Анна сидела в больничном кабинете, пряча руки под рукавами свитера. Синяки на запястьях, словно тёмные тени, выдавали её боль. Врач, женщина с добрыми, но усталыми глазами, мягко коснулась её плеча.
«Как долго ты это терпишь, Анна? — спросила она. — Он давно так с тобой? Не молчи, я вижу следы. Ты держишься из чувства вины? Из-за его болезни? Он использует это, разве ты не понимаешь?»
Анна опустила взгляд. Её жизнь, ещё год назад полная мечтаний, превратилась в лабиринт страха и долга.
Любовь, пропитанная солнцем
Год назад Анна и её жених Араз Гасанов были на пике счастья. Они вернулись из Азербайджана, где гуляли по улочкам Баку, пили чай с пахлавой и строили планы: свадьба, дети, дом с садом, где будет расти гранатовое дерево. Анна, бухгалтер в небольшой московской фирме, мечтала о большой семье, а Араз, маркетолог с азербайджанским обаянием, поддерживал её мечты. Его тёмные глаза и тёплый акцент, приправленный словами вроде «джаным» — «моя душа», — заставляли её сердце петь.
Но в той поездке Анна заметила тени. Араз часто отлучался с телефоном, шептался, прикрывая экран. «Дела, джаным», — улыбался он, и она кивала, не желая портить идиллию. Араз, с его азербайджанской гордостью, всегда говорил: «Анна, доверие — это как плов, без правильных специй не получится. Я тебе как себе верю, и ты мне верь».
Анна согласилась. Её прошлые отношения рухнули из-за ревности, и она не хотела повторять ошибок. Но однажды в их номере в Шеки она услышала его разговор:
«Хватит, не звони, я занят! Всё, гюнеш, потом разберёмся. Не мешай, аман!»
Слово «гюнеш» — «солнце» на азербайджанском — прозвучало слишком нежно. Анна замерла, но промолчала. Доверие, напомнила она себе, — основа их любви.
Трещины в мечтах
Вернувшись в Москву, Араз предложил жить вместе. Анна, окрылённая, бросилась обустраивать их квартиру: выбирала посуду с узорами, как в Баку, готовила долму по рецепту его мамы, мечтала о свадьбе. Араз называл её «ханум» — «госпожа» — и обещал кольцо. Но сомнения не утихали. Однажды, пока он спал, она заглянула в его телефон. Ничего, кроме номера без имени. В мессенджере к нему был привязан аккаунт женщины — молодой, с длинными волосами и улыбкой.
«Коллега? Сестра?» — гадала Анна, но заставила себя забыть. Они обещали доверять, и она не хотела всё разрушить.
Жизнь текла дальше. Араз был ласков, но его настроение менялось, как ветер на Каспии. Он мог обнимать её, шепча «сени севirem» — «я тебя люблю», а через час раздражаться из-за мелочей. Анна винила его работу — рекламные кампании требовали нервов. Но вскоре всё перевернулось.
Правда, что разбила сердце
Однажды вечером Анна накрывала стол, когда телефон разорвал тишину. Незнакомый голос спросил:
«Араз Гасанов ваш родственник?»
Сердце сжалось.
«Да, мой жених. Что случилось?»
«Приезжайте в больницу №5, — сухо ответили. — Авария. Возьмите его медполис. И ещё: Лейла Мамедова — ваша знакомая?»
Анна почувствовала, как пол уходит из-под ног. Лейла? Кто это? Почему у неё азербайджанская фамилия?
«Нет, не знаю, — пробормотала она. — Что произошло?»
«Оба в больнице. Араз серьёзно пострадал, травмы тяжёлые. Девушка, что была с ним, с ушибами. Думали, может, родственница. Приезжайте».
В больнице правда открылась. Араз был женат. Лейла, его «бывшая», как он позже объяснил, всё ещё была его женой. Они расстались до знакомства с Анной, но развод не оформили. В машине, разбившейся в тот вечер, они были вместе. Лейла, с повязкой на руке, исчезла, едва увидев Анну.
Араз, придя в себя, умолял: «Джаным, это ошибка. Лейла — прошлое, я выбрал тебя, клянусь сердцем!» Но слова звучали пусто. Анна, потрясённая, осталась. Араз стал инвалидом — авария лишила его возможности ходить без костылей. Бросить его она не могла.
Клетка из долга
Анна посвятила себя уходу за Аразом. Она возила его к врачам, готовила кебабы, убирала, терпела его вспышки. Врачи давали слабую надежду на восстановление, и она цеплялась за неё. Но Араз изменился. Его тёплый акцент стал резким, а слова — колючими, как шипы гранатового куста.
Утро начиналось с подноса таблеток: белые от боли, синие для сердца, жёлтые для психики. Араз выбрасывал последние, ворча: «Не буду травить себя, ханум!» Анна молчала, подбирая их с пола.
«Где ты была?» — кричал он, если она задерживалась.
«Араз, я звонила, на работе аврал...»
«Аврал? — он ухмылялся. — Или с кем-то шашни крутишь, пока я тут сижу, как старик?»
Анна сжимала кулаки, но отвечала тихо: «Скоро вернусь».
Вечера были хуже. Однажды она нашла разбитый чайник — подарок её сестры.
«Зачем ты его разбил?» — спросила она, сдерживая слёзы.
«Не трынди, джаным! — огрызнулся он. — Гадость какая-то, а не чайник!»
Она убирала осколки, повторяя: «Он болен. Это не он». Но синяки на её руках говорили иное.
Момент истины
Всё изменилось в один вечер. Анна задержалась, помогая коллеге. Вернувшись, она увидела Араза в дверях, его лицо пылало гневом.
«Где была, ханум?» — рявкнул он.
«Араз, я предупреждала...»
«Ты с другим, да? — он схватил её за руку, сжимая до боли. — Думаешь, я слепой? Тебе здоровый нужен, а не калека вроде меня!»
Он замахнулся костылём. Анна отшатнулась, и дерево ударило по стене. Они замерли.
«Я не твоя мишень, — тихо сказала она. — Ты злишься на себя, но бьёшь меня. Я больше не выдержу».
Араз сник, его голос дрогнул: «Тогда вали. Раз я такой зверь».
Анна вышла, не взяв ничего. Сев на скамейку, она набрала сестре: «Маша, я не знаю, что делать».
Дверь подъезда скрипнула. Араз, опираясь на костыль, смотрел на неё.
«Ануш, вернись, — пробормотал он. — Я не хотел. Без тебя я никто».
Она покачала головой: «Я не твой спасатель, Араз. И не твоя жертва».
Правда, что освободила
На следующий день Анна привела соцработника — Лидию Ивановну, женщину с твёрдым характером и тёплой улыбкой. Араз, к удивлению, не спорил. Когда Лидия ушла, он тихо сказал:
«Долма сегодня вкусная. Может, без неё обойдёмся?»
«Нет, — отрезала Анна. — Так будет лучше».
Лидия, бывшая медсестра, рассказала Анне историю: «У меня был пациент, парень из Гянджи. После ранения винил всех, особенно жену. Она ждала его, а он, вернувшись, поднял на неё руку. Любовь не оправдывает боль, Анна. Ты не должна платить за его страдания».
Эти слова заставили Анну задуматься. А что, если Араз поправится и станет ещё опаснее?
Сестра Маша, проверяя ноутбук Араза, нашла фото. На нём он с женщиной в белом платье, их губы сливались в поцелуе. Снимок датирован месяцем после знакомства с Анной.
«Это Лейла, — признался Араз, когда Анна показала фото. — Я тогда не знал, кого выбрать. Она была моим солнцем, но я выбрал тебя, джаным. Не кричи, а то пожалеешь!»
«Пожалею? — Анна вскипела. — Ты лгал мне, а теперь угрожаешь?»
В гневе она толкнула его. Араз, потеряв равновесие, упал, задев голову о стол. Анна, в панике, вызвала скорую.
Больница и переосмысление
В больнице врач сообщил: «Сотрясение, ничего страшного. Но его психика беспокоит. Он не хочет вас видеть».
Анна ждала в коридоре, когда другая врач, женщина с короткой стрижкой, вышла из палаты.
«Это не случайность, — сказала она, заметив синяки Анны. — Вы терпите это из-за его болезни? Он манипулирует вами».
Араз, лёжа на койке, буркнул: «Она сама натыкается. Я её не трогаю».
Врач мягко, но твёрдо ответила: «Араз Гасанович, вы хотите, чтобы она боялась вас вечно?»
Она вручила Анне брошюру о кризисном центре. Араз, в ярости, швырнул стакан в стену. Врач лишь вздохнула: «Сестра принесёт новый».
В куртке Араза Анна нашла блокнот. На последней странице, кривыми буквами, было написано: «Прости, джаным, что сломал твои крылья. Сам не взлетел и тебя держу». Чернила расплылись, будто он плакал.
Новый путь
Через месяц Араз вернулся домой. Он стал тише, словно авария стёрла его ярость. Однажды он протянул Анне конверт.
«Открой».
Внутри — фото Лейлы и её адрес.
«Мы расстались, потому что она не хотела детей, — сказал он, глядя в пол. — Я любил её, когда встретил тебя. Боялся, что ты уйдёшь, если узнаешь. Поэтому сделал тебя служанкой. Прости, ханум».
Анна молчала.
«Лидия нашла мне психолога, — продолжил он. — Говорит, я должен учиться просить, а не требовать».
Она хотела сказать, что слишком поздно. Но спросила:
«Зачем хранил фото?»
«Чтобы помнить, каким был подлецом».
Наутро Анна сожгла конверт. Араз смотрел, не вмешиваясь.
Перед отъездом в реабилитационный центр он подарил ей браслет с бирюзой — сувенир из Баку. Но камень, как их любовь, треснул, оставив лишь пыль на пальцах.
Свобода и урок
Год спустя Анна стояла на берегу Каспия, где они с Аразом когда-то мечтали о будущем. Её волосы, больше не стянутые в пучок, развевались на ветру. В кармане лежал телефон — Араз прислал фото их старой квартиры, но она не ответила.
Она ушла от него вскоре после его переезда в центр. Первое время навещала, но однажды поняла: она свободна. Любовь угасла, а долг стал цепями.
«Араз, я ухожу, — сказала она ему. — Я терпела твои слова, твои руки, твою ложь. Ты обманывал меня с Лейлой, выбирал между нами, а я верила. Где она теперь? Звонила тебе? Приходила? Нет. А я осталась, чтобы ты ломал меня. Я не бегу от твоей болезни. Я бегу от тебя. У нас нет будущего, и дело не в костылях. Прощай».
Араз звонил, умолял, обещал измениться. Анна игнорировала. Её жизнь теперь принадлежала ей.
На пляже инструктор поправил её маску для дайвинга.
«Готова?» — спросил он.
Анна кивнула, обернувшись к горизонту. Где-то там Араз собирал себя заново. А она научилась дышать свободно. Её история стала уроком: любовь не оправдывает боль, а прощение себя — первый шаг к новой жизни.