Следующие дни прошли в напряженном ожидании. Дамир встречался со своим знакомым следователем, показывал ему материалы. Понадобилось еще несколько доказательств, чтобы возбудить дело, но, к счастью, тот заинтересовался и не отказал нам.
Мы с Леной старались вести себя, как ни в чем не бывало. Я ходил на работу, хотя каждый звонок в офисе заставлял меня вздрагивать, каждый шорох по дороге домой казался шагами преследователя. Лена тоже делала вид, что ничего не происходит, но возвращалась домой с выпученными глазами и дрожащими руками.
Однажды раздался очередной подозрительный вызов на мой телефон. Тот же незнакомый номер:
– Виктор, не забыл, что нам нужен твой автограф на одной бумажке? У тебя осталось мало времени.
Я старался не показать страх:
– Вы меня не запугаете.
В трубке оскалились:
– Посмотрим.
И бросили.
Я понимал, что развязка близка. Следователь обещал, что готовит силовую операцию, чтобы взять главарей с поличным на встрече, где они должны были заставить Лену подписать бумаги. Я знал, что и мне придется сыграть свою роль, сделать вид, будто я ни о чем не подозреваю.
Наступил тот день. Мы с Леной прибыли на условленное место — небольшой пустырь недалеко от городской окраины. Жора и Дамир наблюдали издалека, а неподалеку прятались оперативники.
Лена стояла с папкой в руках, дрожа от холода и нервов. Я рядом, во мне бурлило все: и страх, и готовность бороться до последнего.
Через десять минут подъехала черная машина, вышли те самые трое, среди них — тот самый баритон. Оглядываясь по сторонам, они приблизились:
– Ну, готовы подписать?
– Готовы, – кивнула Лена, стараясь выглядеть покорно. – Но нам нужны гарантии, что вы оставите нас в покое.
Они ухмыльнулись:
– Гарантии? Ну-ну, подписывайте, а потом посмотрим.
Я протянул руку к документам, делая вид, что проверяю что-то:
– Так, а где пункт о том, что мой долг аннулируется, если я выплачу все деньги?
Главарь наклонил голову:
– Подпиши сначала — потом поговорим.
В этот момент, словно по сигналу, из-за кустов выскочили двое оперативников:
– Полиция! Бросьте оружие, руки вверх!
Раздался взрыв вспышки: кто-то попытался выхватить пистолет, но оперативники среагировали мгновенно, завалили его на землю. Главарь выругался, метнулся к машине, но его тоже скрутили.
– Руки за спину! – прозвучал приказ.
Все произошло в считанные секунды. Я только успел оттащить Лену в сторону, прижимая ее к себе, чтобы она случайно не попала под раздачу. Ноги у нее подкосились. Через минуту вся банда была в наручниках, полиция суетилась, обыскивая машину.
Наконец, к нам подошел седой следователь в штатском:
– Все в порядке? Отличная работа. Ваши записи помогут нам закрыть эту группу надолго.
Я кивнул, пытаясь перевести дыхание. Лена уткнулась мне в плечо, судорожно вздохнув.
– И что будет с Маратом? – спросила она тихо.
Следователь сказал, что его человек уже с ним на связи, Марат тоже даст показания. Я слышал в голосе Лены тонкую печаль — ведь это все-таки ее бывший, которого она не раз любила. Но сейчас важно, что мы спасены.
Прошла неделя, потом две. Следствие шло своим чередом, материалы собирали и готовили. Марата, как оказалось, бандиты брали «на крючок» еще раньше, заставляя его делать сомнительные махинации. Он связался с Дамиром, чтобы тот нашел выход.
Я уволился с прошлой работы и нашел временную подработку, чтобы дышать свободнее. Лена долго просила у меня прощения. Я боялся ей поверить, не мог сразу стереть из памяти все ее обманы. Но видя, как она плачет, как борется с чувством вины, я все же решил дать нам второй шанс.
– Виктор, я знаю, что разрушила твое доверие, – сказала она, глядя на меня сквозь слезы. – И не знаю, смогу ли восстановить его когда-либо.
– Ты постарайся, – ответил я. – И я тоже постараюсь.
Мы все еще жили в моей квартире: выкорчевывали из нее запахи прошлого, меняли обои, чистили старые полки. Символически пытались избавиться от следов той ночи, когда все начало рушиться.
В минуты тишины я ловил себя на мысли: «А могу ли я забыть те сообщения, эту фальшь, что изъела меня изнутри?» Пока не знаю. Но жизнь без прощения – это тюрьма. Я не хотел оставаться узником собственных обид.
Жора иногда заглядывал, принося новую порцию слухов и сплетен о том, что «там» происходит. Говорил:
– Вашу шайку надолго посадят, потому что там большой список преступлений. Так что живите спокойно.
Дамир тоже позвонил пару раз, сказал, что Марат в безопасности и теперь сотрудничает со следствием. По сути, стал скрытым свидетелем.
Семья ли мы с Леной по-прежнему? Честно говоря, не знаю, сможем ли мы забыть все. Но мы решили попробовать. Некоторые раны заживают долго, но пусть это станет для нас уроком: не умалчивать проблемы, не доводить все до критической точки, когда уже слишком поздно остановить ураган лжи.
Иногда по ночам я просыпаюсь от звука телефона. И каждый раз вздрагиваю, вспоминая тот первый звонок, который оказался для меня сигналом о катастрофе. Но теперь, когда я смотрю на Лену, я вижу женщину, которая сама прошла через страх и боль. И… несмотря на все, я все еще люблю ее, хоть и по-другому – с горькой примесью разочарования.
К чему я веду свой рассказ? Мы все иногда просыпаемся от звонка судьбы, и порой это совсем не тот звонок, который хочется услышать. Но важно не сбросить вызов и не отмахнуться, а понять, что кроется за ним, и решиться действовать.
У нас есть еще дорога впереди. И пусть она изрыта канавами и усеяна обломками доверия, я все же надеюсь, что мы найдем путь к примирению. Или хотя бы к новому началу, где никто из нас не будет бояться говорить правду. Понравилось? Поблагодари автора Лайком и комментарием, а можно ещё и чашечкой кофе!