Весь день на работе я провёл как в тумане. Я – инженер в небольшой строительной фирме, и у нас был свой завал задач, но я не мог сосредоточиться ни на чертежах, ни на цифрах. Карандаш ломался, листы чертили криво, а коллеги оборачивались и спрашивали: «Олег, с тобой всё нормально?» При этом я мрачно кивал, что да, всё хорошо, но внутри будто кипел.
В обед попытался позвонить Алине, но она не взяла трубку. От этого настроение резко упало. Вспомнил, как мы познакомились: я тогда готовил курсовую в институте, а она просто зашла в столовую перекусить. Я нервно махал руками, когда пролил кофе. А она, недовольная, но с мерцающей искрой в глазах, смотрела, как я судорожно извиняюсь. На её белой сумке осталось коричневое пятнышко. И это стало началом большой любви, которая, как мне казалось, будет вечной.
Теперь у меня в голове начинали крутиться мысли: а вдруг у неё роман с этим Максимом? Вдруг этот «срочный дедлайн» лишь повод для ночных разговоров? И что видел Толя? Может, именно Максима он встретил вместе с Алиной?
Я взял смартфон, открыл мессенджер и заметил: она была в сети буквально минуту назад. Но мне не ответила. Дурная ревность шептала, что она пишет с другим. Стараясь не сойти с ума, я закрыл чат, сложил чертежи в папку и побежал в курилку (хотя не курю – там просто можно постоять, постучать пальцами по перилам, остудить голову).
Вечером я направился к Толе. Он жил в стареньком двухэтажном доме, унаследованном от бабушки. В подъезде было темновато, лампочка на верхней площадке мигала, словно предупреждала: «Не заходи». Под ногами чавкала грязь, припорошенная снегом (даже не понимаю, как туда занесло снег?), а стены были расписаны немыслимыми фразами типа «Здесь был Ромка». Я пробрался к двери, и Толя открыл сразу, будто ждал.
– Заходи, дружище, – сказал он своим привычным тоном. – Проходи в кухню, там посидим. Чаю, кофе? Или чего покрепче?
Я нервно покачал головой: – Лучше сразу расскажи, что видел.
Он повёл меня на кухню: старая мебель, полумрак, вытяжка старая гудит, на плите кипит кастрюля с картошкой (или супом, непонятно). И запах чего-то горелого, будто он забыл убавить огонь.
– Ну смотри, – начал он, – в субботу я ездил на шиномонтаж, у меня колесо спускало. Потом решил зайти в «ТЦ Гранит», там у меня приятель в отделе электроники работает, хотел со скидкой прикупить фитнес-браслет. И вижу твою Алину у кассы, с каким-то мужчиной. Улыбаются друг другу, обнялись. Я сначала подумал, может, брат, но она так не обнимается с родственниками... это был совсем иной жест, понимаешь?
Я ощущал, как в груди всё сжимается. Толя говорил тихо, но каждое слово – как заноза.
– И потом они пошли вместе в сторону парковки, – продолжал он. – Я специально решил проследить (прости, уж очень подозрительно выглядело). Он открыл ей пассажирскую дверь, как настоящий кавалер, и они уехали. Я запомнил, что машина серебристая, «Шкода Октавия».
– Макс тоже ездит на серебристой «Шкоде», – пробормотал я.
– Ну вот, значит, это он, – подытожил Толя, – клянусь, я не хотел лезть в чужие отношения. Но подумал, что ты должен знать. Может, конечно, всё не так... может, они просто дружат. Но, чёрт, выглядело это не дружески.
Мне показалось, у меня загудело в ушах. В мыслях всё смешалось: ночные звонки, подозрительные прогулки, слова Толика об «объятиях». Алина никогда так не смотрела на меня, когда я просто «коллега»... ведь мы с ней прошли разные стадии, от дружбы до любви. Есть особый блеск в глазах у женщин, которые встречают того, кем восхищаются. И вдруг я понял, что давно не видел такого блеска, обращённого ко мне.
– Понял, – выдохнул я, тяжело опускаясь на табурет. – Спасибо, что рассказал.
– Прости, Олег, – Толя положил руку мне на плечо, – не хотел быть тем, кто принесёт дурные вести. Но, может, всё ещё можно уладить. Поговорите друг с другом начистоту.
Я кивнул, но внутри закипала обида. Мне казалось, что я попал в нелепый сериал про измену. Знаешь, эти дешёвые сюжеты, где жена изменяет, а муж, ничего не подозревая, едва не становится посмешищем. Смешно и гадко.
– Знаешь, что странно? – внезапно добавил Толя, морща лоб. – Я видел, как он нервно оглядывался. Будто понимал, что может столкнуться с кем-то знакомым. Или просто был на взводе.
Я встал, стараясь держать себя в руках: – Спасибо, Толя. Мне нужно ехать, хочу с Алиной поговорить. Это надо как-то решать.
Я вышел из его квартиры в полусонном состоянии, словно робот. А на улице меня встретил противный колючий ветер, заползший за воротник. В пальто словно шелестел сквозняк – или, может, это просто я сам дрожал. И тут пришла новая мысль: вдруг она уже дома, сидит, пьёт чай... И я представил, как сажусь напротив и спрашиваю: «Алина, что у тебя с этим Максимом?» Она, возможно, будет оправдываться, что ничего нет. Или смотреть на меня виноватыми глазами, которым я больше не доверяю.
Но происходило кое-что пострашнее: я уже не был уверен, хочу ли я услышать правду.
Ведь правда может сжечь меня дотла. Читать далее...