Глава 1: Стена из пикселей
Каждый вечер стол в гостиной напоминал театр абсурда. Сергей, писатель с двадцатью годами стажа, утыкался в ноутбук, пытаясь выжать из себя хоть абзац. Напротив, его дочь Лиза, пятнадцатилетний ураган в кедах и оверсайз-худи, склонилась над телефоном. Между ними зияла тишина, разорванная лишь щелчками клавиатуры и стрекотанием стикеров в мессенджерах.
— Лиз, как школа? — спросил Сергей в сотый раз за месяц, зная ответ заранее.
— Норм.
Он вздохнул. Ее односложные ответы сводили с ума. Когда-то она болтала без умолку, а теперь будто подменили. Его пальцы замерли над клавишами.
— Может, фильм вместе посмотрим? — предложил он, вспоминая старые ритуалы.
— У меня онлайн-викторина с подругами.
Сергей закусил губу. "Онлайн-викторина" — звучало как приговор. Он представил, как Лиза смеется над мемами, которые ему никогда не понять, и почувствовал, как стена между ними растет, кирпичик за кирпичиком.
Глава 2: Тайный цифровой агент
На следующее утро Сергей решил действовать. За чашкой кофе он загуглил: "Как понять подростка в соцсетях". Через час, вооружившись советами из статьи "Будь своим ребенком: 10 шагов к доверию", он создал фейковый аккаунт — "Антон, 16 лет, любит аниме и рок". Его аватарка, случайный парень с Pinterest, излучал ту самую "крутость", которой, как уверял блогер, не хватает родителям.
— Привет, — написал он Лизе в Direct, дрожащими пальцами набирая сленг. — Тож фанат артов, лол.
Ответ пришел через минуту:
— Чё? Ты кто?
Сергей вспотел.
— Эм... Видел твой арт в группе. Крутяк! — он прикрепил скрин ее рисунка из Instagram, который она когда-то показала ему с гордостью.
— Спасиб, — ответила Лиза. — Только я их давно не пощу.
Он замер. Ее последний пост был три месяца назад — черно-белый эскиз волка с надписью "Одиночество". Сергея кольнуло: он даже не заметил, что она перестала рисовать.
Глава 3: Провал и прорыв
Неделя "шпионажа" превратилась в комедию ошибок. Сергей путал "кринж" с "краш", принял фандомный фанфик за реальное мнение Лизы и едва не раскрылся, спросив, не хочет ли она супчик. Но однажды ночью все изменилось.
Лиза написала "Антону":
— Чувак, я в а%уе. Родич опять лезет в мою жизнь. Будто ему больше делать нечего.
Сергея будто ударили током. Он хотел закрыть ноутбук, но пальцы сами вывели:
— Мб он просто скучает?
— Да ладно. Он даже не знает, какой у меня любимый сериал.
Сергей полез в историю браузера Лизы (стыд глотал, как горькую таблетку). Оказалось, она пересматривает "Ходячих мертвецов" — сериал, который он назвал "дешевым ужастиком".
Глава 4: Игра в правду
Сергей стоял за дверью комнаты Лизы, сжимая в руках коробку пиццы «Пепперони» — её любимой. Горло сдавило комом, а на ладонях выступил холодный пот. «Она же взбесится», — пронеслось в голове, но другого выхода не было.
— Лиза, можно войти? — голос дрогнул, выдавая нервы.
— Заходи, — ответила она без энтузиазма.
Дочь сидела на кровати, укутанная в одеяло с принтом Единорога-ниндзя. Экран телефона бросал синеву на её лицо, делая его похожим на маску.
— Э-эм... — Сергей поставил пиццу на стол, где валялись фломастеры и тетрадь с каракулями. — Я тут подумал... Может, посмотрим «Ходячих»?
Лиза медленно подняла глаза.
— Ты серьезно? Ты же говорил, что это «попса для дегенератов».
— Ну, люди меняются, — он неуклюже улыбнулся. — И я... Я знаю, что ты их пересматриваешь.
Она резко вскинула брови. Телефон со стуком упал на пол.
— Ты шпионил за мной? Через историю браузера?!
Сергей почувствовал, как пол уходит из-под ног.
— Нет! То есть да, но... Лиза, я был «Антоном».
Комната замерла. Лиза вскочила, словно её ударило током.
— Ты... Что?
— Я хотел понять тебя. Просто поговорить. Ты же перестала делиться со мной чем-то, а я... — он сглотнул, глядя на её дрожащие руки. — Я испугался, что теряю тебя.
Лиза схватилась за край стола. Её голос звенел, как натянутая струна:
— Ты притворялся подростком? Это же... Это жутко! Ты читал мои переписки? Смотрел, как я туплю в TikTok?
— Только то, что было в открытом доступе, — попытался оправдаться Сергей, но Лиза уже металась по комнате, смахивая предательские слезы.
— Ты не имел права! Ты думал, я не замечу, как «Антон» пишет, как бабушка? «Супчик» — это вообще что было?!
Сергей опустил голову.
— Прости. Я просто... Не знал, как ещё до тебя достучаться.
Тишина повисла, как тяжёлый занавес. Лиза уткнулась лицом в ладони, а когда заговорила снова, её голос звучал сдавленно:
— Я бросила рисовать, потому что ты ни разу не спросил про мои новые работы. Ты даже не заметил.
Он вспомнил: месяц назад она робко положила перед ним тетрадь с эскизами, а он, уставший после дедлайна, пробормотал: «Классно, солнышко» — даже не открыв.
— Лиза... — он шагнул к ней, но она отпрянула.
— А потом этот «Антон» сказал, что ему нравится мой волк. И я... — её голос сорвался. — Я поверила, что хоть кто-то видит меня.
Сергей осторожно взял её за плечи, ожидая, что она вырвется. Но она осталась на месте, дрожа, как птенец.
— Я вижу. Вижу всегда. Просто иногда забываю показать это.
Она фыркнула сквозь слёзы:
— Ты кринжовый папик.
— Зато теперь знаю, что «кринж» — это плохо, — он улыбнулся, и Лиза неожиданно рассмеялась — хрипло, по-детски несвободно.
— Ладно, зомби-папа, — она ткнула его в бок локтем. — Давай смотреть твою «дешёвую попсу».
Глава 5: Сюрприз в чёрно-белых тонах
Через три недели Лиза ворвалась в кабинет Сергея без стука — точь-в-точь как он когда-то. В руках она сжимала свёрток в чёрной плёнке.
— Закрой глаза! — приказала она.
— Мне тоже надо надеть повязку, как в фильмах про ограбления? — пошутил Сергей, но послушно прикрыл веки.
Шуршание плёнки, звук скотча... Потом тёплые ладони прикрыли его глаза.
— Веди себя хорошо, а то не покажу.
Он позволил ей подтолкнуть себя в гостиную. Когда руки дочери убрались, он ахнул. На стене висел огромный холст: тот самый волк с надписью «Одиночество», но теперь к нему пририсовался второй персонаж — нелепый зомби в растянутом свитере, с чашкой кофе в костлявой руке. Надпись внизу гласила: «Теперь мы — стая».
— Это... — Сергей не нашёл слов.
— Ты водишь пальцем по экрану, когда читаешь, — вдруг сказала Лиза. — И хмуришь брови, когда персонажи в твоих книжках глупо себя ведут. А ещё... — она потянула его за рукав к окну, где на подоконнике стояла ракушка с Балтики — их общий талисман с тех пор, как ей было семь. — Я не бросила рисовать. Просто прятала. Думала, тебе неинтересно.
Сергей обнял её, вдруг осознав, как она выросла — теперь её голова упиралась ему в плечо.
— Знаешь, что мы будем делать сегодня? — спросил он.
— Опять пицца и сериал? — закатила глаза Лиза, но в уголках губ дрожала улыбка.
— Нет. Ты покажешь мне все свои рисунки. А я... научусь отличать «краш» от «кринжа».
Она рассмеялась, а потом добавила, уже серьёзно:
— И, пап... Давай без фейков в следующий раз?
— Обещаю, — он перекрестился, и Лиза шлёпнула его по руке.
P.S. На следующее утро Сергей обнаружил на холодильнике новый стикер — кривоватый зомби с подписью: «Лучший пап-аколит». Когда он спросил, что значит «аколит», Лиза просто сказала:
— Гугли, бумер.
Но в её глазах светилось то самое доверие, которое не купишь ни в одном онлайн-магазине.