Вот так оно и бывает: два года молчания, и вдруг — звонок. Немецкий канцлер Олаф Шольц, который до этого делал всё, чтобы отмежеваться от России, неожиданно решил поговорить с Владимиром Путиным. Зачем? Почему сейчас? И что это вообще значит?
Начнём с главного. Шольц, конечно, повторил свой "джентльменский" набор: призывы к выводу войск, "справедливому миру" и поддержке Украины до победного конца. Звучит, как стандартная политическая пластинка, не так ли? Но давайте копнём глубже.
Чего хочет Шольц?
Шольц сейчас — как жонглёр, балансирующий на трёх стульях. С одной стороны, давление партнёров: "Поддерживай Украину, сколько можешь". С другой — растущее недовольство внутри Германии. Народ устал от высоких цен, помощи Киеву и неопределённости. А тут ещё и кризис внутри правительства, развал коалиции, грядущие выборы. Так что этот звонок может быть вовсе не "о мире". Возможно, это шаг для внутреннего потребления: показать себя лидером, который готов говорить со всеми, даже с Путиным.
А что с Путиным?
В Кремле явно не упустили шанса. Путин напомнил, что Россия никогда не отказывалась от переговоров, но условия должны учитывать "новые реалии". Читайте: признание территорий, которые Москва считает своими, и устранение "первопричин конфликта". Звучит жёстко, но не ультимативно.
Важно понять, что для России этот звонок — способ показать, что двери для диалога открыты, но не на западных условиях.
Кому это выгодно?
Разговор явно ударил по Украине. Зеленский, судя по инсайдам, был категорически против звонка, но Шольц всё равно решился. И тут начинаются интересные вопросы: Германия чувствует, что поддержка Киева теряет популярность? Или это сигнал о том, что Запад не хочет больше спонсировать войну, которая затягивается?
Для России это дипломатическая победа. Даже если разговор ни к чему не приведёт, сам факт, что Европа ищет контакта, говорит о том, что "изоляция" России начинает давать трещины.
Что дальше?
Этот разговор — лишь верхушка айсберга. За кулисами кипят реальные страсти. Будет ли это началом реальных переговоров или останется символическим шагом, пока не ясно. Но одно очевидно: мир в Европе больше не прежний.
А что вы думаете? Зачем, по-вашему, Шольц позвонил Путину? Пишите в комментариях — обсудим!