Виктор приехал в маленькую деревню у подножия гор по совету своего друга-археолога. Здесь, среди старых и забытых селений, оставались следы древних культов. В деревне, как он знал, находился так называемый «Алтарь Тьмы» — древний камень, о котором не упоминали в путеводителях. Местные сторонились этого места, называя его проклятым. Но Виктора эти рассказы не пугали, они скорее интриговали.
Уже в первую ночь Виктор нашёл того, кто мог бы провести его к камню. Местный старик, сутулый, но с внимательным взглядом, согласился быть его проводником, предупредив:
— Духи этого места не любят чужаков, и мало кто уходит от них целым, — старик говорил тихо, почти шепотом.
Виктор лишь усмехнулся. Такие истории он слышал уже не раз, но всегда возвращался целым и невредимым.
Вечером они добрались до вершины холма, где стоял алтарь. Это был огромный камень, покрытый символами, едва различимыми в свете луны. Его поверхность была неровной, словно сотни рук резали её, стремясь оставить на нём что-то значимое. Камень излучал странное холодное сияние, и Виктор почувствовал, как по спине пробежал холодок.
Старик молча остановился в стороне, не приближаясь к камню. Виктор подошёл ближе, всматриваясь в выбитые символы. Он поднял руку, чтобы коснуться их, но услышал позади тихий голос старика:
— Лучше не трогай… Пробудишь то, что не должно видеть света.
Виктор на мгновение остановился, но желание узнать больше пересилило, и он коснулся камня. В тот же миг всё вокруг него погрузилось во тьму. В воздухе зазвучали странные шёпоты, и в темноте стали мелькать тени — древние, угрожающие, холодные.
Он пытался отпрянуть от камня, но не мог двинуться. Казалось, камень впитал его прикосновение и теперь отбирал его жизнь, его силу. Виктор чувствовал, как его сознание погружается в темноту, и голоса становились всё громче.
— Ты пробудил нас, чужак, — раздался голос, будто пришедший из самых глубин земли. — За это придётся заплатить.
Его руки холодели, и вокруг сгустился туман, похожий на нечто живое, жадно втягивающее его в своё вечное забвение.
И в этот момент он почувствовал, как его резко дёрнули назад. Он упал на землю, его тело освободилось от невидимой хватки камня. Старик стоял рядом, его взгляд был полон ужаса и решимости.
— Я предупреждал, — сказал он тихо. — Эти духи жаждут забрать живого. Ты сделал свой выбор, но судьба дала тебе ещё один шанс.
Виктор медленно встал, его руки дрожали, но он не знал, от страха ли, или от прикосновения к тому, что лежит за гранью его понимания.
— Уходи, пока ещё можешь, — сказал старик. — И больше никогда не возвращайся.
Виктор понял, что второго шанса у него не будет.
Он медленно поднялся на ноги, его сердце всё ещё бешено колотилось, а сознание было затуманено. Он взглянул на камень, ощущая странную смесь страха и влечения. Казалось, камень, покрытый древними символами, смотрел на него в ответ. Уходить так, не узнав правду, было непросто.
Старик, казалось, угадал его мысли.
— Ты хочешь знать, что скрывает камень, — сказал он, не отводя взгляда. — Думаешь, это просто старинные символы и сказки? Нет. Это древний алтарь, и его сила не прощает ни любопытства, ни неповиновения. Однажды, много лет назад, я сам коснулся его. Эти голоса не покидают меня и по сей день.
Старик опустил голову, и Виктор заметил, как тот поднёс к груди руку, словно защищаясь от чего-то невидимого.
— Но ведь там должно быть что-то большее, — настойчиво сказал Виктор. — Эти символы, они как будто оживают под кожей, оставляют след… будто что-то зовёт из глубины.
Старик внимательно посмотрел на Виктора, в его глазах мелькнуло сочувствие, смешанное с тревогой.
— У каждого, кто к нему прикасается, остаётся это ощущение. Но истинную природу его силы до конца понять невозможно. Говорят, что камень — это портал, древний путь, связанный с теми, кто давно оставил наш мир, — голос старика был полон горечи. — Эти духи питаются нашей жизнью, нашей верой в их силу. Они заманивают, дают взглянуть за грань, но только затем, чтобы забрать больше.
Виктор молчал, пропуская слова старика сквозь сознание. Что-то внутри него говорило, что он должен узнать больше, что его жизнь теперь навсегда связана с этим местом. И всё же то, что он пережил, пугало его до глубины души.
— Есть ли способ… успокоить их? — спросил он, надеясь услышать слова, которые могли бы развеять страх.
Старик кивнул, но с неохотой.
— Древний ритуал. Говорят, что он способен временно затмить тени у камня. Но если ты решишься провести его, последствия могут быть непредсказуемыми.
Старик объяснил, что для ритуала потребуется жертва — не физическая, но духовная. Виктор должен был добровольно отдать часть себя: самое яркое воспоминание, самое дорогое чувство или страх. Камень питался этими человеческими частицами, впитывая их как напоминание о силе тех, кто к нему прикасался.
— Твоя жизнь больше не будет прежней, — предостерёг старик. — Часть тебя останется здесь навсегда.
Виктор колебался. Что-то в нём уже тянулось к камню, жаждало понять его природу, узнать тайны, скрытые за гранью человеческого разума. Но цена… цена была страшной. Он вспомнил детство — ясный летний день, когда они с матерью собирали ягоды в лесу; или день, когда его друг вытащил его из опасной ситуации на озере. Всё, что он любил, было для него частью самого себя. Готов ли он пожертвовать этим ради мгновенного прозрения?
— Я согласен, — сказал он, дрожащим голосом, чувствуя, как принятие решения наполнило его смесью страха и решимости.
Старик молча достал маленький нож, символически оставил царапину на пальце Виктора и провёл его рукой по камню. Виктор почувствовал лёгкое жжение, и в тот же миг, словно молния, перед его глазами пронеслись образы — люди, запечатлённые в моменте своей самой чистой радости, страха, утраты. Эти тени, казалось, всё ещё жили на этом камне, как напоминание о том, что они отдали часть себя, чтобы заглянуть за грань.
В тот же миг он ощутил пустоту, словно кто-то вытянул из него нечто важное. Но это было уже не его, а часть чего-то большего, скрытого за гладкой поверхностью камня. Виктор посмотрел на старика и понял, что теперь тоже обречён возвращаться сюда снова и снова, чтобы прикоснуться к этой тайне, к этому жуткому знанию.
Старик молча взял его за руку и повёл прочь.