"После скоропостижного ухода папы у нас внутри — пустота. Не потому что его не стало, а потому что мы теперь не знаем, кем он был на самом деле.
У нас была самая обычная семья. Мама работала медсестрой, а папа в частной фирме. Жили мы небогато, но всё необходимое у нас было. Без излишеств.
Телефон самый простой, чтобы можно было держать связь.
Техника на кухне только необходимая.
Джинсы — на два размера больше, чтобы "на вырост". Потом по наследству передавалась младшей сестре. Но особенно, конечно, на себе экономила мама. Могла годами носить одно и то же пальто и сапоги, пока те уже не приходили в негодность.
Отпуск проводили в деревне у тёти. О море мечтали, но средств никогда не было достаточно, были более насущные траты.
Многие жили так же поэтому мы не обижались. Нам казалось, что так и должно быть. Тем более мама всегда подчеркивала, что отец много работает и часто ездит в командировки, чтобы обеспечить нам лучшую жизнь.
Он учил нас честности, уважению, терпению, экономии и бережливости.
Он говорил, что жизнь трудная, и нужно уметь довольствоваться малым.
Мы росли в этом. И верили — так правильно.
А потом…
Папа скоропостижно скончался. Инфаркт.
Все были в шоке. Никто не ожидал. Он был крепким, без вредных привычек. Просто однажды лёг — и не встал.
На похороны пришло много людей. Коллеги с работы, родственники, знакомые. И среди них была она.
Женщина. Чуть моложе мамы. С красивыми руками, в пальто получше.
Мы тогда ничего не поняли. Но через пару недель всё прояснилось.
У папы была вторая семья. Долгие годы.
У неё сын. Почти наш ровесник.
Они ездили летом в Анапу.
У них была посудомойка и микроволновка, которые в нашем доме считались “техникой для лентяек”.
Нам не хочется его ненавидеть.
Мы всё ещё помним, как он сидел с нами за уроками, как чинил нам велик, как переживал, когда мы опаздывали домой.
Мы любили его.
Но теперь это всё смешалось.
Теперь мы не знаем, кем он был на самом деле. А любил ли он нас вообще? Иногда кажется, что мы были скорее обузой, запасной семьей, которую он нехотя тянул все эти годы.
А мама…
Она не сказала ни слова плохого о нём. Только упомянула, что он всегда мечтал о сыне.
Однажды, когда я зашла, она стояла у окна и тихо проговорила:
— Он, наверное, нас уважал. Просто не любил. Иначе почему не ушел?
И мне стало так страшно от этих слов.
Потому что она не плакала, не проклинала, смирилась. А я — плачу до сих пор. Не могу простить. Наверно, лучше бы нам никогда и не знать об этой части его жизни. Потому что принять её кажется невозможным.
Мама говорит, что нам стоит наладить общение с братом. Что он не в чем не виноват, не чужой нам с сестрой человек, родная кровь.
Но для меня он мальчик, который отнял нашу жизнь. Наше время с отцом, наши отпуска, новое пальто у нашей мамы. Разве можно общаться с человеком, чье существование означает, что всю жизнь тебе лгали?
Ведь и он и его мать знали о нашем существовании. Не могли не знать. Зачем же тогда объявились теперь, когда столько лет избегали?"
Такие письма трудно читать — и ещё труднее что-то посоветовать.
Когда рушится не просто семья, а вся система координат, в которой ты вырос.
Когда ты уже взрослый, но ты всё равно чувствуешь себя ребёнком, которого обманули и предали.
А вы что думаете?
Можно ли простить такое? Или лучше никогда не знать правду?
Как относится к сыну той женщины, считать ли его братом?
Если и вам нужно разобраться в ситуации, попросить совета у читателей или просто высказаться, то пишите свои истории по адресу Vahsiistorii@yandex.com