В середине 1980-х годов Сергей Соловьев уже зарекомендовал себя как опытный режиссер, получивший признание на международной арене. Он снял около десяти фильмов, среди которых картина "Чужая белая и рябой" принесла ему очередное признание на международном фестивале, удостоив его Особого приза жюри в Венеции. Тем не менее, Соловьеву не хватало широкой популярности на родине. Его работы были высоко оценены киноманами и пользовались уважением за границей, однако режиссер стремился создать настоящий блокбастер, который бы завоевал любовь зрителей и обеспечил значительные кассовые сборы. Это была крайне амбициозная цель, особенно в условиях начавшейся перестройки, когда государственные институты претерпевали радикальные изменения. Искусство, долгое время находившееся в подполье, постепенно выходило на поверхность и уже не вызывало открытого протеста со стороны властей, в то время как молодежь все больше увлекалась дикой и непонятной рок-музыкой. Соловьев, обладая выдающейся интуицией, смог уловить новые тенденции времени и отразить их в своем проекте.
Удивительно, но первоначальной основой для "Ассы" стало не увлечение режиссера альтернативной рок-сценой и московской художественной средой. Соловьева интересовал секрет популярности индийских фильмов, которые пользовались большим успехом в советском прокате. Эти фильмы изобиловали танцами, песнями и, конечно, историями о несчастной любви.
"Нашим людям нравилось индийское кино. Что это такое? Прежде всего, юная прелестная девушка, ждущая от жизни чего-то прекрасного и романтического. Затем ей должен встретиться пожилой латентный развратник", — отмечал режиссер.
Таким образом, было сформулировано "техническое задание" для молодого сценариста Сергея Ливнева:
"Соловьев дал мне задание, которое я, вероятно, никогда не забуду. Он попросил написать сценарий, в котором сочетались бы следующие элементы: это должна быть криминально-детективная история, напоминающая "Стреляйте в пианиста" Франсуа Трюффо. Должны были быть убийства, Соловьев сказал: 'Хотя бы два'. Необходимо было включить любовь. Он хотел трогательную чеховскую историю. И еще, чтобы была современная музыка", — вспоминает сценарист в книге Бориса Барабанова "Асса. Книга перемен".
Постепенно начал формироваться трагический любовный треугольник — молодая девушка Алика, названная Ливневым в честь жены Алики Смеховой, стареющий криминальный авторитет Крымов и беззаботный юноша-художник Бананан, работающий сторожем, — на берегах зимней Ялты. Однако с музыкальным сопровождением возникли сложности. Соловьев не имел представления о том, что было популярно среди молодежи, поэтому просто попросил принести ему кассеты всех известных на тот момент исполнителей. При прослушивании выяснилось, что все песни, которые отметил режиссер, принадлежали Борису Гребенщикову. Его Соловьев и решил взять на роль молодого художника. По признанию самого музыканта, эта идея показалась ему "чуждой", а герой — слишком молодым, поэтому он порекомендовал режиссеру художника Сергея "Африку" Бугаева, который, в свою очередь, привел в проект всю остальную музыкальную и художественную среду.
Соловьев обратился к Бугаеву с просьбой найти музыкантов для своего проекта.
В один из дней в кабинете режиссера появились несколько мрачных личностей в черных пальто. Соловьев не был осведомлен о растущей популярности группы "Кино", а Виктор Цой показался ему слишком выразительным и не подходящим для массовки. Режиссер попросил его покинуть помещение, однако после настойчивых уговоров Бугаева, который напомнил, что это Цой, он все же согласился оставить его. В дальнейшем именно "Кино" предоставит фильму его главную песню — "Перемен!", которая прозвучит в финале на импровизированном концерте группы в Зеленом театре в Москве. Эта композиция была совершенно новой, и Соловьев попросил Цоя не исполнять ее до выхода фильма, на что тот согласился. Позже к "Кино" присоединились группы "Аквариум" и "Браво", в то время как музыка Владимира Матецкого, изначально задуманная как доминирующая в фильме, осталась представленной лишь одной песней — "Здравствуй, мальчик Бананан".
Название "Здравствуй, мальчик Бананан" изначально планировалось как название самого фильма. Однако музыканты убедили Соловьева, что картина не может носить одно и то же название, что привело к сохранению лишь имени главного героя — Бананана, исполненного Бугаевым. Молодежь, приглашенная Соловьевым, можно считать полноценными со-создателями фильма. Под влиянием художников и музыкантов многие аспекты были изменены — режиссер заменил свою привычную команду на группу молодых и незнакомых ему людей.
Эта группа относилась к Соловьеву с определенной долей иронии. По воспоминаниям сценографа фильма, художника Сергея Шутова, все они были "бедными андеграундными художниками", и для них "Асса" представляла собой, прежде всего, возможность бесплатно поехать в Ялту. У них не было иллюзий относительно Соловьева, принадлежавшего к другому поколению, поэтому они оказывали на него влияние через свой образ жизни. Например, комната Бананана на самом деле была комнатой самого Бугаева, чей интерьер был перенесен из Москвы в Сочи. К ней добавились "Пальма в снегу", "Железный занавес" и "Коммуникативная труба", которые позже получили музейный статус. В целом, о комнате Бананана можно написать отдельную статью — благодаря усилиям художников она превратилась в настоящий мини-музей.
Фильм также обязан своим названием именно им. Существует множество легенд о происхождении названия: от сокращенного названия вина "Массандра" до истории о Ное и голубке, которую Бугаев подсовывал режиссеру. Мы слышим эту историю в начале фильма. Однако на самом деле "Асса" была лозунгом группы "Новые художники", придуманным Олегом Котельниковым. Клич "Асса-ЕЕ!" присутствовал на их картинах и затем стал официальным при продвижении фильма.
С исполнением главной роли все было очевидно — медсестру Алику должна была сыграть Татьяна Друбич, которая была давней музой и супругой режиссера Соловьева. Позднее актриса охарактеризовала это решение как ошибочное: хотя ей нравилась новая команда, фильм и его энергетика казались ей чуждыми и непонятными. С выбором исполнителя роли Крымова ситуация была более сложной. Соловьеву рекомендовали врача скорой помощи и начинающего артиста Александра Розенбаума, однако режиссер задумал осуществить невозможное — уговорить Станислава Говорухина принять участие в проекте. Говорухин не любил себя в качестве актера и был занят съемками "Десяти негритят". Тем не менее, образ Крымова был крайне близок режиссеру и мистически совпадал с его собственными привычками, поэтому Соловьев решил добиться согласия Говорухина. В конечном итоге тот согласился на участие в "Ассе" и исполнил одну из лучших ролей в своей карьере.
Соловьев охарактеризовал съемки "Ассы" как самые легкие в своей жизни. Многие моменты на съемочной площадке были импровизированными. Например, сцена, в которой Бананана просят снять серьгу, возникла после того, как комсомолка на концерте "Кино" потребовала того же от Бугаева. Монолог персонажа в столовой, где он рассказывает Алике о "вечной книге", был придуман им самим, как и монолог лжемайора ВВС о Гагарине, поскольку Александр Баширов не мог запомнить свой текст. Рассказ Бананана об исторических личностях и его сны были созданы художниками.
Виктор Цой, который впоследствии, как и исполняемая им песня, стал символом не только "Ассы", но и целой эпохи, появляется лишь в самом конце фильма. Он начинает исполнять "Перемен!" на сцене ялтинского ресторана, после чего группа "Кино" оказывается перед многотысячной толпой, держащей зажженные спички. Для экономии в Зеленый театр в Москве на съемки концерта решили пригласить настоящую публику, однако вместо ожидаемых 900 человек, из-за огромного ажиотажа на съемки пришла многотысячная толпа, крайне недовольная необходимостью часами ждать своих любимых музыкантов.
Из-за сложности съемочного процесса все необходимо было сделать быстро, за несколько дублей, чтобы поймать свет, и Соловьев опасался, что непослушные зрители не будут следовать указаниям. Однако, по воспоминаниям организаторов, как только на сцене появился Цой, толпа стала послушной и готовой выполнять любые его команды.
"Перемен!", которая возникала в фильме после трагической концовки, отражала не столько главную идею, сколько общее настроение "Ассы". Зимняя Ялта, где происходило странное, часто нелогичное действие, напоминала сон, сон всей страны, в которой назревал порыв к изменениям. Сам Цой при этом не вполне понимал, зачем эта песня так необходима фильму, и не считал ее протестной. "Она выглядит, на мой взгляд, как вставной зуб... Это скорее дело режиссера. В конце концов, я не мог предположить, каков будет конечный результат. Ответственность за это несет только режиссер.
«Я рад, что в данном фильме мне удалось предстать максимально обособленно от всего остального», — отметил он в интервью.
Тем не менее, независимо от того, как сам музыкант воспринимал данное произведение, оно, так или иначе, закрепило его образ в исторической памяти и, как бы банально это ни звучало, задокументировало ускользающую эпоху.