12
Комендант Пирс отхлебнул вина и бездумно уставился на огарок догоравшей свечи на его столе. В дверь кабинета коменданта Пирса раздался долгожданный стук. - Вызывали комендант? - спросил приказчик Йор. Не сдерживая раздражения Пирс ответил: - Как-будто ты не знаешь! Комендант протянул несколько подписанных бумаг с печатями приказчику. Бумаги эти предназначались танюгу Рису и его отряду. Они должны были убыть еще по утру, но назойливый танюг буквально выбесил коменданта своими требованиями хоть каких-нибудь документов подтверждающих тот факт, что он и его отряд были здесь с определенной целью и сейчас возвращаются в свою часть с соответствующим предписанием. Комендант скрывался, можно сказать прятался, от назойливого офицера надеясь, что военный просто плюнет и уедет из города, но не тут-то было. Танюг Рис терпеливо ждал момента когда комендант «закончит все свои дела» и выдаст ему приказ. - Вот возьми бумаги и отдай этому уряднику. В тубу их положи как положено, а то и к этому пристанет, - продолжая раздражаться комендант. Приказчик забрал бумаги и поклонившись направился к двери. - Постой Йор, - остановил его Пирс, - от господина Де Зафа никто не приходил?
В помещении было жарко и влажно, пахло березовым веником и мылом. От жары бородачу Эвзену даже пришлось расстегнуть свой кафтан скрывавший под собой расшитую золотом яркую рубаху. Рубаха была подпоясана ремнем за которым торчал массивный нож, больше похожий на тесак.
- Ну как там наши девоньки? - спросил он мужичка стоявшему у дверей в предбанник, - где Мирта?
Мужичок безбожно косил на левый глаз, но то, что ему надо всегда ясно.
- Да как еще… - усмехнулся он говоря как-то невпопад, - три без базара согласились…. Шесть брыкаются еще. Мы тут переодевались, - опять усмехнулся Косой. - Мирта тут была лично, всех проверяла, - ржал Косой.
- Так помыли? Одели?
Косой кивнул.
- Ну давай посмотрим на них.
Косой ухмыльнулся и открыл бородачу дверь.
- Ну девоньки как вы здесь? Смотрю чистенькие какие, светлые стали.
Две девушки блудливо заулыбались.
- Одну пузан Пирс просил, - напомнил косой Эвзену, - целую. И опять усмехнулся.
Эвзен окинул девушек взглядом.
- Вон те три нетроганые, - Мирта сказала.
Три девушки сидели вдоль стены. Эвзен остановил взгляд на светловолосой девушке забившийся в угол. Она сидела обхватив колени руками и смотрела в одну точку перед собой. Казалось она даже не видела и не слышала всего, что сейчас происходило вокруг нее.
- Эта мыться не хотела идти, даже драться пыталась. Царапалась как кошка, Латыну чуть глаз не выбила.
- Непокорная значит…
- Так объездим, - усмехнулся помощник Косого, - что еще с ней еще делать?
Эвзен поднял руку вверх заставив шестерку замолчать. Он подошел к девушке и продолжая оценивающе оглядывать ее спросил:
- Как звать тебя солнышко мое?
Девушка продолжала молча
- Раской ее кличут, - сказала одна из улыбавшихся охранникам девушка, - с долины она.
- Раской значит…. Так давай Косой вот эту Пирсу и отправь, да на час не больше.
Косой с помощником подошли к Раске и хотели взять и поднять ее под руки. Они ждали сопротивления которого не последовало. Раска встала сама.
- Пойдем? Это сама пойдешь? - удивленно спросил Косой.
Девушка не ответила, лишь стояла перед мучителями покорно опустив голову.
Эвзен вышел вслед за своими подручными и запер дверь.
- Потом сюда приведешь ее, - крикнул он им вслед.
- Вон там за этим холмом, - Шин показал на очередной холм вставший на пути путников, - тракт на Боргвэд и идет. Был вечер первого дня пути, путники остановились на ночлег. Шин нагнал их днем когда они уже достаточно далеко отошли от Оннес. - Там Бежен местечко, - сказал Шин нагнав их. Он показывал рукой на юго-запад, - там дева бродит луговая. Я вам помогу обогнуть его, а то чего доброго еще на ночевку там встанете… Бежен благополучно обогнули и взобравшись на очередной холм путники решили устраиваться здесь на ночевку. Вершина холма заросла приземистым можжевельником среди которого то тут, то там росли одинокие пихты. Костра не жгли, поужинали насухо — хлебом и вяленым мясом запив все простоквашей. За едой говорили о том, о сем. Кенай спросила давно ли тут луговая дева объявилась? Шин не знал. Но тему эту продолжил. - Слыхал я, - продолжал Шин, - старики наши говаривали, луговая дева, ненавидит все и вся и мстит всем подряд кто вступил на ее землю. С облегчением Илия лег на сухую, хорошо прогретую солнцем землю. Разговоры о всякой нечести отвлекали Илию от грустных мыслей о сестре и ее судьбе. Ему было тяжело идти. Он старался не показывать вида, но шагал он с трудом, каждый подъем на очередной холм отзывался сильным пульсированием в висках и одышкой. По тому как таяли его силы, таяли и надежды хотя бы нащупать след сестры тем более если она уже в городе. Конечно, сдаваться он не собирался, но ловил себя на мысли, что радуется каждому привалу на этом пути. Переводя дыхание Илия спросил: - Что ж я такого плохого ей, этой деве сделал чтобы мне мстить? - Оттого, что она все ненавидит, злобные они, - ответил Шин глотнув еще простокваши. Кенай улыбнулась, Хотебуд тоже. Илия хотел сказать, что нельзя вот так. Ведь для ненависти есть причины, должны быть причины. Хотебуд его опередил. - Ты не прав, - сказал старик Шину, - луговая дева не нападает на тех, кто чист душой и вступил на ее владения с добрыми помыслами. Шин пропустил слова старца мимо ушей и сказал Илии: - За то что ты живой, а она нет, - пожал он плечами, - вот и все причины ее мести. - Луговая дева бродит по земле потому что умерла не в свой срок, - сказала молчавшая до того Кенай, - Вот и бродит она ненужная не в том мире и не в этом. - Какая разница, - фыркнул Шин, - главное с ней не встречаться, а балякать что да почему как воду в ступе толочь. Спать охота. Ночь выдалась тихой и теплой. Мягкий можжевельник, устилавший землю, был словно мягкой и теплой периной под покрывалами путников. Со всеми своими грустными мыслями наполнявшими его голову Илия даже не рассчитывал заснуть этой ночью, но усталость взяла свое. Он даже не чувствовал как кашляет во сне и не просыпался от этого. Не почувствовал Илия как чья-то рука тормошит его плечо все сильнее и сильнее. - Т-сс, - услышал Илия в темноте голос Шина у самого уха, - осторожно, смотри вон она. Ничего спросонья Илия не понял и спросил: - Кто? - Луговая дева, - тихо пояснил Шин. В розоватом свете почти полной луны по полю двигалась женская фигура.
- Где Питул?
Странно, но увидев фигуру в поле Илия испугался не за себя, а за своего зверька которого уже считал своим. Он боялся, что от любопытства Питул подскочит к этой фигуре в поле и… Илия и думать не хотел о том, что случится после встречи это существа с его зверьком.
- Не знаю, - шепотом ответил Шин, - не видел.
Рассмотреть в предрассветных сумерках ее было почти невозможно. Фигура в поле двигалась так что, казалось она плывет над землей.
- Бежать-то уже поздно. Смотри теперь за ней, не теряй из вида. Она может оказаться где угодно если перестанешь за ней следить.
- Это как? - также шепотом спросил Илия.
- Может прямо перед тобой появиться, может за спиной. Однажды, в старые времена, такая вот прямо в деревню пришла в соседнюю.
- И что?
- Нет больше деревни. Кого сразу мертвым нашли, а кто видел ее, - Шин кивнул на фигуру в поле, - и выжил, те гнойниками свербящими покрылись и перемерли через несколько дней.
Тут до них донесся крик. Холодный пот пробил и Шина и Илию. Фигура в поле остановилась на месте и начала выть подобно волку.
Шин схватил Илию за руку.
- Не беги, главное не беги, - повторял он, - не теряй ее из виду.
- Даже Питула напугали.
От голоса за спиной оба вздрогнули. За спиной стояла Кенай и смотрела в поле.
- Помочь ей надо.
- Куда дуреха, - зашипел Шин.
Шин и Илия остолбенев наблюдали как легкой походкой Кенай начала спускаться с холма. Спустившись, она направилась прямо к светлой фигуре.
- Смотри-ка — шептал Шин, - девка-то совсем блаженная.
С выпученными от удивления глазами он смотрел как Кенай подходила к луговой деве. Кенай шла не торопясь словно боялась спугнуть одинокую фигуру среди поля. И в правду, заметив приближавшуюся фигуру Луговая дева закричала пуще прежнего и … бросилась бежать. Несколько раз она падала пока в конце концов в бессилии не села на землю плача и продолжая кричать.
- Она больше ее боится, - сказал Илия, глядя как Кенай подходит к «Луговой деве».
И слепому уже было ясно, что никакая это не луговая дева, а просто бедная женщина сбившаяся с пути или попавшая в беду. Кенай подошла и склонилась перед ней, они о чем-то заговорили. Сначала девушка махала руками и даже пыталась встать и убежать, потом успокоилась и приняла из рук Кенай ее накидку.
- Надо бы костерок завести, - подал голос старик Хотебуд, - обогреть путницу, да покормить чем есть, - сказал он.
- Из Ясных Пихт я, меня и еще одну девчонку бандиты ночью схватили.
«Луговая дева» оказалась обычной девушкой по имени Мира, той самой пленницей что освободил Илия когда пробирался к Хольмугу.
- На деревню напали ночью и спалили, - продолжала она проглотив остатки вяленого мяса.. - Потом другие пришли с князем на коне и к остальным меня девчонкам кинули. И пошли мы по холмам на север, а потом как-то ночью, меня к князю их притащили…. - бывшая пленница смотрела на пламя небольшого костерка дававшего хоть какое-то тепло в холоде еще только разгоравшегося дня, - Тот особо и не спрашивал взял меня и все тут… говорит «брыкаться будешь солдатам отдам… те церемониться не будут»… Так и шли мы днем переход, а ночью под князя ихнего - обслуживать. А потом ты меня и спас, - Мира кивнула на Илию.
В знак подтверждения Илия кивнул. Когда Кенай привела девушку Илия почти сразу ее узнал. Он помнил как преследовал по пятам охранника ведшего ее к Хольмугу. Вспомнил как оглушил того у самого входа подкравшись вмазав по затылку и как ворвался в дом. Но у него совершенно вылетело из головы куда потом делась пленница.
- Я это помню, - вставил Илия, - темно было, но куда ты делась я как-то забыл. Уж прости.
- Куда-куда, - горько усмехнулась Мира, - куда мне было деваться? Не возвращаться же в амбар! Я кинулась из деревни в холмы и бежала пока силы были, потом упала…. Много раз падала и продолжала бежать. Людей боялась встретить, по ночам шла куда глаза глядят, а днем спала.
- Как ты ж с наших лесов живой-то вышла? - удивился Шин.
Улыбка пробежала по усталому лицу Миры. Она ответила:
- Людей бояться надо, а не этого всего, - она махнула рукой на заросли можжевельника где тихо, не шевелясь, сидел Питул.
- С вами была светлая девушка? - спросил Илия.
- Там все светлые были, - безразлично ответила Мира.
- Раска ее зовут, - сказал Илия, - ростом пониже меня, глаза серые, нос немножко курносый.
Девушка у костра закрыла глаза то ли от усталости, то ли вспоминала. Наконец она ответила:
- Была такая…. Неразговорчивая, плакала все время.
Дыхание Илии перехватило, в горле встал ком, на глазах выступили слезы. Это была первая достоверная информация о сестре со времени когда он покинул родную деревню. Все это значило, что идет он верным путем.
Илия вскочил на ноги.
- Собираться надо, - сказал он, - разговоры, разговоры. А она там… Илия старался подавить душившие его слезы и поэтому закашлялся.
- Постой молодой Илия, - пытался сказать Хотебуд, - постой говорю.
Старик показал на их новую знакомую мирно уснувшую у костра. Стоило больших усилий уговорить Илию остаться и подождать пока Мира проснется. Шин предложил забрать девушку с собой в деревню Илия и Кенай с этим вроде бы были согласились. Только Хотебуд сказал:
- Ты должен взять ее с собой Илия.
- Зачем она мне?
- Так это как сказать молодой Илия. Ведь она знает девчонок с кем шла, солдат которые ее вели. Вдруг кого признает в пути, вот тебе еще ниточка. Да и сам ты отдохни, вон кашель какой. Хоть отвара тебе Кенай сварит.
- И то правда, - поддакнул Шин.
Илия молчал. Все молчали. Все ждали когда она проснется и скажет с кем она пойдет.
- Ладно уж побуду еще с вами, - сказал Шин, - проснется она, вы пойдете и я пойду.
- Спасибо тебе Шин, - сказал Илия, - хоть как-то помог.
Сельчанин только отмахнулся. Рассветное солнце вышло из-за леса осветив холм и часть поля.
- Тут могут водиться змеи, - сказал он меняя тему, - смотри как бы на тепло от костра не вылезли бы. Пойду по шукаю, вдруг где какая сидит.
- Если и есть какая их давно Питул поел, - сказал Хотебуд в спину Шину, тот сделал вид что не слышит.
Мира спала весь день. Путники пообедали, а она, тяжело дыша, все спала. Проснулась она только тогда, когда солнце начало скрываться за соседними холмами. Смеркалось.
- Я не вернусь в ту деревню, - категорично сказала Мира когда путники посвятили ее в планы, - я пойду с тобой. Мне некуда идти, но туда я не вернусь.
На закате путники двинулись дальше в путь. Их все также было четверо, только теперь рядом с хромавшим на правую ногу Илией шла Мира облаченная в плащ Кенай. Сзади этой пары шел старик Хотебуд с молчаливой Кенай. А Шин весело ухмыляясь спустился с холма с другой стороны и пошел легкой походкой домой в свою родную деревеньку Оннес. Он еще раз помахал путникам пытаясь улыбнуться. Слова Кенай сказанные на прощание засели в его голове.
- Только помни Шин, луговая дева не тронет тебя, если ты чист в своих помыслах. Кто в грехе, тот и в ответе, - сказала Кенай на прощание.
- У меня мысли чистые, - сказал он сжимая узелок где среди еды четко выделялся твердый камень.
На другой стороне поля, у самого леса, там куда уже наползла тень, за путниками молча наблюдала женщина. Она была слишком далеко чтобы путники могли ее заметить. Ветерок колыхал ее светлые, почти прозрачные, одежды и черные как смоль волосы. Свои невидящими глазами она видела как мерцает огонек костра на холме и как заходящее солнце шаг за шагом погружает поле в сумерки подбираясь к холму. Пришел вечер, наступало время луговой девы.
Только спустя несколько дней или неделю случайные путники нашли растерзанный труп какого-то сельчанина. Хищники уже успели полакомиться так, что в трупе никто не опознал сельчанина Шин из деревеньки Оннес. А что тут такого? Не местный наверное. Все местные знали Дева с Бежена взяла свое.
- Еще может что подать? - обратился корчмарь к офицерам уныло сидевшим в центре зала придорожной корчмы и уплетавшим третью бутыль настойки почти без закуси.
Офицеры ничего не ответили, только старший посмотрел на корчмаря унылым и злым взглядом означавшим простое выражение - «отвали».
«Приехали уроды, ничего не заказывают, только пьют сидят да людев пугают! Еще и хлев заняли со своей солдатней. Туда бегай жратву носи. Еще как пить дать обнесут все там. Считай убытки Варлам!» - ругался про себя корчмарь, «Еще и разговаривать не хотят, уроды, настроение видите ли у них не разговорное!».
Да, урядник Рис был в плохом настроении и было от чего. Треть его отряда, включая десятника Хаева, просто-напросто дезертировало в Боргвэде. Теперь в его распоряжении оставалось всего дюжина человек и как объяснить дезертирство без последствий для его службы он просто не знал. Конечно он понимал и младший урядник с солдатами подтвердили его гипотезу, что все это дело рук десятника Хаева который просто сманил бойцов на службу местному криминалу.
«Да брось ты Айдин! Ну местный криминал переманил десятника, а он остальных. Такое везде и всюду происходит! Я лично видел как десятник в корчме в тот же вечер с какими-то мутными типами сидел в пивной и гоготал. С кем не бывает», - пытался ободрить Риса младший урядник Солонд.
Тем не менее, Риса мучил вопрос: как это все объяснить старшим офицерам? Смерть конунга на каком-то совершенно мутном деле, теперь еще и дезертирство во главе с десятником.
Рис разлил остатки настойки из бутылки себе и младшему офицеру и молча выпил из своей кружки.
- Ладно, - поморщился Рис, - спать пойду. Ты проверь бойцов и тоже спать давай. Подъем в четыре.
Немного неровной походкой Рис отправился к себе в комнату. Едва он открыл дверь в свою комнату как что-то накрыло его лицо и закрутило что-то типа мешка на его голове сдавившее его горло как удавка и не позволявшая ничего видеть. Кто-то схватил его за затылок и плотно приложил головой об стену, затем последовал плотный удар в нос, затем в грудь. Затем кто-то повалил его на кровать.
- Здравствуй урядник, - сказал голос.
Сперва Рис подумал, что это просто его оставшиеся солдаты решили расправиться с ним, но голос был ему не знаком.
- У меня нет денег, - захрипел Рис, - вы вообще в курсе на кого вы напали?
Илия поднес нож к шее урядника. Холод ножа на шее приводил в ужас, Рис даже не чувствовал как горяча кровь текшая из носа по его губам. Он не пытался сопротивляться даже когда бандит убрал нож от его горла чтобы завязать ему руки.
- Молчи урядник, - тихо сказал голос, - с тобой хотят поговорить только. Сейчас я освобожу твою голову, а ты даже не подумай орать, а то отправишься вслед за своим командиром.
Они были не одни, в комнате был еще кто-то, Рис чувствовал присутствие, кого-то еще кто был готов придти на помощь бандиту. Затянутый на шее мешок ослаб, Илия снял мешок. Комнату освещали лишь пара свечей. Да еще и от пыли в мешке глаза Риса слезились, он с трудом смог оглядеть свою комнату. Напавший на него человек оставался за его спиной, в углу комнаты стояла девушка в плаще. В темноте комнаты уряднику казалось что ее глаза горят каким-то потусторонним огнем.
- Узнаешь ее? - спросил Илия.
Нет, Рис не узнавал этой девушки. Хотя, возможно, где-то с час назад в корчму заходили какие-то путники и вроде бы эта девушка была среди них со стариком и парнем. Поручится за это Рис не мог, особого внимания он на них не обратил, люди как люди, к тому же быстро ушли.
- Нет, - ответил урядник.
- А она тебя узнала, - сказал за спиной Илия, - Это одна из тех кого ты сволочь вел на продажу.
- Какую продажу?
Рис понял что врать бесполезно.
- Да, наверное, на продажу, - с горечью признался Рис, - Но что я мог поделать конунг Хольмуг заправлял всем, я всего лишь танюг и все тут. Мне отдали приказ, я исполняю.
После этих слов Мира, что-то зашипев, бросилась на урядника. Илия выскочил из-за спины Риса и с трудом успел поймать ее до того как она ударит офицера. Рис не пытался воспользоваться ситуацией, он смирно сидел на кровати. Успокоив Миру, Илия повернулся к офицеру.
- Была такая Раска среди пленниц? - спросил он.
Рис смотрел в темное изможденное лицо человека. Да, пусть он был исхудавший и явно больной, но глаза его горели неумолимой решимостью. Жених? Брат? Просто мститель? Рис не знал этого.
- Я не сутенер чтобы их по именам знать, - ответил Рис хоть и грубо, но без вызова.
Даже не смотря на мягкий тон урядника, после этих слов, уже Илия с трудом сдержался чтобы не врезать уряднику.
- Светлая, сероглазая, нос чуть курносый, ростом чуть поменьше меня, - говорил он.
- Я же говорю, они все там были светлые. - едва не закричал Рис, - я не осматривал пленных мое дело было за солдатами следить.
- Я тебе это говорила, - сказала Мира Илии, - этот как тушканчик на коне носился только на солдат покрикивал.
- Где они сейчас? - спросил Илия Риса, - Куда ты их отвел?
- В Боргвэде мы их оставили. Что мне было с ними делать? Распустить посреди лесов? Все честь по чести коменданту сдали, уж кто если не комендант во всем разберется да по домам их отправит. А сейчас я в часть возвращаюсь, - закончил свои слова Рис, - и с конунгом Хольмугом я даже не служил вместе. Меня вызвал сотник и приказал сопровождать, приказы все вон в сумке, в тубе - добавил он, - А теперь режьте меня, если есть за что, но знайте пока я был с … пленными, никто их не трогал.
- А я? А меня?
Мира бросилась на урядника и повалив его на кровать принялась избивать. На этот раз Илия не остановил ее. Он просто ждал когда выйдет вся ярость девушки. Рис не сопротивлялся, молча сносив все удары и пощечины тонких девичьих рук. Наконец Мира выдохлась и покачиваясь отошла от Риса и сев обратно на свое место тихо заплакала.
Илия убрал нож и сел на кровать рядом с Рисом.
- Да зачем мне тебя резать, - горько сказал он, - кого надо я уже зарезал…
Рис сплюнул кровь из разбитой губы, он сразу понял кого имел ввиду этот человек. Он не мог вспомнить этого человека. Тогда спросонья среди ночи урядник видел только тень или спину убегавшего, словно домовой, человека.
- Это ты убил Хольмуга? - спросил он.
Илия молчал. - Развяжи меня, слово офицера я не буду пытаться убежать. - Да на кой мне твое слово, - ответил Илия разрезая веревку на запястьях урядника. Рис потирал затекшие руки и смотрел как Илия залез в его сумку, достал тубу где Рис хранил все документы и пытался в потьмах их прочитать. - Ведь могли бы просто там в корчме, в зале об этом всем спросить. Зачем все это. - Кто тебя знает… Илия не договорил, приступ кашля не дал ему ничего сказать. - Меня Айдином зовут, - осторожно представился Рис когда приступ кашля Илии прошел, - урядник 3-го батальона бригады «Ниар». «Зачем мне твое имя?», - хотелось сказать Илии, для него это был и оставался один из мучителей его сестры. - Илия, - все же ответил он. - Раска эта, она кто тебе? - Сестра, - односложно ответил Илия, - значит в Боргвэд. Название это ничего не говорило Илии. Просто город по пути. Беда была в том, что Илия никогда не был в городах. - У меня дюжина бойцов… Я,…. у меня остались дела в Боргвэде, я поеду с вами если не возражаете. Думаешь мне все это нравилось? Я правда сдал их в коменданту. - Когда вы оставили их в …., - Илия замялся с названием города, - в этом… - В Боргвэде? - ответил Рис, - Вчера утром мы убыли значит, а вечером предыдущего дня сдали невольниц в комендатуру. Три дня назад получается. И незачем было набрасываться на меня так, - повторился Рис, - приедем в Боргвэд, я подам рапорт и получишь ты свою сестру. Если честно, Рис до конца не знал верит ли он своим словам или нет. Было понятно для чего Хольмуг вел невольниц, но уж кто-кто, а комендант-то Боргвэда не должен быть в сговоре с нечистым на руку конунгом. - Надо сейчас выходить, - сказал Илия засунув тубу с приказами обратно в сумку Риса.