Алеша сидел тихонько за углом казармы их учебного пункта. Он был призван на службу в Пограничные войска КГБ СССР только месяц назад и впечатления от путешествия его к месту службы хорошо сохранились. Еще на гражданке перед призывом, он прочитал воспоминания одного пленного солдата Вермахта о пребывании его на восточном фронте, его всегда интересовала история, но самое главное он обнаружил в конце этой книженции. Там было черными буквами по белой бумаге написано, что эти воспоминания написаны на основании дневника этого солдата. Впечатления от прочитанного у Алексея были настолько сильными, что он решил в армии то же вести дневник...
Короче мужики не смейтесь, это было для него в ту далекую пору важным решением в жизни. Купив в местном магазине толстую тетрадь и несколько авторучек, наш герой уложил это в полиэтиленовый пакет, а его в рюкзак и всё вперед в армию... Зольдат готов к походу. Кто-то скажет глупость, а кто-то юность, но так было в его жизни. Приехав по врученной повестке в Райвоенкомат, он присоединился к таким же молодым ребятам стоявшим там во дворе. Кто - то курил, а кто – то шутил, но в воздухе чувствовалось всеобщее напряжение от неизвестности. Неизвестность в армии прекращается как известно с получением приказа, а вот с напряжением не так. Оно либо возрастает, либо уменьшается. На крыльцо военкомата вышел молодой и весёлый прапор и сдвинув фуру на затылок сказал:
- В две шеренги становись.
Бестолковое движение призывников веселило его, но не радовало глаз.
- Быстрее...
И дальше добавил плохие слова. Ребята заулыбались и это ускорило процесс построения.
- Сейчас я проведу перекличку и Вы, услышав Вашу фамилию должны ответить – Я. Понятно...
Пацаны закивали головами, а кто-то сказал хорошо и так далее...
- На приказ командира солдат отвечает - есть. Ясно.
Парни стояли молча и смотрели с недовольством ещё гражданскими глазами на прапора. В глазах их читалось – отстань плохой... Прапор достал из кармана армейских бридж бумагу и стал монотонно зачитывать фамилии призывников. Те отвечали - я и вот названа фамилия Алексея он то же ответил я. Проведя перекличку прапор объявил:
- Идем на областной сборный пункт. На право. За мной шагом марш.
И повел их по городской улице, а это метров триста хотя в заборе была калитка и можно было просто открыв её попасть сразу на областной сборный пункт минуя улицу. Но как потом поймёт Алексей в армии не бывает лёгких путей... Сдав призывников с рук на руки он, посмотрев на Алексея и сказал:
- Ну все Алексей ты в Прибалтику поедешь служить. Кстати, ты здесь переночуешь или в город тебя вывести?
- Лучше в городе.
Честно признался Алёшка.
- Трояк есть.
- Да...
- Давай и я тебя выведу.
Алешка молча отдал три рубля и прапор сдержал слово вывел его и объяснил:
- Только завтра до девяти часов ты должен сюда приехать понял?
- Понял.
- Шуруй.
Развернулся и пошел в сторону автобусной остановки. Алексей уехал к родственникам и там переночевав к восьми часам зашел на сборный пункт, а там дым коромыслом. Знакомый парень сказал, что вчера на подпитии два городских района «разбирались» между собой кто круче и у некоторых из призывников на лицах остались явные последствия вчерашнего спора...
В девять ноль, ноль. Призывников построили во дворе и вышедший молодой подполковник, осмотрев разношерстную «банду» начал спокойным и уверенным голосом воспитывать подрастающее поколение:
- Как Вы в одной части служить будите если Вы вчера друг, другу морды били, а как быть с солдатским товариществом, а? Я - Вас спрашиваю.
И грозно окинув строй взглядом продолжил.
- Как потом друг другу в бою спину будите прикрывать, мать Вашу... Вы из одного города и земляки...
Воспитание проходило убедительно и в конце он задал вопрос:
- Кто мне не верит, что можно ехать к месту своей службы полгода выйти из строя.
Таких героев не оказалось. Подполковник улыбнулся и сказал:
- Ну вот... Вольно разойдись.
Ребята после воспитательной беседы расходились, молча стараясь не смотреть друг другу в глаза. Днем из призывников сформировали команды, и Алексей оказался в команде с номером 300. Их принял майор пограничник, а уже вечером они вышли на перекрытую улицу их родного города и всеми командами направились к железнодорожному вокзалу, а там погрузились в пассажирские вагоны поезда Курск-Москва ожидали отправки. Алешка в окно вагона увидел лицо сестры и попросив разрешения у майора вышел на перрон. Там он попал в объятья отца, матери и сестры.
- За чем Вы пришли?
Но ответа не было, а только он чувствовал, что что – то горячее течет по обеим его плечам.
- По вагонам.
Прозвучала команда и электровоз подал звуковой сигнал. Алешка пожал руку отцу и кое как выбравшись из рук плачущих женщин запрыгнул в свой вагон. Поезд, лязгнув буферами тронулся в путь... Он увидел, как отец удерживает рыдающую мать, а рядом тихонько стоит сестра и вытирает слёзы. За чем приходили – подумал он, мне и так тяжело... Призывники, не обращая никакого внимания друг на друга размещались в плацкартном вагоне, но уже с учетом команд. Трёхсотая команда расположилась в середине вагона и их было десять человек. Алешка еще и не подозревал, что с большинством из них ему придется служить бок о бок все два года. Поступила команда, получить сухи пайки. Ребята удивились какие пайки тут родители продуктами завалили, но приказ есть и его надо выполнять. Алешка то же получил сухой паёк. Постепенно в вагоне начал наводиться армейский порядок были назначены дежурный и дневальные... Поезд набирал ход. Родная для Алексея земля уходила из его взора. Как там и главное, где они будут служить никто на знал и это очень тяготило. Прапорщик, выдававший сухие пайки на этот вопрос, честно сказал:
- Не знаю...
А майор сказал:
- Прибудете сами всё увидите.
Развернулся и ушел в свое купе.
Ночью поезд начал останавливаться и команды призывников стали одна за другой покидать плацкартные вагоны. Алексей со своей верхней полки иногда наблюдал как ребята выстраиваться на платформе, а поезд неумолимо нес и нес седоков к Москве. В Москве они переехали в аэропорт «Быково» и там загрузившись в самолёт Москва-Алма-Ата продолжили свой путь, а у Алексея в голове крутилась мысль он же должен был поехать в Прибалтику... Но человек предполагает, а Бог располагает. Алма-Ата встретила теплом там уже было плюс восемнадцать. Выйдя на трап, он увидел, что на березах уже зеленеют листья и распустились серёжки.
На выходе из аэропорта их погрузили в стоявшие грузовики, и они поехали в часть. Там в начале всех остригли под «ноль», при чем не слушали и не жалели никого, но Алексея пропустили так. Он перед этим сходил в парикмахерскую, когда прапор вывел его из областного сборного пункта и попросил совсем еще молоденькую парикмахершу-практикантку:
- Остригите меня под «ноль».
Та растерялась и стояла молча. Увидев это к ним подошел мастер мужчина и задав вопрос своей молодой коллеге:
- Чего он хочет?
- Он хочет, чтобы я его остригла под «ноль».
- Ну и в чем проблема?
- Я не умею.
Робко сказала она.
- Какого хрена тут не уметь.
Произнес мужчина и взяв у неё из рук машинку с низу вверх прошелся ей по волосам на голове Алексея.
— Вот и всё умение.
Удовлетворенно произнес мастер и передав машинку коллеге повелел:
- Продолжай...
Та робко продолжила дело мастера. Алексей поблагодарил её и спросил:
- Простите, а сколько Вам лет.
- Восемнадцать.
Ответила она. Ровесница – подумал он и поехал к родне переночевать...
Пройдя санобработку и помывшись в бане, он пошел получать армейскую одежду. Трусы и майку выдали без проблем по факту, что было.
- Какой размер одежды носишь.
Спросил у него солдат стоявший на выдаче ХБ.
- Не знаю...
- Так ну примерь вот эту.
И бросил ему в руки комплект, состоявший из куртки и брюк. Пройдя дальше, он получил сапоги и одну портянку. Он хотел задать вопрос почему портянка одна, но услышал:
- Не мешай проходи.
Но самое интересное было при получении головного убора. На вопрос о его номере фуражки он только плечами пожал. Тогда солдат, выдававший фуры, надел на его голову фуражку, которая повисла на его ушах и с удовлетворением художника, создавшего картину маслом, произнес, смотря на рядом стоящего сержанта:
- Пойдет...
Они оба ухмыльнулись. Алексей потом проходил в этой фуражке все два года за исключением зимы и лета. Загнав под околыш две сложенные в несколько слоёв газеты правда. Правда фуражка через год усела, и он выбросил одну из газет, а еще через год и последнюю выбросил.
На лавках уже одевались молодые солдаты. Найдя себе место, и он начал примерять выданные вещи. ХБ явно было ему не просто велико и он «утопал» в нем. Как я его носить буду - с обидой подумал он. Парень, сидевший напротив сказал:
— Вот падлы, да мне это ХБ мало, что выдали суки...
- А мне велико.
Сказал робко Алексей и тот предложил:
- Давай поменяемся.
- А давай.
Так они и познакомились друг с другом. Парня на против звали Лёшка. И ХБ, которое они обменяли им было как раз в пору. Алеша, держа в руках портянку думал, как можно имея одну портянку одеть в два сапога. Стоявший не пода леку младший сдержат посмотрел в его сторону и подойдя спросил:
- В чем дело.
И услышав ответ взял портянку и разорвал её на двое, подал Алексею. У него округлились глаза.
- Ты хоть наматывать портянки умеешь?
Задал вопрос младшой.
- Нет.
Честно сказал Алексей.
- Давай научу.
И сев рядом намотал портянку на ногу Алексею.
- Спасибо товарищ младший сержант.
Поблагодарил он. Тот улыбнулся и сказал:
- Наматывай вторую я погляжу.
Алексей кое-как намотал портянку и обул второй сапог. Младший сержант, покачав головой сказал:
- Так будешь наматывать все ноги в кровь сотрёшь.
- Научусь.
Ответил Алексей и пошел на выход из здания бани. Выйдя, он растерялся как найти тех ребят с которыми приехал ведь, переодевшись в форму они стали одинаковыми как оловянные солдатики. Он стал внимательно всматриваться в лица, но нашел только одного с кем поменялся ХБ и всё. Так и стояли они в вдвоём из той команды. Сторониться в две шеренги. Они кое-как построились и их повели куда-то. Это оказалась столовая.
- С права по одному заходи.
Отдал приказ сержант, стоявший на крыльце столовой. Солдаты стали её выполнять. Зайдя в столовую, Алексей уселся на свободное место за столом из десяти человек. На ужин была каша рисовая с мясом и в кружке компот. Черный хлеб целая буханка нарезан и стояла она по средине стола и по два куска белого хлеба у каждой кружки с компотом. Тарелка со сливочным маслом стояла рядом с черным хлебом. Молоденькие ребята ковырялись в каше, а большинство просто пили компот и сидели простите - мух ловили ртом. Алексей ждал, когда хоть кто-то из ребят возьмёт сливочное масло, но не дождавшись взял тарелку и вилкой «отрезал» себе большой кусок масла. Сосед на против с презрением взглянул на него и сказал:
- Я на гражданке сливочное масло не ел и за еду не считал...
Алексей парировал:
- А я всегда утром кушал бутерброд с маслом и люблю его.
Их дискуссию прервала команда:
- Встать, строиться выходи.
Они, не торопясь поднялись и медленно пошли к выходу. Там построив, их сержанты повели в кинотеатр. До трех часов утра они смотрели фильм «Мерседес уходит от погони» Алексей запомнил его на всю свою жизнь. Около четырех утра их «воинство» вывели во двор и Алексей, подняв глаза увидел в дали горный хребет, а над ним большой желтый диск Луны. Такой огромной и желтой Луны он на своей родине никогда не видел... Этот вид буквально его заворожил.
- К машинам.
Прозвучала зычная команда и их погрузили в тентованные кузова ГАЗ-66. Автомобильные двигатели взревели и их повезли солдат в неизвестность... Алексей спал и иногда просыпаясь видел всё удаляющиеся и удаляющиеся горы. Сон его и других солдат прервала команда:
- К машине. Шевелись.
Они спрыгнули и их опять построили.
К ним на плацу подошли несколько офицеров и майор, представившись сказал:
- Я являюсь начальником курса молодого бойца. Вы, прежде чем попасть в подразделения нашей части должны их пройти.
И далее представил своих заместителей. Молодежь сформировали в три взвода по тридцать человек по три отделения. Какая радость Алеха загремел в первое отделение, первого взвода. Командиром отделения им поставили курсанта да, да друзья мои курсанта Алма-Атинского Пограничного училища. Ребята еще не поняли какая «радость» их ждет, но вскоре они её поймут... Он был среднего роста, белобрыс и очень прыток.
Представившись отделению, он сразу взял, что называется «быка за рога» выдав фразу от Наполеёна:
- Первое отделение первого взвода всегда и везде должно быть первым.
И с большим превосходством посмотрел на стоявших «зеленцов» ... У Алешки мелькнула мысль – повезло, и им действительно «повезло». Старшина выдал погоны с желтыми буквами ПВ и зеленые петлицы. Командир отделения показал, как пришивать погоны и ходи во круг своих подчиненных, не сводя с них требовательного взгляда. Пацаны кололись, но шили. Алексей с большой благодарностью вспоминал парня из их села, служившего и посоветовавшего ему купить набор для шитья, где имелся напёрсток. Таким образом он не разу не проколол себе сильно пальцы.
Ребята из других отделений с удивлением следили за первым отделением их командиры, объяснив, как и, что отошли в курилку, и никто не «ускорял» процессы шитья. Ребята первого отделения чувствовали себя не уютно от взгляда их командира и особенно от усмешек их товарищей из соседних отделений им повезло меньше у них командиры отделений были сержанты срочники только из школы сержантского состава. Взводным им назначили курсанта, но он был по званию сержант и с улыбкой следил за повадками своего младшего по званию товарища. И как только последний из солдат первого отделения пришил и одел ХБ. Их командир отделения сразу построил отделение и побежал с докладом к взводному. Тот вальяжной походкой подойдя к строю осмотрел новобранцев и оставшись доволен произнес, смотря на их «Наполеёна»:
- Молодец твоё отделение первым справилось...
Молодые солдаты и сержанты из курилки с улыбками следили за происходящим, а бойцы первого отделения тихонько терли про колонные до крови пальцы рук. Грозный командир от слов похвалы стал выше ростом и орлиным взором окинув вверенные ему войска выдал:
- Вольно разойдись. Можно покурить.
Но в курилке сидели сержанты и она была занята вся. Так, что с куревом облом, по тому, что курят в армии только в строго отведённых местах... Курильщики их отделения, а таких было поровну откровенно приуныли. Они стояли и смотрели на курящих в курилке командиров и видимо завидовали. Алексей не курил поэтому просто присел на землю под раскидистым деревом и наслаждался минутой покоя. Ровно через десять минут прозвучала команда:
- Строиться.
Пошли вопросы, а что делать если... Ответ можно сказать «ошеломил» зеленцов. Дошьёте вечером в своё свободное время. Их повели на занятия, а после занятий по уставу им показывали, как следить за обувью и как чистить бляхи на ремне. Дни проходили в упорной учёбе под чутким руководством «Наполеёна» и усмешек пацанов из других отделений и взводов. На все вопросы об отсутствии чего-либо они получали четкий и не двусмысленный ответ. Роди, а скажи, что нашёл.
Эта начальная школа армейской жизни заполнилась Алексею на долго. По-видимому, на всю его жизнь... Они учились, и он вел дневник их армейским будням. Не каждый день, но вел записи. Вот как-то раз по прошествии трёх недель занимаясь этим занятием после обеда он не заметил, как к нему подошел со спины их командир отделения и спросил:
- А что ты пишешь.
Алексей, не оборачиваясь сказал правду:
- Пишу дневник.
- Встать.
Прозвучала команда за его спиной, и он выпрямился как пружина, опустив руки по швам.
- Кругом.
Команда выполнена.
- Дайка мне посмотреть, что ты там написал.
Алексей протянул тетрадь командиру отделения. Тот, спокойно полистав сказал:
- А ты знаешь, что солдатам запрещено вести дневники и если твой дневник захватит противник во время войны, а там фамилии командиров...
И пошло, и поехало... «Наполеён» доложил взводному, а тот уже майору. Но по видимому майору как-то с солдатом беседовать было не комильфо с Алексеем провел беседу замполит. Он похвалил Алексея за стиль ведения дневника, но объяснил, что солдату в армии вести дневник нельзя. В конце старший лейтенант, посмотрев на Алексея поинтересовался:
- Вы поняли меня рядовой Масляков.
- Так точно товарищ старший лейтенант понял...
Отчеканил как его учили отвечать его командиры молодой солдат. Так Алексей близко познакомился с очень хорошим человеком и потом, когда он попал служить в свою часть и иногда встречаясь с ним взглядами старлей подмигивал ему.