«Внимание! В зале террористы! Это не часть спектакля!» - эти слова, произнесенные со сцены Театрального центра на Дубровке вечером 23 октября 2002 года, навсегда изменили судьбы сотен людей и потрясли всю Россию.
Обычный осенний вечер
Эх, кто бы мог подумать, что обычный театральный вечер в Москве обернется такой трагедией? В тот злополучный день, 23 октября 2002 года, сотни москвичей и гостей столицы спешили в Театральный центр на Дубровке. На афише - нашумевший мюзикл «Норд-Ост», первый в России проект такого масштаба, поставленный по роману Вениамина Каверина «Два капитана».
В зрительном зале собрались люди разных возрастов и профессий: школьники, пришедшие целыми классами, семьи с детьми, влюбленные пары, пенсионеры... Никто из них и представить не мог, что следующие 57 часов станут самыми страшными в их жизни. А для некоторых - последними.
Предчувствие беды
Как часто бывает перед большими трагедиями, некоторые замечали тревожные знаки. Вот работница гардероба вспоминает, как обратила внимание на странных мужчин, слишком тепло одетых для октября. А вот билетерша рассказывает о женщинах в длинных платьях, которые показались ей необычными. Но кто в большом городе обращает внимание на такие мелочи? Тем более в театре, где люди часто одеваются не как в обычной жизни.
Начало кошмара
Первое действие мюзикла подходило к концу. На сцене разворачивалась одна из самых драматичных сцен постановки. И вдруг... Выстрелы. Настоящие выстрелы, которые зрители поначалу приняли за часть шоу. Но следующие минуты развеяли все иллюзии.
В зал ворвались вооруженные люди в камуфляже и масках. «Это захват! Всем оставаться на местах!» - прогремело под сводами театра. Более 40 террористов, среди которых были и женщины в черных одеждах с "поясами шахидов", взяли в заложники 916 человек.
Один из заложников, журналист Сергей Н., позже вспоминал: «Первые минуты царил полный хаос. Кто-то пытался бежать, кто-то кричал, дети плакали. Но когда террористы начали стрелять в потолок и пригрозили взорвать зал, все замерли. Страх парализовал людей. Мы все еще надеялись, что это какой-то страшный сон...
Требования террористов
Требования захватчиков были озвучены почти сразу: прекращение войны в Чечне и вывод российских войск. Лидер террористов, назвавшийся Мовсаром Бараевым, заявил через заложников, дозвонившихся в СМИ: «У нас один путь - в рай или в ад. Мы выбрали свой путь, выбирайте свой».
К театру стягивались силы спецназа, медики, пожарные. Территория вокруг здания была оцеплена в радиусе нескольких кварталов. Начинались долгие часы противостояния, которые войдут в историю как "Норд-Ост" - теперь уже не название мюзикла, а символ одной из самых страшных террористических атак в истории России.
А в это время внутри театра заложники пытались осмыслить происходящее. Ай-яй-яй, как же так получилось, что обычный поход в театр превратился в кошмар? Террористы разделили заложников: мужчин усадили отдельно от женщин и детей. По всему залу были установлены взрывные устройства. Начиналась мучительная борьба за жизнь, где каждая минута растягивалась в вечность...
Первые часы: между надеждой и отчаянием
Ух, как же тяжело было той ночью всем - и заложникам, и их родным, и спецслужбам! Первые часы после захвата стали настоящим испытанием для сотен людей. В зале театра царила гнетущая атмосфера страха и неизвестности. Террористы установили жесткие правила: нельзя вставать с мест, нельзя разговаривать, телефоны нужно было сдать.
Одна из заложниц, Марина К., позже рассказывала: «Самым страшным было не знать, что будет дальше. Женщины в черном с "поясами шахидов" ходили между рядами. Они говорили, что не боятся смерти. А мы... мы все так хотели жить».
Переговоры начинаются
К театру прибыли первые переговорщики - известные политики, журналисты, общественные деятели. Среди них были Иосиф Кобзон, Ирина Хакамада, Григорий Явлинский. Эх, сколько мужества надо было иметь этим людям, чтобы войти в захваченное здание!
Внутри театра: борьба за выживание
А что творилось внутри? Время тянулось мучительно медленно. 916 заложников оказались в западне. Среди них было 75 иностранных граждан и множество детей. Господи, детей-то за что? Маленькие заложники держались удивительно мужественно, хотя всем было очень страшно.
Террористы разрешили некоторым заложникам позвонить родным. Вот одно из таких сообщений: «Мама, не волнуйся. Я жива. Здесь много взрывчатки. Делайте все, что они требуют». Короткие фразы, за которыми скрывался невероятный ужас происходящего.
Требования и условия
Бараев и его люди выдвинули четкие требования: полный вывод российских войск из Чечни в течение недели. В качестве жеста доброй воли они отпустили нескольких заложников: беременную женщину, мусульман, некоторых детей и иностранцев.
Но ситуация оставалась крайне напряженной. Террористы установили в зале мощные взрывные устройства. «Если начнется штурм - взорвем всех», - повторяли они. И эти слова были не пустой угрозой: по периметру зала были размещены взрывчатка и пластиковые бутылки с поражающими элементами.
Герои среди нас
В такие моменты особенно ярко проявляются человеческие качества. Врачи-заложники организовали в зале подобие медпункта, помогая тем, кому становилось плохо. Учителя успокаивали детей. Случайные люди делились водой и едой, поддерживали друг друга.
Один из таких героев - Георгий Васильев, продюсер мюзикла, добровольно оставшийся с заложниками, хотя мог уйти. «Я не мог бросить свою команду», - скажет он позже. Вот это я понимаю - настоящий капитан корабля!
Переломный момент
К вечеру 25 октября ситуация начала меняться. Переговоры зашли в тупик. Террористы становились все более нервными. Заложники были измучены - без нормальной еды, в духоте, в постоянном напряжении. Многим становилось плохо.
Врачи-заложники передали на волю тревожную информацию: людям требуется срочная медицинская помощь. Счет шел уже не на дни, а на часы. В воздухе витало предчувствие чего-то неотвратимого...
А за стенами театра готовилось решение, которое навсегда изменит судьбы сотен людей. Но об этом никто из заложников еще не знал. Они просто пытались выжить. Минута за минутой, час за часом.
Последние часы перед развязкой
Ночь на 26 октября выдалась особенно тяжелой. Состояние многих заложников ухудшилось. Врачи, находившиеся в оцеплении, передавали тревожные сводки: «Людям срочно нужна помощь. Есть риск массовых потерь из-за обезвоживания и стресса».
В воздухе висело тяжелое предчувствие. Террористы тоже это чувствовали. Они стали более агрессивными, нервными. Некоторые заложники потом вспоминали, что слышали странные разговоры между террористами на чеченском языке. Что-то готовилось...
Роковое утро
На часах 5:30 утра 26 октября 2002 года. Большинство заложников забылись тревожным сном. Вдруг в вентиляционную систему театра начал поступать специальный газ. Операция по освобождению заложников началась...
Штурм
Господи, какой же это был страшный момент! Спецназ ворвался в здание через несколько входов одновременно. Террористы, многие из которых тоже потеряли сознание от газа, не успели привести в действие взрывные устройства. В течение нескольких минут основные очаги сопротивления были подавлены.
Один из бойцов спецназа позже вспоминал: «Когда мы вошли в зал, это было похоже на жуткую картину застывшего времени. Люди лежали в креслах, на полу... Казалось, что весь театр погрузился в зловещий сон».
Цена спасения
Ай-яй-яй, какой страшной оказалась цена освобождения! Последствия применения газа оказались трагическими. Многие заложники не пережили этих минут. 130 человек погибли в результате воздействия неизвестного газа и отсутствия своевременной медицинской помощи.
Началась масштабная операция по спасению людей. Кареты скорой помощи развозили пострадавших по московским больницам. Врачи работали на пределе возможностей, не зная состав примененного вещества, что затрудняло лечение.
Споры и противоречия
До сих пор идут споры о правильности принятого решения. С одной стороны, большинство заложников были спасены, теракт предотвращен. С другой - количество жертв среди мирных граждан оказалось слишком велико.
Вот цитата из заключения независимой комиссии: «Решение о штурме было принято в ситуации, когда все иные возможности были исчерпаны. Однако организация медицинской помощи оказалась неадекватной масштабу операции».
Последствия трагедии
Трагедия "Норд-Оста" стала переломным моментом в истории борьбы с терроризмом в России. После нее были ужесточены меры безопасности в общественных местах, изменены протоколы действий спецслужб в подобных ситуациях.
Для многих семей жизнь разделилась на "до" и "после". Организация "Норд-Ост", созданная родственниками погибших и пострадавших, до сих пор добивается полного расследования всех обстоятельств трагедии.
Память и уроки
Каждый год 26 октября у стен театрального центра собираются люди. Приносят цветы, зажигают свечи, вспоминают погибших. Среди них - выжившие заложники, их родные, просто неравнодушные москвичи.
Один из бывших заложников говорит: «Мы должны помнить. Не для того, чтобы множить ненависть, а чтобы подобное никогда не повторилось. Чтобы наши дети жили в мире без террора».
Эпилог
История "Норд-Оста" - это не только история трагедии. Это история о человеческом мужестве, о самопожертвовании, о том, как в страшные минуты люди остаются людьми. Эх, сколько еще нужно осмыслить, сколько выводов сделать...
А театр? Он снова работает. Правда, мюзикл "Норд-Ост" больше не идет на этой сцене. Но каждый раз, проходя мимо здания на Дубровке, люди замедляют шаг. Здесь навсегда останется память о тех 57 часах, которые потрясли Россию.
И пусть эта память будет не только скорбной, но и светлой. Память о мужестве, о человечности, о надежде. Ведь жизнь продолжается. А значит, нужно жить, помнить и делать все, чтобы подобные трагедии больше никогда не повторялись.