Здравствуйте, уважаемые подписчики и гости канала.
Ефимка и Акулина уже несколько часов сидели в уголке шумного трактира. Нетронутый остывший чай в чашках, подсохшие блины… По воле случая Ефимка в тысячи километрах от родных мест среди праздной городской публики нежданно-негаданно встретился с женой Ерофея Акулиной…
Вопросов к этой женщине у Ефимки было много.
Правда, и она не стала запираться, скинула с души груз, давивший её много-много лет…
Золото пленит… Стоит только разок подержать в руках только что добытый приятно-тяжёлый самородок, ощутить кожей рук шершавую поверхность «Божьего дара» и всё… Пропал человек… Золото зовёт, золото ведёт, золото забирает тебя безвозвратно…
Чего и приключилось с Прокопом Емельяновым. Первый свой самородок Прокоп, а тогда ещё просто Прошка, загорелый шустрый мальчуган, нашёл совершенно случайно. Поднятый мамкой ни свет ни заря, Прошка ранним летним утром провожал своих бурёнок на выпас в коллективное стадо. Загребая босыми ногами придорожную пыль, Прошка вяло плёлся вслед за табуном, пытаясь на ходу подрёмывать. Вдруг пальцы ног зацепили в пыли камешек, Прошка с ходу пульнул им, стараясь попасть в ближайшую к нему бурёнку. Не получилось, камешек, как-то странно прожелтев в лучах всходившего солнца, шлёпнулся обратно в пыль. Заинтересованный Прошка поднял из пыли камешек… Это был небольшой самородок, тяжёленький и приятный для рук и сердца. Воровато оглянувшись, не видит ли кто, Прошка припрятал находку, сразу смекнув, что золото потерял кто-то из старателей.
Рядом находилась скупка китайца Ли, потому здесь постоянно кучковался народ, нередко в сильном подпитии, обменивая золотишко на товар и деньги…
Про найденный самородок Прошка не сказал никому, кроме лучшего друга Афанасия. С тех пор друзья забросили игры и забавы деревенской ребятни. Приставая к старшим с вопросами о старательских приёмах и приметах в поисках золота. Днями пропадая в тайге, рыская по окрестным падям в поисках заветных камешек.
Их не могло остановить ничто. Ни ругань и порка родителей, ни реальная возможность быть съеденным диким хищником. И что самое главное, нет-нет да улыбалась друзьям удача. Тогда, окрылённые, мчались в скупку к Ли и обменивали находку на сладости…
Видя, с каким упорством, невзирая ни на что, пацаны рвутся в тайгу, дед Савелий, дальний родственник Афанасия, начал потихоньку натаскивать друзей, передавая им свой навык в старательском деле…
- Жадность нас с Афанасием сгубила… Жадность и зависть. – Горячечно шептал пересохшими губами Прокоп.
Он три дня назад еле живой вернулся из тайги. С тех пор метался в бреду, то горел, обливаясь потом, то его бил сильный озноб. Небольшая в принципе рана с правой стороны, чуть ниже рёбер, покраснела и гноила. Испробовав за эти дни все доступные методы лечения и не добившись результата, Ерофей рано утром уехал в город за знакомым лекарем. К деду Ринчину, главному лекарю деревни, Ерофей обращаться не стал, оставляя в тайне от деревенских болезнь Прокопа.
Ерофей сразу смекнул, что дело нечисто. Отец вышел из тайги без Афанасия, рана у него явно огнестрельная. Какой ворох нехороших событий последует за этим, Ерофею было неясно, и это страшило. Сам отец пока ничего пояснить не мог, пребывая в бреду…
Управившись с делами по дому, Акулина заглянула в комнату свёкра. На время болезни Прокопа девку, что прибиралась в доме, отправили домой, потому Акулине приходилось самой справляться с делами…
Прокоп пришёл в себя, он попросил воды и позвать сына… Акулина напоила свёкра и объяснила, что Ерофей уехал по лекаря.
- Зря всё, поздно уже. Наказание за грехи наши тяжкие…
Все беды из-за золота проклятого… Может, оно и к лучшему, что Ерошки дома нет, я тебе покаюсь, а ты исполни мою просьбу в точности…
Рассказ Прокопу дался нелегко, часто надолго прерываясь, он поведал Акулине жуткую историю.
Иван рассчитался в скупке за товар внушительным самородком, хотя до сих он всегда приносил песок. И хотя он ни словом не обмолвился об удаче, Афанасий нутром почуял, что Ивану неслыханно повезло…
- Мы с тобой сколько лет по тайге пластаемся? Сколько матырств приняли? Грех на душу взяли, порешив тех китайцев, чтобы выбиться в люди. А этому оборванцу повезло! Он «карман» нашёл, ей-Богу, «карман», смотри, какой «поросёнок». - Афанасий с остервенением тряс самородком, который принёс Иван.
- Ты много таких видел? С десяток, не более, за пару десятков лет. А он щенок, без году неделя на добыче, и нате вам, «карман» ему на блюдечке!
- Выследим, заставим поделиться. – Как мантру повторял Афанасий.
Прокоп был не против… Чего перечить старому другу, оно и верно, одним всё и сразу, а им с Афанасием сколько пришлось вынести. Ого-го-го!
Обернуться друзья рассчитывали по-быстрому, потому пошли налегке… Только вот выследить в дремучей тайге человека не так просто, как кажется. И хотя опыта и сноровки у друзей было с избытком, несколько раз они сбивались со следа Ивана и Катерины. Оно бы бросить всё да возвернуться назад, да только все мы сильны задним умом. Каждый раз Афанасий метался, нарезая круги, и что главное, каким-то непостижимым образом находил знак, указывающий, что преследуемые прошли именно здесь. Трава примята, веточка неестественно наклонена, чуть заметный след во мху. Ещё бы пару часов, и трава поднялась, веточка вернулась в первоначальное положение, мох выправился… Но… Правильно говорят в народе: чему быть, тому не миновать. Не сбился со следа Афанасий и в конце концов почуял в налетевшем ветерке чуть уловимый запах дымка… В этот раз Афанасий был как настоящий зверь, ничто не могло его остановить от намеченной цели…
Иван отвёл воды горного ключа в сторону, освободив место «кармана» от прямой воды, для чего пришлось приложить много усилий. Вода продолжала сочиться через место раскопа, но это были пустяки. Осторожно ковырнув несколько раз слежавшийся, утрамбованный быстрыми струями грунт, Иван с радостью увидел ноздреватого «поросёнка». За ним ещё один… И ещё…
Прокоп, казалось, впал в забытье, но стоило Акулине чуть шевельнуться, чтобы уйти, он открыл глаза и продолжил…
- Он, Афанасий, сразу задумал порешить их, Ивана и Катьку. Я догадывался об этом. Да чего там кривить душой, знал точно, что он так задумал. Мы же с полуслова, с полувзгляда друг дружку понимали… Столько лет вместе… Но не остановил, не отговорил. Чёртово золото ум съело! А ведь душа чуяла, что добром эта затея, будь она неладна, не закончится…
У Прокопа будто ноги отнялись, а тело стало не своим, когда грохнул выстрел. Медленно, очень медленно оседала у костра Катерина с недоумением на лице. Выронив из руки ложку, которой мешала в котелке варево. Второй выстрел, третий, это уже в Ивана, ковыряющегося в русле ключа… Но подвела, дрогнула рука старого душегуба Афанасия. С нечеловеческим воплем Иван выскочил из раскопа и вихрем налетел на убийцу. Выстрел… Афанасий заваливается на бок… Прокоп даже не понял, каким образом Иван умудрился отобрать у Афанасия карабин. Страшно-неузнаваемый Иван поднял карабин и выстрелил в Прокопа… Только тут Прокоп пришёл в себя, радость полыхнула жаром… Промазал… Иван с остервенением рвал затвор… Магазин был пустой… Схватив карабин за ствол, Иван молча кинулся на Прокопа… Но остановленный ответным выстрелом сломался пополам, не добежав до Прокопа пару метров…
Прокоп безумным взглядом оглядывал место побоища… Ему показалось, что он оглох, не слышно ни звука в округе. Но нет, говорливый ручей нарушил зловещую тишину своим бормотанием… Вдруг всё тело сотрясла противная дрожь… Сердце сжалось в груди от безысходности… Хотелось проснуться, утереть холодный пот и забыть обо всём… Громоподобно заскрипела подлетевшая кедровка, будто укоряя его за содеянное… Этот противный стрекот вернул Прокопа к реальности…
Прокоп похоронил убиенных… Заложив захоронения камнями, хоть какая-то защита от зверья.
Ивана и Катерину с одной стороны ключа, Афанасия с другой. И только когда закончил с печальными делами, с удивлением заметил набухшую от крови одежду.
Ранка была небольшой, пуля прошла по касательной. Прокопу больше было жаль продырявленную поддевку… Новую совсем…
Ночь прошла ужасно… В ушах всё время стоял страшный крик Ивана. Лихорадило, бросая тело то в жар, то в холод, выжимая такой обильный пот, что хлюпало в ичигах…
С рассветом Прокоп обследовал раскоп Ивана… Да, это был так называемый «карман», место, где на небольшой территории можно было обнаружить несколько самородков. Тут же валялись четыре самородка, выковыренные Иваном. До полудня Прокоп наковырял ещё с десяток. Работал с остервенением, забыв обо всём на свете. Время для него остановилось. И это были его последние силы. Вдруг он отчётливо понял, что если сейчас же не тронется в путь, то уже вряд ли выйдет из тайги к людям. Сильное некогда тело вело себя странно. Вдруг ни с того ни с сего наваливалась усталость и апатия. Рана горела, при движении отдавая болью. Тело постоянно мокрело от липкого пота. Прокоп вдруг вспомнил, что уже двое суток ничего не ел, только жадно, пригоршнями хлебал воду. Его тут же замутило от воспоминания о еде… У Прокопа ещё хватило сил разрушить Иванову запруду и пустить воды ключа своим старым руслом, схоронив под ними место раскопа…
При осмотре вещей убиенных Прокоп нашёл в котомке завёрнутый в чистую холстину необычный самородок, очень похожий на орла. Видимо, он у них был как талисман… Сложив туда же остальное золото, Прокоп, закинув котомку с золотом за плечи, нетвёрдой, шатающейся походкой удалился в чащу…
После довольно долгого молчания Прокоп заговорил вновь.
- Золото, самородки лежат в кошеве в завозне. Будь ласка, возьми их и передай сынишке Ивана. Ничего не говори Ерошке. И не вздумай себе оставить. Добра от него точно не будет, только одно несчастье. Не наше это проклятое золото. Поклянись на иконе, что исполнишь всё в точности.
Прокоп, казалось, даже слегка повеселевший, откинулся на подушках.
- Иди, Акулина, неси икону и поклянись, тогда и мне спокойнее будет…
Акулина метнулась в горницу, в передний угол… И минуты не прошло, как она возвратилась с иконой, но было уже поздно…
- Не поклялась я, не успела, ушёл в мир иной свёкор, очистив душу признанием. Потому всё рассказала Ерофею. Тот забрал золото, и больше Акулина его не видела и никогда про него не вспоминала.
Но прав был свёкор, предупреждая её…
Всё в семье пошло кувырком… Ерофей вот уж сколько времени лежит себе и улыбается. Сын пьёт горькую без продыху, таща из дома всё, что можно продать. Дочка ушла к китайцу, там живёт и работает. Сама Акулина живёт тем, что сдаёт внаём комнаты в доме. Но похоже, что вскорости придётся продавать дом, так как дела совсем плохи.
Ни обиды, ни жалости у Ефимки к этой женщине не было. Как случилось, так и случилось. Подумав немножко, Ефимка достал два серебряных доллара, те, из сундучка Ерофея, и положил их перед Акулиной.
- Спрячь подальше и храни. А когда станет совсем невмочь, приезжай к нам в Черёмушки. Мы там богодельню при церкви строить будем, так что будет где голову приклонить в старости.
Ефимка встал и, не оглядываясь, вышел из трактира…
Акулина ещё долго сидела за столом, словно боясь прикоснуться к деньгам, крупные слёзы катились по её щекам, капая в чашку с остывшим чаем.
Спасибо Вам огромное, что дочитали рассказ до конца. Лайк, поставленный Вами, как капля живительной влаги для уставшего путника. Когда их много, они дают силы для дальнейшего пути.
Мы завсегда рады гостям! Зайти и ознакомиться с нашим каналом, а при желании и подписаться на оный Вы можете ЗДЕСЬ!