В последнее время в интернете стала особенно популярной видеозапись выступления Иосифа Кобзона, где вместе с хором и оркестром МВД он исполняет песню «Пьяный кучер». В сопроводительных текстах сообщается, что исполнение датировано 1995 годом, и, якобы, после этого Кобзон на два года был отлучен от сцены. Дескать, президент Борис Ельцин решил, что все это о нем и очень рассердился. Но так ли было на самом деле?
Если вы хотите поддержать канал "Пераново перо" финансово, это можно сделать нажав соответствующую кнопку в конце материала
Темных туч хоровод над дорогой осенней,
Наша тройка летит, поднимая бурьян,
Ну зачем, ну зачем в эту бричку мы сели,
Мы же видели ясно, что кучер был пьян...
- эти первые строчки будущей песни родились у поэта Леонида Дербенева после того, как в конце августа 1994 года по всем мировым телеканалам показали пьяного президента России Бориса Ельцина. Находясь с двухдневным визитом в Германии, первое лицо российского государства, спустившись после выступления по ступенькам мэрии Берлина, неожиданно выхватил палочку у дирижера полицейского оркестра и начал энергично «дирижировать». Кто-то над этим смеялся, а кому-то стало стыдно за такого президента. Среди вторых был Дербенев. Не секрет, что Леонид Петрович изначально не уважал Бориса Николаевича.
- Когда в 1993 году случился расстрел Белого дома, Леня со вздохом сказал мне: «Ты смотри, что творится! Как же мы теперь будем жить?!» Он очень страдал от того, что происходит вокруг, от этой разрухи, - вспоминала вдова поэта Вера Дербенева.
- Я бы эту новую власть во главе с Ельциным посадил в одну лодку и отправил в открытый океан. Если не выживут, и слава Богу! - так высказывался Леонид Петрович.
- Дербенев дал мне стихи «Пьяного кучера» в сентябре 94-ого, и я сразу написал музыку. Причем, я отталкивался не от каких-либо политических мотивов, ведь ничего в политике тогда не понимал, а только от стихов поэта, - рассказывает мне композитор Игорь Матета. - Леонид Петрович сказал тогда: «Поезжай в Ленинград к Александру Невзорову (Властями РФ признан иноагентом и экстремистом), он тебе даст телеэфир, исполнишь эту песню и сразу станешь звездой. Но я буксанул и не поехал. И эта песня пролежала несколько лет.
- Самым тяжелым был для меня ельцинский период, потому что мне было очень обидно из-за того, что я так ошибся в этом человеке. Я не ждал от него какого-то особого отношения к себе, но и зла от него не ждал, - признавался в одном из интервью Иосиф Кобзон.
Певец был одним из немногих, кто поддержал тогда еще не президента страны Ельцина, который критиковал генерального секретаря Михаила Горбачева. В 1987 году Кобзон выступая напротив Моссовета в уличном концерте, посвященном 70-летию октябрьской революции, заметил Бориса Николаевича.
- По всему было видно, в каком тяжелом состоянии находится опальный Ельцин, а то, что он попал в опалу, знали уже все, - вспоминал артист в книге «Иосиф Кобзон - Как перед Богом». - И тогда, желая хоть как-то поднять ему настроение, я сказал, обращаясь к людям, которые стояли на площади: «Дорогие друзья, пользуясь, случаем, что рядом с нами находится кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС первый секретарь Московского горкома партии Борис Николаевич Ельцин, я хочу вместе с вами поздравить его с праздником и посвятить ему песню». Все зааплодировали. А тогда этот его поступок расценивался как взрыв. Ельцин был национальным героем. Первый раз сказал то, что хотел. Я запел: «Вдоль по Питерской…» И Ельцин тут же пришел за кулисы. Обнял, расцеловал и сказал спасибо... А вечером был прием в Кремле. И я, выступая, опять заметил, что он уже совершенно один. Где-то там Фидель Кастро с Горбачевым, другие высокопоставленные лица, а он совершенно один. Я подошел к нему, отдал ему свою визитную карточку и говорю: «Борис Николаевич, я знаю, что вам сегодня, наверное, немножко грустно. Поэтому, если вдруг появится желание со мной просто пообщаться, я всегда готов». Ельцин расчувствовался и сказал, что этого никогда не забудет...
- Началось все в 1992 году, когда вдруг стало обнаруживаться противостояние между администрацией президента Ельцина и мэром Москвы Юрием Михайловичем Лужковым. Много шуму тогда наделала знаменитая история с «Мост-банком» Гусинского. Вызывающая статья «Падает снег»… Скандалы. Конфронтация. Я, естественно, как друг Лужкова, не мог не реагировать на эти вещи. И я реагировал откровенно и принципиально. В своих выступлениях и интервью я открыто всегда и везде говорил: «Это беззастенчивое гонение и несправедливые нападки, которые мешают любимому москвичами мэру созидательно работать». Верхам это не нравилось. И они искали и нашли выход. Они решили скомпрометировать мэра особым способом, компрометируя больше, как бы невзначай, не его самого, а его окружение, его опору. И прежде всего: Гусинского, Церетели, Кобзона, то есть тех, кто был, что называется, рядом с ним. Пошли покусывания в прессе... Летом 1994 года случилось непредвиденное. В газете «Вашингтон пост» появилась статья под названием «Царь русской мафии № 1 певец Иосиф Кобзон, в банду которого входит мэр Москвы Юрий Лужков, заместитель министра обороны Громов, банкир Гусинский и другие».
- В 1994 году в России учредили орден «За заслуги перед Отечеством», - вспоминает в разговоре со мной режиссер, артист Аким Салбиев. - В списке первых награжденных значились дрессировщики Мстислав Запашный и Ирина Бугримова, артист Николай Сличенко, актер и режиссер Ролан Быков, писатель Кир Булычев, а вот Кобзона не оказалось. Помню, что Иосиф Давидович очень обиделся. Затаив эту обиду, он и спел «Пьяного кучера». Его тогда и отлучили от эфира.
Вот тут-то и таится некая несостыковка.
- Кобзон как-то сказал, что эту песню Дербенев ему показал в 1996-1997 годах. Перепутал. Ведь Леонид Петрович умер в 95-м. И уже после его ухода я показал песню Иосифу Давидовичу, - продолжает рассказ Матета. - Когда у меня наметился творческий концерт в концертном зале «Россия» к моему 35-летию в 1998 году, я пришел в офис к Кобзону. Предложил ему эту песню. Иосиф Давидович сразу мне сказал, что она станет шлягером. И он вместе с ансамблем МВД подготовил песню к моим концертам. Тот творческий вечер показали на лужковском канале ТВЦ, там и прозвучал «Пьяный кучер». Ну, а дальше... Как признавался Иосиф Давидович, ему позвонили из администрации президента и высказали свое недовольство.
Сам Кобзон рассказывал, что после исполнения «Пьяного кучера» его убрали с телевидения и только благодаря Лужкову, он снова вернулся в эфир.
- Потом, после 96-го года, как только Ельцин был избран, он меня первым пригласил после второго тура, поблагодарил и спросил: «Юрий Михайлович, что вам подарить?» Он думал, что я у него попрошу свечной заводик... Я говорю: «Борис Николаевич, я хочу вас попросить». Он говорит: «Слушаю». Я говорю: «Борис Николаевич, смените гнев на милость по отношению к Кобзону, - вспоминал в одном из интервью Лужков.
Об актерах, которые сыграли Бориса Ельцина в кино читайте на нашем канале по ссылке:
Но получается, песня «Пьяный кучер», которая тогда еще не была исполнена, в том противостоянии Кобзон - Ельцин оказалась ни при чем. И никто от эфира певца не отлучал, он по-прежнему гастролировал, выступал на телевизионных концертах. Правда, в ельцинский период Кобзон не получал государственных наград, и только после заступничества Лужкова в 97-м году Иосиф Давидович получил свой первый орден «За заслуги перед Отечеством».
В 2010 году, когда из-за конфликта с президентом России Дмитрием Медведевым Лужков был смещен с должности мэра, Кобзон оказался чуть ли не единственным, кто заступился за друга и не отказался от общения с ним.
- Из-за этого той теплоты на сегодняшний день нет, - говорил в интервью Иосиф Давидович в 2012 году. - Например, на кремлевский концерт, посвященном 50-летию полета Гагарина в космос, меня не пригласили. Вообще, так сказать, с космосом у меня настоящая дружба была, особенно с первым отрядом космонавтов. Не было еще Звездного городка, и мы, бывало, по вечерам собирались в Чкаловской. Отрадные это были вечера, когда мы все съезжались вместе, разговаривали на все темы, спорили, пели песни. Мы тогда восхищались подвигами и по-человечески любили друг друга. Мы гордились страной. Мы гордились собой. Ведь было нам, чем гордиться!
К слову, песню «Пьяный кучер» Кобзон на сцене так больше и не исполнил.
- Осенью позапрошлого года на моем юбилейном концерте я думал на тему: кто же может спеть эту песню, но так и не нашел, кто бы смог так же мощно и с особым озорством ее спеть, как Кобзон, - признается Матета.
Кобзона запрещали на ТВ два раза
- Первый раз это случилось в 64-м году. Мне было 27. Я увлекся известной тогда певицей и красавицей Вероникой Кругловой. И она, как Вы уже знаете, ответила мне взаимностью. Но между нами встал один журналист из «Советской России». (Имени я его не помню.) Вероника ему отказала. Однако, видимо, он решил, что третий лишний все-таки не он, а я. И чтобы я это понял, а заодно, чтобы убедилась в этом и Вероника, мой соперник насобирал таких подробностей о моей личной жизни, что не отмахнуться от меня могла только такая же пьющая и гулящая особа, как я сам. И все это он опубликовал в «Советской России» под заголовком «Лавры чохом». Мало того, там же задался вопросом: «Как такой аморальный тип мог получить высокое звание Заслуженного артиста Чечено-Ингушской АССР?» А мне как раз присвоили это звание… Таким образом, меня сделали самым выдающимся молодым советским алкоголиком тех лет, который только и знает, что поет да пьет, да по бабам шляется «и у нас во дворе», «и опять во дворе», и у всех во дворе… Короче, выходило, что надо сделать все, чтобы ни одну порядочную советскую девушку не смог обмануть этот ненасытный и коварный пьяница, и сердцеед Кобзон. А для этого надо запретить ему выступать в Москве и Ленинграде, ну и, конечно, по радио и телевидению. Так меня отлучили от ТВ в первый раз… И я целый год, пока разбирались, не имел права выступать, как прежде. Тогда, если бы не группа выдающихся композиторов во главе с Вано Мурадели, я уж, может быть, и не поднялся бы. Вано Мурадели пошел к главному редактору «Советской России» и стал доказывать, что целый ряд знаменитых людей, которые хорошо знают Кобзона, возмущены написанным, потому что оно совершенно не соответствует действительности. А второе случилось 20 лет спустя... Мои первые сольные гастроли в Израиле в 1983-м были встречены антисоветскими демонстрациями. Но что удивительно: свободных мест не было! Одни протестовали, а другие радовались от души. И это означало успех.
Когда я вернулся в Москву, мне предложили выступить в Колонном зале Дома Союзов на торжественном вечере Союза советских обществ дружбы. Я уже спел, кажется, несколько песен, когда увидел в зале Иорама Гужанского, генерального секретаря «Движения Израиль - СССР». И тогда я объявил в качестве подарка и запел еврейскую народную песню «Хава-наги-ла». И тут произошло непредвиденное: 16 арабских делегаций встали и покинули зал. Это был скандал…
Меня вызвали в горком, потом - в ЦК. Объявили, что я проявил политическую недальновидность и… в конце концов, исключили из партии.
Я пытался доказывать, что пел для евреев, которые не являются врагами арабов, хотя бы уже потому, что вместе с арабами приглашены на этот торжественный вечер дружбы всех народов. Пытался напомнить и о том, что по партийному заданию ЦК ездил с гастролями в Израиль петь для еврейских друзей Советского Союза по приглашению товарища Вильнера, генерального секретаря ЦК израильских коммунистов. Но… меня никто не хотел слушать. Вновь было дано указание отлучить меня от телевидения и признать нецелесообразными мои выступления в Москве и Ленинграде... Прошел год, прежде чем в 1984-м не без поддержки самого Густова Ивана Степановича (заместителя председателя комитета партийного контроля при ЦК КПСС) мне заменили исключение из партии строгим выговором и опять вернули в эфир мой голос.
(Отрывок из книги «Иосиф Кобзон - Как перед Богом»)
«Пьяный кучер»
Слова: Л. Дербенев, музыка: И. Матета
Темных туч хоровод над дорогой осенней,
Наша тройка летит, поднимая бурьян,
Ну зачем, ну зачем в эту бричку мы сели,
Мы же видели ясно, что кучер был пьян.
Припев:
То ли вороны над нами, то ли тучи,
На душе темно, а ночь еще темней,
А над кручей, а над кручей, а над кручей
Пьяный кучер гонит взмыленных коней.
И кого обвинять нам, и усталым, и грешным,
Что с обрыва вот-вот полетим под уклон,
Что мордатый мужик, от вина охмелевший,
Нашу жизнь, не спросив нас, поставил на кон.
Припев.
Мы к прогулкам таким не имели привычки,
До сих про не спеша мы ходили пешком.
Ну зачем, ну зачем в эту бричку мы сели,
Словно кто-то ударил нас пыльным мешком.
Припев.
Что ж простимся, господа, на всякий случай,
Знать до одури напился дуралей.
Пьяный кучер, пьяный кучер, пьяный кучер
Гонит, гонит, гонит взмыленных коней.
Еще об Иосифе Кобзоне читайте на нашем канале по ссылкам:
Подписывайтесь на канал "Пераново перо", ставьте лайки и оставляйте комментарии, потому что любое мнение интересно для нас.
Олег Перанов