Бизнес требует амнистию на товары, которые он сам описывает и вводит в систему «Честный знак», остановку всех проверок и конфискаций, а также отмену уголовной ответственности до нормализации работы системы «Честный знак» и введения обязательной маркировки для поставок импортеров и зарубежных производителей. Нужен переходный период, чтобы бизнес выжил.
Обо всем этом можно было узнать, побывав на онлайн- конференции, посвященной контролю и надзору, индикаторам риска и отклонениям в маркировке «Честный знак» , которую на днях провел ЦРПТ для предпринимателей.
Сначала на ней выступил Антон Гущинский, директор по контрольной (надзорной) деятельности ЦРПТ, и рассказал о том, что происходит в сфере контроля и надзора в отношении изделий легпрома. Он разъяснил, что такое разрешительный режим, и отметил, что само отклонение от режима — еще не доказанный факт нарушения.
Нужен учебник-инструкция
«Выявляются признаки оборота контрафактной продукции, изучается наличие документов подтверждения в рамках Техрегламента, продажа просрочки и другие типы нарушений. Статистика доступна всем участникам — это статистика отклонений в системе «ЧЗ». Все ошибки можно посмотреть — это, в том числе, человеческий фактор и бухгалтерские ошибки. Если есть нарушения — можно ждать прихода контролирующих органов, пояснил сотрудник ЦРПТ работу системы.
Пояснил также как появляются в системе повторные продажи и определяется виновное лицо в этом. «Нивелировать это можно — по факту долета документов», — отметил специалист.
«Если документ в систему был представлен ошибочно, он может быть аннулирован, — рассказывал далее Антон Гущинский. — Нарушения — поделим на две части. Ввод в оборот с незаполненными реквизитами либо с указанием разрешительного документа, который отсутствует. В этом случае фиксируются отклонения, автоматически товар не вводится в оборот. Другая разновидность — это вывод из оборота. Действительные документы — либо в самой продукции были найдены нарушение, как, например, в детской обуви было обнаружено содержание фенола, либо мы получаем подтверждение, что документ не действителен и документ признается таковым. Либо товар не исследуется, а декларации покупаются, а самого товара нет. В этом случае организации лишаются аккредитации и документы могут быть признаны недействительными».
- Речь сотрудника ЦРПТ изобиловала терминами и сленговыми словами, понять которые без специальной подготовки трудно. Скорее всего, если бы это был семинар для IT-специалистов, это было бы другое дело. Но владельцев малого и микро-бизнеса, такие пояснения, по их свидетельствам в чате, иногда вгоняли в ступор.
Антон Гущинский разбирал подробности и варианты блокировки продаж, отклонений продаж, правильного оформления документов, тонкости разрешительного режима, тонкости возврата и ввода в оборот повторно, и что нельзя продавать после возврата в оборот.
- Стоит отметить, что тонкостей так много, что ЦРПТ стоило бы выпустить учебник, где все рекомендации в области контроля и надзора, опубликовать, изложенные понятным языком и в редактуре, доступной простому человеку, а не только айтишнику.
Также Гущинский отметил, что статистика по отклонениям продолжает расти, и орган контроля может обратиться в судебные органы за защитой неопределенного круга лиц. И обязать продавца не нарушать правил маркировки и разместить об этом информацию — что «данного продавца признали нарушителем».
«Повторных продаж система фиксирует более 50%, — продолжил представитель ЦРПТ. — Это значит, что есть, например, один магазин, у которого есть 100 единиц товара, и если 50 единиц с кодами маркировки, которые были уже проданы, то сработает индикатор риска. Это большой объем».
Примерно 300 магазинов в месяц попадают на проверки, сообщил Гущинский.
Что важно для бизнеса
Предпринимателей, которые все это слушали, интересовали конкретные вопросы — маркировка остатков изделий второй волны и, особенно, третьей волны (носков и трусов, и много всего еще — Ред.), введение моратория на проверки до тех пор, пока система не будет отлажена и приостановка уголовной ответственности за нарушения в сфере продажи маркированной продукции.
«Проблемы технические решаются, а глобальные — такие, как мораторий на проверки, нет. ЦРПТ не обладает всеми полномочиями, — говорит Ирина Валерианова, сооснователь Ассоциации розничной торговли. — Но ими явно обладают вышестоящие министерства — Минпромторг, Минэк. Люди хотят работать честно, чисто, в белую. Но власть не готова это увидеть и вводит запреты. В Японии, например, повысили зарплату так — издали правило: к примеру, до 30 тыс — налог 40%, а с зарплаты 100 тыс — уже 15%. И всем стало сразу выгодно поднимать зарплату. И все это без сумасшедших затратных систем контроля и надзора. Охранная система стоит в разы дороже чем то, что охраняют».
Страдает розница
Ирина Валерианова подчеркнула, что отрасли просто необходим мораторий на остатки, по второй волне маркировки и, особенно, по третьей (трусы и носки). «Ситуация открыла много проблем, ЦРПТ здесь не при чем, Роспотребнадзор, возможно, тоже, декаларции на товар ранее не проверялись, и сейчас система контроля и надзора направлена только на розничную торговлю, а не на оптовиков, не на импортеров, ни на кого больше. Только розница».
- «Кого надо собрать, чтобы обсудить возможность для участников оборота, чтобы они не попадали в ситуацию, когда их товар может быть признан контрафактным и быть изъят. Поясните», — обратилась она к честнознаковцам.
Антон Гущинский рассказал, что против того, что бы импортеры маркировали продукцию, которая потом попадает на московские оптовые рынки, в своем время был Минэкономразвития. «Исторически против выступал Минэк — — рассказал он, — это будет снижать нагрузку на бизнес. И ответственность ложится на розницу». Гущинский предложил бизнесу объединиться, чтобы повлиять на ведомство.
Предприниматели пытались объяснить свою позицию: «До введения маркировки РПН не вывозил товар, никто не запрашивал декларации. И если мы будем описывать марки без разрешительной документации это станет поводом для проверки. Надо понимать, для чего мы это делаем, маркировать, если есть отклонения, это как подписать себе приговор», — считают они.
- Начав с розницы, означает, что власти уповали на то, что розница перестанет закупать немаркированный товар на оптовых рынках.
Но у розницы нет возможности сейчас найти правильного оптовика, кто корректно передаст информацию о товаре. И ответственность за неверные коды, и другие нестыковки, о которых говорил представитель ЦРПТ, ложится только на розницу.
Нам нужна амнистия
Розница за все отвечает и при этом имеет огромные остатки — товары, подлежащие маркировке второй и третьей волны, отметила Юлия Смайылова, предприниматель из Татарстана. Розница боится показывать все свои остатки. «Нам нужна амнистия на товары, которые в остатках», — сказала она.
- Оптовики должны начать отвечать за правильность маркировки, сказала Юлия Смайылова. На время создать переходный период — и все будут участвовать, от оптовиков и импортеров до розницы. И объявить амнистию.
«Какой смысл бизнесу идти в третью волну маркировки, — добавила к сказанному Ирина Валерианова, — у предпринимателей не будет ни весны, ни лета, ни отпуска на детей. А осенью придет проверка. Ошибки сейчас есть у всех. Индикаторы риска растут. Будут запрашивать накладные, юрадреса производителя — таких данных нет у розницы. Нужно ввести переходный период — когда промаркированный бизнесом товар не может быть изъят».
Хотим работать по закону
«Мы хотим работать по закону, — продолжила мысль Юлия Смайылов. — Но, скажите, где брать маркированный товар? Мы приезжаем на оптовые рынки и там нам оптовики говорят — мы не будем делать маркировку. Не хотите, не берите. И меня в чатах сообщество спрашивает, а какой смысл тогда быть участником системы «Честный знак»? Мы закупим, промаркируем, а дальше что? Все будет отражено неверно, с ошибками, так как достоверной и полной информации у нас нет. Мы хотим по закону работать, но не получается. Хочешь, но не можешь. Оптовик не дает, марки не переводятся. Зачем нам это, спрашивает бизнес, и уходит в тень», — рассказывает она.
Юлия рассказала также, что в чатах предприниматели все чаще объявляют, что закрывают бизнес. Вс это вызывает социальное напряжение и негатив. Скажите, куда пойти, чтобы нам по ЭДО передали марки, обратилась она к представителям ЦРПТ. Поставщики не хотят передавать товар по ЭДО. Но если бизнес не будет брать товар, как он будет кормить свои семьи?
- Антон Гущинский предложил повернуть вопросы в сторону региональных властей (местный РПН, мол, контролирует розницу) и написать письма на эту тему. Но ему ответили, что товары весь малый бизнес страны берет на оптовых рынках Москвы (Садовод, Люблино — Ред.). И региональные власти здесь не при чем.
Антон Гущинский дал еще один совет — написать Госкомиссии под председательством первого вице-премьера Дениса Мантурова, где описать проблему. Госкомиссия как раз занимается псевдопроизводствами сектора легпрома.
«Какой смысл нас проверять? — спросила Юлия Смайылова. — Проверят нас, а дальше то что? У Ирины (Ирины Валериановой — Ред.) конфисковали товар — вся Россия узнала об этом. Как только об этом узнали люди в чате — из трех тысяч участников чата половина удалилась. Понимаете, что творится?».
«При сложившейся ситуации нельзя быть белым, выполнять все требования и не продавать контрабанду, — сделал вывод Павел Мартыненко, предприниматель из Воронежа. — Все прекрасно знают, откуда идет товар неправильный. Но от нас ждут имен и мест».