Ноябрь - самый мой нелюбимый месяц года. Серый, с насупленными бровями, сонно-вялый, прячущийся в осеннюю тьму, забирая и забирая у дня его время. Его еще называют депрессивным.
Не люблю цифру 1. 28 лет назад 10 ноября в моей жизни произошло событие, сильное по своей отрицательной эмоциональной нагрузке. Из серии, когда рушатся мечты, срываются с глаз розовые очки, а небо словно падает на тебя, придавливает и не дает выдохнуть. Долгие годы потом 10 ноября было для меня неприятным днем.
32 года назад 13 ноября не стало моей крестной. Страшная трагедия в нашей семьи.
И вот опять ноябрь, только 11 число. Уже две единички. Ушел мой Масик на Радугу.
Не люблю ноябрь.
Стало так пусто в квартире и в душе с уходом Масика. Хоть он в последнее время почти лежал и мало передвигался по дому, но он наполнял собою дом. Стук его сердца и дыхание разгоняли тишину. Он был душой нашей квартиры.
Проходя мимо комнаты, я поворачиваю голову и смотрю - как смотрела раньше, когда был жив Толя и когда его не стало, я продолжала смотреть. Потом я и Масика там выглядывала - где он сидит, спит. И сейчас - не могу не смотреть, в непонятной ложной надежде хочу увидеть его на подоконнике, или на диване, или на полу. Даже в темноте пытаюсь увидеть его силуэт. Когда захожу в комнату, оглядываю ее, и осознание, что его нет, словно придавливает к полу. И начинаю реветь.
Приступы острой боли сменяются опустошенностью, вязкой глухой душевной пустотой.
Вчера, придя утром с работы, взяла себя в руки и пошла убирать по квартире простыни, которыми были покрыты поверхности, где лежал и сидел Масик. Потом убрала все с журнального столика - салфетки для обработки глаз и шерстки, ватные диски, бутылочки с хлоргексидином, тряпочки, шприцы. Поплакала. Дежавю - когда-то год и 9 месяцев назад я так же прибиралась на этом столике, приводя в порядок вещи Толи. В холодильнике стоял недопитый настой чаги, на столе стопочки, в которых я мешала еду, яйцо. Сегодня на Валдберис надо получить заказ - насадки-соски для искусственного вскармливания котят - брала для Масика, чтоб удобнее через шприц давать жидкую еду. Не дождался он их.
Остался препарат кальция, лиарсин, таблетки противоопухолевые. Немного консерв, что брала еще летом для Масика.
Две ночи почти не спала толком. Днем тоже не могла уснуть. Сегодняшней ночью хоть отрубилась быстро, но резко проснулась полвторого ночи непонятно от чего, может от того, что было душно. Не могла заснуть. И тут пришла Маруся, легла мне на грудь, я ее стала гладить и начала засыпать. Когда начала проваливаться в сон, она ушла. Хочу заметить, что ночами она ко мне не приходила вот так, просто спала на кушетке. Так обычно делал Масик, когда слышал, что я проснулась, даже если и глубокой ночью - приходил к левому боку, падал рядом, начинал мурлыкать и подставлять пузико для почеса. Боже, пишу сейчас это и с такой остротой понимаю, как мне этого не хватает и что этого у меня не будет. Так, как делал это Масик, никто не сделает. Мудрый мой котик, он знал, как мне будет тяжело, поэтому постепенно, в последние месяцы готовил меня к этому и перестал приходить.
Сегодня Бонин день, день черных котов и кошек. Там, на небе, на Радуге, праздник, да еще какой! Боня накрыл шикарные столы, веселье и радость - Масик пришел, Масик всегда будет сейчас рядом. Столько ему надо показать и рассказать, многим похвастаться, со многими познакомить. И папа Толя тоже там будет. Уже готова для него целая тарелка креветок с кальмарами и ребрышки бараньи. А для Масика свежая говяжья печенка и вырезка.
На Небе всегда радость, всегда счастье.
А на земле слезы, скорбь, пустота. Лишь еле мерцающий огонек утешения, что они не страдают больше, что им хорошо, и надежда, что рано или поздно мы все встретимся. Там свой отчет времени, там нет понедельников и воскресений, ноября и мая. Там не ждут лета или отпуска, выходных или каникул. Там Вечность, она бесконечна и никуда не надо ни спешить, ни торопиться.
У меня же в эти два дня сплошное дежавю. Снова такие же ощущения, как после ухода Толи. Лихорадочный поиск, чем заняться, чтоб унять боль; накаты и падения в слезы и тоску. Опустошение, когда остался без сил. И осознание, что нельзя слишком сильно погружаться в горе - может затянуть. Поплакала, взяла себя в руки - что-то делай. Ищи, что делать, чем отвлечься. Накопилось - поплачь опять, но чувствуй ту тонкую грань, переступив которую, можно утонуть в скорби и потом будет сложно вылезти. Горе надо проживать, чтоб оно прошло, но не жить им.
Судя по всему, моя нервная система опять включила ту защиту, блокировку, которая была после смерти Толи.
Раньше после работы бежала домой. Утром надо было дать настой Масику, выдержать полчаса, потом покормить, обработать опухоль, почистить его, расчесать. На это уходило минимум минут 40. Потом тоже самое в обед. И тоже самое вечером - после работы неслась галопом домой. Вся моя жизнь была заточена под это расписание и под эти процедуры. Никаких поездок, длительных прогулок - в обед должна быть дома. Сейчас освободилось время, а я как слепой котенок тыкаюсь, не знаю, куда деться. Наверное, все, кто ухаживали за своим больными родными или питомцами, после их ухода чувствуют нечто подобное: растерянность, неприкаянность и своего рода страх, а порой и чувство вины, что уставал, раздражался, срывался и жалел себя.
Дежавю у меня было и в день смерти Масика. Я не осталась один на один с моим горем. Точно также, как и в первые дни после гибели Толи, мне звонили, писали мои родные и близкие, а сейчас и друзья Масика - все вы. Огромное вам спасибо - всем и каждому отдельно. Я читала все комментарии, каждое словечко утешало мою боль. Спасибо авторам каналов, нашим друзьям, что откликнулись в своих блогах.
Тоня Мусика
Племя "Кошки"
Рыжий Вася и другие
На днях предлагаю вам поговорить о дальнейшей судьбе канала. Закрывать я его однозначно не буду, хоть и осиротел он, ведь Масик был душой блога, моим вдохновителем. Но и я не смогу без канала, без всех вас. В память о Масике канал должен жить.