В последние годы перед революцией нравы в правящей семье Романовых, как известно, царили более, чем свободные. Кто-то заключал морганатические браки, кто-то заводил вторую семью, кто-то пытался «подсидеть» императора Николая II.
Младшая сестра последнего царя – великая княгиня Ольга Александровна, к примеру, писала по этому поводу:
Нет никакого сомнения в том, что распаду Российской Империи способствовало последнее поколение Романовых. Дело в том, что все эти роковые годы Романовы, которым следовало бы являть собой самых стойких и верных защитников престола, не отвечали нормам морали и не придерживались семейных традиций…
… Оглядываясь назад, я убеждаюсь, что слишком многие из нас, Романовых, были эгоистами, которых снедала ненасытная жажда наслаждений и почестей. Ярче всего это доказывала ужасающая неразборчивость, какую проявляли представители последнего поколения нашей семьи в вопросах брака. Следовавшие один за другим семейные скандалы не могли не шокировать русское общество. Но разве хоть кого-то из них заботило, какое они производят впечатление? Ничуть.
Если Александру III еще удавалось держать своих родственников «в ежовых рукавицах», то Николаю II, взошедшему на престол в молодом возрасте, справиться с дядями и кузенами оказалось не под силу.
"Ужас бдительных матерей"
Моральный облик Романовых во времена правления Николая оставлял желать лучшего. И даже на этом неблагоприятном фоне особо выделялся один из кузенов императора - великий князь Борис Владимирович. В свете этого представителя семьи Романовых считали неисправимым ловеласом и прожигателем жизни. В салонах о Борисе Владимировиче говорили не иначе, как об «ужасе бдительных матерей и ревнивых мужей».
Происходил Борис Владимирович Романов между тем из одной из самых влиятельных и важных семей Российской империи. Отец великого князя – Владимир Александрович, был следующим по старшинству после Александра III сыном Александра II. Матушка Бориса – Мария Павловна, в юности звалась принцессой Мекленбург-Шверинской. Великая княгиня была немкой самого высокого происхождения.
Великая княгиня интриганка
В предреволюционной истории России семейство Владимировичей вообще сыграло огромную и крайне негативную роль. Мария Павловна постоянно интриговала против Николая II и Александры Федоровны. В начале XX в, когда революционная ситуация в Российской империи накалилась до предела, великая княгиня начала вынашивать планы по смещению Николая II, которого она считала слабохарактерным и неспособным управлять государством, с трона.
Марии Павловне было хорошо известно, что ее сыновья занимают третье место в очереди на престол после цесаревича Алексея и великого князя Михаила Александровича. И осознание этого факта сподвигло княгиню на самые "грязные" делишки против царствующего семейства. Считается, что, в том числе действия Марии Павловны, портившей репутацию Николая и Александры, привели к тому, что в России разразилась революция.
Кирилл Владимирович, старший сын Марии Павловны в последующем действительно объявил себя императором всероссийским. Но произошло это уже после гибели царской семьи и падения монархии в России. Кирилл Владимирович стал императором, но «царствовать» ему пришлось в изгнании.
Кузен, разочаровавший императора
Борис Владимирович был следующим сыном Марии Павловны после Кирилла по старшинству. В отличии от старшего брата, этот великий князь не демонстрировал особого желания занять российский престол. Но и какой-либо поддержки Николаю II Борис Владимирович никогда не оказывал. Этого представителя семейства Романовых всю жизнь интересовали лишь романтические похождения и всевозможные великосветские развлечения.
«Проявить» себя князь сумел, к примеру, даже находясь в действующей армии во время русско-японской войны. В одном из госпиталей Борис Владимирович решил приударить за симпатичной медсестрой – княжной Гагариной. Ухаживания великого князя оказались столь настойчивыми и неприличными что возмущенная княжна, не посмотрев на высокое происхождение Бориса, дала ему пощечину.
Также Гагарина нажаловалась на великого князя его непосредственному начальнику и командиру – генералу Куропаткину. Генерал вызвал Бориса к себе «на ковер» и сделал ему выговор. Великий князь однако обиделся разнос Куропаткина, в результате чего между собеседниками разгорелась словесная перепалка, закончившаяся стрельбой.
Выслушав Куропаткина, Борис Владимирович напомнил ему, «кто тут великий князь, а кто – лишь обычный генерал». Слова князя в свою очередь рассердили вспыльчивого Куропаткина, и тот крикнул Борису Владимировичу: «Встать! Руки по швам!». На это великий князь достал оружие и выстрелил в Куропаткина, легко ранив его в руку.
Разумеется, в последующем генерал написал о произошедшем Николаю II. При этом Куропаткин спросил у императора, как ему поступить дальше. За нападение подчиненного на генерала в период боевых действий в то время полагался расстрел. Через некоторое время Куропаткин получил от Николая II телеграмму: «Поступайте по закону».
Быть бы Борису Владимировичу расстрелянным. Однако собранная медкомиссия вынесла вердикт о том, что действовал князь в состоянии аффекта. Бориса объявили сумасшедшим и отправили в Петербург «на лечение». Известно, что в столице Николай II вызвал кузена к себе и сильно отчитал его.
Считая, что ему, как великому князю, позволено все, Борис Владимирович не считал нужным скрывать свои романтические похождения. Светский скандалов кузен императора не боялся. Феликс Юсупов, к примеру, описывал в мемуарах свою встречу с великими князьями, включая Бориса Владимировича в театре:
Из театра поехали ужинать в Caffe de Paris. Как раз перед нами сидел Александр Михайлович со своей дамой [В свете ходили слухи о любовнице-американке великого князя] и Ксения Александровна со своим англичанином [В свете ходили слухи о недвусмысленных отношениях великой княгини с неким англичанином господином F].
Это прямо непонятно, как можно так афишироваться. У Ксении вид ужасный, цвет кожи совсем земляной. Ее англичанин очень красив и замечательно симпатичен, а американка так себе, очень банальное лицо, но зато чудные белые зубы.
Почти рядом с нами сидел Борис Владимирович [великий князь] с целым гаремом кокоток
Чудить с кокотками Борис Владимирович продолжал до тех пор, пока не влюбился по-настоящему.
Настоящая любовь
В 1915 году Борис Владимирович познакомился с Зинаидой Рашевской, дочерью офицера Рашевского, погибшего под Порт-Артуром. Подробности знакомства великого князя с Зинаидой для истории, к сожалению, остались неизвестными. Но считается, что впервые Борис и Зинаида встретились на балу в Петербурге в 1915 г. Зинаиде в то время только что исполнилось 17 лет. Борису Владимировичу же уже перевалило за 38.
Князь влюбился в Зинаиду с первого взгляда. Влюбленные встречались целый год и эти встречи окончились вполне закономерно. В 1916 г. Зинаида обнаружила, что ждет ребенка. Для незамужней девушки в то время это, конечно, было большим позором. И желая защитить фаворитку, Борис Владимирович разработал целый план по спасению ее репутации.
Основным действующим лицом в разыгранной великим князем интриге в последующим стал некий поручик Петр Елисеев, сын некого купца-миллионера Григория Елисеева.
Поручик и его долги
Выбрав военную карьеру, в юности Петр Елисеев окончил Тверское кавалерийское училище. Во время Первой мировой войны он отправился в действующую армию. Однако богатый родитель, конечно, обеспечил сынку «теплое» и безопасное место при штабе.
О том, что случилось в Елисеевым во время несения этой службы, в последующем описал в своих мемуарах историк В. Глинка. Эти воспоминания историк писал со слов самого поручика. Как рассказал Елисеев Глинке, мучаясь от безделья при штабе, он и несколько его товарищей начали развлекать себя игрой в карты. При этом играли офицеры по-крупному.
В какой-то момент Петр Елисеев проиграл одному из своих сослуживцев целых 56 тыс. рублей – сумму по тем временам колоссальную. И это при том, что при себе у Елисеева, несмотря на то, что он был сыном богатого фабриканта, всегда было не более 5-6 тыс. рублей. Карточный долг в те времена считался обязательным к оплате. Поэтому Петру ничего не оставалось, как поехать в Петербург и попросить денег у отца.
Узнав о крупном проигрыше сына, Григорий Елисеев, конечно, сильно отругал его. Дав Петру 56 тыс. рублей, фабрикант предупредил, что в следующий раз подобной помощи он ему не окажет. По словам Григория, в противном случае ему пришлось бы выделять деньги непутевому сыну в ущерб остальным детям.
Отдав долг, некоторое время Елисеев не играл в карты. Однако азартный характер поручика в конечном итоге взял свое. Петр вновь проиграл одному из сослуживцев уже 96 тыс. рублей. Когда Елисеев опять явился в Петербург к батюшке, тот категорически отказал ему в помощи. Никакие просьбы и увещевания при этом на Григория Елисеева не подействовали.
Поручение важного лица
После отказа отца Петру, по его словам, больше ничего не оставалось делать, как «совсем пропадать». Однако до трагедии дело в конечном итоге чудесным образом так и не дошло. На следующий вечер после разговора с отцом Петру Григорьевичу неожиданно позвонил неизвестный офицер. Представившись поручику, офицер оповестил его о том, что он имеет к нему поручение от одного очень важного лица.
После этого офицер попросил у Елисеева аудиенции и вскоре приехал к нему домой. При личной встрече офицер предложил Петру явиться через день к 12 часам к церкви Пантелеймона одетым в парадную форму. В церкви Елисеев должен был обвенчаться с некой дамой, имя которой ему в последующем категорически запрещено называть. Также в будущем у Петра не должно было возникнуть никаких претензий к этой даме в качестве супруги.
Взамен офицер пообещал выделить Петру 100 тыс. рублей на выплату его долга и на личные расходы. Подумав, Елисеев, конечно же, согласился на предложение незнакомца. Несчастному поручику попросту не оставалось больше ничего делать. Возлюбленной, на которой он бы хотел жениться, у него не было, а карточный долг как-то надо было отдавать.
Странная свадьба
В назначенное время Петр явился к церкви и начал прохаживаться рядом с ней, ожидая, что будет дальше. Вскоре к церкви подъехал автомобиль, из которого вышли два офицера и дама. Один из офицеров был тем самым человеком, который сделал Елисееву предложение о женитьбе. Увидев Петра, он отозвал его в сторону и передал ему чек на 100 тыс. руб.
После этого Петр вошел в церковь вместе с незнакомцами и галантно снял с дамы манто. В результате стало видно, что дама беременна и находится на 7-8 месяце. После венчания дама и офицеры уехали, а Петр отправился в банк получать свои деньги.
Зинаида Рашевская
Верный своему слову, данному офицером, Петр не назвал Глинке имя дамы. Но в последующем историк сам выяснил это имя, благодаря еще одной случайной встрече. Как-то Глинка познакомился с неким Яковом Давидовичем, с которым у него завязался разговор о старых знакомых в Петербурге. В ходе этого разговора Давидович назвал имя и Петра Елисеева.
Услышав это имя, Глинка рассказал собеседнику историю поручика, которую он когда-то слышал от него самого. Выслушав историка, Давыдович рассмеялся и сказал, что может назвать ему имя «супруги» Елисеева. Оказалось, что это была Зинаида Рашевская, возлюбленная великого князя Бориса Владимировича.
Фиктивное «замужество» с проигравшимся поручиком, прикрыло «грех» Зинаиды и обелило ее репутацию. Влиятельным же человеком, от лица которого незнакомый офицер сделал предложение Елисееву, был, конечно же, сам великий князь Борис Владимирович.
Известно, что в последующем Петр Елисеев долгое время считал себя женатым человеком. Однако позднее выяснилось, что через несколько лет после революции, за границей, Зинаида Рашевская оформила развод с ним. Развод в те времена, конечно, был процедурой нелегкой, но деньги Бориса Владимировича и его влияние сделали свое дело.
Богатый эмигрант
В любом случае в эмиграции сумевший бежать из России Борис Владимирович не бедствовал. Брат Кирилл, объявивший себя императором так никогда и не принял морганатического брака великого князя с Зинаидой Рашевской. Видеть эту женщину и ее родственников у себя Кирилл Владимирович в любом случае не хотел. В результате отношения между братьями, которые всегда были теплыми, в эмиграции расстроились.
Брат-император решил не общаться с Борисом Владимировичем. Но на материальном положении князя это никак не отразилось. Матушка великих князей – Мария Павловна, также не принимала морганатического брака сына. Однако, перед своей кончиной в 1920 году, великая княгиня написала завещание, в котором поровну разделила свое имущество между детьми, включая Бориса Владимировича.
Состояние Марии Павловны, несмотря на вынужденное бегство из России, при этом было немалым. Будучи женщиной умной и хитрой, великая княгиня смогла вывезти в эмиграцию практически всю свою огромную коллекцию драгоценностей. Для этого Мария Павловна наняла шпиона, который, переодевшись в женское платье, вынес ее сокровища из тайной комнаты во Владимирском дворце прямо под носом у охранников.
Любя Бориса, Мария Павловна не лишила его наследства даже, несмотря на то, что перед самой ее кончиной он сильно ее разочаровал. Амбициозная княгиня, конечно, была против того, чтобы Борис женился на Зинаиде. Мария Павловна прочила сыну гораздо более родовитую невесту. К примеру, известно, что однажды она даже набралась наглости и явилась к Александре Федоровне попросить у нее для Бориса руки старшей дочери императора – Ольги Николаевны. Известно, что в тот визит настойчивость Марии Павловны даже довела императрицу до слез.
Женитьба Бориса на Зинаиде, таким образом, наверняка стала большим разочарованием для Марии Павловны. Великая княгиня вполне могла лишить непокорного сына наследства. Однако Бориса, надо отдать ему должное, это ничуть не испугало. В этом плане Борис Владимирович оказался смелее и благороднее своего младшего брата - Андрея Владимировича. Андрей Владимирович, как известно, осмелился жениться на балерине Матильде Кшесинской только после кончины матушки.