Наступила суббота. Это святой в армии день – парково-хозяйственный. С подъема мы собрали матрацы, одеяла и подушки и разместили их около бани. Туда же отправили подматрацники и прикроватные коврики.
После завтрака производился развод на хозяйственные работы. Старшина роты, Марченко Иван Ильич, бросив на меня свой хитрый взгляд, изрек: «товарищ рядовой, для Вас есть важная задача по обеспечению эпидемиологической безопасности нашей роты. Поступаете в распоряжение эпидемиологической службы Южной Группы Войск. Её представитель ждет Вас возле бани».
Надо отметить, что часть наша дислоцировалась в стороне от гарнизона и была полностью автономна. В расположении части были свои: столовая с теплицей, казарма, автопарк, баня, котельная (как говорили нам, что она единственная в ЮГВ. В других частях и домах жилых было печное отопление), первоклассный спортивный городок и летний кинотеатр. И в стороне от аэродрома, в поле был авиационно-технический склад, который мы неустанно охраняли, заступая «через день на ремень».
Раздираемый гордостью от пафосной задачи отправился я к нашей бане. Возле бани стояла автомашина Газ-63 . Вместо кузова на ней размещались две приплюснутые кабины с дверками на оба борта. Там же, возле бани, и наши постели были.
Встретил меня там медик – сержант сверхсрочник. Сверхсрочников мы недолюбливали и звали их «хомутами». Одет он был в форму нового образца 1970 года. Околыш на фуражке был красный. Такого же цвета были и петлицы, на которых золотилась медицинская эмблема. В простонародье её именовали «Теща чай пьет». Тут же находился и наш медик – капитан, ещё начинавший свою медицинскую биографию на полях сражений в Великую Отечественную Войну санитаром. Новую форму он не признавал и носил фуражку с зеленым околышем и зеленого цвета петлицы. На все замечания по этому поводу резонно отвечал, что в такой форме он прослужил всю свою военную жизнь, в ней и уйдет на демобу. В 1972 году я уволился со срочной службы, а он так и продолжал носить свою фуражку с зеленым околышем.
Был в нашей части ещё один чудак – майор Свистунов. Был он начальником финансовой службы и носил фуражку с малиновым околышем и такого же цвета петлицы. В петлицах общевойсковые эмблемы – «майор в кустах».
Вот эти два эскулапа меня радостно встретили и рассказали, что мне нужно будет делать, выполняя эту важнейшую задачу.
Агрегат этот ДДА-63 была предназначена для пропарки обмундирования и постельных принадлежностей, дабы там не заводилась бельевая вошь – переносчик сыпного тифа. А поскольку эту технику предполагалось использовать на полях сражений, где водопровода и в помине не было, то мне и предстояло обеспечить водой эту операцию. Шлангом машина не была укомплектована, видимо шланг ушел на автомойку. Рядом с машиной уже стоял расходный бак литров на 60-70 и четыре ведра, которыми и предстояло таскать воду из бани.
Вот натаскал я воды в этот бак, «хомут», развесил в кабинах матрацы и запустил эту прожору. Я едва успевал таскать воду. Два ведра наполнялись под кранами в бане, а два я бегом носил в тот бак. Пока пропаривали матрацы, другие бойцы роты перетащили из каптерки парадную форму и зимнее полушерстяное обмундирование (ПШ), бушлаты, шинели, ватники - фуфайки и шапки. Расставили переносные вешалки.
Пропарив одну партию, достали из камер горяченькие матрацы и загрузили новые. И опять беготня с ведами, полными воды. За три часа неустанной работы все барахло было пропарено, развешено на вешалки, сложено на плащ-накидки.
Руки мои вытянулись от работы, пальцы стали скрюченные. Сам я стал походить на хапугу, либо на обезьяну – ведь руки у меня свисали ниже колен.
Старшина, приняв с радостью мой доклад о выполнении этой архиважнейшей задачи, поблагодарил меня и отправил всех бойцов роты переносить в каптерку обработанные вещи.
Вот так было предотвращено появление злейшего врага окопной жизни бельевой вши и сыпного тифа.
Предыдущая часть:
Продолжение: