Когда вы пьёте чай из чашки с росписью синими перекрёстными линиями — остановитесь на секунду. Перед вами не просто посуда, а фарфоровая летопись.
Давайте познакомимся: Анна Яцкевич, художница Ломоносовского фарфорового завода и создательница легендарного узора «Кобальтовая сетка», символа надежды, выжившего в блокадном Ленинграде.
Анна Яцкевич
начала свой путь в искусстве в 1925 году, когда поступила в Государственный художественно-промышленный техникум. Там она изучала оформление фарфора, книги и плаката, и окончила обучение в 1930 году как художник по фарфору.
Уже во время учёбы проходила практику на крупнейших фарфоровых заводах, включая ГФЗ имени Ломоносова. После выпуска в 1930 году начала работать на заводе «Красный фарфорист» в Волхове, а в 1932 году была направлена в художественную лабораторию Ломоносовского фарфорового завода. Здесь она проработала почти 20 лет, создав один из самых узнаваемых узоров в истории советского фарфора.
Узоры, рождённые в холоде
История узора началась в 1944 году. Война, разруха, холод, город в кольце блокады... И вот — фарфор. Неожиданно, правда?
Но Анна Адамовна не покинула Ленинград и продолжала работать в суровых условиях, где краска была на вес золота — в буквальном смысле.
Первая версия росписи действительно была золотой, но от нее отказались: роскошь в условиях выживания выглядела неуместно. Яцкевич заменила золото на кобальт — синий, как ленинградское небо зимой, и вдохновилась... возможно блокадными, заклеенными окнами, а возможно, небом, расчерченным лучами прожекторов.
Этот символ блокады стал морозным орнаментом на чашках и блюдцах, напоминая — даже среди ужаса есть красота и надежда.
Чашка как акт мужества
Анна Яцкевич не только рисовала. Она, как настоящий супергерой - на санках, спасала заводскую библиотеку, которую солдаты пытались разобрать «на картинки».
Оказалось, вагон с уникальными книгами остался на тупиковой станции, и только её решимость и упорство позволили сохранить бесценное собрание.
Во время блокады Яцкевич помогала даже в камуфляже кораблей, используя краски, которые в мирное время были предназначены для чайников и тарелок.
"Сетка" пробивается в мир
Уже после прорыва блокады художница возвращается к работе с посудой - но художественную краску достать невозможно, и тогда находится выход: кобальтовые карандаши от фабрики «Сакко и Ванцетти», ими рисовали прямо по фарфору. Не очень удобно, скажем честно, зато — по-своему гениально.
И именно тогда рождается узор-откровение, узор-надежда.
Сначала новинку никто не понял: узор казался грубым, карандаш ложился неровно, а рисунок выступал над гладкой поверхностью. Но Анна Яцкевич не сдалась. Она первой расписывала сервиз «Тюльпан», нанося на него синие кресты, аккуратно и точно, будто штопая воздух. Так появился знаменитый мотив.
Любопытно, что в узоре угадывается стиль "Собственного сервиза" императрицы Елизаветы I, но сама Яцкевич подчеркивала: это не императорская мода, это личная память о блокаде. Хрупкая, морозная, пронзительно честная.
Посмертная слава и мировой успех
Широкое признание пришло только после смерти художницы. В 1950 году “Кобальтовая сетка” пошла в массовое производство, а в 1958 году получила золотую медаль на Всемирной выставке в Брюсселе. Гордость Ленинграда — теперь и гордость мира.
А вы знали, что фарфоровый узор может рассказывать историю? Быть может, у вас дома есть чашка с этим рисунком — посмотрите теперь на неё другими глазами. Не просто синий ромбик, а символ стойкости, мужества и памяти.
Пишите в комментариях, какие предметы в вашей жизни хранят историю. Поделитесь — давайте соберём коллекцию маленьких героических вещей!
Подписывайтесь👇, чтобы вместе продолжать путешествие по живому Петербургу ❤— городу, где даже чайная чашка может рассказать о войне и победе.