Когда в дверь позвонили, и мама вскочила, чтобы открыть, Мухин из кухни молча показал ей кулачок. Это чужие. Свои знают специальный код. Мама замерла в дверях кухни да так и смотрела на сына, округлив глаза и теребя воротничок халата.
Позвонили ещё раз, и Мухин, покачав головой, выключил свет на кухне, чтобы через окно не увидели, что дома кто-то есть.
«Он свет выключил! — закричали из-за двери. — Открывай! Мухин!
В дверь постучали настойчиво, громко. Мама беспомощно посмотрела на сына. Он не разрешил. Дерево затрещало от ударов ногами, перестали церемониться.
Мухин чуть не перекрестился, еле успел руку остановить и на мамку злобно глянул. Она скрылась за дверью.
«Ну ладно, — проскрипели злобно за дверью, — раз ты так».
Наступила тишина. Мухин замер, прислушиваясь. С тех пор как он перестал получать довольствие и перешёл на консерванты слух ухудшился, но все ещё был сильнее чем у среднего человека. Посетители никуда не ушли, они молча крутились у двери, шурша плащами.
«Наши, — подумал Мухин, — из Южного клана… Вспомнили обо мне, так и знал».
Мама приложила ухо к двери и смешно сдерживала дыхание, чтобы не выдать себя. Мухин позволил себе улыбнуться и подтянул ближе кружечку с ещё теплым чаем. Не прорвутся. Вампир не может зайти в дом без приглашения. Надо бы на окне занавеску задвинуть, чтобы не повисли за окном гроздьями. Потом слушай их просьбы целую ночь.
И не угадал, Мухин. Задумался о вампирах за окном и «проспал» движение в стене. Решетка, закрывавшая вентиляционное отверстие, вылетела и задребезжала на столешнице. Из дырки показались ножки, свесился чудик и повисев немного прыгнул вниз. Со стола не теряя времени слез на пол и злобно посмотрев на хозяина направился в коридор.
«Нормально», — обиженно пробубнил Мухин и последовал за бородатым малышом. Тот, тем временем, оказался у входной двери, махнул волосатыми лапками, и замок сам собой щелкнул, проворачиваясь; повернулась ручка.
Мухин встал, закрывая спиной дверь с мамочкой, когда вошли трое. Раньше он никогда не встречался с Верховными лично, видел их только на церемониях, торжествах, и то издалека. А сейчас они вошли к нему домой, как три давних знакомых, правда открыл им чужой домовик.
Луциан — высокий блондин с длинными прямыми волосами и острым как нож, взглядом — вошел первый. Кивнул домовому и, когда тот убрался из-под ног, обратился к хозяину дома.
— Поговорим? — и прошёл безошибочно на кухню, а Мухин продолжал встречать гостей.
Велимир. Низкий, круглый, мощный вампир с огромными кулаками. Этот может одним ударом пробить стену исповедальни и вытащить оттуда верещащего ксендза. Не просто так ходят слухи. Он подошел к Мухину почти в упор и всем телом прижал к стене:
— Почему дверь не открывал, рядовой вампир?
— Не слышал, — соврал Мухин. Он знал, что ему не поверят, но всё равно должен был так сказать.
— Эрика разберётся, — двумя руками Велимир чуть вдавил хозяина в стенку, так что посыпалась побелка. Потом отряхнул Мухина и тоже проследовал на кухню. Можно было бы убежать, прямо сейчас нырнуть в подъезд и затеряться на ночных улицах, но Эрика уже запечатала дверь, наложив руну взмахом руки.
«Красивая женщина, — подумал Мухин, — мне бы такую, я бы и не женился никогда».
— Почему не на фронте? — прошипела верховная, и он сразу забыл о глупостях, — все особенные противостоят агрессии местных, а ты отсиживаешься.
— Я вообще-то, — начал оправдываться Мухин, но ведьма махнула рукой и ноги сами пошли вслед за начальством.
— Дома есть обычки? Чувствую мерзкий запах старой крови.
— Мама, — прохрипел Мухин, — мама в комнате, не трогайте её.
— Мамин сынок, — сказала вампирша из-за спины, — какой изврат. Бессмертный мусор.
— Ага, — поддакнул Мухин, упёршись носом в дверь, руки его не слушали помочь себе сам он не мог, — откройте, пожалуйста.
— Уклонист, — проскрежетала вампирша и Мухин влетел на кухню, только в полете обретя контроль над телом. Эрика вошла следом и прикрыла дверь. Про маму пока забыли.
Луциан уже пробовал чай, оставленный Мухиным и морщась поглядывал в кружку. Здоровяк только поставил чайник на газ и оглядывался, разводя руками.
— Где у тебя посуда, низший? Есть кружки для гостей, например?
— Нету, — прокашлялся Мухин, — вторая у мамы в комнате.
— Маму, мы трогать не будем, — сказал Луциан, встал и вылил остатки чая в раковину, — ну и гадость же. Велимир завари как надо, по-нашему. Не паникуй, молодежь, обойдемся без старой крови.
Он выудил пробирку с красноватой жидкостью и отдал здоровяку, а сам вернулся на место:
— Ну вы присаживайтесь, коллеги, будьте как дома. Мухин, ты тоже садись, не стесняйся.
Табуреток было на кухне две, ещё одна у мамы и ещё одна в гостиной, но это была бы совсем другая история. Девушка с благодарностью устроилась на свободном стуле, а Мухин остался подпирать дверь. Велимир возился у плиты.
— Ну как хочешь, — вздохнул верховный, — а теперь поговорим. И не «начинается», не «начинается», а слушай, когда с тобой еще пытаются разговаривать.
«Мысли читает, — подумал Мухин и затряс головой, отгоняя внезапно налетевшие картинки.
— Не бойся, не интересны мне твои бредни, случайно волну поймал. Как там тебя….
— Мухин, — подсказал Велимир, — уклонист. Можно я ему голову вокруг шеи прокручу?
— Ты ведь знаешь, что происходит? — продолжил Луциан, не обращая внимания.
— Война, — пожал плечами хозяин кухни и вздохнул. Завыла включаясь сирена.
— Война! — поднял палец вверх вампир. — Местные решили, что не рады пришельцам, не прошло и полвека. Ты ведь понимаешь, что они не просто выдавить нас хотят из своего мира, а полностью уничтожить всё наше сообщество? Всех, кто поселился по эту сторону. А тех, кто убежит, будут преследовать и добивать по всем разрезам.
— Но ведь они не умеют разрезать, — прокашлялся Мухин, но договорить ему не дали. В дверь постучали.
— Сынок? — прошамкала мама, — Сынок, всё в порядке?
Эрика зашипела, широко открывая алый рот из которого полезли заточенные клыки. Луциан побелел от ярости и сжал кулаки, ногти на пальцах росли с космической скоростью, Велимир скрутил столовую ложку в узел и воспарил, почти упираясь головой в грязный потолок.
— Мне разобраться, шеф?
Луциан, раздувая ноздри, посмотрел на Мухина и тому не нужно было других намеков.
— Мама, идите спать! У меня гости. Мы ведь вам не мешаем? Может громко общаемся?
— Только домой вернулся. Человеком стал. И опять налазят эти… Бандиты и наркоманы.
— Мама, идите спать, — попросил беспомощно Мухин. Он знал, что если мама что задумала, то спорить бессмысленно, но она ушла. Хоть и бурчала и слишком явно шаркала ногами, но в комнату вернулась, дверь закрыла и включила телевизор выкрутив звук на максимум. Обиделась.
— Вот поэтому я не был никогда в браке, — подчеркнул Луциан, — ну где там этот чай! И добавку не забудь, для вкуса. Ох, уж эти женщины, да? Мертвые мне ближе.
Мухин сглотнул и блондин переключился на него. Насел уже всерьёз, не стесняясь повышать голос, если нужно.
— Ты знаешь, что по всему Особенному миру объявлена мобилизация? Армия обычек давит по всем фронтам. Трансильванский замок падёт, если славянские вампирские бригады не ударят человекам в тыл. Граф Дракула роет подземный ход, чтобы увести мирных и спастись самому, но они могут не успеть! Я был там неделю назад и видел что людишки сделали с Румынией. Она почти разрушена! Вампиры в сёлах прибиты осиновыми кольями к домам, колодезные закопаны живьем в гробах, русалки задушены в горло каждому второму залили серебра. Последние защитники чести всё ещё держат замок и надеются на нас. И на тебя, кстати, тоже.
— Я вообще-то, — промямлил Мухин, стесняясь прервать разглагольствование начальника.
— Знаешь почему нас называют «особенными», солдат? Потому что мы сильнее чем они. Да, нас меньше, но мы уже заставили себя уважать. Поэтому они пошли на нас войной. А теперь мы должны победить, чтобы показать раз и навсегда кто такие особенные!
— Но я, — начал Мухин и замолк.
Луциан встряхнул руками, как дирижер и аккуратно выудил из широкого рукава пачку листов, расписанных готическим шрифтом. Достал парочку, пробежал глазами и подвинул их на край стола, ближе к хозяину кухни.
— Это контракт на военную службу. Со всеми начальными бонусами, заплатой, пособием по ранению и смерти. Всё включено. Почитай, вкусно, как кровь девственницы. Подписывается своей кровью, если не имеется, то можно поставить перевернутый крестик или написать свое прозвище, имена мы не требуем. Давай, солдат, впиши себя в Историю. Южный клан верит в тебя!
Он выдохся после такой пафосной речи и с ожиданием смотрел на замершего Мухина. Здоровяк повернулся с чайничком в руках. Вампирша смотрела на главного. Контракт, кажется, тоже укоризненно поглядывал на несговорчивого вампира. Буквы на бумаге переливались разными цветами, меняясь с красного на черный и обратно. Строчки иногда напоминали стройные ряды шагающей вперед армии, а когда меняли позиции, изгибались, менялись местами с точками, запятыми и прогибались под рунами Мухин видел расстрелянные серебряными пулями тела, разорванные в клочья платья и дергающиеся в пыли конечности. Он видел свою смерть.
— Что же ты молчишь? — удивился блондин. — И вообще почему мы должны за тобой ходить, тратить личное время? Почему сам не явился на пункт сбора, как это сделали все особенные? Ты что обладаешь какими-то супер силами или драгоценным военным опытом, чтобы трое Высших вампиров тратили на тебя драгоценную энергию?
— Лучше бы сами воевали, — буркнул Мухин и он был услышан. Велимир стукнул кружкой о стол, шагнул нему, схватил за горло, поднял так, что «доброволец» врезался затылком в потолок, и открыл пасть, где за клыками, в глубине, бушевал темный, адский огонь ненависти.
— Сейчас он у меня всё подпишет, Луций.
— Ты слишком добрый, Луциан, — смеялась девка, когда Мухин хрипел и бился под потолком как бабочка на булавке, — сейчас Вел всё быстро решит.
— Отпусти-отпусти, мать напугаешь, — махал руками высший вампир и подхватил листочек, когда тот попытался слететь на пол. Одновременно вернули на землю и хозяина.
— Это же будет немотивированный боец, — отчитывал Луциан напарника, который уже вернулся к чайнику и кивал головой, опустив глаза и сложив огромные руки на животе, — ну кто из него выйдет? Как он будет противостоять человеческим ордам? Мягче нужно, учил же тебя. Вампир — это не раб! С высшим существом нужно разговаривать. Это тебе не домовой или оборотень какой-нибудь.
— Придушить его и по-румынски в гроб, так и вынесем в машину, чтобы не кричал. А на месте его быстро обучат и мотивируют — будет в первых рядах маршировать и даже с песней. Луций, дай мне минуту наедине с ним и вернёмся в штаб.
— Это не наш метод, — покачал головой бледноволосый и переключился на добровольца, — как там тебя, Мухин. Так в чем твоя проблема? Боишься смерти? Так ведь ты вампир — бессмертное существо. Боли ты тоже не чувствуешь, значит пыток не должен бояться. В чем дело, сынок?
Смешно такое слышать от ровесника, но кто его знает, сколько Луциусу лет, а может даже веков, на самом деле. Мухин молчал, вжимаясь спиной в стену, и со страхом смотрел на ухмыляющуюся девушку, которая разглядывала свои ногти, её он почему-то боялся больше всех.
Люциус разгладил листок на столе и посмотрел на Мухина с мягкой, почти маминой улыбкой.
— Подпишешь?
— Нет, — ответил адски напуганный, но стойкий паренёк.
— Почему?
— Не хочу… Боюсь.
Луциюс сжал кулаки и, не спеша, выдохнул ярость сквозь ноздри.
— Одну минуту, — настаивал здоровяк, оглядываясь на хозяина дома, — максимум шесть.
— Шестьсот шестьдесят шесть, — буркнул Луциус, — он потом с фронта сбежит, а нам минус в репутацию.
— Не сбежит, — вмешалась вдруг девка, и Мухин задрожал, началось.
— Что такое, молодая? Эрика, вся надежда на тебя, ясная ты голова. Там где мужики не могут….
— Там бабы порешают, — продолжила она, — эй ты, маменькин сыночек. Любишь свою старушку?
Мухин посмотрел на Луциуса, моля о помощи, но тот молчал.
— Живешь вместе с неинициированной родственницей и думаешь, что никто не видит явное нарушение кодекса?
— Но мне….
— Ты знаешь, что может быть за такое нарушение? Ты знаешь как будешь наказан? Поверь мне, фронт покажется не таким страшным.
— Не пугай так его, девочка. Я сам сейчас в мышку превращусь и в окно выброшусь.
Они вдруг засмеялись. Все трое хихикали, надрывая животики, а Мухин мечтал никогда больше… никогда не встречаться… никогда не видеть….
— А может инициируем бабульку? — смеялся Велимир. — Только разреши, минута и она с нами, максимум шесть.
— Отравиться хочешь, — жмурился от смеха Луциус, — она же кислая и со вкусом ковра на стене.
— Вел такой, — хохотала вампирша, — падок на старых барынь в огромных трусах. Пусть попробует цапнуть старушку, посмотрим на этот спектакль.
Мухин затравленно смотрел на происходящее и молчал.
— Ладно, — успокоился Люциус, — раз уж доброволец не доброволец, то и я согласен на этот цирк.
— Стоп! — поднял руки Мухин и все замолчали, заинтересовавшись. — Стоп, граждане! Не имеете права. Я не в вашей власти. Спросите, Мефодия, я больше не добытчик. Охотники на демонов, мы. Подал заявление, месяц как. Тронете мою мамашу будете иметь дело с охотниками.
Это вампирам не понравилось. Велимир переглянулся с девушкой, Луциус оскалился и начал подниматься, не глядя на своих напарников. Он смотрел только на Мухина. Стекло дрожало в раме, свет моргал, выбивали дробь ножки стола и завывал в трубах ветер, будто узник запертый в них.
— Что ты сказал? С кем я буду иметь дело, ты бессмертный прыщ….
— Рапорт не подписан, он еще по факту ваш.
Бородатый карлик, о котором все забыли, сидел у плитки, помешивая чай в кружке.
— Что смотрите? Мухин ещё не охотник, я справки навёл. Не очень и хотели принимать его к себе охотники после провала в деревне, и бумажка случайно затерялась. Поэтому юридически он ещё ваш поросенок. Не нужно старушку пить, пусть живет, ждёт освобождения.
Луциус улыбнулся и подвинул бумагу.
— Садись, солдат, подписывай.
Мухин обреченно вздохнул, на нём лица не было.
***.
Мама чуть приоткрыла дверь и смотрела сквозь образовавшуюся щель. Первой прошла девица со злым лицом, молодая хамка ещё жевала жвачку на ходу, чтобы она подавилась. Потом шел длинноволосый блондин высокого роста, он улыбался и о чем-то шутил, за ним опустив голову шел Андрюша, сильно расстроенный. Он только мельком глянул в сторону мамочки и сразу отвёл глаза, но успел подать знак. В спину его толкал громадина-вампир. Они немного зависли, пока сынок обувался и одевался, а потом хлопнули дверью. В доме воцарилась тишина.
Мама открыла дверь и только сделала шаг вперед, как по земле затопали маленькие ножки. Тут был ещё кто-то.
Маленький бородатый карлик деловито подбежал к ней и задрал голову вверх. Женщина испугано отступила на прежние позиции и хотела было закрыть дверь и спрятаться в своем убежище, когда маленькая лапа влезла в проём мешая.
— Старая, ты ничего не видела. Поняла меня? Сын твой, пойдет свой дар отрабатывать. Вернется после войны, поняла? А будешь много болтать, может и не вернуться.
Не дождавшись ответа он тоже ушел не оглядываясь. Мама Мухина кивнула, прошлась по квартире и убедившись, что больше никого нет заперлась в комнате. Открыла тумбочку и вытащила старинный телефон со шнуром, набрала номер и сказала вполголоса несколько фраз.
— Успешно. Да, удачно. Подтверждаю. Наш человечек у них. Да, планируем в штаб. Полный контроль. Смерть нечистым!
***.
Ещё рассказ про Мухина - тут.
Что вообще здесь происходит - тут.