Сегодня мне приснился удивительный сон. Моя собственная свадьба. Всё было так красиво, гостей много, зал украшен, столы накрыты. У меня ещё не было такой красивой свадьбы.
Первая была так себе, я её даже вспоминать не хочу. Особенно то, что на второй день мы напрочь разругались со своей свекровью и ушли в ресторан. Свадьба была дома.
Тогда ещё не было принято устраивать массовые гуляния в местах общественного питания. Когда я выходила замуж во второй раз, кстати, не в белом платье, оно у меня было изумрудно-зелёного цвета, прекрасно подходило к моим волосам яркого цвета блонд.
И я была стройна и на высоченных каблуках. А большого торжества не было. Так, что-то типа посидели-разошлись. А здесь, во сне, всё было по высшему разряду. Интересно, за чей счёт банкет был?
А платье у меня! И главное, я опять стройная, как кипарис, без лишних килограммов, когда это только я успела похудеть? И марш Мендельсона был, и скрипка в углу надрывалась, это, наверное, чтобы мне не очень весело было.
И две пары деток самозабвенно танцующих свадебный вальс. И, само собой. гора подарков в углу, помню, что мне не терпелось поразворачивать эти красивые коробки. Гостей много.
И опять где-то, из глубины души голос так гаденько нашёптывает- а за чей счёт банкет? А действительно, за чей счёт? Я вглядываюсь в лица гостей, стараясь угадать, кто из присутствующих здесь мужчин мой жених.
Хотелось бы, конечно, чтобы это было что-то красивое. К примеру, рост не ниже 182 см, вес чтобы не меньше ста килограммов. И непременно лысый. Обожаю лысых мужчин.
Я уже в который раз просматриваю гостей, но никого подходящего не нахожу. Наконец, нас приглашают к столу. Я, подхватив, платье, по-королевски ступаю туда, где должна сидеть и… просыпаюсь. Ч-чёрт!
На самом интересном месте. Ладно, поесть-попить не успела, так хоть жениха бы глянуть. Может, мне некачественный товар подсунули. Долго лежу, вспоминая подробности. Помню всё. Жениха не помню. Может, это Карпов был? Хотя нет, мы же с ним неделю назад расстались.
Причём, со скандалом. Навсегда. Это Карпов так сказал. А у него принцип- мужик сказал, мужик сделал. Мне на его принципы глубоко по барабану. Надоел он мне хуже горькой редьки.
Когда вечером начался гундёж по поводу моих бесконечных разговоров по телефону и сидения в интернете, а он, видите ли, сидит не кормленный с шести вечера, я очень невежливо сказала ему-Карпов, с вещами на выход!
Видели бы вы, как он взвился, как будто на ежа сел. И голос прорезался, а то ходит, голоса не повысит, против ничего не говорит. А тут как рявкнет! Мне даже показалось, что я поторопилась его вместе с вещами провожать.
Но когда он долго и нудно перечислял мои недостатки, я в правильности принятого решения укрепилась окончательно. Нет, я конечно, не ангел. Где-то даже немножко, как бы… В общем, не идеал.
К тому же я терпеть не могу критические замечания в мой адрес. А тут сразу столько и всего! Я терпеливо слушала, когда закончится весь этот словесный поток. Наконец любимый заткнулся.
Но напоследок всё же выдал гадость масштабную.
-Ангелина, ты змея! И сука!
О как! Что-то быстро поменялись взгляды. Ещё недавно я была зайкой, киской, рыбкой, много чего приятного из флоры и фауны было названо моим именем. А сегодня…
Он топнул ногой.
-И имя твоё тебе не подходит! Какая ты к чертям собачьим Ангелина! Дьяволина ты! Очень советую имя тебе поменять.
Ну да, ну да. Имя поменять… Как же, размечтался. Это ты себе имя поменяй. Твоё имя тебе точно не подходит. Евгений-благородный. А в тебе какое благородство?
Но я тебе ничего в ответ говорить не буду. Вот как сижу сейчас молча, таращу на тебя глаза, так и буду сидеть. Может ,ты от злости лопнешь. Не лопнул, собрал вещи и ушёл. Я за ним пол вымыла, чтобы, значит, не вернулся.
А то уходил мой благородный и благоверный несколько раз, но каждый раз недалеко и ненадолго. Так что, я там по поводу свадьбы видела? Всё, вроде, было красиво, но жениха не помню. Хоть убей.
Тогда будем разбирать сон. Так, я, значит, в белом платье. Это уже хорошо. Белое, это не чёрное. Значит не к несчастью. Туфли на высоком каблуке, значит, не помирать. Гостей много, это тоже неплохо.
Столы богато накрыты, значит не к голоду. Подарки были, это к прибыли. Всё вроде бы, хорошо. Жениха не видела. Это плохо. А вдруг наяву появится? А оно мне надо? Не надо. Но, как говорится, будет день, будет и пища. Встаю, хожу по квартире, умываюсь и пытаюсь себя убедить, что день сегодня будет прекрасным. А как же иначе, сон-то был красивым. И ничего плохого не предвещал.
Долго перебирала гардероб, и как всегда со стоном- надеть нечего- остановила свой выбор на любимом брючном костюме. День был как день, зашла в магазин, там моего присутствия не требовалось, девочка, что работает там, полностью устраивает всех, и покупателей и меня, как хозяйку.
Обедать пойду к подруге, решила я, мы давно с ней не виделись, о чём поболтать, найдётся. По дороге к подруге меня догнал звонок. Звонил мой давний приятель, друг, как угодно, у нас с ним хорошие отношения, может быть потому, что у нас не было тесных, близких отношений.
Как у мужчины и женщины, потому Александр зовёт меня сестрой.
-Сестра, мне нужна твоя помощь. Ты не поужинаешь сегодня со мной? У меня дельце одно наклёвывается, а я без твоего совета, сама знаешь, ни одного толкового решения принять не могу.
- Санечка, а самому мозгами раскинуть никак? Ты не чувствуешь, что впадаешь в зависимость?
-Лин, ну чего тебе стоит, ты же всегда всех насквозь видишь! А тут дело такое, предложение есть, спрос есть, а ребятки молодые, ушлые, как бы кидалова не получилось.
-Хорошо, говори, где и во сколько.
-К семи часам в «Старый замок» приходи.
-Что значит, приходи. Как это я буду выглядеть, припёрлась одна и буду приплясывать у входа, ты же сам знаешь, как туда входят.
-Извини, я за тобой заеду. Жди.
-Договорились.
Предложение сходить в «Старый замок» мне понравилось, ресторанчик небольшой, уютный, в основном, там решают важные вопросы, встречаются деловые люди, ну, и отдыхают, конечно. Вдали от любопытных глаз.
Интерьер красивый, под старину, на входе стоит большая фигура в латах. К вечеру я была готова, причёска, макияж, вечерний наряд. Санечка приехал вовремя.
В ресторане встретились с двумя парнями. Действительно, ушлые. Мне их вид не очень понравился, и нагловатые к тому же. Сели за столик. Парни переглянулись и один из них сел рядом со мной.
Я сразу расставила всё по местам.
-Ребятки, вы не по адресу, внимание своё переключайте на кого-то помоложе. Я не ваш формат.
-Точно?
Кавалер был обескуражен. Моё присутствие, очевидно, расценивалось молодыми людьми как подарок от фирмы.
-Абсолютно точно. Я не по этой части. Я в роли консультанта здесь.
Паренёк резко прекратил бить копытом и развернулся лицом к залу. Поле деятельности было обширным, свободных девушек достаточно, выбирай-не хочу. Я попросила молодых людей рассказать, что они могут предложить.
Пока ещё все не приняли на грудь и в состоянии трезво мыслить.Один из парней, вроде бы Игорь, кинул мне на стол папку. Я открыла, в цифрах я не очень разбираюсь, в людях-да. Цифры-не моя стихия.
Второй начал рассказывать, сколько нужно вложить денег, как эти деньги будут работать и какова на выходе будет сумма. Я полистала бумаги, хотя мне это уже и не нужно было, всё было понятно. Решили вначале поесть-попить. Иначе, зачем мы ещё сюда пришли.
Ужин был замечательным, кухня здесь неплохая. На эстраде началось движение, расселись музыканты, вышел певец. Парни наши, побросав еду, кинулись приглашать девушек.
Мой друг сразу ко мне.
-Ну, что? Есть смысл?
-Нет никакого смысла. Обыкновенный развод.
-Понятно. Ну, давай тогда получать удовольствие. Пойдём, потанцуем.
-Давай пока посидим. Не хочется.
Я доедала салат, когда мой друг вдруг произнёс.
-Жопа тяжела.
Я возмутилась.
-Чего это тебе моя задняя часть так не понравилась?
-Да не твоя. Вон, глянь, дама взлететь пытается.
Я повернулась к танцполу. Крупная дама взмахивала руками, словно пыталась взлететь. До меня сразу дошёл смысл сказанного другом. Певец исполнял Розенбаума- любить, так любить. Летать, так летать. Вот под эту музыку дама, наверное, и собиралась в полёт. Народ расступился и с любопытством глазел. Дама была в изрядном подпитии и очевидно, посчитала такое внимание, как подходящий бенефис.
Щедрым жестом она кинула музыкантам несколько купюр с требованием песню повторить. И подготовка к полёту продолжилась. Но ж… извините, задняя часть, была тяжеловата. Взлететь не получалось.
Парни наши к середине вечера накачались так, что себя уже не контролировали. И зачем сюда пришли, тоже забыли. Мы, ещё немного посидели с Санечкой и решили свалить.
Парни не возражали. Мы обещали подумать над их предложением и ответ дать завтра. Молодых бизнесменов это устраивало. И даже за ужин они решили заплатить сами. Мы простились и ушли.
Саша проводил меня до дома, к себе я его не приглашала. Поднимаясь по лестнице, я услышала музыку из своей квартиры. Остановилась в недоумении. Вдруг это воры? Я на цыпочках подошла к двери, подёргала ручку.
Дверь закрыта. Но музыка была. Я открыла дверь ключом. В квартире горел свет, играла музыка. В большой комнате накрыт стол, горели свечи. На диване сидел Карпов.
-Карпов, и что мы тут делаем?
-Здравствуй, любимая. Нам нужно поговорить.
-О чём, Карпов. И когда это я стала любимой? Я вроде бы - змея. И сука. И эта, как её, Дьяволина.
-Лина, прости меня. Я погорячился. Но ты сама виновата. Я всё как следует обдумал, и я возвращаюсь. Потому что жить без тебя не могу. Я тебя очень люблю. Я всю ночь сегодня не спал. Ну, что ты молчишь, ты мне не рада? Стоишь, совершенно равнодушная, и никаких эмоций.
-Мне что, от радости пять раз подпрыгнуть?
-Ну, скажи, что ты рада меня видеть.
-А я рада? И что это ты заладил- я обдумал, я люблю, я не спал. Я, между прочим, последняя буква в алфавите.
-Пусть она будет хоть распоследней, только бы ты меня из этого алфавита не вычеркнула.
-Скучный ты Карпов. Мне с тобой неинтересно. Кстати, что ты со своей головой сделал?
-А это я причёску поменял, сделал, как у Карпова, который в «Глухаре». Тебе же нравится Карпов.
-Дурак ты, Карпов. И причёска эта тебе не идёт. И есть я не хочу, мы с Осиповым в «Старом замке» ужинали. И вообще, я хочу спать. Разговаривать с тобой сегодня не буду. Спи здесь, ко мне в спальню ни ногой.
Я прошла в спальню. Разделась и бухнулась в кровать. И даже в душ не пошла. Нет у меня настроения на водные процедуры. Сквозь сон я слышала, как мой ночной гость убирал со стола всю романтическую атрибутику, потом стук дивана, который Карпов раскладывал, потом… я уже спала.
Меня разбудил запах кофе, я повела носом, этот запах был совсем рядом. Открыла глаза. Рядом стоял Карпов с чашечкой дымящегося кофе. М-да-а-а. Думала, свежие, а это всё те же. Кофе в постели пить я не стала. Я вообще кофе не люблю. Я и Карпова не люблю и поняла это только сегодня.
Карпов, напротив, был слаще патоки. Интересно, а правда, патока сладкая? Что-то я не пробовала таких сладостей. Но, блин, как ему это сказать? Как-то неловко получается, он ко мне всей душой, а я филейной частью. Но ведь и жить с человеком, которому не рада, это хуже каторги.
Нет, всё-таки, не Карпов, а я –кукла тряпочная. Ну, не смогла я Карпову сказать, чтобы он уходил. И на душе противно, это примерно, как принесли тебе кошку и попросили подержать у себя, пока в отпуске будут. А я кошек терпеть не могу.
Но кошку оставлю, а она, тварь умная, ходит по пятам, в глаза заглядывает и к ногам ластится. Ну, не люблю я кошек! И Карпова не люблю. Как хорошо, что мне скоро на две недели уезжать. Пару дней я этого Карпова потерплю.
На весь день я ушла к себе в магазин, буду сидеть там, потом в гости схожу. К кому-нибудь, только бы не домой. Главное, что сама себя убеждаю, какая я несчастная, страдаю картинно, подруге рассказываю о своих страданиях и даже плачу. А про себя думаю - змея ты, Ангелина. И… да чего уж там - сука!
Подруга, слушая меня, согласно кивала головой и мне непонятно, то ли соглашалась, что Карпов ничтожество, или то, что я… Ну в общем, понятно, кто я. Когда я вернулась домой, уже было темно. В моих окнах свет не горел. Сердце ёкнуло, подпрыгнуло и покатилось куда-то вниз.
Двери открывала трясущимися руками, меня никто не встреча, не было свеч, музыки и Карпова. Я прошла по квартире, включая по комнатам свет. Карпова не было нигде. Не было и его вещей. На столе лежала записка.
« Ангелина, вчера я лишний раз показал свою слабость, мне не надо было приходить. Уходя, уходи, не зря так говорят. А я ушёл, но недалеко. Сегодня я понял, что ты вообще любить не умеешь. Я не буду сейчас тебе рассказывать, какая ты бессердечная. Ты это всё и сама знаешь. Ты меня просто уничтожила, я даже думать стал, как ты. А вчерашний твой поступок показал, что всё, что я о тебе сказал, правда. Возможно, тебе этот бунт на корабле покажется бурей в стакане, но это уже ничего не изменит. Я ухожу, насовсем. И я тебя умоляю, не зови меня обратно. Потому что я вернусь, но ты меня не любишь, и вряд ли когда тебя посетит это чувство. А так жить я больше не могу. Я на тебя не сержусь, ты такая, какая есть. И тебе меня не понять.»
Подписи не было, но ясно и так, что это Карпов писал, буквы прыгали, в одном слове я даже ошибку обнаружила и меня впервые за много лет царапнули прощальные слова. Вообще, я по натуре очень обидчивая, резких слов не люблю, и обидеться могу иногда на совершенно пустом месте.
Но здесь совершенно другой случай. Меня обидеть и не пытались, просто было сказано то, что сказано. Я села на диван. Поразмышлять было о чём. О себе я и сама всё знала, но очень неприятно, когда о тебе нелестно отзываются. Тем более, любимый мужчина. Хотя чего это я так?
Карпов мне вполне доступно объяснил по поводу моих чувств. А нам не понять, мы не любили. Ну, что ж. Вот и решился мой вопрос, а то муки совести терзали, как я уеду, а с Карповым так и не помирилась. Когда вернусь, уже всё забудется, Карпов успокоится, а я буду продолжать жить в гордом одиночестве. Дома меня не было две недели, иногда меня посещали мысли о Карпове, что-то типа угрызений совести. Я бы эту совесть придушила чем, но тогда думать не будет темы. А тема мне нужна, иначе просто так мозги напрягать - работа бестолковая.
Кстати, перед самым отъездом я узнала, что к моему Карпову ( или уже не моему?) переехала жить Татьяна Погодина. Ну, сказать, что переехала, это она, наверное, так подумала. Привезти пару трусов и ночную сорочку, это ещё не переезд.
Я знаю, что Таня давно охотилась на него и пару раз даже ночевала у Карпова, о чём известила меня по телефону. Я в долгу не осталась, сказала, что передумала ей Карпова отдавать и сегодня же заберу его обратно.
Вечером, возвращаясь домой, увидела новоиспечённых влюблённых, Погодина рыдала. Мне не было слышно, о чём она говорила, но вид был совсем несчастный. Карпов успокаивал нежное создание.
Это сам Карпов так выразился, когда мы встретили Таньку на улице, она шла и шмыгала носом. Наверное, опять кто-то бросил. Странное дело, вроде бы и на личико ничего, и фигурка не совсем так себе, но не держатся у неё мужики, хоть убей.
Я тогда ещё посоветовала Карпову пожалеть её. Вот, наверное, и пожалел. Сердешный ты мой, жалостливый. Ну да, это же я с каменным сердцем, а у Карпова с внутренними органами всё в порядке. Он, ежели что, и пожалеет и приласкает. Ну, это, как говорится, флаг вам в руки. И барабан на шею.
Но по самолюбию царапнуло. Нет, чтобы пострадать в одиночестве, поплакать обо мне. Подумать, какое сокровище потерял. Так не-е-е-т! Сразу лекарство от любви нашёл. О чём это я? Обиделась, что ли? Так надо сейчас, как только домой приду, сесть в уголок на диванчик и тоже соплями позахлёбываться.
А что? Идея! Давненько я не плакала. А сегодня и повод нашёлся. Вернувшись домой, я забыла про планы на вечер. В смысле, порыдать. Позвонила подруга, и мы ни о чём проболтали часа полтора. А потом уже начинать не хотелось.
Плакать на ночь глядя, самое последнее дело. Утром встанешь с опухшими глазами, а мне моя вывеска ещё пригодится. Так что, траур по случаю очередного адюльтера Карпова отменяется.
По возвращении домой меня ждала неприятная новость - Карпов запил. Об этом мне сказали мои, вернее, наши общие друзья. Они-то как раз были против нашего расставания, но знали, что если я что задумаю, уговаривать бесполезно.
Я сказала, что пожалуй, навещу моего милого в среду, сегодня понедельник, а через день всё будет в самый раз. Погодина вроде бы, ушла. Не знаю, правда, надолго ли. Два дня прошли быстро. В среду появились какие-то дела и нарушили мои планы относительно посещения Карпова.
В четверг утром я проснулась в пять часов. Что-то толкнуло. И остатки сна обрывками цеплялись за мою память. А память услужливо сообщала что-то интересное, увиденное во сне. Я напряглась. О чём же был сон? О чём…
Есть! Вспомнила! Мы с Карповым занимались любовью. Причём так, как в первые дни нашего знакомства. И остатки сна выплеснулись картинкой - Карпов, выгнувшись в последнем аккорде, протяжно выдохнул- всё-ё-ё-ё!
Вот блин, к чему этот сон? Интересно, а мне было хорошо? Там, во сне? Или я опять изобразила страсть, пылкую и огненную? Неважно. Просто сегодня надо обязательно навестить Карпова и… повторить сон? Почему бы и нет?
Еду к Новиковым. Лица у наших друзей постные и на меня смотрят подозрительно жалостливо. Что случилось? Андрей переглядывается с Наташей.
-Ты ещё не знаешь?
-Что не знаю?
-Карпов умер.
-Шутишь?
-Да нет. Сегодня в пять утра.
Я с размаху падаю на диван. Вот, оказывается к чему этот сон. И этот крик – всё-ё-ё-ё! Он умер в это время! Сижу в оцепенении. Наташа протягивает мне стакан с водой. Я машинально пью, потом отставляю стакан.
На фиг мне сейчас вода? Я пить не хочу. А-а, поняла, думают, что мне плохо. А мне плохо? Что нехорошо, это точно. Радости нет от такой новости. Вечером едем к Карпову домой. Его уже привезли.
С опаской вхожу в квартиру. Андрей и Наташа рядом. Карпов лежит в гробу, на застывшем лице улыбка. Это он, наверное, думает сейчас, что обхитрил он меня. Плачет свеча в изголовье, распространяя мягкое тепло и запах мёда.
Говорят же, что человек, когда умирает, ещё всё слышит, правда, не видит. Интересно, а кто это проверял? Я стою перед гробом, меня охватывает чувство жалости. К себе, к Карпову.
Что, дорогая, тебе поплакать хотелось? Рыдания подступают к горлу. Все выходят из комнаты. Я плачу навзрыд, слёзы текут рекой, я высказываю сейчас Карпову всё, что о нём думаю.
Все свои обиды, про его измены, пока мы были вместе. Не отрываю глаз от его лица, мне кажется, что Карпов меня внимательно слушает. И не перебивает. Входит Андрей, обнимает меня за плечи и уводит от гроба. И вовремя. Меня начинает трясти и я уже не плачу, а захлёбываюсь рыданиями.
Вот сейчас, поданный мне Наташей стакан воды был кстати. Пью, разливая воду, руки ходят ходуном. Я впервые вижу мёртвым своего… мужа? Любовника? Кем он мне был? В голове что-то сверкнуло, рассыпалось сотней мелких звёздочек, и я провалилась в черноту.
Очнулась на улице. На скамейке, куда меня вывели, кроме меня и Новиковых нет никого. Мы уезжаем. Наташа просит остаться у них. Я не соглашаюсь. Мне нужно побыть одной.
Дома снова плачу. Потом достаю чёрное, расшитое золотыми нитями платье. Очень красивое, кстати. Я когда его покупала, подумала, что на траурное похоже. Золото на чёрном. Примерила. Завтра у меня бенефис в роли вдовы. Хотя какая я вдова? Мы даже женаты не были.
И там кроме меня скорбящих ещё наберётся. Интересно, а мы в рядок у гроба сидеть будем? А что, картинка ничего будет. Меня охватывает злость. Я злюсь на себя, на Карпова, за то, что так бездарно ушёл из жизни. В заключении врачей сказано- аортопатия, или что-то ещё , я уже не помню.
Короче, сердце остановилось. Надоело, видно, стучать вхолостую. На следующий день надеваю платье, волосы завязываю в хвост, перевязываю чёрной лентой и еду на похороны. У гроба сидит Погодина, безутешно рыдает. Смотрю на лицо Карпова.
Брови у него сдвинуты, губы поджаты, лицо очень недовольное. Интересно, чем? Вчера, вроде бы, в настроении был. Или правда всё слышит? Или не нравится ему это действо? Весь этот спектакль с его похоронами? С ним, кстати, в главной роли.
Мне уступают место. Я отказываюсь. Нечего мне в одном ряду со всеми скорбящими сидеть. У гроба вижу ещё пару воздыхательниц. Выходим на улицу. Настроение, понятное дело, не очень весёлое. Я до сих пор не могу поверить, что Карпов-таки умер.
Вот, я так и знала, ни на что больше он и не способен. Просто трусливо сбежал из этой жизни, чтобы не заморачиваться отношениями, расставаниями. Ему больше ничего не нужно! А мне? Что нужно мне? И как мне себя теперь вести? Виновата я в его смерти или нет?
На кладбище, перед тем как опустить гроб в могилу, все расступились. Я подошла к Карпову, долго всматривалась в его лицо. Потом тихо попросила простить меня за всё. Сказала, что и я его прощаю. Целовать не стала. Потому что Погодина уже обмусолила его по полной программе. За всех , за нас.
Дома снова дала волю слезам. Только теперь уже плакала совершенно искренне. Мне было страшно обидно, что Карпов ушёл из жизни таким молодым. Что ничего у нас не получилось. Что я, возможно, могла эту смерть предотвратить. Но, наверное, от судьбы не уйти. Прошло девять дней. Стало пусто вокруг, меня никто не встречает на улице, никто не донимает своей любовью, не звонит. И я вдруг начинаю понимать, что всё можно в жизни исправить.
И только смерть может перечеркнуть всё, нельзя вернуть человека, который ушёл в мир иной. И становится страшно, что не успела, не сказала, не остановила руку смерти. И как с этим жить?
Ещё вспоминая, плачу. Как человека мне Карпова жаль, но не сам ли он во всём виноват? Его постоянные метания, бесчисленные подружки, которых он сдавал, как только я узнавала об очередном адюльтере.
Но остановиться не мог, каждый раз оправдываясь- я сам никогда первого шага не сделаю, но если дают- не откину. Постепенно начала успокаиваться, не зря мудрые китайцы говорят- закрылась рана, забыл о боли. Жизнь продолжается, словно сериал, с которым никак не расстанется режиссёр.
Наш главный режиссёр там, наверху, где уже заранее все роли определены. Нам остаётся эту роль сыграть, прожить, неважно, каким словом это озвучить, главное, что ничего не изменить.
Какой-то не очень умный сказал - человек сам кузнец своего счастья. Щ-щ-ща-з! Хоть куй, хоть не куй, всё равно получится… то, что создатель запланировал. Я пробовала несколько раз перепланировать, но всегда получалось не очень. В смысле, совсем не получалось.
А так хочется любви, большой и светлой. Стоп! Это, по-моему, опять не мои слова. Там, дальше, должно быть что-то про сеновал. А что? Сеновал - это очень романтично! Хотя меня на сеновал и по приговору не затащишь. Я люблю удобства. Опять же санитарию- гигиену очень уважаю.
Да и Карпов сказал, что я -змея. Хотя, зря он так сказал. Я очень даже ничего, мявконькая и пушистенькая. Когда сплю. Зубами к стенке. Но любви всё равно хочется. Столько лет зря прожила, что ли, на белом свете.
И опять призадумалась я над словами своей коллеги по работе. После одного случая, она сказала, что я- Кассандра. А всё дело было в том, что в пятницу с утра, я на работе рассказала сон, который увидела в ночь с четверга.
Я очень подробно описала смерть Алексея Петровича. О том, где на лице у него были ссадины, как хоронили мы его не из дома, а из нашего здания, где мы работали. Что гроб стоял в Большом зале, где рассматривались судебные процессы с большим количеством действующих лиц.
Все обсуждали этот сон, а потом сделали вывод, значит, Алексей Петрович будет жить долго. Я согласно покивала головой, но в душе у меня почему-то были некоторые сомнения. Потом мы ушли на выходной, а после него, согласно моему сну, все были заняты похоронами. Алексея Петровича, который должен был жить долго.
Далее всё шло строго по моему сценарию, в смысле, сну. И похороны и сама процессия, которая почему-то пошла не по городу, как это обычно делается, а сразу на кладбище. Мы несли венки, по двое на венок. И я, и кто меня только за язык тянул, ляпнула- вот сейчас скажут, что всё впереди перекопано и велят повернуть налево.
Буквально пару шагов и по длинной колонне стали передавать слова- там всё перекопано, трубы кладут, нужно сворачивать налево. Та, что несла со мной венок, резко отдёрнула руку- я дальше с тобой не пойду! Вот ё-моё! Язык мой, враг мой. С трудом удалось убедить, что всё это не более, чем совпадение.
В этом, зато не удалось убедить нашего руководителя, который твёрдо был уверен, что меня следует уволить, иначе я перехороню весь коллектив. Спасибо одному доброму человеку, который вступился за меня, сказав, что я очень даже запросто могу увидеть в белых тапках одного человека.
И многозначительно посмотрел в сторону обеспокоенного босса. Долго босс не раздумывал, сделал жест рукой, чтобы я быстро скрылась с глаз, и вслед крикнул, чтобы я больше таких снов не видела. Как скажете, дорогой. Не буду. Может быть. Вскоре это всё было благополучно забыто.
А потом всё моё внимание было обращено на себя, любимую. Вернее, это на меня обратили внимание. На горизонте появился претендент на мою руку и сердце. И само собой, на все остальные части тела. Его приближение со стороны горизонта было стремительным и сопровождалось цитатами из учения Блаватской и Рериха.
Я слышала о таком обществе, где собирались очень умные люди, вели беседы о тонких мирах, читали специальную литературу и днями ходили по городу. Это называлось- дарить цветок любви людям. Я сразу категорически отказалась вступать в это общество, сказав, что, наверняка, недостойна таких благородных людей.
И цветок любви я предпочитаю дарить дома, в интимной обстановке, а не болтаясь бесцельно по городу. Для меня Высший Разум, тонкий мир не пустые слова, я верю в то, что существует что-то, что нами руководит. Но в этом обществе были совершенно другие приоритеты. Ну, да ладно.
Главное, что мне этот член общества нравится. Можно даже и без его собственного. Для меня это не главное. Полтора месяца наших встреч были полнейшей гармонией и идиллией. Мой друг абсолютно не употреблял спиртного. Это плюс. Не курил. Ещё один плюс.
Не ругался матом. И это плюс. Ну и так далее, по списку, и совсем даже недурён собой. А ещё! У него были руки, откуда надо. Он столько сделал по дому! Отремонтировал всё, что нужно, перевесил все шкафчики, куда было сказано, и даже сделал мне что-то вроде небольшой библиотеки - такого уютного уголка, где разместились полки с книгами и кресло. Живи и радуйся!
Минус был один. Но очень большой. Как только выдавалась свободная минутка, к примеру, я на кухне, готовлю. Милый друг садился на диванчик, брал в руки книгу и начинал читать. О тонких мирах. Книга была одна, и каждый раз менялись только главы. Наверное, чтобы я всё это выучила наизусть.
В первый раз я слушала с интересом. Во второй- досадливо поморщилась. В третий, мне хотелось послать его на… в… но я сдержалась. Скрипнула зубами и про себя стала думать о своём. Где-то по пятому кругу моё терпение лопнуло. Я бросила на пол тарелку и сказала, что лучше бы он пошёл и окно, к примеру, помыл.
Милый друг аккуратно закрыл книгу на закладку, встал, налил в тазик воду и ПОШЁЛ МЫТЬ ОКНО! Словесный поток, извергаемый далее мною, был сродни Ниагарскому водопаду. Причём слова перемежались с нецензурными, но смысл был понятен. Даже члену общества Рериха и Блаватской.
Это потом уже я как следует, проанализировала своё поведение и сделала выводы, что негоже так себя вести. Можно было и покороче, просто высказать всё, что я думаю. Но тогда меня было не остановить.
Короче, прошла любовь, завяли помидоры. Ботинки жмут и нам не по пути. Я объявила, что прямо сейчас мы расстаёмся. Но поскольку на дворе вечер, а время года зима, на улице темно, то совсем уж будет бесчеловечно выгонять человека на ночь глядя. Но завтра с утра, с вещами и на выход.
Спать легли в разных комнатах, что бы, не дай Бог, не произошло примирение. Собственно, возможно, как-то между делом и так далее, я была бы и не против. Но милый друг воспринял мою гневную тираду, как руководство к действию. С несчастным видом, вздыхая и поминутно хватаясь за сердце, претендент на мою руку, собрал свои вещи и ушёл.
Правда, перед тем, как открыть двери в неуютный мир, а особенно, в котором нет меня, он ещё потоптался у входа, в надежде, что я передумаю, и вышел. Я не передумала. И три месяца потом, я, словно нечаянно, встречала его на своём пути.
Он умудрялся появиться там, где я хожу и именно в то же самое время. Даже если я меняла маршрут. Но я своего решения не изменила. И лишний раз убедилась, что недостойная я таких высоких чуйств. Где уж нам, с неполным средним…Ура! Еду в Польшу, любимую, такую родную и приветливую (для меня). Я не была там давно, столько воды утекло, наверное, я и язык забыла. Сердце дрожит и замирает. Переход в Бресте, на Варшавском мосту, стоим в очереди на пропускнике, очередь почти не движется, сходила в Дьюти фри, потаращила глаза, купила духи «Сальвадор Дали».
Не утерпела, открыла коробку, тут же, не отходя от кассы надухарилась и…захлебнулась от восторга. Запах! Я как-то дома покупала такие же духи. И вроде, коробка та же, бутылочка в форме губ. Название то же самое. Но запах был от Сальвадора вдали.
Прошли белорусских пограничников, те молча сличили паспорта, поставили печати. Один из них повёл носом , учуял запах духов. А то! Благоухаю на все сто долларов. Далее белорусская таможня.
Таможенник устало посмотрел на нас, спросил, сколько денег везём и на автомате:
-Сигареты, спирт, наркотики…
Я в ответ решила пошутить.
-Спасибо, не надо.
Таможенник вскинул на меня глаза.
-Не понял?
Понимаю, что моя шутка не удалась, но надо что-то говорить.
-Ну, Вы предложили, я отказалась.
Лицо стража границы побагровело. Чую, что моя поездка накрывается медным тазом. Пытаюсь исправить ситуацию.
-Извините, я неудачно пошутила. Я больше так не буду. Правда-правда.
Офицер мне поверил. Наверное, потому отдал документы, шлёпнул на декларации печать и мы двинулись к полякам. А там! Как говорится- Велкам! Только денег побольше везите. Даже смотреть никто и спрашивать ничего не стал.
Я уже пошла к машине, когда услышала вслед
-Бардзо пенкна кобета ( очень красивая женщина).
Я оборачиваюсь.
-Дзенькуе бардзо! ( большое спасибо)
И настроение у меня стремительно взлетело вверх. Доброе слово и кошке приятно. А мне тем более. Значит, я очень даже ещё ничего. Не могу насмотреться на дома, улицы, небольшие города, которых до самой Варшавы не счесть.
Песней отзываются названия, я молчу, у меня нет слов, машиной я ещё ни разу по этой дороге не ездила. Пять лет мы ездили и всё поездом. Все три дня у меня рот не закрывался. Я говорила и не могла наговориться. Язык, оказывается, не забыла.
А общалась со всеми, в магазинах, на автозаправках, в кафе, отелях. Не доезжая Минска Мазовецкого есть небольшая деревня, тяжёлое произношение, но попробую перевести- Хожешувка.
Очень большой магазин, здесь же можно и переночевать. Въезжаем на территорию, нас встречает хозяин, высокий мужчина с тяжёлым взглядом. Он внимательно смотрит на меня, я жду комплиментов, мне сегодня уже сказали, что я красивая. Я не прочь послушать об этом ещё раз.
Странно, о моей красоте не сказано ничего. Обидеться или как? Ко мне подходит женщина и тихо на ушко мне говорит, что хозяин непростой человек. Он-чарОдей. И он видит людей насквозь.
Вот только МЕНЯ не надо насквозь! Вот любуйтесь со стороны, не фига мне тут рентген устраивать! По спине холодок, мне колдунов только не хватало. Мужчина цепким глазом словно прощупывает меня. Потом приглашает всех к столу. Почему бы и нет? Уже и кушать хочется, мы как раз хотели в кафе остановиться. Но мы и здесь можем поесть.
Рано радовались! Кормить нас никто не собирался. Предложили по чашечке кофе и сухое печенье. Вот спасибо! Аттракцион невиданной щедрости прямо. Хотя, с другой стороны, нас никто не обязан кормить.
Я кофе не пью, мне этот напиток радости не доставляет. Или не понимаю ничего в нём. Пока Эдик пьёт кофе, Януш, так зовут хозяина, отзывает меня в сторону и предлагает посмотреть мебель. Я не отказываюсь.
Мы медленно идём между диванов, шкафов, он рассказывает что-то, а я чувствую, как меня обволакивает словно облаком. Руки-ноги тяжелеют, начинает кружиться голова.
Я быстро разворачиваюсь и почти бегом на улицу. Януш еле поспевает за мной. Я перевожу дух. Что это было? Януш улыбается, потом пытается взять меня за руку. Я выдёргиваю свою руку у него и отхожу в сторону.
Януш мрачнеет.
-Пани что-то не сподобалось? ( не понравилось)
Хмурю брови.
-Так. Не нравится.
-Что именно?
-Как Вы себя ведёте!
-А пани знает, что она ведьма?
-Пани знает, но это не обязательно говорить.
Януш протягивает руку.
-Я имею честь предложить Вам свою руку.
-Спасибо. Я не падаю.
-Пани не поняла. Я предлагаю стать моей женой.
-Пан шутит?
-Ни разу. Я знаю, что мы две половинки еднего целого. Я давно пани ждал. Я знал и верил, что скоро это случится. Я видел сон. Пани как есть такая, как сейчас. И как мне виделось. Красивая, умная.
Я возмущаюсь.
-Откуда пан знает, что я умная. Может, я глупа, как утка.
-Я видел сон. Всё должно быть так.
-прошу прощения, так не будет.
Эдик уже выпил кофе и стоит неподалёку. И хотя мы говорим по-польски, Эдик всё понимает. Белорусы все знают польский язык. Или почти все. А жители Бреста, обязательно. Город-то пограничный. Наш диалог затягивается. Януш настаивает на том, что мы должны остаться на ночлег. Эдик вопросительно смотрит на меня. Я отказываюсь, говоря, что нам нужно быть быстрее в Варшаве. Януш кивает головой, но явно разочарован. Мы уезжаем. У меня начинает болеть голова.
Останавливаемся в Минске Мазовецком. Ни в одном отеле нет мест. Я настаиваю, чтобы ехать дальше. Едем, но и по пути ни в одном мотеле не можем устроиться. Что за чертовщина! Меня начинает разворачивать обратно, к Янушу. Делаю над собой усилие и велю Эдику ехать дальше.
На дворе уже ночь, а мы всё болтаемся, как в проруби г…то, что не тонет. Наконец, находим частный мотель, есть два места. Ставим машину и идём спать. Эдик засыпает сразу, свет выключен, а я не закрываю глаза, в углу стоит … Януш.
Закрываю, наконец, глаза и словно проваливаюсь. Во сне меня опять достаёт Януш. Чтоб ты был здоровым! Хотя, по-моему, он и так здоров. И даже больше, чем надо. Два дня ездим по Варшаве, побывали на рынке, который расположен, как и наши Лужники, на стадионе.
В самом низу стадиона, на входе целый вьетнамский квартал, все мелкие, изящноглазые, бормочут что-то на своём языке между собой, но увидев заинтересованный взгляд, пытаются что-то сказать. По-польски и на всякий случай, по-русски.
Мне здесь ничего не надо, махнув рукой, что означает отказ, ухожу. Вслед мне что-то сказали. Уж точно, не то, что я красивая. Но как говорит моя подруга, мне по фигу, что сказали, я же всё равно не поняла. Возвращаемся той же дорогой обратно, мимо Хожешувки. Меня тянет заехать к Янушу. Заезжаем.
Януш торжествующе смотрит на меня.
-Я говорил, что пани не сможет жить без меня.
-Зря пан так думает.
-Но пани здесь!
-Я хочу сказать, чтобы пан не думал, что я не могу без него жить.
-Но так есть!
Я начинаю сердиться. Хотя сама виновата, какого чёрта сюда заехала. Надо было мимо, так нет! Отношения выяснить надо было. Эдик стоит в стороне, а мы уже почти ругаемся. Словно давно знакомы, да что там знакомы! Со стороны глянуть, супружеская чета выясняет отношения.
Януш настаивает, что я непременно должна стать его женой. Я отказываюсь. Мне, конечно, льстит такое внимание, да и в Польше жить- моя мечта. Так в чём дело, дрОга пани?
Януш, видя что меня не удаётся переубедить, использует последний аргумент и путая польские и русские слова выдаёт.
-В тым разе, когда пани будет ехать в другой раз, за еден километер, будет авария. Паньски самОхуд бендзе … он не сможет ехать. И теды пани будет так зденервовАна, что будет идти до меня сама.
Эдик, по мере того, как Януш озвучивает весь расклад нашей аварии, краснеет. Во-первых, ему жалко свою машину, во-вторых, с какой стати из-за меня он должен попадать в аварию.
Эдик поворачивается ко мне.
-Я с тобой больше никуда не поеду.
Ещё немного и я взорвусь.
- ты чего городишь! Какая авария!
Поворачиваюсь к Янушу.
-Дрогий пан. Я бардзо попроше оставить меня в покое.
-Но…
-Дай ми спОкуй! Ниц не хце! ( оставь меня в покое. Я ничего не хочу)
Я почти бегом к машине, вслед Януш ещё что-то говорит. Меня догоняет Кася, это женщина, с которой Януш живёт после смерти своей жены.
Она торопливо шепчет, на ходу подталкивая меня к воротам.
- Напевно так будет, как Януш сказал. Он мне сказал забрать свои вещи из дома. Я не знаю, что мне делать.
Я обнимаю Каську.
-Ниц не бендзе. Пусть пани не забирает свои вещи. Меня нигды здесь не будет.
Уже в воротах меня догнал Эдик. Мы садимся в машину. У Эдика дрожат руки.
-Вот, козёл! И чего ему надо! Он мне сейчас сказал, что сон непременно сбудется. Он никогда не ошибается.
Топаю ногами.
-В моём случае он ошибся. Нет, ты скажи, каков наглец! В первый раз меня увидел и тут же- станьте моей женой.
До Бялой Подляски доехали быстро, останавливаемся в мотеле, и хотя до Бреста осталось каких-то сорок километров, решаем остаться ещё на один день. Сплю, как убитая, но утром вспоминаю, что во сне видела Януша.
Потом пять лет я ездила в Польшу, часто ездила, но никакой аварии с моим участием не было. Мимо Хожешувки проезжали быстро, чтобы не дай Бог, не увидеть злого колдуна. А он точно был злым, уж мне это объяснять не надо.
А самое главное, Януш мне не снился больше ни разу. Потом мне сказали, что Януш закрыл свой магазин, хотел оставить только отель, но потом ликвидировал и это. Касе уходить не пришлось, они жили вместе. Возможно, живут и сейчас, но я этого не знаю. Вспоминала всё потом, как сон. Это же надо было такому случиться. Оказывается, не я одна вижу сны, которые потом тесно переплетаются с жизнью. Иногда меня сны прямо донимают, я в этих снах бываю в других городах, хожу по улицам.
Однажды, побывав в одном городе, я безошибочно определила, где и что находится. Но я в этом городе никогда не была! Я ходила по улицам, мне всё было знакомо, но ни одного знакомого лица не встретила.
И вещие сны, это тоже наказание. Не люблю я такие вещи, увидишь сон, а он потом сбывается. Одни похороны Алексея Петровича чего стоят. По жизни эти сны мне иногда помогают, но лучше бы этого не было. Самой надо свои дела разруливать, а не на сны полагаться.
И пора уже сделать передышку в этом жизненном беге. Сесть спокойно и подумать. О высоком и прекрасном. Как там Райкин говорил- О Штоштаковиче, например. Но и думать мне не хочется. Не вдохновляет.
А не найти ли мне предмет для вдохновения? Чтобы было на ком оторваться по полной программе, чтобы можно было на кого свалить вину за свою неудавшуюся жизнь. А кто это сказал, что моя жизнь не удалась?
И к тому же ещё есть время, и поразмыслить, и оценить свою жизнь. А потому буду жить не во сне, а наяву. Так оно вернее будет.