Давайте на чистоту. Что вы знаете о Гёте и его Фаусте, кроме названия?
Возможно те, кто изучал философию или просто любит читать, все же ознакомился с произведением. Но тут возникает вопрос. Как вы не сошли с ума?
Гёте подсунул нам кость, которую сложно разгрызть. И сколько бы мы не бились над тем, как нам все это понять, всегда найдется другое мнение.
Фауст Гёте. Сегодня об этом и поговорим.
Гёте и алхимия: как почти умерший юрист стал поэтом, который написал "Фауста"
Как обычно, начнём с самого начала. Чтобы по-настоящему понять великое произведение, нужно разобраться в том, кто его написал. Это правило работает почти всегда. Почти — потому что однажды я решил сделать исключение. Думал, что Иоганн Вольфганг фон Гёте слишком "академичен", чтобы в нём копаться. А зря.
На самом деле, за сухими школьными фактами вроде "родился в 1749 году во Франкфурте", "любил Овидия и Гомера", "изучал юриспруденцию", — скрывается один из самых странных и глубоких опытов становления поэта, философа и алхимика.
До славы: болезни, книги и первый кризис
Гёте с детства страдал от проблем со здоровьем: плохая свёртываемость крови, расстройства пищеварения, абсцесс на шее. Его мать — религиозная женщина из протестантской общины — лечила его силами местных врачей и аптекарей. Среди них был доктор Мец, человек из тех, кто ещё застал последние отблески розенкрейцеровской алхимии.
Мец не просто выписывал лекарства — он давал книги. И среди них был фундаментальный алхимический труд Георга фон Веллинга — Opus Mago-Cabbalisticum, где каббала соединялась с химией и метафизикой. Гёте начал читать Веллинга, Парацельса, ван Хельмонта. Чтение шло тяжело, но цепляло.
А потом — декабрь 1768 года. Гёте впадает в тяжёлое физическое и душевное состояние. Почти умирает. Его мать умоляет Меца дать сыну "универсальное средство", которое применялось только в крайних случаях. В полночь врач приходит с кристаллической солью, растворяет её в воде, и — чудо. Гёте поправляется.
Алхимия как пробуждение
Этот опыт стал поворотным. Уже через месяц он пишет другу:
"Искупитель наконец настиг меня… Я спокоен, особенно когда молчу, неподвижен и чувствую Добро, которое льётся на меня из вечного источника."
Гёте вернулся с того света другим. Его интерес к поэзии и философии обострился. Он пишет:
"Говорить отдельно о Боге и отдельно о природе — так же трудно, как думать о теле и душе по отдельности."
Он открывает для себя концепт "Книги Природы" — средневековой идеи, согласно которой природа сама по себе — текст, через который говорит Бог.
Весной, когда здоровье восстановилось, Гёте установил у себя под крышей алхимическую печь. Он начал эксперименты с солями, щелочами и "средней солью", которая, как считалось, соединяет земное с небесным. Алхимия захватила его настолько, что её следы можно обнаружить в самых известных произведениях — например, в Фаусте, где ученик Вагнер создаёт гомункула.
Поэт, философ, алхимик
Да, Гёте прославился не алхимией, а поэзией, романами и "Фаустом". Но именно эта алхимическая инициация — на грани жизни и смерти, между физическим и сверхчувственным — сформировала его как мыслителя. Он не считал свои литературные достижения главным делом жизни. Он хотел, чтобы его запомнили как учёного.
Он считал, что настоящее знание приходит не из книг, а из внутреннего переживания и наблюдения за природой. Он читал Библию как мифологию, алхимию — как поэзию материи, а поэзию — как науку о духе.
Именно поэтому Гёте нельзя назвать "просто поэтом". Он был человеком, который однажды пережил собственную смерть — и вернулся с багажом, который питал его творчество всю жизнь.