Ольга и Максим поженились два года назад, в свои 29 лет. Их брак начался с яркой искры: они познакомились на вечеринке у общих друзей в Казани, где Ольга работала дизайнером интерьеров, а Максим был программистом в IT-компании. Ольга, с её длинными русыми волосами и живыми зелёными глазами, сразу привлекла внимание Максима своей энергией и остроумием. Он, высокий и чуть сутулый, с тёмными кудрями и привычкой поправлять очки, покорил её спокойной уверенностью и умением слушать. Через год после знакомства Максим сделал предложение в парке на берегу Казанки, и Ольга, смеясь, согласилась. Их свадьба была весёлой, с танцами до утра, и казалось, что их ждёт счастливая жизнь. Но спустя два года искры любви начали гаснуть под грузом бытовых ссор, и одна из них стала последней каплей.
Ссора началась из-за пустяка, как это часто бывает. Ольга хотела поехать на выходные к морю, чтобы отдохнуть от работы, а Максим настаивал на том, чтобы остаться дома и закончить проект, который обещал ему повышение. Разговор на кухне их съёмной квартиры быстро перерос в крик. Ольга обвинила Максима в том, что он ставит карьеру выше семьи, а Максим упрекнул её в легкомыслии: «Ты вечно хочешь тратить деньги, которых у нас нет!» Слово за слово, и Ольга, хлопнув дверью, уехала к родителям, забрав чемодан с вещами. «Мне нужно время, Максим!» — бросила она напоследок, оставив его одного в пустой квартире.
Ольгины родители, Светлана Ивановна и Виктор Петрович, жили в просторном доме на окраине Казани. Светлана Ивановна, 57-летняя учительница истории, была женщиной строгой, но справедливой, с короткой стрижкой и привычкой говорить прямо. Виктор Петрович, 60-летний инженер на пенсии, наоборот, был мягким и молчаливым, предпочитая слушать, а не спорить. Когда Ольга появилась на пороге с чемоданом и заплаканными глазами, Светлана Ивановна тут же взяла всё в свои руки: «Так, дочка, рассказывай, что этот твой Максим опять натворил?» Ольга, глотая слёзы, выложила всё: про ссоры, про работу, про то, как ей кажется, что Максим больше не любит её так, как раньше.
Максим, оставшись один, сначала злился. Он ходил по квартире, бормоча: «Ну и пусть уходит, если ей так надо!» Но к вечеру гнев сменился тоской. Он вспоминал, как Ольга смеялась над его шутками, как они вместе готовили ужин, как мечтали о детях. Максим позвонил матери, Елене Николаевне, 55-летней медсестре с добрым сердцем, но твёрдым характером. Елена Николаевна, выслушав сына, заявила: «Максим, ты должен бороться за свою семью. Ольга — хорошая девочка, но вы оба упрямые, как козлы. Надо поговорить». Отец Максима, Сергей Александрович, 58-летний водитель автобуса, добавил: «Сын, не тяни. Созови всех, обсудите, как взрослые».
Через три дня обе семьи договорились встретиться у Ольгиных родителей, чтобы «всё обсудить». Ольга не хотела этой встречи, чувствуя, что разговор превратится в суд, но Светлана Ивановна настояла: «Ты не ребёнок, Оля, хватит бегать. Мы разберёмся». Максим тоже был не в восторге, но Елена Николаевна убедила его: «Если любишь её, сын, сиди и слушай, даже если будет тяжело».
Вечер семейного совета начался в просторной гостиной дома Светланы Ивановны и Виктора Петровича. Длинный деревянный стол был накрыт белой скатертью, на которой стояли тарелки с бутербродами, чайник и вазочка с печеньем. Ольга сидела рядом с матерью, теребя край свитера, её лицо было бледным, а глаза избегали Максима. Он, в строгой рубашке, сидел напротив, нервно постукивая пальцами по столу. Светлана Ивановна заняла место во главе стола, как председатель собрания, а Виктор Петрович устроился рядом, молча наблюдая. Елена Николаевна и Сергей Александрович сидели по другую сторону, их лица выражали смесь беспокойства и решимости.
Светлана Ивановна начала первой: «Так, давайте без криков и слёз. Мы здесь, чтобы разобраться, почему вы, два взрослых человека, не можете жить вместе без скандалов. Ольга, расскажи, что тебя не устраивает». Ольга вздохнула, её голос дрожал: «Мама, Максим не слышит меня. Я хочу, чтобы мы жили, а не только работали. Я предложила поехать на море, а он сказал, что это пустая трата денег. Он всегда так — работа, работа, а я будто на втором плане!»
Максим нахмурился: «Оля, это неправда! Я работаю, чтобы у нас было будущее. Ты знаешь, как мне важен этот проект. А ты вечно требуешь поездок, новых вещей — мы не миллионеры!» Его голос стал громче, и Елена Николаевна тут же вмешалась: «Максим, не кричи на жену! Она хочет внимания, а ты носишься со своими компьютерами, как будто они важнее семьи». Ольга благодарно посмотрела на свекровь, но Светлана Ивановна перебила: «Елена, не защищайте её! Ольга с детства такая — чуть что не по её, сразу в слёзы и к нам. Ей пора повзрослеть!»
Ольга вспыхнула: «Мама, я не ребёнок! Я пришла к вам, потому что мне некуда было идти. Максим даже не извинился после ссоры!» Максим возмутился: «А за что мне извиняться? Ты ушла, не сказав ни слова! Я должен был бегать за тобой?» Сергей Александрович, до этого молчавший, кашлянул: «Максим, сын, женщина уходит, когда ей больно. Ты должен был пойти за ней, а не сидеть дома и дуться». Виктор Петрович кивнул: «Сергей прав. Я в своё время за Светой бегал, когда она обижалась. И ничего, живём уже тридцать лет».
Светлана Ивановна фыркнула: «Виктор, не начинай свои байки! Ольга, ты сама виновата — разбаловала мужа. Если бы ты меньше тратила на свои шмотки, он бы не психовал из-за денег». Ольга сжала кулаки: «Мама, я ничего не трачу! Это Максим вечно считает каждую копейку, как будто я ворую у него!» Елена Николаевна вмешалась: «Светлана, не надо так про моего сына. Он экономит, потому что хочет купить квартиру, а не жить в съёмной. А ваша Ольга, между прочим, могла бы поддержать его, а не устраивать истерики!»
Разговор превратился в хаос. Старшие начали перекрикивать друг друга, обвиняя молодую пару и защищая своих детей. Светлана Ивановна упрекала Максима в чёрствости: «Вы, программисты, все такие — сидите в своих экранах, а жену не замечаете!» Елена Николаевна парировала: «А ваша Ольга слишком избалованная! Мой Максим вкалывает, а она хочет курорты!» Виктор Петрович пытался успокоить жену: «Света, не горячись», но она отмахнулась. Сергей Александрович, обычно спокойный, повысил голос: «Светлана Ивановна, не трогайте моего сына! Он делает всё для семьи, а ваша дочь только плачется!»
Ольга и Максим молчали, глядя друг на друга. Их родителей захватила волна споров, и они, казалось, забыли, зачем собрались. Ольга вдруг почувствовала, как слёзы наворачиваются на глаза. Она вспомнила, как Максим обнимал её после работы, как они мечтали о детях, как он смеялся над её попытками готовить борщ. Максим, заметив её взгляд, тоже задумался. Он вспомнил, как Ольга украшала их квартиру цветами, как поддерживала его, когда проект провалился. Они оба поняли, что их любовь тонет в этом шуме.
Наконец Ольга не выдержала: «Хватит! — крикнула она, вставая. — Это наш брак, а не ваш! Мы с Максимом разберёмся сами, без ваших советов!» Все замолчали, глядя на неё. Максим кивнул: «Оля права. Мы сами виноваты. Я был упрямым, не слушал тебя. Прости». Ольга посмотрела на него, её голос смягчился: «И ты прости, Макс. Я не должна была убегать».
Светлана Ивановна открыла было рот, но Виктор Петрович мягко положил руку ей на плечо: «Света, дай им говорить». Елена Николаевна улыбнулась: «Вот и молодцы. А мы с Сергеем, кажется, погорячились». Сергей Александрович кашлянул: «Главное, чтобы вы друг друга не теряли».
Совет закончился неожиданно тихо. Родители разошлись пить чай, а Ольга и Максим остались в гостиной. Они долго говорили, впервые за месяцы, вспоминая, что их связывает. Они решили дать браку ещё один шанс, но с условием: решать проблемы вдвоём, без вмешательства родителей. Семья выстояла, но оба знали, что впереди их ждёт работа над собой — и над любовью, которая всё ещё горела в их сердцах.