Что хотел донести до зрителей режиссёр Мэл Гибсон, снимая киноленту о последних двенадцати часах земной жизни Спасителя Иисуса Христа?
Когда режиссёр фильма «Страсти Христовы» Мел Гибсон позвонил актёру, согласившемуся играть роль Иисуса Христа — Джеймсу Кэвизелу, он хотел объяснить ему всю серьёзность и сложность предстоящей работы.
Он хотел, чтобы актёр понимал, через что ему придётся пройти. Он предупредил, что не исключено, так может случиться что его актёрской карьере придёт конец. Что в фильме надо будет говорить на арамейском языке. Что в кадре всё будет по-настоящему. И даже еда будет кошерная…
Мэл Гибсон вынашивал идею фильма тринадцать лет. Он хотел, чтобы для зрителей на экране всё было реальным, экстремальным, шокирующим... Он хотел, чтобы люди увидели и пережили этот опыт. Чтобы смогли почувствовать колоссальность жертвы.
Ведь суть заключается в том, что страданиями Христа мы исцелились. Неслучайно эпиграфом к киноленте стала цитата из Книги Исайи (Ветхий Завет):
«Наказание мира нашего было на Нём, и ранами Его мы исцелились».
И для того, чтобы передать это на экране, актёру Джеймсу Кэвизелу предстояло самому пройти серьёзные испытания, как физические, так и психологические. Ему накладывали грим по семь-восемь часов, а в течение съёмочного дня он вынужден был смотреть только одним глазом.
Натурные съемки проходили поздней осенью и зимой, а Кэвизел играл в лёгкой одежде. Ему было по-настоящему холодно. Актёр слёг с пневмонией. Деревянный крест, который ему пришлось нести в кадре, не был бутафорским и весил семьдесят килограммов.
От сложного и многослойного грима тело Кэвизела покрывалось волдырями, и ему трудно было спать по ночам. Во время съёмок Джеймс Кэвизел получил очень много травм, поскольку отказался от дублеров и применения компьютерной графики. Когда снимали сцену, когда Иисус несёт крест на Голгофу, актёр вывихнул плечо...
Во время съёмок истязаний Христа к спине актёра была прикреплена невидимая зрителю доска, которая защищала его от ударов. И бичи, и удары были настоящие. Однажды актёр, игравший воина, который наносил удары Христу, промахнулся и попал по телу. Кэвизел не мог дышать, у него пропал голос, он даже не мог вскрикнуть, он упал...
С трудом поднялся. И тут воин опять промахнулся мимо доски. Кэвизел физически ощутил, что такое бичевание. Позже он говорил, что если бы не прошёл через это, мучения никогда бы не выглядели настолько настоящими.
Кэвизел отнёсся к этой непростой роли, как своему кресту, который надо нести. Актёр был верующим человеком, знал Евангелие, и ему всё это было очень близко. Работе он отдавался полностью. Он говорил Мелу Гибсону: «Не объясняй мне. Просто покажи, как надо сыграть. Ты — прекрасный актёр. Просто покажи». Гибсон показывал.
Когда снимали сцену с Понтием Пилатом, и прокуратор спросил у Иисуса: «Ты — царь?», вдруг что-то случилось, вспоминал Кэвизел. Он почувствовал, что что-то проходит сквозь него, а он смотрит на это словно со стороны. После съёмок Гибсон спросил: «Как тебе это удалось?» Кэвизел и сам не мог объяснить.
Мэл Гибсон признавался в одном из интервью, что актёр не играл Христа, он им был. Он по-настоящему жил и по-настоящему умирал на экране. И это было потрясающе!
Когда Мэл Гибсон, сидя в кафе, обсуждал со сценаристом предстоящую работу, к ним вдруг подошла девушка. Она не знала, о чём беседовали эти двое. Она спросила: «Простите. Я могу вам кое-что сказать?.. Иисус очень любит вас». По словам Гибсона, таких посылочек для сердца было очень много.
Тогда в кафе Мэл Гибсон окончательно решил, что герои будут говорить на древних языках. В связи с этим ни одна студия Голливуда не давала ему на съёмки денег, и Гибсон снимал на свои. Но несмотря на это, всё равно чувствовал, что он всё делает правильно.
Каждый день они с Джеймсом Кэвизелом исповедовались или встречались со священником. Они никогда не обсуждали футбол и прочие темы, они всё время говорили о фильме, о Евангелии, о Христе...
Все тринадцать лет подготовки к фильму Мэл Гибсон пропадал в монастырских библиотеках: изучал режиссуру, мировую живопись, пластику... Всё это, действительно, помогло ему создать настоящее произведение искусства. Когда фильм вышел в прокат, это стало мировым событием.
Многие люди, действительно, не имели представления, что Христос мог так страдать. Но у режиссёра не было цели показать жестокость ради жестокости. Он хотел, чтобы люди поняли, как Господь любит нас. И какой ценой Ему далось наше спасение.
Тринадцать лет назад Мэл Гибсон подошёл в своей жизни к важной точке. И именно страдания Христа помогли ему выйти из кризиса. Он говорил, что пришёл к ранам Христа, пытаясь найти исцеление для своих собственных ран. Идея фильма вошла в него и уже не выходила. Он понял, что должен снять этот фильм. Что он не может его не снять.
Мэл Гибсон убеждён, что нельзя быть немного верующим. Если ты следуешь за Христом, то тебе придётся идти до конца, до Голгофы. Семя должно умереть, чтобы дать плод…
И когда ты понимаешь, какая кровопролитная война идёт между добром и злом, ты больше не можешь оставаться в стороне и «умывать руки». И тогда ты начинаешь ближе узнавать Бога. И тебе открывается настоящая радость жизни.
Режиссёр надеялся, что фильм заставит людей задуматься, начать размышлять и задаваться вопросами. А, может быть, даже открыть Евангелие. Он считает, что это была самая главная история в истории человечества. Христос страдал и умер. И всё равно Он вышел победителем.
И вернулся, чтобы сказать: делай как Я.
Ещё статья: Почему карьера исполнителя главной роли в фильме «Страсти Христовы» пошла на спад?
Ещё одна статья о фильме режиссёра Мэла Гибсона «Страсти Христовы»:
И, может, ты тогда перестанешь крестик носить, как украшение.
Друзья, если было полезно, ставьте палец вверх. Подписывайтесь на канал. Будет над чем подумать! Все статьи канала здесь смотри в себя.
