Спикер Госдумы Вячеслав Володин объявил о подготовке законопроекта, по которому не знающих русского языка детей мигрантов будет запрещено зачислять в школы.
В том, что этот законопроект примут, можно не сомневаться: на проблему плохого знания русского языка детьми мигрантов обращал внимание Владимир Путин, а рецепт запретить их брать в школы предложили главы Рособрнадзора и СПЧ.
Мы решили прокомментировать эту инициативу, потому что она не столько глупая, сколько вредная, а ее реализация приведет к обратным результатам.
1. Как показывают исследования (см.: 1, 2, 3, 4, 5, 6), именно школа является наиболее продуктивным средством изучения языка, основным каналом адаптации и интеграции детей мигрантов. И чем раньше дети погружаются в языковую среду, тем легче происходит их интеграция. Большинство детей осваивает язык в процессе обучения и ежедневного взаимодействия с одноклассниками и учителями.
Более того, именно через школу происходит социализация родителей. Для многих женщин-домохозяек из мигрантских семей школа является единственным окном во внешний мир: благодаря коммуникации с учителями и своими детьми они узнают и усваивают практики, правила и нормы принимающей страны.
2. Настоящая проблема – не в незнании русского языка на момент поступления в школу, а в отсутствии специализированных программ адаптации мигрантов. У нас практически нет школьных курсов русского языка как иностранного. У нас слабая (если не сказать никакая) подготовка учителей для работы с мигрантами и многоэтничными классами. У нас отсутствуют дополнительные и подготовительные курсы русского языка для детей мигрантов. Если дети не получают адекватной языковой поддержки, их успеваемость и социальная интеграция становятся затруднительными. Там, где такие программы есть, успеваемость, жизненные и карьерные стратегии детей мигрантов не отличаются от большинства сверстников.
3. Запрет посещать школу без знания русского языка на практике означает, что дети мигрантов будут оставаться дома, получать семейное образование или не получать вообще никакого (во многих случаях это одно и то же).
Отнимая у детей мигрантов перспективу общения со сверстниками, мы лишаем их стимулов учиться понимать русский язык. Многие отправят детей на родину к бабушкам и дедушкам, а когда первые достигнут совершеннолетия – они с тем же незнанием русского языка вернутся к родителям в Россию, где столкнутся с куда большими барьерами и непониманием. Именно на такой базе и произрастает религиозный фундаментализм.
Кстати, в европейских странах школу обязаны посещать все. Законодательство 14 стран ЕС предусматривает уголовную ответственность для родителей за непосещение детьми школы.
4. Кроме всего прочего, инициатива Володина противоречит законодательству. Начиная с Конституции, статья 43 которой гарантирует право на общедоступность основного общего образования, и заканчивая федеральным законом «Об образовании», который гарантирует право на образование независимо от пола, расы, национальности, языка и других обстоятельств. Вышеперечисленные гарантии распространяются и на мигрантов – это принцип социального государства. Концепция Государственной миграционной политики и Стратегия Государственной национальной политики выделяют в качестве ключевого приоритета содействие мигрантам в социальной и культурной адаптации и интеграции, включая обучение русскому языку. Ключевое слово здесь – «содействие», а не «запрет» или «барьер».
Таким образом, предлагаемая конструкция не решает ни одной проблемы: ни с социальным напряжением в школах (полиэтничные классы никуда не денутся), ни с экономией бюджетных средств (сохранив рубль на интеграции мигрантов, государство потратит десять на профилактику безопасности и функционирование уголовно-исполнительной системы).
То есть на выходе мы получаем еще меньше интеграции и еще больше рисков.
Иван Большаков, Егор Решетов, Андрей Лазарев