На следующий день мы с Артёмом встретились с папой в маленьком кафе у вокзала. Я специально выбрала людное место, чтобы не оставаться с ним наедине. Папа достал из портфеля пачку документов, разложил их на столе.
Стук посуды, звон ложек, скрип стульев вокруг нас – всё сливалось в фоновый шум. Я уловила аромат свежеиспечённых круассанов и почувствовала неприятную тяжесть в груди: завтракать не хотелось, а нервное напряжение сводило желудок.
– Вот участок. Вот кадастровый план, – папа показывал бумаги. – Я уже переоформляю на ваше имя. Но есть одна деталь...
Я напряглась. От таких слов всегда ждёшь подвоха.
– Какая деталь? – сразу спросил Артём, бросив на меня быстрый взгляд.
– Там живёт человек, – папа стукнул пальцем по одному из листов, – мой друг, точнее бывший друг. Он меня приютил после развода, но мы поссорились. Дом формально мой, а он... ну, не хотел съезжать. Может, уже уехал, я давно не появлялся.
Я чуть не рассмеялась от абсурдности ситуации. Получается, у нас есть дом, который мы даже не видели, а там живёт некто, кто может устроить скандал.
– А кто этот человек? – уточнила я.
– Его зовут Геннадий Михайлович, но он любит, когда его зовут Гена. У него очень специфическая речь, любит поговорить о «духовных практиках», заявляет, что «сердце – как луковица, которую нужно чистить», – папа невесело усмехнулся. – Я пытался ему объяснять юридические аспекты, но он меня не слушал.
Артём переглянулся со мной. Внутри меня росло чувство, будто мы ввязываемся в ещё большую проблему.
– Так что же ты предлагаешь? – спросила я.
– Я думаю, вам нужно всё осмотреть. Хотите – продавайте, хотите – живите. Но учтите: могу ли я тоже там... иногда бывать? – папа смотрел на меня почти умоляюще. – Я не рассчитываю на твоё прощение, но, Аля, я ведь твой отец.
Я хотела прокричать, что всё это шито белыми нитками. Но потом вспомнила нашу нищую жизнь: вечно занимаем у мамы, чтобы погасить счета. И вдруг представила, как мы могли бы хотя бы перестать выпрашивать деньги на ремонт этой старой машины и... может, это шанс?
– Ладно, – сказала я, выдыхая, – мы приедем туда на днях, всё проверим. И решим.
Отец с облегчением кивнул. Артём пожал ему руку (что меня немного покоробило – раньше он выгнал бы папу прочь), и мы вышли на улицу. Осень вступала в свои права: морось падала с неба, фонари выглядели тусклыми, будто усталыми. Я взглянула в глаза мужу, и мы оба поняли, что назад пути нет.
И тогда я ещё не знала, что наша с Артёмом поездка к этому дому превратится в точку кипения... Читать далее...