Последний приют Толстой нашел в доме начальника станции Астапово Рязано-Уральской железной дороги латыша Ивана (Иоганна) Озолина. За 10 дней до кончины писатель в холодную, сырую ночь покинул свой дом в Ясной Поляне в сопровождении врача словака Душана Маковицкого, бежав от того кошмара, в который превратилась его жизнь, но в дороге подхватил воспаление легких и слег. Несмотря на возраст, он был еще достаточно крепок, чтобы отправиться в путь верхом на лошадях. Дальше железной дорогой хотели добраться до Новочеркасска, и там уже решать куда двигаться дальше: на Кавказ или в Болгарию. Но этим планам не суждено было сбыться.
Почти 30 лет он думал об уходе, чувствуя, что семейные отношения становятся связывающими его путами. В 1884 году, когда родилась младшая дочь Александра, он ушел, но вернулся с дороги. Эта мысль не раз возникала снова и снова, что нашло отражение в дневниках и письмах Толстого, и едва ли можно найти кого другого, который был бы в них столь же честен и искренен. Но конфликт с женой Софьей Андреевной, не разделявшей его религиозных и философских взглядов, духовных поисков, намерений по-своему строить жизнь, только ширился. Стычки с женой сопровождались истериками и припадками, когда ее душевное состояние обретало форму безумия. И если старшие дети Сергей и Татьяна сочувствовали отцу, то сыновья Лев и Андрей заняли враждебную ему позицию.
Их, как и Софью Андреевну, особенно возмутило, когда они узнали, что Толстой тайно составил завещание, в котором все права на его рукописи и произведения передавались младшей дочери Александре. Отец знал, что она выполнит его волю — отдаст его сочинения в безвозмездное общее пользование. Писатель впервые заявил об этом еще в 1891 году, когда разрешил всем желающим в России и за границей издавать его произведения, увидевшие свет после 1881 года. Но после его смерти это право могло быть оспорено родственниками, почему Толстому и пришлось все завещать Александре. Вот тогда-то науськиваемые матерью Лев и Андрей, лишавшиеся таким образом денег от издания отцовских книг, стали требовать от него завещание, обзывали его выжившим из ума старым дураком, и все втроем строили планы, как объявить завещание недействительным. Устроенная за ним слежка, когда Софья Андреевна даже по ночам шарила среди его вещей, и стала последней каплей, заставившей Толстого бежать.
Его уход не мог остаться не замеченным, но Толстого пугала только мысль, что в погоню может броситься его супруга. Потому и хотел, не обращая внимания на состояние здоровья, оказаться как можно дальше от нее. При этом не забывал вести дневник, слать письма. Его все узнавали, за ним следовали полицейские сыщики. Заболевшего окружали не только съехавшиеся родственники, но и сотни журналистов, от которых приходилось отбиваться Озолину. Собрались и врачи, но все было тщетно.
К поезду гроб с телом Толстого вынесли 4 сына Озолина. Железнодорожники возложили к нему венок с нелепой, но трогательной надписью: «Апостолу любви». К Ясной Поляне его по полям несли мужики, которые потом вопрошали: «Будет нам за это какое-нибудь вознаграждение от начальства или от графини? Ведь мы так старались». Как и желал Толстой, его похоронили скромно, без речей, в лесу у оврага, где, как верили они с братом, спрятана «зеленая палочка», способная сделать всех людей счастливыми.
Александра выполнила волю отца: через год начала издавать трёхтомник его не завершенных произведений. Оказывается, что классические толстовские вещи «Живой труп», «Отец Сергий», «Хаджи Мурат» нам известны по черновикам, автор только собирался приступить к их отделке. Не обошлось без ее участия и знаменитое академическое Полное собрание сочинений в 90 томах, каждый из которых украшает гриф «Перепечатка разрешается безвозмездно».
#люди #классики #толстой
#радужнаяЛира