Глава 21
Порой люди становятся злыми в силу каких-то жизненных обстоятельств, разочарования или перенесённой моральной боли. Они обрастают толстым панцирем, и уже ничто не может их сломать.
Но чаще всего люди такими рождаются. И эта их злоба проявляется с самого детства. И чем старше они становятся, тем глубже их злоба пускает корни. Они завидуют чужому счастью и радуются неудачам других. В них отсутствуют сочувствие, жалость, и любовь для них выражается в желании обладать чем-то недоступным, недосягаемым.
А когда не получается овладеть недоступностью, то на смену желанию овладеть, приходит желание отомстить, сделать больно, лишить радости и спокойного сна.
Именно в таком состоянии прожил половину своей жизни Никита Воропаев. В обычной своей жизни, работе и политической деятельности он был предельно осторожен и врагов не заводил. Предпочитал действовать исподтишка. При этом скромно улыбался и имел мягкий грудной тембр голоса, вызывая у своих собеседников только доверие.
Но на самом деле в нём жил монстр, спящий зверь. И именно сейчас ему было суждено пробудиться.
-Как мне приятно на вас смотреть, - промурлыкал он.
В каком-то заброшенном ангаре, на грязном полу сидели трое. Они были связаны. А чтобы не издали ни единого звука, Никита заклеил им рты скотчем. В холодном помещении был полумрак, но в узкие продуваемые ветрами щели проникал слабый свет с улицы.
-Вы все могли бы спокойно жить. Если бы не расстроили меня.
Воропаев сдёрнул скотч с молодой девушки и ткнул её в плечо кулаком.
-Вот ты. Почему тебе спокойно не сиделось в своём Подольске? Богатенького московского мальчика захотелось заполучить? Этим ты сильно расстроила мою девочку. Мою дочку любимую. Ведь по великому недоразумению она влюбилась в сына той, что словно мелкий противный прыщ нарывает у меня и временами болит. Но выдавить я его не могу, потому что он на всю жизнь.
Никита снова заклеил девушке рот и повернулся к влюблённой парочке, которых он связал спинами друг к другу.
-А вы? Тебе я большие бабки платил, правой рукой своей сделал, - ткнул он кулаком в плечо Артёма, - а ты? Сестра той, что много лет нарывает во мне и болит. Ты? Змея, которую я пригрел на своей груди. И вы решили таким образом спеться и отблагодарить меня?
Маруся не спускала глаз с Воропаева. Она попыталась что-то промычать в ответ. Такси было им подослано, и водитель купленный. Когда они вместо вокзала поехали совершенно по другому маршруту, Маруся заволновалась. Но было уже поздно. В лицо им брызнули каким-то усыпляющим газом и привезли в ангар.
-Что? Сказать что-то хочешь? - Воропаев расхохотался, довольно потирая руки. Его глаза были безумны. Он грубо сдёрнул скотч со рта Маруси - ну? Говори!
-Ты идиот, Воропаев! Думаешь, нас искать не будут? - выпалила Маруся.
-Да кому вы нужны, - поморщился Никита, - вы уехали на такси в неизвестном направлении. А эта ... вообще вышла из дома и и не пойми куда исчезла. Может, сбежала от твоего нерадивого племянничка, Дмитрия Комаровского.
Тамара во все глаза смотрела на Воропаева. Знакомая фамилия резанула слух. Она прекрасно помнила инициалы своего биологического отца. Неужели это он??? Он?? Этот ... этот недочеловек?
Никита заметил пристальный взгляд девчонки. Он недовольно скривился и приблизился к ней.
-У тебя тоже есть что мне сказать? - Воропаев сдёрнул скотч. Прежде чем избавиться от этих троих, надо хоть всласть наговориться с ними, насладиться их испугом и беспомощностью.
-Никита Захарович, да? - дрожащим голосом спросила Тамара. Она хотела бы быть спокойной, даже равнодушной. Но у неё не получилось. Родной отец предстал перед ней в образе подонка. Именно таким, каким его и описала Тоня.
-Ты меня знаешь, что ли? - нахмурился Воропаев и тут же стукнул себя по лбу - а, ну да ... Ты же у нас умная, с красным дипломом институт окончила. Я о тебе успел справки кое-какие навести. Конечно же, ты знаешь меня, я в телевизоре частенько мелькаю.
Он разулыбался, довольный собой. Этих троих убрать, Наташкиного сына к рукам прибрать, на Юльке его женить, и жизнь наладится. А Наташка пусть страдает, глядя на муки своего драгоценного. Одинокая и никому не нужная баба. Комаровский сбежал от неё куда подальше и правильно сделал. И это ещё не всё. Никита обязательно для неё ещё что-нибудь сделает, у него много чего для её мучений припасено.
-Не знала до этого момента. Вам имя Антонины Гусевой ни о чём не говорит? Ваш первый брак, её беременность. Рождение слабенькой девочки, от которой вы оба отказались ... Ничего не припоминаете? Эту девочку потом удочерили супруги Красновы. Я именно та девочка. Я.
Маруся впервые в жизни увидела, как Воропаев побледнел, пошатнулся даже и, схватившись за сердце, стал отступать назад. Неужели что-то человеческое шевельнулось в нём?
Никита не сводил глаз с девушки. Это его дочь? От той самой Тоньки Гусевой, которую он забыл как какое-то нелепое недоразумение в своей жизни?
-Что же вы молчите? - тихо спросила Тамара. Её глаза горели огнём. Она испепеляла, прожигала насквозь своего родного отца. Неужели у него рука поднимется и сейчас избавиться от своей дочери, как тогда?
Воропаев кинулся на выход. Громко лязгнул железный засов.
-Ну и что нам делать? - прошептала Маруся. Позади неё что-то промычал Артём и зашевелился, напрягая все свои мускулы. Тщетно. Воропаев слишком крепко их связал.
-По-моему, он что-то сказать хочет, - Тамара смогла подползти ближе, вытерев всю пыль с дощатого пола. Нисколько не стесняясь, она приблизила своё лицо к губам Артёма и зубами зацепилась за скотч. Надо же ему как-то помочь? Может, подскажет, что делать. Он же мужчина в конце концов. Они не могут погибнуть так просто от рук сумасшедшего? У Воропаева, по всей видимости, разум начал совсем отказывать, превратившись в агонию зла и ненависти.
-Вообще-то я и приревновать могу, - обиженно отозвалась Маруся.
-Перестань, это для дела - вполголоса прошептала Тома.
-Я уж думал, ты зубами мне щёку прокусишь. Молодец, сообразила. Теперь бы нам от верёвок освободиться. Я думаю, что Воропаев не обыскивал нас. Я уже пять лет на него работаю и хорошо его изучил. Он уверен в себе сейчас и подвоха не ждёт. Девушки, у меня во внутреннем кармане куртки складной нож. Как бы нам его извлечь оттуда? Может, снова ваши острые зубки помогут?
Маруся, накрепко привязанная к Артёму, мотнула головой.
-Нет, ну это уже совсем беспредел. Прямо на глазах у меня мужика сейчас уведут.
-Не о том думаешь сейчас, любимая. Кроме как на эту девушку, нам не на кого надеяться.
Тома зубами подцепила бегунок замка у куртки и потянула его вниз.
-Дымом, что ли, тянет? - вдруг заволновалась Маруся. Глаза её расширились от ужаса - Воропаев нас поджечь решил! Мы сгорим сейчас тут! Заживо!
У Маруси началась истерика. Тома почувствовала, что и Артём занервничал. Сама она старалась панике не поддаваться, хотя не понимала пока, как им поможет складной нож. Руки у них у всех связаны.
***
Никиту подрезали на подъезде к Москве. Выволокли из машины, наподдали пару раз и бросили на заднее сиденье огромного джипа. Кто эти люди? Они совсем оборзели, что ли?
-Ребят, вы попутали, наверное, что-то, - начал он, подняв голову. Мощный удар в челюсть вырубил его.
P.S Дорогие читатели, в одну главу не вместилось всё, что я задумала в финале. Поэтому ждём завершающего завтра)