Поэт Андрей Санников для УралLIVE — Вы частушки любите? — Фу-фу-фу! Какое-то старьё. Деревня! …Рассказываю. Стандартное представление о частушках — старинные самодельные песенки, наивный идиотизм. Типа надписей на заборе. Ну как бы такая деревня, завалинка. Вокруг двенадцатый век. Или десятый. Корова «мууу!», курочки квохчут. Идиллия! Сидят три богатыря. И Илья Муромец на гармошке жарит, а Добрыня с Алёшей поют: Ты рябая, я рябой — Расцелуемся с тобой! Пусть люди любуются, как рябы целуются! …Но вот не было в десятом веке частушек. И в двенадцатом не было. И гармошки не было. И это не деревенский фольклор. И русская частушка — не древнерусская вообще. Она результат: — культуры немецких колонистов,
— реформ Александра II и
— запредельного по энергетике и гениальности варианта русской речи, возникшего в новых заводских/пролетарских кварталах Питера, Нижнего, Москвы, Казани. «Деревенских» генов у частушки нет. Она была наиновейшим, наиярчайшим и наипопулярнейшим явлением русской именно