Людмила Прокофьевна Калугина - одна из самых любимых зрителями женщин советского кинематографа. Она - главная героиня картины Эльдара Рязанова "Служебный роман", изначальное название которого звучало как "Сказка о руководящей золушке". Людмила Прокофьевна и есть та самая золушка, да не совсем... Этот фильм о метаморфозе, которая происходит с человеком под воздействием всесильной власти любви.
Героиня невзрачна внешне. Представляется сухим и бесчувственным руководителем, хотя довольно профессиональным и авторитетным, а подчиненные вообще не рассматривают ее как интересного человека. Возраста она неопределенного и ничем не примечательна.
Людмила Прокофьевна Калугина - директор нашего статистического учреждения. Она знает дело, которым руководит, такое тоже бывает. Людмила Прокофьевна приходит на службу раньше всех, а уходит - позже всех, из чего понятно, что она, увы, не замужем. Мы называем ее “наша мымра”, конечно, за глаза. (Новосельцев от лица рассказчика)
— Она немолодая, некрасивая, одинокая женщина… (Самохвалов)
— Она не женщина, она директор. (Новосельцев)
— Ну что, уволила вас старуха? (Вера)
Она в принципе не знает, что на свете бывают дети. Она уверена, что они появляются на свет взрослыми, согласно штатному расписанию, с должностью и окладом. (Новосельцев)
— Я когда её вижу, у меня прямо ноги подкашиваются. (Новосельцев)
Но такая ли Калугина на самом деле? По ходу развития сюжета героиня раскрывается перед главным героем Новосельцевым и зрителями, и возникает очень противоречивый образ:
- Калугина считает, что продвижение по карьерной лестнице должно осуществляться только в соответствии с профессиональными компетенциями сотрудника, а не благодаря “связям”. (“Я понимаю ваше желание продвинуть по служебной лестнице старого товарища,...но хотелось бы, чтоб вы оценивали людей исключительно по их деловым качествам. Извините”.)
- Она не требует к себе внимания. Напротив, стремится к уединению и тишине. (“Я устаю от шума. Вообще люблю посидеть одна. Не заботьтесь обо мне. Я тихо посижу…”)
- Она не увольняет Новосельцева после того, как он ее прилюдно оскорбил на вечеринке у Самохвалова. Напротив, она пытается понять причину его поведения. И эту причину она пытается найти в себе. Сомневается в том, всё ли она делает верно. (“Всегда интересно узнать, что думают о тебе подчиненные”; Я не понимаю, почему, почему вы... За что вы меня так ненавидите? Что я вам такого сделала? … Я вас не подсиживала! …Я вас с должности не снимала! … Премию вы регулярно получали! …Я раскритиковала ваш отчет, так, извините меня, я имею на это право,...я пока еще ваш директор!”)
- Вместо того, чтобы в пух и прах разнести нерадивого подчиненного, Калугина плачет. Она не может защищаться путем взаимных оскорблений. (“А я вам тоже не барахло!”) При этом Людмила Прокофьевна чувствует себя несколько неловко, что позволила себе вылить на человека собственные переживания (“-Не сердитесь на меня. Не ругайте. - Да и вы меня тоже. За то, что я с вами тут так разоткровенничалась”.)
- Она боится показаться слабой. Она привыкла быть сильной и боится жалеть саму себя. (“Сегодня утром я имела неосторожность расплакаться при вас...и должно быть, от слабости наговорила лишнего. А вы... вы поверили. А всё у меня отлично и превосходно. Лучше и быть не может. … Так что я совершенно не нуждаюсь ни в вашем сочувствии, ни в вашем покровительстве.”)
- Она готова меняться. Готова узнавать новое. Готова признавать свою неосведомленность и обращаться за помощью к тем, кто разбирается в неизвестном ей вопросе. (“Мне тут нужно с вами... проконсультироваться. … Ну... Словом… Что теперь носят?”)
- Калугина умеет извиняться и признавать свою неправоту. (“Я вчера... Вы меня, бога ради извините... я вчера...немножко вспылила и была... вела себя не очень прилично… А сегодня на досуге я подумала - может быть, действительно не вы...принесли этот злосчастный букет?”)
- Людмила Прокофьевна будучи директором советского учреждения ценит неприкосновенность личной жизни и способна сочувствовать другим людям, защищая от общественного давления. (“Ко мне попали письма, которые вы передали в местком. … Должна вас огорчить: у меня иная точка зрения, нежели у вас. Я твердо убеждена, что такие дела надо решать без привлечения общественности. … Юрий Григорьевич, мне стыдно за вас! … Вы должны были иметь терпение и такт! … Терпение и такт! А вы его не имели! А обнародовать письма жестоко. Вы совершили низкий поступок, неужели вы этого не понимаете?”)
- Калугина - хорошая хозяйка. Дома у нее уютно, много цветов и милых деталей. Она умеет накрыть стол и вкусно готовит. ("Попробуйте салат, он исключительно вкусный")
- Людмила Прокофьевна самокритична. (“Мне не следовало всего этого надевать.Я, конечно, должно быть, выгляжу смешной. Если всё это безвкусно, я могу снять. Я, конечно, не умею всего этого носить”; “Я ''старый холостяк'', я привыкла командовать. Я очень вспыльчива и могу испортить жизнь любому, ...даже очень симпатичному”; Верочка, я иногда бываю резка, груба...- Это факт, что скрывать.Характер у меня ужасный. Вы уж простите, милый мой, если что не так. … Да, мы обе с вами не подарки”.)
- Дети для нее - это счастье.
(“- У меня дети. У меня их двое: мальчик и... д-де... т-тоже мальчик. Два мальчика. Вот, это обуза.
- Господи, как вы можете так говорить о детях!..”;
“- И потом, зачем я вам сдался? У меня дети. У меня их двое - мальчик и…
- Вы счастливый…”)
Внутренний мир Калугиной открывается постепенно и мы узнаем о событиях ее жизни, которые коренным образом повлияли на её жизнь.
В первый момент откровения - на крыше и вся в слезах - Калугина признается Новосельцеву в тяготящем ее чувстве одиночества:
— Вам хорошо, Анатолий Ефремович. У вас... У вас дети.
— Да, двое: мальчик и... мальчик.
— Ну вот видите? А я совсем одна. Утром встану – пойду варить кофе... И не потому что хочу позавтракать, а потому что так надо. Заставляю себя поесть и иду на работу. Вот этот кабинет и всё это практически и есть мой дом. А вечера!... Если бы вы знали, как я боюсь вечеров! Если бы вы знали... Засиживаюсь на работе допоздна, пока вахтёр уже не начнет греметь ключами. Делаю вид, что у меня масса работы, а на самом деле просто мне некуда идти. Что дома? Дома, дома! Дома только телевизор. Я, видите, даже собаку не могу завести, потому что её некому будет днем выводить. Вот и все дела. Конечно, у меня есть друзья, есть знакомые, но у всех семьи, дети, домашние заботы... Вот видите, превратила себя в старуху. А мне ведь только тридцать шесть.
Оказывается ей всего 36 лет! Оказывается она не “старуха”, но почему же эта женщина строит свою жизнь именно таким образом? Да, она успешна в своей карьере, её даже хвалит министр, но ей ведь так не хватает близких людей рядом. И в своем втором признании, тогда, когда счастье так близко, она раскрывает свою историю, так ее изменившую и ранившую:
— Дело даже не в этом… А в том, что… я вам не верю.
— Почему?
— Ну не верю.
— Ходил ко мне один человек… Долго ходил… А потом женился на моей подруге.
— Я не собираюсь жениться на вашей подруге.
— Вам это и не удастся. Я ликвидировала всех подруг. Я их уничтожила.
Благодаря этой беседе, зрителям и Новосельцеву (которые заодно могут рассмотреть квартиру начальницы, ее спрятанное ото всех убежище) наконец открывается сущность Калугиной. Которая поражает своей искренностью и беззащитностью.
Героиня отказалась от презентации себя обществу в целом, замкнулась,”уничтожила” всех подруг, но не отказалась от духовной жизни.
🌸🌸🌸🌸🌸🌸🌸🌸🌸🌸🌸🌸🌸🌸🌸🌸
Она разбирается в поэзии: знает наизусть даже Пастернака.
Также разбирается в живописи: дома у нее висит репродукция картины Модильяни “Девушка в матроске” (есть версия, хоть и опровергаемая, что на этом полотне художник изобразил Анну Ахматову, с которой у него, возможно, был непродолжительный роман).
В прихожей у нее висит мягкая игрушка - тигренок, при том, что в доме нет детей. Что также намекает на мягкость героини.
А на мебельной стенке в комнате можно разглядеть, среди расставленных изображений, фотографию младенца, который может быть либо самой Калугиной в детстве (а значит, она скучает по тому времени), либо ее племянником/племянницей (что указывает на ее теплую связь с семьей, несмотря на все перипетии собственной личной жизни).
И кстати, чуть позже она также обращает внимание на репродукцию “Джоконды” (картины Леонардо да Винчи) в приемной у секретаря и проявляет к ней интерес.
🌸🌸🌸🌸🌸🌸🌸🌸🌸🌸🌸🌸🌸🌸🌸🌸
Вот и получается,что когда-то грубый человек, не сумевший оценить или даже не способный оценить, эту прекрасную женщину пришел в ее жизнь и нанес ей, такой нежной, чуткой и ранимой, непоправимый ущерб. Это как у Чехова в «Чайке»: “Сюжет мелькнул для небольшого рассказа: на берегу озера с детства живет молодая девушка, такая, как вы; любит озеро, как чайка, и счастлива, и свободна, как чайка. Но случайно пришел человек, увидел и от нечего делать погубил ее, как вот эту чайку”.
К счастью, судьба подарила "руководящей золушке" своего принца в лице тихого и зажатого подчиненного - Анатолия Ефремовича Новосельцева, - который смог разглядеть за всеми "масками" очаровательную женскую ДУШУ. Он полюбил Калугину за нее саму, а не за внешние атрибуты. Благодаря его вниманию и принятию Людмила Прокофьевна смогла преодолеть свои печали и сомнения и обрести то, чего ей так не хватало.
📌 Алиса Фрейндлих: Мои героини — каждая по-своему — жаждут любви, настоящей, захватывающей, преобразующей человека. И при этом для них важно сохранить достоинство, утвердить собственную личность. Они — гордые и очень ранимые. Такой тип женщин мне кажется современным, узнаваемым. Видимо, поэтому и зрители сочувствуют этим женщинам — они им понятны, близки. ["Сельская новь" № 8, 1983 г.]
📌 Алиса Фрейндлих: Сильная личность, слабая личность — это нечто застывшее, неизменное. Меня привлекает характер в развитии, становлении. Так называемая слабая, незащищенная женщина в чрезвычайных обстоятельствах показывает такую психологическую силу, такую нравственную глубину — откуда что берется! Такова, если помните, моя героиня в фильме "Служебный роман". ["Известия" 12 октября 1982 г. / С. Краюхин “Разговор со зрителем”]
📌 Сама история о том, как скучная, некрасивая деловая женщина под влиянием большого чувства на глазах хорошеет, расцветает, оттаивает, вроде бы и не нова. Была синим чулком, сухарем, “мымрой”, носила мрачный двубортный костюм, волосы зачесывала назад назад, по-мужски, то и дело надевала очки. Но вот пришла любовь - и перед нами другая Людмила Прокофьевна Калугина.
Но дело оказалось не в том, что появилась новая прическа, косметика, новое платье. Изменения, которые произошли с Калугиной, ни в коей мере не стоит относить к числу заслуг гримеров Алисы Фрейндлих. Ее Калугина преобразилась, потому, что внутренним светом озарилась ее душа.
Любовь? Да, но тоже по-своему трактуемая Алисой Фрейндлих. Любовь для ее героини - не только подарок судьбы, не просто счастье, вдруг выпавшее на долю немолодой одинокой женщины. … “Осень жизни, как и осень года, - поет А. Фрейндлих в «Служебном романе», - надо, не скорбя благословить”. А главное, надо всегда надеяться на случай, который каждой Калугиной пошлет своего Новосельцева! “Что тебе назначено природой, надо благодарно принимать”.
А. Фрейндлих поняла замысел создателей ленты во всей своей глубине. Ее героиня столь активна, упряма и независима, что только “благословлять” осень жизни для нее, думается, маловато, так же как лишь “благодарно принимать”.Любовь возникает у нее из деятельной жалости, из осознания того, что она может быть нужной, полезной своему избраннику. Она сказочно меняется не потому, что появляется перед Новосельцевым, а потом перед сослуживцами в новом платье, как Золушка на балу. Золушка ждет своего счастья - Калугина - Фрейндлих его завоевывает. Она хорошеет, когда участливо слушает Новосельцева или когда она говорит по телефону с детьми Новосельцева, которым скоро заменит мать. Это счастливая озабоченность человека, обретающего семью… [“Советский экран” № 9, 1979 / Жежеленко М. “Рождена для искусства”]
📌 Думается, неправ Л. Лиходеев, утверждая, что нравственное образование героини осталось в девятом классе, и продолжает затем: «Когда начальница робко говорит о своем неудачном романе, мы ясно видим дурака, который упустил такую бабу» («Литературная газета», 23 ноября 1977 г.) Нет-нет, мы видим дурака (и, быть может, не одного), который попросту не соответствовал нравственно, духовно этой нежной, тонкой, трогательной женщине. ["Советская культура" 16 декабря 1977 г. / Андрей Зоркий “Пленительная возможность счастья “]
📌 Алиса Фрейндлих показала на экране некрасивое, бесполое руководящее существо, которое довольно трудно назвать женщиной. Сослуживцы убеждены, что “вместо сердца у нее только цифры и отчеты”. И никому не приходит в голову, что у Калугиной просто-напросто нет ничего в жизни, кроме работы, что ей не к кому и некуда идти по вечерам и, главное, не для кого стараться выглядеть привлекательной.
Уже в середине картины, не прибегая к ухищрениям грима, не изменив костюма, актриса делает героиню милой и симпатичной женщиной. И все это только силой внутреннего преображения. постепенно Фрейндлих раскрывает в Калугиной сердечное тепло, спрятанное от окружающих, в ней появляется кокетство, лукавство, нежность, застенчивость, очарование, доброта. [Рязанов Э. “Неподведенные итоги”]
Спасибо за внимание!