в обзорной экскурсии: эти “излишки” собираются в тематические экскурсии, историко-литературные программы, детские интерактивные или игровые программы.
– Чего больше в экскурсиях: видения куратора выставки или экскурсовода?
– Экскурсовод не обладает полной свободой выражения, он должен следовать за экспонатами, а подбор экспонатов – это решение куратора. Экскурсовод не должен и не может «обсказывать» все предметы, которые демонстрируются на выставке, это затягивает экскурсию и утомляет слушателей, но он не в праве игнорировать ключевые экспонаты. Тут очень важна роль художника выставки – его дело показать ключевые экспонаты так, чтобы у посетителя не осталось сомнения в их значимости. Если куратор и художник ярко и внятно выражают свои идеи, экспозиция насыщена текстами (причем, это не только этикетки и аннотации), тогда выставка, практически, самодостаточна.
Но иногда бывает, что посетители не могут считать замысел куратора, тут особенно важным становится рассказ экскурсовода.
По моему опыту, выставка бывает хороша и удобна для экскурсионных групп тогда, когда куратор сам водит или водил экскурсии, понимает, как надо располагать группу, как построить параллельный маршрут, чтобы одновременно можно было принять две группы.
– Какие вы можете назвать базовые принципы работы экскурсовода?
– Я бы говорила не о базовых принципах, а о качествах, которыми должен обладать экскурсовод: компетентность, доброжелательность, ответственность, чувство аудитории, чувство времени, интуиция. Есть разнообразные методические приемы показа и рассказа. Кто-то их изучает, а потом старается применить в своей экскурсии. Кто-то интуитивно чувствует, что сейчас лучше пойти от общего к частному, а потом – наоборот, идти от деталей и в конце сделать обобщение; здесь нужно переключить внимание, а тут дать немного расслабиться. Вариантов много. Главное, чтобы после экскурсии у посетителей появилось желание вернуться в музей, прийти на другую экскурсию, почитать самостоятельно тексты по теме. Пусть лучше экскурсанты уйдут немного «голодными», чем «перекормленными».
Самое ужасное, услышать под конец экскурсии: «Ну, наконец-то закончилось!»
– Как найти грань между просвещением и развлечением при подготовке интерактивных детских мероприятий?
– Когда я начинала работать в музее, методисты при обсуждении детских программ говорили, что интерактив в литературном музее должен быть только интеллектуальным. Рискну не согласиться с этим – особенно, когда речь идет об учениках младшей школы. Так, в игровых занятиях по выставке «Здравствуй, Мурзилка» мы стремились задействовать, если не пять, то четыре органов чувств – зрение, слух, обоняние, осязание.
Конечно, в интерактивных занятиях должен быть баланс между активностями и классической познавательной экскурсией. Но в каждом случае баланс будет свой, и это зависит от группы: если дети начинают отвлекаться, тем самым они дают сигнал, что надо переключиться на что-то другое. И если экскурсовод не видит этого сигнала и продолжает вести экскурсию, то это непрофессионально. Новую информацию надо давать дозированно и обязательно закреплять вопросами, которые лучше задавать в игровой форме. Экскурсовод должен точно понимать, что он хочет вложить в головы и сердца своих слушателей. И постараться так распределить материал, чтобы не перегрузить детей.
– Какие интересные форматы активностей вокруг выставки вы можете выделить помимо тематических экскурсий?
– Один из самых запоминающихся форматов – спектакль на экспозиции. Это очень интересно, ответственно и волнующе, хотя и непросто в техническом отношении! Например, на выставке «О разных Маяковских» мы предложили посетителям поэтический перформанс, в котором экскурсия сочеталась с театральной игрой. Каждый раздел выставки сопровождался небольшим экскурсионным рассказом и исполнением стихов. Подобный опыт был также на экспозиции «“Нам не дано предугадать…”», посвященной сразу трем героям – А.С. Пушкину, Ф.И. Тютчеву и И.С. Аксакову. В одном из залов среди меморий и портретов прекрасных женщин, благодаря которым появились знаменитые, ставшие хрестоматийными поэтические шедевры, мы могли послушать знаменитые строки Пушкина и Тютчева.
Надо вспомнить еще один пример, совершенно необычный! Когда на замечательную выставку «Сергей Параджанов. Вечный полет» приходил племянник великого режиссера – Георгий Параджанов, то его рассказ превращался в моноспектакль. Это был спектакль-импровизация, полный блеска и юмора! Для всех, кто тогда оказывался на выставке, это было незабываемо и, кстати, совершенно бесплатно.
Самым ярким недавним опытом в этом направлении стал иммерсивный спектакль «Александр Вертинский. Возвращение» на выставке «Александр Вертинский: Прообраз музея», поставленный народным артистом России Олегом Погудиным и блестяще сыгранный актером Данилой Можаевым и пианистом Андреем Булатовым. Здесь текст, музыка, исполнение совершенно гармонично сочетались с образами выставки, и все опиралось на одну основу – изумительную мемуарную книгу Вертинского «Дорогой длинною». Особую значительность происходящему придавало то, что в качестве декораций спектакля выступали подлинные вещи из коллекции Вертинских. Это было незабываемо, зрителей на этом спектакле всегда было много!
Чувствовать, как преображается экспозиция, наполняется звуком, движением, эмоциями, и как оживает прошлое, как музей становится живым – это дорого стоит, ради этого не жалко никаких усилий!
– Существует еще одна музейная активность – пешеходные экскурсии по улицам. Вам лично близок этот формат?
– Экскурсия по городу иногда грозит неожиданностями – там больше импровизации, больше эмоциональных затрат, сложнее организация. Это не детский формат. У меня бывало множество случаев, когда на городской автобусной или пешеходной экскурсии, которая в Москве очень затруднена отсутствием парковок, дети не слушали, отвлекались, смотрели в гаджеты… А, оказываясь в музее, те же дети слушали уже совсем по-другому, включались в экскурсию, задавали вопросы.
Музейная экскурсия более предсказуема во всех отношениях, а пешеходная отличается гораздо большей многозадачностью.
Экскурсоводу надо представлять себе, где по маршруту экскурсии находится ближайший туалет, где аптека, где можно купить воду и перекус, если экскурсия может немного затянуться. А еще ситуация в нашем городе постоянно меняется. Москва вечно строится, и это создает определенные трудности: то меняют асфальтовое покрытие, то перекрывают центр, то ремонтируют дворы, то реставрируют здание, которое ты должен показать.
– Теперь поговорим об аудитории. С кем вам легче и интереснее работать: с молодежью или с людьми старшего поколения?
– Мне лично проще работать со взрослой аудиторией и людьми старшего поколения. Они мотивированы, имеют, как правило, хорошую базу, им интересна тема выставки или персоналии, они пришли для того, чтобы узнать что-то новое.
С детьми не так, их привели родители или учителя, которые решили, что им нужно побывать в музее на той или иной выставке и послушать экскурсию. Решили за них – а им самим хочется пообщаться, подурачиться, поиграть. Детскую аудиторию сложнее заинтересовать. Главное в таком случае – не впадать в менторский тон, не превращать экскурсию в поле борьбы, а максимально добросовестно и доброжелательно, с уважением к своим слушателям делать свое дело.
– А что насчет ваших коллег-экскурсоводов? Нужно ли как-то особенно готовиться человеку, который хочет стать профессиональным экскурсоводом?
– Экскурсовод – это сложная и интересная профессия. У нее свои законы и тайны, в ней нет предела совершенству.
Экскурсия – это и наука, и искусство одновременно.
Искусство, очень живое и субъективное, которое просвещает, воспитывает, доставляет наслаждение, или антиискусство, которое вызывает отторжение и скуку. Почему кого-то слушают, затаив дыхание, а у кого-то на экскурсии зевают и мечтают поскорее сбежать? Ведь выставка одна и та же, материал для подготовки один и тот же, источники одни и те же… Дело, очевидно, в харизме, а еще в мастерстве. Харизме не научишь, а мастерство можно приобрести. Но тут очень важно понять природу своего дарования, определить, в каком направлении развиваться.
Есть разные типы экскурсоводов, у каждого из них существуют свои приверженцы. Я бы выделила несколько:
- экскурсоводы-актеры, который очень эмоциональные, обладающие хорошо интонированной речью, прекрасно читающие стихи, продуманно и изысканно одетые. У них своя публика, которую мало интересует показ музейных предметов или достоверность, она ценит именно действо, творимое прямо на глазах.
- экскурсоводы-эрудиты, которые в состоянии без подготовки говорить часами на разные темы. У них, как правило, показ слабоват, но слушать их интересно и полезно. Они обычно не вступают в диалог, но на вопросы отвечают обстоятельно и полно, готовы делиться своими знаниями. Поклонники таких экскурсоводов-энциклопедистов благодарны им за глубокие знания и мощную гуманитарную базу.
- экскурсоводы-педанты. Их рассказ суховат, но выверен, эмоций мало, зато много дат и имен, они не пропустят ни одного значимого предмета. Программа точно укладывается в заявленное время.
- экскурсоводы-текстовики. Это не обидное название, я знаю очень хороших экскурсоводов этого типа, они пишут текст экскурсии, тщательно проверяют все факты, продумывают логические переходы, подбирают цитаты и потом транслируют этот текст с небольшими изменениями.
Своих коллег я всегда призываю отходить от текстов и стремится к импровизации. Иногда полезно начать с конца, привести совсем другие цитаты, показать другие экспонаты, взглянуть на выставку иначе – тогда у посетителей появляется чувство, что экскурсия рождается на их глазах, они ее участники и даже соавторы.
Люди не просто получают новые сведения, а учатся смотреть, размышлять, анализировать, сравнивать, делать выводы. Часто экскурсанты после такой экскурсии становятся твоими друзьями и единомышленниками.
Мы обязательно все время от времени слушаем экскурсии коллег, в том числе из других музеев. Это очень полезно. Каждый раз ты получаешь новые драгоценные «единицы методического опыта», который должен осмыслить.
– Идеальный литературный музей – какой он?
– Тот, где посетителей встречают, как друзей; где этикетки удобно размещены и легко читаются; где демонстрируются подлинники, а не муляжи; где есть возможность посидеть, полистать книги или тач-экран; где на экспозиции дежурят консультанты, к которым можно обратиться с вопросом; где легко заказать экскурсию, и групповую, и индивидуальную; где есть книжный магазин; где работает кафе, это мне кажется, тоже очень важным.
Думаю, что в идеальном литературном музее должна быть широкая палитра экскурсионных услуг:
кому-то удобен аудиогид, для кого-то подходит формат экспресс-экскурсии (экспресс-экскурсия или показ, кстати, очень полезна для самих экскурсоводов, она учит вычленять главное, коротко, но емко формулировать суть). У более заинтересованных посетителей должны быть возможности послушать кураторские экскурсии, экскурсии с хранителями, экскурсии для профессионалов, коллег из других музеев или других отделов нашего музея. Мне кажется, очень полезны экскурсии-обсуждения, на которые могут прийти не только люди музейного сообщества, но все заинтересованные лица, таким образом, художники, исследователи, кураторы, другими словами, создатели экспозиции, могли бы получить обратную связь.
Мы часто варимся в собственном соку, а обмен опытом бывает очень важен.
Интервьюер: сотрудник ГМИРЛИ имени В.И. Даля Константин Чупринин