Поэт и художник Сергей Ивкин написал сравнительный анализ четырех графических биографий, созданных Аскольдом Акишиным:
- Меня зовут Гумилев : графический роман / Аскольд Акишин, Деннис Двински. — Москва : Эксмо, 2020. — 72 с. : ил. — (Классика в комиксах).
- Ахматова. 6 историй / Деннис Двински. Аскольд Акишин. — Москва : ИП Котов А. В, 2-23. — 64 с. : ил.
- Маяковский. Как делать стихи / Александр Кондратьев, Аскольд Акишин. — Москва : ИП Котов А. В, 2-23. — 80 с. : ил.
- Есенин. Письмо к матери / Александр Кондратьев, Аскольд Акишин. — Москва : ООО «Альпака», 2024. — 72 с. : ил.
Именно на этих четырёх книжках я впервые задумался: чем является комикс сейчас? Занимая нишу между книгой и кинематографом, в данных четырёх изданиях он воплотил идею документального телесериала. С одной стороны, все сюжеты известны, потому наивысшей ценностью обладает не сюжет, а погружение в атмосферу. С другой стороны, известны по верхам, потому читателя рассказчик ведёт по авторскому маршруту, делая нужные акценты. А поскольку персонажи знакомы друг с другом, то в каждом маршруте история показывается с другого ракурса. И вот тут я поаплодировал художнику за то, что эти повторяющиеся мотивы не повторяются: прорисованы с «новых глаз», с иной оценкой.
Биография Николая Гумилёва до сих пор окутана тайной и разночтениями. Здесь история дана достаточно прямолинейно, с рядом персонажных допущений, чтобы убрать все двусмысленности и неясности. Поэт — герой и упрямец. Время его смололо. Авторы комикса поддерживают его реабилитацию. Прорисовка – великолепна. От сюжета я морщил нос, но деталями любовался.
А вот вокруг биографии Анны Ахматовой напротив сломано столько копий, что, казалось бы, ничего кроме «грязного белья» не осталось. И вот тут авторы снова становятся в роль адвокатов, стараясь показать характер, а не «тайну». Они выделяют в биографии шесть фрагментов, которые складываются в логичный образ, лишённый всех последующих пересудов: девочка-лунатик, муза поэта, муза художника, скандальная поэтесса, мать будущего историка и философа, поэт в единстве с народом в очередях и под бомбами.
К Маяковскому подходят не с позиции архивиста, его напрямую сталкивают с толпой, которая его не любит, которой он чужд. Поэт, получается, говорил не с ними, а со временем и современниками. Ахматова и Есенин в его мире — не соперники, а попутчики. Русская поэзия — не была инструментом идеологии, она самоорганизовывалась, как нечто живое и самостоятельное. А соцзаказ и жизнь богемы — только декорация для личного искреннего монолога.
В случае Есенина художник возвращается к приёму клипа. Нам набрасывают факты и эмоции. То, что тяжело смотрелось бы в тексте, в наборе картинок смотрится вполне органично. Быстрая смена планов создаёт ощущение бега. Есенин — бежит, прячется, уклоняется. Он — лист на ветру, несомый то любящими его женщинами, то историческими бурями. Оценивать и осуждать его бессмысленно: быть может жизнь использовала его как смычок на скрипке истории, чтобы полилась та любимая нами музыка его стихов. Жизнь пролетела — стихи остались. И именно в картинках все бытовые глупости и гадости снимают горький привкус. Даже самоубийства / убийства как такового нет, просто окончилось время, книга дописалась.
Все четыре тома хочется сохранить на полке с классической литературой, как свидетельства читательской любви. Горя было много. Горели ярко. На страницах, как на фотоснимках, проступил свет. Закатный у Гумилёва, звёздный у Ахматовой, рассветный у Маяковского и полуденный у Есенина.
Я иду долиной. На затылке кепи,
В лайковой перчатке смуглая рука.
Далеко сияют розовые степи,
Широко синеет тихая река.
***
Книги скоро появятся в фонде Библиотеки Белинского. А всех, кому нравится творчество Аскольда Акишина, приглашаем на форум Библионнале#наУралe №3, в рамках которого состоится несколько встреч с известным комиксистом.