В ноябре 2016 г., когда Трамп избрался на должность 45-го президента США, специалист по военной стратегии и геополитике, консультант Совета национальной безопасности и Госдепартамента США, советник Р. Рейгана Эдвард Люттвак высказался предельно откровенно: «Трамп – это на 90% неизбежность американской внешней политики». Это утверждение, возможно, даже в большей степени соответствует сегодняшнему дню. Однако, следует добавить – победа Трампа на должность 47-го президента Штатов есть реакция и на эволюцию политики внутренней, поскольку в условиях глобализации граница между ними носит пунктирный характер.
Почему избрание Трампа в 2024 г., причем, с рекордно высоким отрывом от соперницы можно тоже назвать неизбежностью?
Политика американского и порожденного США глобализаторского, а в условиях пандемии и ультраглобализаторского истеблишмента последних десятилетий привела к серьезным, а в ряде случаев – к катастрофическим мирополитическим изменениям. Государства перестали быть единственными, определяющими и системообразующими субъектами мировой политики. Национальный суверенитет все чаще замещается суверенитетом корпоративным. Крупнейшие ТНК, фонды, институты глобальной финансовой системы и международные сетевые сообщества, выросшие в значительной своей части на американской почве, превратились не только в независимых от государства игроков, но в диктаторов, определяющих потребности и возможности целых стран, в том числе США, и диктующих глобальную повестку дня.
Потенциальный конкурент США – Китай, став благодаря неолиберальной глобализации экономическим гигантом, готов к геополитическому переделу. Не дремлет и мусульманский мир. Стратегия «управляемого хаоса»/ «контролируемой нестабильности» способствовала не только разрушению крупных государств, но рождению антисистемных сил. Агрессия и деструкция, архаизация и варварство стали сегодня не только нормой жизни огромных пространств Ближнего Востока, Северной Африки, Центральной Азии, но, начиная с 2015 г., вместе с сотнями тысяч беженцев прочно закрепились в Европе. Политикой глобального экспансионизма Обама загнал Евросоюз в ловушку, а затем уже Байден, инициировавший и активно поддерживавший украинский кризис, способствовал его ослаблению, обнищанию, деиндустриализации и разбалансировке. Но самое главное – Европа первый раз за всю послевоенную историю подошла на критически близкое расстояние от новой масштабной войны. Успех Трампа в значительной мере связаны с нежеланием повторить такой европейский опыт. Отсюда и обещания «закончить войну», и жесткая антимиграционная риторика. Это с одной стороны. И не стоит забывать, что пока это все-таки риторика. В истории вряд ли найдутся политики, которые полностью выполняли свои предвыборные обещания.
С другой – новая администрация или «коллективный» Трамп прекрасно понимает, что экспансионизм, ставший alter ego американской политики, начиная с Клинтона и заканчивая Байденым, – это не только плоды в виде военных баз, вассального менталитета лидеров других стран, дешевые товары и торжество доллара на всех континентах. В попытке «правильно» переустроить мир Штаты брали на себя слишком много обязательств, не просто часто применяли силу, а использовали ее по странным и ненужным поводам, что привело к сокрушительным социально-экономическим итогам и колоссальным репутационным издержкам. Из самых ярких – позорное бегство из Афганистана летом 2021 г. Рост антиамериканизма по всему миру достиг пиковых значений, а в самих США имущественное расслоение сравнялось с уровнем 1914 г., когда 1 % населения контролировал 90% национального богатства.
Экспансионизм – тяжелое бремя, грозящее надрывом сил. Для того чтобы совершить рывок и «сиять как пример для всех» (как обещал Трамп в своей инаугурационной речи 20 января 2017 г.), нужен новый проект, новая стратегия. Необходимо перегруппировать силы, оптимизировать ресурсы. Вся история США – это чередование двух тенденций, циклов: период экспансии, расширения (времена демократов Вильсона, Рузвельта, Трумэна, Кеннеди, Обамы-Байдена) сменяется периодом «сжатия», сосредоточения (времена республиканцев, за исключением Буша-младшего).
Избрание Трампа можно рассматривать как реакцию на политику экспансионизма, причем в русле ультраглобализма со всеми атрибутами последнего в виде цифровизации, климатической, гендерной и иными человеконенавистническими повестками. Америке как гегемону нужна передышка, период осмысления сделанного. Если сказать образно: нужно переварить «съеденное», крутой бульон глобализации, доведенный до кипения Обамой, немного остуженный Трампом в первый его срок, а затем перекипяченный Байденом. Америка Трампа 2.0 может быть понята как страна, готовящаяся к новому прыжку, новым высотам. И поэтому никаких восторгов по поводу избрания Трампа у нас не должно быть. Главный противник не отступит, а лишь перегруппируется.
Какой бы выдающейся личностью не был Дональд Трамп, выбор новой парадигмы или коррекция политического рынка США зависит не столько от него, сколько от «рыцарей» нового «Круглого стола». Поэтому самое время сказать несколько слов о «коллективном» Трампе.
Во-первых, политическая система США устроена так, что нуждается в как в поддержке ее крупных сегментов, так и в деньгах. По поводу роли последних очень хорошо выразился американский сенатор Марк Ханна (1837-1904): «В политике имеют значение только две вещи. Первая – это деньги, а какая вторая, не помню».
Итак, Трамп – не одиночка и не выскочка. Он человек американской системы или, если сказать точнее, определенной ее части. Стать президентом Соединенных Штатов мог только «коллективный» Трамп. Богатство и связи – непременный атрибут большой политики, а если таковые используются для обретения верховной власти, то верховная власть в свою очередь будет использоваться для удовлетворения интересов всех тех, кто способствовал восхождению новой политической звезды, для защиты общих классовых интересов. Ф.Д. Рузвельт был мудрым и искушенным политиком, слов на ветер не бросал. Думаю, можно принять его высказывание за аксиому: «в политике ничего не происходит случайно. Если что-то случилось, то так было задумано». Иными словами, победа Трампа – это не победа богатого выскочки, а операция спасения/реформирования системы либо ее части.
Во-вторых, продвигая «своего» кандидата в президенты, заинтересованные группы уже имеют стратегию, план действий, результаты аудита ресурсов и возможностей. Более того, господство, влияние – это, прежде всего, идеи, под которые дают деньги, мобилизуют людей и активизируют технологии. Господство и гегемония – это в первую очередь, как верно заметил К.А. Свасьян, «мысли, от которых потом неудержимыми надстройками идут оружие и деньги. Побеждают идеи, а не золото и кулаки». У команды Трампа такие идеи и стратегия есть.
Сочетая национализм и протекционизм, заявляя о приоритете решения внутренних проблем, апеллируя к рабочим и «голубым воротничкам», к Америке «ржавого пояса», в свой первый срок Трамп опирался на авторитет седьмого президента США Эндрю Джексона. Идеология и политика основателя Демократической партии в корне отличаются от вильсонианских принципов, близких хозяевам ФРС (не случайно самую крупную американскую банкноту в 100 тыс. долл. украшает портрет 28-го президента: Вудро Вильсон по праву считается основоположником либерального проекта мироустройства). Будучи последователем Джексона, «коллективный» Трамп 1.0 в основу своей политики закладывал не глобальное лидерство, а решение накопившихся внутренних проблем. Но и в период с 2017 по 2021 гг. такой подход не означал отказ США от глобального лидерства. Весьма показательна была позиция по Балканам (унизительная встреча с Вучичем); по Белоруссии (итогов выборов администрация Трампа в августе 2020 г. не признала); по внутрироссийским делам (Навальный и Ко). Речь шла лишь о сбрасывании балласта, о пересмотре «дорожной карты».
Трамп 2.0 на внешнем контуре что-то повторит из предыдущего своего опыта, что-то привнесет новое. Но главное – он не изменит траекторию войны на Украине, о чем так мечтают некоторые отечественные эксперты и чиновники; он не отменит санкции, не разморозит российские активы. Это надо понимать со стеклянной ясностью. А вот окончательно переложить экономическое бремя войны на европейских партнеров, к большинству из которых лично Трамп испытывает глубокое презрение (это он даже не может скрыть в публичном пространстве), администрация 47-го президента попробует.
О Трампе 2.0, его команде и политике в ближайшие дни будет написано много статей. Некоторые из них будут прогностическими, но об этом мы узнаем позже. А пока победу Трампа следует рассматривать как политико-экономическую артподготовку перед битвой за мировое переустройство. Битву глобалистов (коллективный Трамп) и ультраглобалистов (Харрис и Ко), которые будут не просто ждать своего часа, но всячески реализовывать свою повестку. Так что Большая игра только начинается.