Нет, уже не уснуть!
Он поднялся с кровати, боясь потревожить сон жены и близняшек в кроватке напротив. Под осторожными шагами скрипнул рассохшийся пол. Дверь пропустила и с тихим вздохом, уже не скрипом даже, закрылась за спиной. В голове пронеслось: «Пора бы и смазать. Эх, умелец, а ещё собрался…»
Мысль погасла, погребённая под ворохом переживаний. Он вышел на крыльцо, сел на ступеньках, обхватил колени руками.
Вокруг разлилось благоухание тёплой летней ночи. Ясное небо, пронизанное точками звёзд, будто бы подмигнуло в ответ на брошенный на него взгляд. Щербатая Луна застенчиво прикрылась нежданной на столь чистом небе тучкой. Она выглядывала из-под покрова буквально одним глазом, словно интересовалась: «Ну как ты, решился?»
Чёрная тень скользнула из-под веранды. Брошенный туда взгляд столкнулся с блеснувшими в темноте жёлтыми глазами. Кот почувствовал тревогу хозяина, вышел, пытливо глянул, потом прошёлся рядом и слегка коснулся ноги.
Рука опустилась, дотронулась до пушистого бока. Раз, другой…
– Ох, Шкип, один ты меня понимаешь…
Кот повернулся на голос хозяина, взглянул из темноты и тихонько замурлыкал.
А в памяти словно взорвалась маленькая бомба, и хлынул поток воспоминаний о недавнем разговоре.
Два человека в военной форме, постарше и помладше, сидели друг напротив друга за широким столом, размышляя каждый о своём.
– Товарищ генерал, разве нет иных кандидатур? – спросил тот, что помладше, с погонами майора.
Он печально вздохнул и тихим голосом, совсем не по уставу, добавил:
– Не думайте, во мне говорит вовсе не страх. Но всё-таки: молодая жена, дети только-только родились. Надо ли именно мне?
Генерал нахмурился, откинулся на спинку кресла, молча взглянул на него. Потом перевёл взгляд на стол, где раскинулась голограмма Солнечной системы с прочерченными линиями предстоящих маршрутов. А затем он тоже совсем не по уставу и отнюдь не командным голосом проговорил:
– Пойми, Вася, больше некому. В наших руках только один действующий прототип разрушителя. А рисковать мы не можем: возможность столкнуть с пути идущий на нас астероид в ближайшие месяцы не представится. Сам понимаешь, через те самые месяцы…
Василий кивнул и подхватил оборвавшуюся речь генерала:
– Увы, Фома Андреич, я в курсе, как немногие. Никаких «месяцев» у нас нет. Печальная неожиданность – подарок Юпитера: столкнул глыбу с выбранного природой пути и Земле…
– Да, Земле не выжить, если чего-то не предпринять, – закончил за него генерал.
Он на миг замолчал, задумавшись, дотронулся до фуражки, чуть спустил козырёк на лоб и проговорил:
– Ты можешь отказаться, мы все всё поймём. Пойдёт Одинцов, он менее опытен, но… Ни детей, ни жены. Вряд ли о нём кто заплачет, кроме пожилой матери. Отец ведь ничего не скажет, всё поймёт.
Василий заглянул генералу в глаза. Тот печально улыбнулся, развёл руками и сказал:
– Что поделать, кто-то боится за своих близких, а кому-то придётся ими пожертвовать.
Его голос ни на мгновение не поменял интонацию, но Василий вздрогнул, словно от окрика.
– Есть ли время подумать? – спросил он.
Генерал опять печально улыбнулся и ответил:
– Сколько угодно: целых два дня.
Он опустил глаза на развёрнутую на столе голограмму, потом поднял их на Василия и добавил:
– А затем нас уже ничего не спасёт.
Василий сглотнул подкативший к горлу ком и произнёс:
– Хорошо, дам ответ послезавтра. Отпустите к жене на дачу? Попрощаться…
Генерал внимательно посмотрел на него, прищурился и почти прошептал:
– Попрощаться? Конечно, ступай. Взвесь всё хорошенько, всё же выбранная дорога – путь в один конец, скорее всего.
Дверь бесшумно закрылась за спиной Василия, чай, не старая деревяшка на даче. А вместе с тревожным взглядом адъютанта вслед за покинувшим приёмную посетителем тенью скользнула надежда.
– Так что, Шкип, – проговорил Василий на дачном крыльце. – Отпустишь меня ненадолго? Говорят, на небесах потом встречаются буквально все.
Кот лишь с грустью взглянул на него.