Один из фактов мушкетёрской трилогии, который можно принять только как данность произведения – брак между Анной Австрийской и Мазарини. Кардинал в «Двадцать лет спустя» даже говорил, что его сутана, оставленная возле королевского ложа, мало чем отличается от мантии короля. Но был ли они супругами в реальной истории?
О том, какие отношения связывали Мазарини с Анной Австрийской есть очень много версий в диапазоне о дружеской приязни до тайного брака. Но то, что они муж и жена – вполне обсуждаемая гипотеза, а не просто художественный вымысел.
Для начала, как такое возможно хотя бы теоретически, учитывая, что Мазарини – католический кардинал? Дело в том, что священнический сан он скорее всего не принимал. Среди кардиналов есть градация: кардиналы-епископы, кардиналы-священники, кардиналы-диаконы. Так вот кардиналом-диаконом до 1918 года можно было стать, не имея сана священника. А вот дьяконом Мазарини наверняка был. Для этого достаточно обета служить церкви, никакого целибата не подразумевается.
Правда есть одно непонятно обстоятельство: с 1653 по 1658 год Мазарини являлся епископом Меца. Он вполне себе числится в официальном списке, но никогда не был утверждён в этой должности папой Римским. В чём там дело, фиг разберёшь. То ли в дурных отношениях с Иннокентием X и Александром VII, то ли как раз в таких формальностях, как отсутствии священнического сана.
Про целибат поговорили. Что по поводу аргументов в пользу брака с королевой-матерью? Часто приводят следующие. Анна Австрийская настояла на переезде Мазарини в Пале Рояль, чтобы бедненький министр не утруждал себе беготнёй между дворцами. С чего бы? Да и видятся в самое разное время суток. А Анна Австрийская, мол, была слишком набожной женщиной, и ей не хватило бы лицемерия причащаться (она причащалась заметно чаще других дам при дворе), при этом сожительствуя с любовником. Поэтому тайный брак, оно как-то поприличнее, и совместные ночи сразу становятся легальными.
Принцесса Пфальцская в своих мемуарах вообще с железобетонной уверенностью говорит о браке и утверждает, что в Пале Рояле до сих пор можно видеть потайную лестницу, по которой кардинал каждый вечер отправлялся в покои королевы. Но что бы там не насвистели её высочеству, ходить по тайным лестницам в покои королевы можно с разными целями. Можно винца попить, сплетничая о придворных, или даже государственные дела обсудить, как ни странно.
Сама Анна Австрийская, когда ей сообщали, что в народе ходят слухи, реагировала обтекаемо. Кому-то со смехом отвечала, что кардинал предпочитает «итальянскую любовь» и женщинами не интересуется; кому-то признавалась, что её действительно привлекает в Мазарини, но исключительно мощью ума; кому-то говорила, что людям, которые ни в чём не виноваты, переживать не о чем.
В целом версия брака (в XVII веке в неё очень даже верили) производит впечатление попытки обелить нравственность Анны Австрийской. Фрондерские песенки и уличный театр иногда пробивали потолок по своей похабности. Люди из окружения королевы, которые сами ничего с уверенностью не знали, но очень любопытствовали, могли среагировать по схеме: раз про интимную связь с Мазарини поют на каждом углу, и с этим ничего не поделаешь, а королева очень спокойна, то скажем, что всё узаконено.
Есть и доводы против, которые мне, честно говоря, кажутся более существенными. Средневековым манером буду ссылаться на авторитеты.
Современный историк Давид Парро в книге «1652: The Cardinal, the Prince, and the Crisis of the Fronde» высказывает мнение, что привязанность Анны Австрийской к Мазарини часть их современников сильно переоценивала. Например, во время ссылки Мазарини Анна Австрийская просила зачитывать ей письма, которые кардинал адресует своим союзникам. Сильно соскучилась, не иначе. Доверяй, но проверяй. Если бы Мазарини вовремя не предупредили, что писать во Францию стоит с оглядкой на то, что королева-мать ознакомится с содержанием посланий, он мог бы оказаться в щекотливой ситуации.
А историк Антония Фрезер отмечает, что Мазарини в последние годы жизни задумывался о том, чтобы всё-таки принять священнический сан, а если бы кардинал был женат, это было бы невозможно. Помимо прочего Анне Австрийской в тот период уже за сорок. Насколько страстных и плотских отношений хочется в этом возрасте, вопрос сугубо индивидуальный. Близкой души рядом в теории может оказаться вполне достаточно.
Ещё есть весьма нежные письма, которыми во время изгнания Мазарини обменивали королева и кардинал, но общепринятый тон переписки этой эпохи гораздо более сентиментален, чем в наше время. Вряд ли эти письма могут быть явным доводом в пользу чего бы то ни было. К тому они частично шифрованные, и истинные смысл некоторых обозначений до сих пор вызывает споры.
По поводу брака дело ясное, что дело тёмное, но его скорее всего всё-таки не было. А что там за отношения связывали королеву и кардинала в действительности: тесные деловые отношения, романтическая дружба или более плотская любовь – вряд ли удастся выяснить достоверно. Но если любовь и впрямь имела место в каком-либо виде, за Анну Австрийскую можно только порадоваться. Наконец что-то приятное в личной жизни после равнодушного мужа и компрометирующих подкатов всяких там Бекингемов.