Владимир и Марина поженились два года назад, в свои 28 лет. Их любовь зародилась в Екатеринбурге, где они оба учились в университете: Марина — на факультете журналистики, а Владимир — на инженерном. Марина, невысокая девушка с тёмными волосами и выразительными карими глазами, всегда была душой компании, а Владимир, крепкий парень с русым ёжиком и спокойным взглядом, покорил её своей надёжностью. Они поженились вскоре после выпуска, и их небольшая квартира на окраине города стала уютным гнёздышком. В начале весны у них родилась дочь, Лиза, и жизнь, казалось, стала ещё ярче. Но с появлением ребёнка Марина, измотанная бессонными ночами, попросила свою мать, Веру Павловну, приехать на неделю, чтобы помочь с малышкой. Владимир, хоть и не был в восторге, согласился: «Если тебе так легче, Марин, пусть приезжает».
Вера Павловна, 55-летняя женщина с короткими седеющими волосами и проницательным взглядом, приехала из соседнего города с двумя чемоданами и твёрдым намерением «всё взять в свои руки». Она была женщиной энергичной, привыкшей командовать: после развода с мужем, когда Марине было 10, Вера Павловна одна воспитывала дочь, работала бухгалтером и вела дом с железной дисциплиной. Владимир знал тёщу как человека строгого, но доброго, и поначалу был рад её приезду. «Вера Павловна, спасибо, что выручаете, — сказал он, встречая её у порога. — Нам с Мариной сейчас нелегко». Тёща улыбнулась: «Володя, не переживай, я всё сделаю. Вы, молодые, ничего не знаете, а я через это прошла».
Первые два дня прошли гладко. Вера Павловна взяла на себя уход за Лизой: она вставала по ночам, чтобы дать Марине выспаться, готовила каши, пела колыбельные. Владимир был впечатлён: он мог спокойно работать из дома, зная, что ребёнок в надёжных руках. Тёща даже научила его правильно держать Лизу, чтобы та не плакала, и это растопило его сердце. «Марин, твоя мама — золото, — говорил он жене, обнимая её. — Я и не думал, что она так нам поможет». Марина улыбалась: «Я же говорила, мама знает, что делает».
Но на третий день Владимир начал замечать, что помощь Веры Павловны выходит за рамки заботы. Она начала устанавливать свои порядки в их доме, не спрашивая мнения ни у Марины, ни у него. Утром, когда Владимир зашёл на кухню сварить кофе, он обнаружил, что его кофемашина исчезла. «Вера Павловна, а где кофеварка?» — удивился он. Тёща, вытирая руки о фартук, ответила: «Володя, я убрала её в кладовку. Кофе вредно, особенно когда в доме ребёнок. Будешь пить чай, как я завариваю, с ромашкой — это полезно». Владимир нахмурился, но промолчал, решив, что спорить не стоит.
Однако это было только начало. Вера Павловна переставила мебель в гостиной, заявив, что «так лучше для энергии в доме». Она выбросила любимую приправу Владимира, потому что «эти химикаты вредят Лизе». Она запретила включать телевизор после восьми вечера, чтобы «не беспокоить ребёнка», хотя Лиза спала в другой комнате. Владимир, привыкший смотреть новости перед сном, чувствовал, как его терпение тает. Он шептался с Мариной по вечерам: «Марин, твоя мама перегибает. Я не могу даже пиццу заказать — она говорит, что это вредно, и заставляет есть её супы». Марина, усталая и благодарная матери, отмахивалась: «Володя, потерпи, она же помогает. Её супы вкусные, а пиццу потом закажем».
К пятому дню Владимир понял, что стал заложником на своей собственной кухне. Вера Павловна полностью захватила управление домом. Она готовила еду по своему расписанию, заставляя всех есть в строго отведённое время, даже если Владимир был занят работой. Она переложила его вещи в шкафу, потому что «так удобнее», и даже начала критиковать, как он держит Лизу: «Володя, ты неправильно её качаешь, дай я покажу». Её забота, которая поначалу казалась бескорыстной, превратилась в контроль. Владимир чувствовал, что его дом больше не его: каждый его шаг сопровождался комментарием тёщи, а её тон становился всё более властным.
Марина, поглощённая материнством, не замечала, как муж страдает. Она видела только плюсы: Лиза была ухожена, она сама могла отдохнуть, а мать была рядом, как надёжная опора. Но Владимир начал задыхаться. Он скучал по своим привычкам, по свободе, по возможности просто посидеть с женой на диване, не чувствуя взгляда тёщи. Он пытался говорить с Мариной, но она, измотанная, отвечала: «Володя, это всего неделя. Мама уедет, и всё будет как раньше».
Кульминация наступила на шестой день. Владимир, решив вернуть себе хоть немного контроля, заказал пиццу, пока Вера Павловна была в магазине. Он с Мариной и Лизой устроился на диване, наслаждаясь редким моментом свободы. Но когда тёща вернулась и увидела коробку от пиццы, её лицо побагровело. «Владимир, это что такое? — начала она, её голос дрожал от гнева. — Я же сказала, что в этом доме едят только здоровую пищу! Ты подвергаешь Лизу опасности, а Марину приучаешь к лени!» Владимир, больше не сдерживаясь, встал: «Вера Павловна, это мой дом! Я благодарен за помощь, но я не могу жить по вашим правилам! Я хочу пиццу, хочу кофе, хочу сам решать, как держать свою дочь!»
Скандал разгорелся мгновенно. Вера Павловна, привыкшая, что её слушаются, кричала: «Ты неблагодарный! Я здесь ради вас, а ты смеешь мне перечить?» Марина, пытаясь защитить мать, вступила в спор: «Володя, не кричи на маму! Она нам помогает, а ты только всё портишь!» Владимир, чувствуя себя преданным, бросил: «Марин, я заложник в своём доме! Если так пойдёт дальше, я уйду, пока она здесь!»
Ссора длилась недолго, но оставила тяжёлый осадок. Вера Павловна, собрав вещи, уехала на день раньше, бросив напоследок: «Марина, я хотела как лучше, но твой муж этого не ценит». Марина плакала, обнимая Лизу, а Владимир сидел на кухне, глядя на кофемашину, которую наконец достал из кладовки. Он понимал, что перегнул палку, но и чувствовал облегчение — его дом снова стал его.
На следующий день Марина и Владимир долго говорили. Марина призналась, что не замечала, как мать захватила контроль, и извинилась: «Володя, я была так измотана, что не видела, как тебе тяжело. Прости». Владимир обнял её: «Марин, я тоже виноват, надо было говорить раньше. Но давай договоримся: мы сами справимся, без таких помощников». Они решили, что впредь будут решать свои проблемы вдвоём, даже если это будет нелегко. А Вера Павловна, обиженная, звонила дочери каждый день, но в гости больше не напрашивалась.