Рассказ из сборника "Смотри, как я ухожу"
(полный текст)
— А у тебя красивые волосы, — сказал Руслан, убирая прядь с её лица. — Только их надо постричь. Причёску сделать. Да?
— Наверное, — сказала Катя, приглаживая чёлку. Она не ждала никого, и теперь боялась, что выглядит растрёпанной. — Меня вообще мама обычно стрижёт, но теперь вот живу в общаге, и просто нет... — оправдывалась она, но он приложил палец к её губам.
— Тшшшшшш, не надо. Ты прекрасно выглядишь. Правда. Ты красавица. Я в этом разбираюсь. И волосы у тебя красивые, такой солнечный светлый тон. — Он взял прядь и понюхал. — Мммм, как пахнут. Правда!
— Шампунь «Ромашка»… — Катя улыбнулась.
— Причёске надо форму придать, — продолжал Руслан, взбивая ей на голове волосы. — Модненько как-то сделать. Чтобы к твоему личику шло. Да?
— Да.
— Ну вот видишь. Я понимаю. Ты же из небольшого какого-нибудь города приехала. Да?
— Как ты узнал?
Катя действительно приехала из посёлка Алтухово Брянской области. Всю свою жизнь, все девятнадцать лет, она мечтала вырваться из посёлка и уехать в Москву, зацепиться хоть как-то, устроиться и никогда больше не возвращаться. У неё получилось поступить в институт, а после первого семестра — устроиться на работу. Но всё равно пока приходилось ездить в посёлок каждые выходные, если они не совпадали со сменой. Навестить мать, набрать картошки, солений, варений, денег каких-никаких. Мать, провожая Катю на автовокзал и усаживая её в автобус, сердито пихала ей в карман купюру в пятьсот рублей.
— Неужели так видно, что я с провинции? — спросила Катя.
— Ты похожа на москвичку. В тебе есть порода, — хвалил Руслан. — Лоск навести только. Я тебя в такой салон отведу — ммм, обалдеешь. Причёски на компьютере подбирают. Видела такое?
— Нет.
— А хочешь увидеть?
— Да.
— Они фотографируют, а потом к лицу разные причёски приставляют. На экране выбираешь, какая нравится. Да? Хочешь так?
— Да.
— Умница, — он мягко погладил её по спине. — Худенькая ты какая, миниатюрная. Тебе, наверное, страшно тут одной. Тяжело. Так ведь?
— Да.
— Работа сложная. Устаёшь сильно?
— Да.
— Ну, иди ко мне на коленочки.
Он потянул её к себе, и Катя поддалась, пересела со стула к нему на колено. Он обхватил её за талию и жалостливо сказал:
— Трудно работать официанткой. Ноги к концу дня гудят.
— Да, — грустно ответила Катя.
Ноги на работе у неё действительно болели. Стопы немели, пальцы наливались тупой, нудной болью, и хотелось только одного — присесть. Катя даже начала курить, потому что в курилке были стулья, можно было снять туфли и немного пошевелить пальцами ног, размять. В зале же требовалось стоять и ненавязчиво посматривать на клиентов, изображая готовность. Работа не из лёгких. Хотя даже ради неё Кате пришлось унизиться, переступить через себя.
***
Работа нужна была позарез. На вакансию «официант» требовался опыт от года. А откуда взяться опыту в восемнадцать лет? Для работодателей её юность, которую рекламировали глянцевые журналы, была недостатком. Хотя иногда Катю жалели, в основном мужчины, кормили, подвозили до института, пару раз вообще дали денег просто так. Но это было не то, нужна работа. Хотелось что-то себе купить, а не донашивать то, что осталось со школы. Всё же теперь она жила в городе, и ей стыдно было ходить по холлу института, казалось, что все презирают её за провинциальный вид.
Самсон Семёнович смотрел на неё долго. Широкоплечий, лысый, в квадратных очках с толстыми стёклами, за которыми его глазки делались маленькими, как у поросёнка, он сидел за столом цвета морёного дуба, в дорогом кожаном кресле, и рассматривал её. Катя еле держалась от смеха. Короткие ноги Самсона Семёновича не доставали до пола, и он ими болтал. Со значительным видом он что-то у неё спрашивал: про какую-то медицинскую книжку, про работу с кассой, про институт. Катя отвечала честно, немного преувеличивая желание работать и приуменьшая сложности сессии. Самсон Семёнович ещё раз осмотрел её, задержал взгляд на коленях и принял решение взять на испытательный срок.
— Зарплату пока платить не буду. Поработаешь неделю, посмотрим, что как.
Уже на следующий день, сняв Катю с работы, Самсон Семёнович пригласил её в ресторан есть суши. Это был не тот ресторан, в котором она работала, а другой, неподалёку. Катя никогда не пробовала суши. Она мучилась от стыда, ей казалось, все смотрят и смеются над тем, как она пытается ухватить ускользающий комок риса палочками. Катя так и не смогла толком поесть, зато напилась саке, и Самсону Семёновичу пришлось нести её на руках в машину. Остальное Катя помнила смутно, даже не могла точно сказать, было или нет. Он привез её в маленькую сумрачную квартиру, велел принять душ. Потом была кровать. Катя не чувствовала ничего, слышала его пыхтение, пока рассматривала ровный перламутровый потолок. Откуда-то она знала: так нужно, и теперь, после всего, Самсон Семёнович наверняка оставит её на работе. От алкоголя её разморило, и она уснула. Проснулась оттого, что Самсон Семёнович тряс за плечо.
— Спишь долго, — раздражённо сказал он. — Вставай. Ехать надо.
Покачиваясь от тошноты и головной боли, ещё пьяная, Катя оделась.
На улице Самсон Семёнович, пряча глаза и будто нехотя, выудил из барсетки купюру в двадцать долларов и протянул ей. Катя молча взяла, всё ещё плохо соображая, где она и что делать.
— Деньги есть на такси? — спросил он, глядя на Катю с жалостью и досадой.
Она помотала отрицательно головой.
— Стой, жди.
И он поймал для неё машину.
В следующую смену Самсон Семёнович объявил сотрудникам ресторана, что Катя принята в штат, с этого дня ей начисляется оклад и делятся на неё чаевые. Катя боялась, что Самсон Семёнович захочет повторить то самое, но он делал вид, что ничего не было, и никуда больше не приглашал её.
***
Катя сидела испуганно сжавшись, не зная, куда деть руки, стараясь не опираться в полный вес, чтобы не казаться Руслану тяжёлой. Колени у него были острые, неудобные, и Катя думала, что её зад слишком для них велик. Она вообще не чувствовала себя его достойной. Он был молод, не моложе её, но и не старик. Такого возраста, как надо. Хорош собой. Лицо красивое, как из журнала, уложенные один к одному тёмные густые волосы, тонкие губы, прямой нос. А глаза, глубоко посаженные, под густыми тёмными бровями были такие красивые, что Катя боялась в них смотреть.
— Купим тебе всё новое: одежду, обувь, сумочки. М-м-м-м? — шептал он и мял сначала её бок, плечи, вскользь задел грудь. — Брендовое! «Версаче», «Дольче Габанна», «Луи Витон». Тебе же нравится? Да?
— Да, наверно… — У неё перехватило дыхание.
— Косметику купим. Парфюм. «Кристиан Диор»? «Шанель»? Да?
Он отстранился и посмотрел ей в лицо. В животе у Кати что-то вспорхнуло и поднялось к горлу.
— Глупышка, ты же не знаешь этого всего. Да? Ничего. Я тебя научу. Стану твоим учителем красивой жизни. М-м-м-м? Будешь моей королевой! Да?
***
Конечно, Катя мечтала быть королевой. Чтобы как в журналах: красиво одетой сидеть в кафе, пить коктейль или помешивать кофе длинной ложкой. Остальное она плохо представляла, но понимала, что в ближайшем будущем осуществить мечту можно только с помощью мужчины. Нужен был успешный и сильный, который мог бы позаботиться о ней.
Именно таким был Сергей. Он учился в аспирантуре, ездил на чёрном БМВ и занимался какими-то таинственными делами, о которых не любил говорить. Он возил Катю в институт и обратно, приносил дорогие продукты из супермаркета, а однажды подарил цветок в горшке, который распустился и своим красным пахучим жерлом напоминал Кате, что она должна Серёге дать. Но он Кате не нравился: маленький и худой, совершенно лишённый обаяния. Напряжённое лицо с заострёнными чертами, близко посаженные глаза, кривой после перелома нос, узкий подбородок. Особенно Катю раздражало, что Сергей с ней сюсюкался, будто она маленькая девочка, капризы которой он должен удовлетворять. Кате поневоле приходилось становиться испорченным ребёнком, и она задыхалась оттого, что не было никакой возможности быть собой.
Зато Серёга заботился о ней, мог себе позволить, деньги у него были, и он этого не скрывал. Если бы Катя захотела, переехала бы из общаги к нему в квартиру. Нужно было только себя пересилить и полюбить. Но как? Она не знала. И однажды Сергей понял всё и исчез вместе с продуктами и деньгами.
После его ухода Катя много размышляла о любви. Есть ли она вообще, эта любовь? И как понять, что любишь?
***
В одиннадцатом классе Катя думала, что любит Вадима. В посёлке он считался красавцем: невысокий, накачанный, статный. Простое, но обаятельное лицо, тёмные глаза, густые брови. Он умел смотреть преданно, как щенок. Это подкупало. Они вместе поступили в институт, и первый секс с Вадимом был уже в общаге, как и все последующие.
Вадим был неловок и тороплив. Опять же как щенок, он запрыгивал на неё, делал несколько неудобных и неприятных Кате движений. Лицо его глупело, вытягивалось, приоткрывался рот, он несколько раз вздрагивал и отваливался, а после был до смешного самодоволен.
Кате не нравился секс и дурацкое поведение Вадима. Казалось, он совсем не понимает её желаний. Как-то вечером после института она сказала, что им надо расстаться. «Не понял. Почему?» — спросил Вадим. Катя не хотела говорить правду и, стараясь смягчить разрыв, ответила: «Дело во мне. Наверное, я ещё не нагулялась». «Иди гуляй, прошманда», — сказал он. С тех пор, если они случайно встречались в институте, он не разговаривал с ней и презрительно кривил губы, когда, не глядя на неё, говорил что-то своим приятелям, а Катя понимала — о ней. А ведь она считала, что это была любовь.
***
«Руслана невозможно не полюбить, — думала теперь Катя. — Он красивый и благородный. И не будет таким грубым, как Вадим». Его руки, которые трогали грудь через тонкую ткань халата, возбуждали Катю. Тонкие пальцы почему-то казались холодными, в то время как губы были жёсткими и горячими, но Катя не обращала внимания на этот диссонанс.
Она вспомнила, как увидела Руслана. С гладко уложенными блестящими волосами, в синем дорогом костюме, в серебристой рубашке с расстёгнутым воротником. Прозрачный мерцающий лак покрывал его ногти. Катя так растерялась, что не могла ответить на простой вопрос «Из чего сделан жюльен?», который задал другой сидевший за столом мужчина. Катя принимала заказ как в тумане. Еле смогла всё записать. Уже потом, когда эти «гости» ели, она украдкой подсматривала. Несколько раз этот сказочный мужчина смотрел на неё, и Катю обдавало жаром. Она понравилась ему! Хотя рассчитывать, конечно, не стоит. Слишком хорош.
Но перед уходом он подозвал Катю:
— Руслан.
— Катя, — стесняясь, ответила она.
— Катя, Катенька, я хотел бы тебя ещё раз увидеть. Запиши свой телефон. — И он придвинул ей по столу салфетку.
Катя написала настоящий номер, хотя раньше никому из клиентов его не давала. Но теперь другое дело. Да он и не позвонит.
Но он позвонил на следующий день, спросил адрес, сказал, что приедет. И вот он здесь, такой красивый, холёный, из другого мира.
***
«Надо же, — думала она, сидя у него на коленях, — могла бы ведь наврать, как обычно. И тогда ничего этого не было бы. Красивый, богатый, молодой. Неужели мне может так подфартить? Я получу всё, и мне не надо наступать себе на горло, бороться с отвращением, врать. Такого, как он, можно полюбить, не за машины и шмотки, за другое, настоящее. А деньги будут приятным приложением к нему. Это же мечта! Та самая, о которой всю жизнь мечтала. Ведь я же Золушка, а он — мой принц. И не надо будет больше работать официанткой!»
Руслан целовал её в шею, она слабо протестовала, уворачиваясь и попискивая. Слишком быстро всё получалось. Но Руслан был настроен решительно. И теперь она должна решить: да или нет.
Катя подумала, что выходит как-то некрасиво, вроде как за деньги: он пообещал, она отдалась. «Ну и ладно, — размышляла она. — Что уж там, надо быть честной. Ради денег я готова была и на худшее, и не с таким красавчиком, как Руслан».
***
Она вспомнила мужика из клуба «Манхеттен-экспресс». Пьяный, с кустистыми бровями и оплывшим избалованным лицом. Он поманил её пальцем за свой стол из толпы студентов, которые набивались в клуб по бесплатным флаерам. Мужик угостил Катю коктейлем «Пина колада». «Дам тебе двести долларов, если поедешь со мной», — сказал он. Такую сумму она никогда не видела. Даже не знала, на что можно её потратить. Требовалось только немного потерпеть.
Она пряталась в кожаное кресло гостиничного номера и ела виноград с золотого подноса, пока мужик принимал душ. Виноград был крупный, дорогой. Она такого себе не покупала и старалась наесться впрок. Мужик зашёл в комнату в халате, распаренный и, казалось, ещё более пьяный. «Иди ко мне», — сказал он. Она подошла, встала перед ним и зажмурилась. Он усадил её на кровать, мокро целовал в лицо и шею, мял груди и положил её руку себе на член. Катя словно одеревенела и не могла двинуться. Жуткий стыд сковал её.
Мужик понял всё. Он выматерился и отвернулся спать. Катя снова села в кресло — так и сидела всю ночь, смотрела телевизор и ела виноград.
Утром мужик велел водителю отвезти её домой. Катя испуганно спросила:
— А деньги?
Мужик кисло усмехнулся, достал кошелёк и вытащил двести баксов.
— Ты этого не заработала, — он ткнул деньги Кате в лицо.
Катя купила тогда на «Лужниках» куртку, несколько блузок, сапоги на платформе и юбку с разрезом. В новой одежде она казалась себе крутой: чёрный цвет, молнии, заклёпки. Жаль, Руслан не видел её такой. Только официантская форма и этот страшный леопардовый халат.
— Давай его с тебя снимем? Да? — шептал Руслан, шумно дыша в её влажную от волнения шею.
— Не надо, — стеснялась она, — мне в душ.
— Какой душ, зачем, не надо, — говорил он. — Я хочу тебя прямо так. Расслабься.
Он поднял её на руки и уложил на кровать. Катя только ахнула и откинулась на подушку.
Вскоре всё было кончено. Катя не почувствовала ничего, как не чувствовала ничего раньше. Лишь неловкость и холодная, липкая мокрота между ног. Он, казалось, тоже испытал что-то неприятное, быстро натянул джинсы, одёрнул свой кашемировый свитер, который даже не успел снять.
— У меня деловая встреча тут недалеко, — сказал он. —Я уеду минут на двадцать. Да?
Катя кивнула, как послушный ребёнок. Теперь, когда она ему отдалась, терять было нечего, и она полностью доверилась ему.
— Слушай, малыш, у тебя есть деньги? Забыл дома портмоне, а мне нужно долг отдать. Я верну тебе через полчасика. Ладно?
— Конечно. Только у меня мало.
— Давай сколько есть. Ты моя умница. Собирайся, я тебя заберу через час и поедем в салон красоты. Да? Потом купим тебе новое платье.
Катя взяла с полки жестяную коробку из-под печенья, в которой хранила деньги. У неё было триста рублей. Она протянула их.
— Больше нет? — спросил он.
— Нет.
Он раздосадовано цокнул языком, жалостливо посмотрел на неё и вернул сотню.
— Возьми. Вдруг чего. А мне хватит. Ну, пока. — Он поцеловал её в губы и вышел.
Катя бросилась к окну, чтобы увидеть, в какую он садится в машину. Она уже всё поняла, но ещё не хотела себе признаться. Из-за деревьев было плохо видно. Катя встала на подоконник и как будто рассмотрела красную спортивную иномарку, выезжающую в поворот. Больше ничего. Она села на кровать, обняла колени и начала ждать.
Она ждала полчаса, час, два. Уже темнело. На неё наваливалось тупое бессильное отчаяние, от которого становилось горько во рту. В два часа ночи, сидя в той же позе и пялясь в темноту, она начала покачиваться из стороны в сторону, потом тихонько завыла. Она выла всё громче, всё отчаяннее. И вдруг захохотала…
********
Дорогие читатели! Если хотите поддержать меня, можно лайкнуть мой текст или оставить комментарий — это помогает развитию канала.
Также можно купить мои уже опубликованные книги на Ridero:
Сборник коротких и смешных рассказов «Люба, исполняющая желания»
И мою новую книгу, сборник повестей и рассказов "Смотри, как я ухожу" на OZON (бумажная книга)
Спасибо, что читаете меня!