Одна женщина, разбирая вещи при переезде мамы, обнаружила книжку про воспитание детей. "Ага! - подумала женщина. - Так вот кому я обязана маминому "хорошему воспитанию!" И в предвкушении выразить автору весь свой гнев раскрыла книгу на первой попавшейся странице. Прочитанное заставило женщину вернуться к началу книги и прочитать ее от корки до корки.
В процессе чтения в женщине боролась масса чувств: и сожаление, что эта книга не попалась ей, когда ее дети были маленькие, — ведь тогда бы она не наделала с ними таких нелепых ошибок; и восхищение, как легко и понятно автор объясняет вещи, из-за непонимания которых она провела без сна не один десяток ночей; и чувство единения с такими же, как она, мамами, на примере которых автор рассказывала о том, как надо и как нельзя.
Но больше всего было у женщины гнева и возмущения, в адрес своей матери: как она могла так относиться к ней, как она могла делать в ее адрес такие ужасные вещи, если она читала эту книгу, если она знала, как надо!? А нечастые пометки на полях маминым почерком не оставляли сомнений в том, что мама читала книгу. И не только читала, но и обдумывала, с чем-то соглашаясь, а с чем-то споря.
Не в силах справиться в обуревающим женщину шквалом эмоций она пожаловалась своей подруге. Та только пожала плечами:
— Ну я же тебе всегда говорила, что люди читают ж...й.
— Погоди, но вот же она пишет...
— Ну, пишет. Я вот тоже пишу, — подруга была писательницей, самой настоящей, — И поверь мне как писателю, можно хотеть написать одно, написать второе, а сделать совсем третье. Вот и с твоей мамой так.
— Но..
— Я тебе больше скажу, — перебила женщину подруга, — Ты тоже прочитала книгу эту ж....й, и тоже что-то не поняла, что-то поняла не так, и что-то поняла совсем не так, как твоя мама. Смирись.
— Но что же мне делать? — женщина не могла оставить это просто так.
— Я же говорю — смирись, - снова пожала плечами писательница. — Или сходи к психологу. Или напиши об этом книгу.
А что бы выбрали в этой ситуации вы?