Найти в Дзене

Хроника времён Анатолия Гладилина

Свою книгу "Улица генералов" Анатолий Гладилин назвал попыткой мемуаров. О чём пишет любой писатель в мемуарах? О себе любимом. Но вспомним Довлатова: "В хороших мемуарах всегда есть второй сюжет (кроме собственной жизни автора)". Вот! Значит это хорошие мемуары. Гладилин не остановился только на фрагментах собственной биографии, а написал биографию целого литературного поколения 50-60 годов. Слово автору: А время было лихое! Двадцатый съезд партии, роман Дудинцева "Не хлебом единым", венгерская революция... Рушились кумиры, что-то рушилось и в нас самих. После первых оттепельных свобод в литературе стали закручивать гайки, в Литинституте пошла "охота на ведьм"... И на этом фоне племя младое, незнакомое - Казаков, Аксёнов, Приставкин, Вознесенский, Рождественский, Евтушенко, Окуджава и др. Журнал "Юность" публикует вещи, которые обсуждает, кажется, вся страна. В Литинституте жаркие споры, жёсткая критика собратьев по перу. Первое произведение Гладилина "Хроника времён Виктора Подгурско

Свою книгу "Улица генералов" Анатолий Гладилин назвал попыткой мемуаров. О чём пишет любой писатель в мемуарах? О себе любимом. Но вспомним Довлатова: "В хороших мемуарах всегда есть второй сюжет (кроме собственной жизни автора)". Вот! Значит это хорошие мемуары. Гладилин не остановился только на фрагментах собственной биографии, а написал биографию целого литературного поколения 50-60 годов.

Слово автору:

А время было лихое! Двадцатый съезд партии, роман Дудинцева "Не хлебом единым", венгерская революция... Рушились кумиры, что-то рушилось и в нас самих. После первых оттепельных свобод в литературе стали закручивать гайки, в Литинституте пошла "охота на ведьм"...

И на этом фоне племя младое, незнакомое - Казаков, Аксёнов, Приставкин, Вознесенский, Рождественский, Евтушенко, Окуджава и др. Журнал "Юность" публикует вещи, которые обсуждает, кажется, вся страна. В Литинституте жаркие споры, жёсткая критика собратьев по перу.

Первое произведение Гладилина "Хроника времён Виктора Подгурского" появилось в "Юности", когда он был студентом первого курса Литинститута. Первый студент, отметившийся в большой печати. Сейчас, судя по отзывам сегодняшних молодых читателей, просто удивительно, что повесть произвела такой шум. Но в то время это было новое слово в литературе.

Но вернёмся к "Улице генералов". Я читала книгу с блокнотиком и ручкой. Так много мне хотелось перечитать или прочитать, что запомнить было просто невозможно. После его рассказа о Валентине Катаеве изменилось моё мнение о книге "Алмазный мой венец" - перечитать. Открылся по-новому Илья Эренбург. Интересна история "открытия" поэтессы Новеллы Матвеевой. Удивила история Анатолия Кузнецова, первого советского перебежчика от литературы.

Это действительно нескучная биография. Лёгкий слог, ирония, юмор, где-то сарказм. Не только просто картинка определённого времени, но и объяснение, почему оттепель часто покрывалась хорошим слоем льда.

Написано в рамках марафона на канале Библио Графия