— Тётя Вера, выручайте, – голос Даши, соседки сверху, трещал в динамике домофона. – Курьера ждать некому, пустите к себе, он поднимется.
— Хорошо, – привычно ответила Вера и нажала кнопку.
Она как раз доставала из духовки яблочные розочки для внучек: вечером собиралась съездить к дочери Лене на другой конец города. Пока корочка поднималась, позвонил зять.
— Мама Вера, добрый день. Посидите с девчонками завтра. У нас с Ленкой корпоратив, вернёмся к полуночи.
— Завтра? Я хотела… – она вспомнила записку возле телефона: «среда – мануальный терапевт». Позвоночник тянул всю зиму.
— Мам, нам очень нужно, – вклинилась Лена. – Раз в год! Ты же свободна.
Вера подумала, что свободна – понятие относительное: на пенсии, но переводит тексты по ночам, иначе на лекарства не хватит.
— Ладно, приду, – сказала she и отложила трубку.
Через пятнадцать минут курьер позвонил в дверь: пакет Даши оказался здоровенным. Пока подписывала накладную, позвонила подруга Люба.
— Верунчик, у меня ЧП: сын принёс котёнка, я аллергична. Оставь у себя на недельку?
Перед глазами Веры всплыл диван, обтянутый новой велюровой накидкой. Шерсть котёнка уже прыгала белыми точками.
— Люба, у меня завтра внучки…
— Кот – тише мыши, коробка своя. Откажешь – некуда девать!
Вера вздохнула:
— Приноси.
Она привычно соглашалась: так было легче, чем объяснять почему нет. «Удобная тётя Вера» – так называли её соседи. Её дверь звонила чаще, чем подъездная.
К вечеру комнату наполнил компот голосов: Лена уточнила, какую пижаму взять девочкам; Люба передала котёнка в красном пледе; Даша забрала посылку и попросила хранить вторую, «маленькую коробочку», до выходных.
Вера постирала коту тряпицу, собрала корзинку для внучек, села дописывать перевод до полуночи.
Утром позвонила соседка Тамара:
— Вера, я знаю, ты занятой человек, но мастер по счётчикам пришёл, а мне в поликлинику. Присмотри?
Вера глянула на часы: надо успеть к терапевту.
— Тамар, не получится, – тихо сказала она неожиданно даже для себя.
— Чего ж так? Ты ж дома!
— Спина. Врач.
— Ну ладно, – обиженно протянула соседка.
Вера отключилась и почувствовала: сказать «нет» оказалось странно легко. Впервые за долгое время.
Однако прыжок самостоятельности оборвался: Лена прислала сообщение «Мам, садик закрыли на дезинфекцию, девчонок привезём к тебе уже сегодня в четыре».
Котёнок, ремонтник, пирог – всё спрессовалось в голове. Вера взяла сумку, вышла к лифту: до врача успеть ещё возможно. Внизу встретила управдома:
— Вера Павловна, не зайдёте ли к нам? Опять составлять жалобу, вы у нас человеку слова дать можете.
Вера открыла рот, чтобы отказаться, но управдом уже вручил пачку бумаг. Бегущая строка мыслей сбилась, врач снова отодвинулся.
Когда внучек привезли, Вера улыбнулась, но поясница тянула огнём. Девочки прыгали, котёнок мелькал под ногами, курьер снова нажал домофон – Даша заказала товар на её адрес без предупреждения.
Ночь тянулась, как жвачка. Около трёх Вера поняла: завтра ещё платежи за квартиру надо оплатить, текст не закончен, спина не лечена.
Утром субботы Лена и зять проспали: «Треснула шина, такси не найти» – забрали детей ближе к обеду. Вера закрыла дверь и просто прислонилась к косяку. В голове билась мысль: «А если я исчезну на день, хоть на полдня?»
Телефон мигнул новым сообщением от Любы: «Коту плохо, отвези к ветеринару». Вера опустила телефон на тумбочку. Потом подошла, выключила звук и убрала аппарат в шкаф. Повернулась к двери, проверила цепочку. Закрыла на обе щеколды.
Она сняла халат, погладила ладонью спину: больно. Пошла к ванне, набрала горячей воды с морской солью – соль покупала три месяца, но всё не доходили руки. Бурый пар шёл по кафелю. Вера погрузилась, дышала медленно, пока ушедшая по трубам вода не освободила голову.
С кухни доносилось мяуканье. Вера вытерлась, наложила котёнку тёплого молока, присела на стул и впервые внимательно посмотрела в окно: мартовское солнце рисовало блики на соседнем доме.
Дверь в коридоре затряслась:
— Тётя Вера! – кричала Даша. – Откройте, срочно надо!
Вера не шевельнулась. Сердце билось, но внутри было ясно: сейчас откроешь – и снова закружится карусель. Она положила ладонь на грудь, чтобы успокоить стук.
— Тёть Вер! Курьер ошибся адресом, выручай! – снова лёгкий удар по двери. За стеной кот ткнулся носом в её ногу.
Она погладила котёнка, взяла расческу, медленно распутывала волосы. Снаружи шаги затихли. Через минуту телефон дрогнул в шкафу, но она не вышла.
Днём постучала Люба, взволнованная:
— Верочка, я позвонила, ты не берёшь! Открой, кот нужен врачу.
В глазок Вера видела только круглое лице подруги и знакомую спешку. Внутри будто взвилась пружина, но дверь осталась неподвижной.
— Вер! Ты дома? – голос становился острым. – Я знаю, что дома: свет горит!
Вера сделала глубокий вдох и шёпотом, только себе, сказала: «Нельзя». Села на пуфик, закрыла глаза. Сначала было страшно — как в детстве, когда спряталась в шкаф, и барабанили кулаком, зовя ужинать. Но потом пришла тишина.
За дверью послышалось удаляющееся недовольное бурчание. Вера подошла к окну, приоткрыла створку: мир не рухнул, дом стоял, птицы щебетали.
Вечером на электронной почте лежало письмо от клиента: «Срок сдачи текста – сегодня к семнадцати, иначе снимаем оплату». Часы показывали пятнадцать. Вера, без телефонных звонков и дверных стуков, села за ноутбук. Котёнок свернулся клубком на коленях. Перевод закончила в пять минут шестого, отправила, получила подтверждение: «Принято, благодарим».
Она впервые за многие месяцы уложилась в срок.
В половине седьмого снова стук, теперь тихий: Лена.
— Мам, я знаю, ты обиделась. Но девочки забыли куклу.
Вера прижалась к дверной раме, словно ощущая через дерево просьбу дочери. В шкафу тихо пиликал телефон. Она закрыла глаза, вспомнила, как шептала врачу, записываясь: «Боль почти не даёт спать». Врач назвал три диагноза. Ей нужны процедуры, а она таскает чужие посылки.
— Мам? – голос Лены стал дрожать. – Всё в порядке?
Вера глубоко вздохнула, нашла куклу на диване, подошла к двери.
— Леночка, я в порядке. Но сегодня я никого не принимаю. Куклу оставлю у дверей завтра утром, хорошо?
— Мама, ты злишься…
— Нет. Я отдыхаю.
Тишина. Потом шаги удались.
Ночь Вера провела, завернувшись в одеяло, читая книгу, отложенную год назад. Кот урчал рядом, боль в пояснице стихала под грелкой. Она уснула до рассвета, не просыпаясь ни разу.
Утром понедельника Вера поднялась, сделала зарядку — медленно, но до конца. Потом сварила себе кашу, достала чистый блокнот и написала:
- Записаться на курс массажа.
- Передать котёнка сыну Любы, если тот не согласится – вернуть Любе.
- Забрать у соседей курьерские посылки только по расписанию, не больше одной в неделю.
- Сказать Лене: со среды по пятницу внучек не беру – лечение.
- Раз в день час тишины, телефон на беззвучном.
Сложила блокнот в сумку. Теперь пора открыть дверь — но уже по собственным правилам.
Она щёлкнула замком, выставила куклу на коврик. В подъезде пахло свежим хлебом из булочной. Никого, только эхо. Вера улыбнулась: мир жив, даже когда удобная женщина делает шаг в сторону от вечного «выручай».
Через полчаса позвонила Лена:
— Мам, я поняла. Прости. Мы с Андреем наймём няню в выходные. Ты заберёшь котёнка на приём?
— Не могу, – спокойно ответила Вера. – Сегодня я еду к врачу сама.
Она закрыла телефон и выбрала из шкафа своё лучшее пальто. Сегодня ей не нужно открывать дверь всем подряд. Сегодня она открывает дверь только себе.