Когда правда запутаннее романа
Владимир Богомолов - известный писатель, его имя знакомо многим любителям военной литературы. Роман "В августе сорок четвертого" стал знаковым произведением своего времени и до сих пор вызывает споры, фильм снятый по его произведению пользуется особой популярностью и уважением в России. Но куда интереснее и сама судьба автора, переплетение правды, слухов и домыслов, - всё это создавало вокруг его личности атмосферу загадочности.
Так кем же был Богомолов на самом деле - выдумщиком, талантливым писателем, отважным разведчиком или страдальцем в застенках.
Два Богомолова: фантазер и фронтовик
Одни называли его выдумщиком. Друг писателя, Леонид Рабичев, вспоминал:
Он мне говорил, что его мобилизовали в 1942-м в СМЕРШ, но из-за анекдота быстро посадили. Били по голове, он получил инвалидность... Он был фантазер, но талантливый.
Рабичев не понимал: зачем талантливому человеку приукрашивать свою судьбу? Но, возможно, сам Богомолов воспринимал реальность через призму литературного творчества и и хотел быть героем не только на страницах книг, но и в жизни.
Другие уверяли: нет, Богомолов действительно воевал. Скрывая свой юный возраст, он ушел добровольцем на фронт - командовать взводом пешей разведки в 17 лет.
В 19, а фактически в 17 лет - я младший лейтенант. У меня во взводе бойцы вдвое старше были, - рассказывал он сам.
На Калининском фронте, в самый разгар боев, его настиг минометный обстрел. Один залп - одиннадцать погибших товарищей. Чудом уцелев, но получив тяжелую контузию, Богомолов надолго оказался в госпиталях. Именно тогда он понял цену жизни и приобрел закалку, которая потом проявлялась во всем: и в писательстве, и в упрямстве.
Закрученные сюжеты тюрьмы
После войны судьба забросила его в Берлин. Там, по одной из версий, он вступился за товарища на совещании, чем навлек на себя гнев "органов". За проявленную дерзость - тринадцать месяцев тюрьмы без суда и следствия.
И не где-нибудь, а во Львове, в застенках МГБ, среди оуновцев и полицаев. По воспоминаниям самого писателя, избивали жестоко. Но Богомолов не остался в долгу: в какой-то момент, как вспоминал Василь Быков, он наручниками "расквасил" голову начальнику тюрьмы.
Картина почти кинематографическая: молодой офицер, униженный и избитый, вдруг наносит удар, который становится его личной победой над системой.
Есть еще одна подробность: в своих записях Богомолов подчеркивал, что именно тогда, в тюремной камере, он окончательно понял цену человеческого достоинства. И клялся, что никогда больше не позволит себя сломить.
Письмо Сталину и возвращение к жизни
Освободившись, Богомолов оказался на улице без работы и перспектив. Ему закрыли дорогу обратно в органы, и казалось, что жизнь катится под откос. Тогда он решился на отчаянный шаг - написал письмо самому Сталину:
Я - офицер, боевой. Просидел в тюрьме больше года без обвинений. Сейчас в бедственном положении.
И невероятно! - дело сдвинулось. Ему вернули место, вручили 40 тысяч рублей подъемных (при средней зарплате в 635 рублей!) и, говорят, даже накормили царским обедом.
Согласно воспоминаниям современников, один из высокопоставленных чиновников, вручив ему деньги, едва ли не шутя заметил:
Теперь можешь пить чай с сахаром и без очереди покупать булки!
И Богомолов действительно встал на ноги. Но душевные раны, полученные за решеткой, остались с ним навсегда.
Борьба за каждую строчку
К концу сороковых Богомолов начал писать. Первая повесть - "Зося" прошла почти незамеченной. Но зато "В августе сорок четвертого" стал настоящим прорывом.
Работа над романом шла тяжело. Каждый чиновник, читавший рукопись, норовил вычеркнуть "опасные" фразы. Требовали смягчить сцены допросов, убрать сомнения в действиях "органов". Богомолов стоял насмерть.
Не уступлю ни слова! - твердил он.
Многие издатели тогда отказались работать с ним. Только благодаря заступничеству писателя Бориса Полевого роман удалось напечатать почти без цензурных правок.
История редактуры "В августе сорок четвертого" превратилась в отдельную эпопею: страницы романа тайно передавались между типографиями, чтобы избежать вмешательства цензоров. Порой Богомолову приходилось ночевать в типографии, чтобы лично следить за версткой.
Богомолов был человеком принципа. Современники говорили о что он отказывался от наград, не любил фотографироваться и официальные мероприятия, а когда его пригласили в Кремль для вручения ордена Трудового Красного Знамени, он холодно ответил:
Меня в Кремль в кедах не пустят.
И остался дома.
Его независимость поражала даже близких друзей. Время от времени Богомолов уходил в своеобразные "литературные подполья", исчезая на месяцы для работы над книгами.
Вопреки сложному характеру, его уважали за честность и верность своим принципам. В мире, где многие шли на компромиссы ради карьеры, Богомолов стоял особняком.
Итог: правда или вымысел?
Что из его биографии - реальность, а что - литературная игра? История молчит. Его рассказы о подвигах, о схватках в тюрьме, о борьбе с системой выглядят правдоподобно - и в то же время слишком кинематографично, чтобы не вызывать сомнений.
Но очевидно одно: Владимир Богомолов прожил жизнь, полную борьбы, драм и внутреннего достоинства. Его книги до сих пор читаются на одном дыхании, вызывая спорные чувства: восхищение, недоверие, уважение.
Нет плохих и хороших книг. Есть книги хорошо и плохо написанные, — говорил Эдгар Аллан По.
И по этой мерке Богомолов -определенно среди лучших.
А вы как думаете: стоит ли художнику приукрашивать свою судьбу ради вдохновения? Или правда всегда важнее легенды? Делитесь мыслями в комментариях!
Слава Богу за всё!