В ночь с воскресенья 10 -го (22) на понедельник 11-го октября (23 по новому стилю) когда большинство городских пожарных команд работали на большом пожаре в Апраксином рынке, по темному небу внезапно разлилось зарево другого пожара, возникшего на другом конце Петербурга. Было около 3-х часов утра.
Занялась ясным пламенем Громовская биржа – огромный склад леса, располагавшийся неподалеку от Смольного монастыря, на набережной Невы.
Лесная биржа это целый город. Почти полтора километра в длину и 600 метров в ширину!!!
Но город этот был без улиц. Все его огромное пространство сплошь было заполнено бревнами и тесом, на 16-20 метров с высоты, причём между кварталами леса имелись лишь узкие проходы.
Всю эту деревянную массу прорезали несколько каналов с деревянными набережными и Кавалергардская улица, делившая биржу две части: - правую (огромнейшую), где под навесами были сложены доски и тёс в громадном количестве и левую – где теснились гигантские склады бревен разной величины.
Справа биржа граничила со строениями и дровяными складами богадельни, слева с Таврической улицей, от которой начиналась другая лесная биржа - Джулиани.
Вся почва на территории лесной биржы на несколько сантиметров в глубину состояла из толстого слоя опилок, стружек, щепок и другого сора. Из всего вышесказанного уже ясно как тут разгулялся огонь.
По показаниям очевидцев, пожар начался в здании старой конюшни (около правой стороны биржи), стоявшей пустой.
Огонь быстро перешел на соседний забор, а оттуда на склады досок и тёс.
Первым, на место пожара прибыл в составе трубного, 2-х бочечных ходов и 12 человек команды резерв Литейной пожарной части, выехавший минут через 17-20 после появления огня, по дыму и зареву, замеченному с каланчи.
Действующий обоз Литейной части, также как и все другие ближайшие команды, как уже упоминалось выше, были заняты тушением пожара № 4, в районе Спасской части, по Апраксину переулку, внутри Апраксина двора.
Если бы огнеборцы приехали раньше, минут через 7-10 после начала пожара и если бы сразу подоспели обе ближайшие команды Литейная и Рождественская в полном составе и с мощной паровой машиной последней, то и тогда бороться с огнем все равно не было бы уже никакой возможности.
Главным препятствием было отсутствие среди всех этих лесных масс подьездных путей.
К 4-м часам ночи пламя охватило все пространство между сухопутной границей биржи и Невой, быстро подвигаясь по ветру в левую ее сторону.
Ветер, вначале небольшой, со временем усилился, "рвал" и превратился в настоящий ураган.
Узкие проходы между лесными кварталами образовали как бы тяговые трубы, всасывавшие пламя свирепстовавшим между ними сквозняком. Ко всему этому прибавилось еще редкое и страшное явление — ОГНЕННЫЕ СМЕРЧИ, вздымавшиеся то тут, то там, в разных местах пожара, наводя на присутствующих неописуемый ужас и смятение.
По свидетельству очевидцев, среди желто-красного дыма внезапно, с быстротой молнии, взвивался на высоту 300-400 метров узкий лентообразный столб черного дыма, который затем при громовом грохоте расширялся, стремительно двигаясь вперед, закручивая все на своем пути. Доски, в несколько метров длины, небольшие бревна, горящие обломки, искры, головни, хлопья огня, целые тесовые навесы, подхватываются им, выбрасываются на 200-метровую высоту и оттуда разметаются по сторонам.Смерчи на берегу Невы появлялись по три и более одновременно, сталкиваясь с воздушными течениями друг с другом или несясь вширь, один за другим.
Оба парохода петербургской пожарной команды "Таракановка" и "Монастырка" работали на пожаре.
Еще в начале пожара петербургский обер-полицеймейстер генерал Грессер, прибывший одним из первых на место пожара, прямо с тушения Апраксина рынка, приказал отвести лесные барки, во множестве скученные у берега со стороны Невы.
Когда на помощь подошли два парохода «с огнетушительными помпами»: таможенного ведомства и речной полиции и хотели отвести эти баржи, оказалось, что большая часть их находилась на мели и сдвинуть их не было возможности.
Поэтому, в дополнение к уже поданным сигналам №№ 4 и 7 было дано распоряжение: собрать на пожар все казённые и частные суда, имеющие огнетушащие приспособления, для подачи помощи. Однако вся эта разнохарактерная «флотилия» явилась на пожар далеко не с пожарной скоростью. Около десятка судов собрались лишь к 7-ми часам утра.
Между тем огненное море разрасталось в обе стороны. Неимоверной величины огненные языки взлетали к небу и лизали берег Невы, на поверхности которой стоял и клубился пар. Барки и плывшие по реке брёвна дымились. Пароход, стоявший на мели метрах в 60 от берега вспыхнул и в несколько минут был весь охвачен пламенем…Иии…
…ОГОНЬ ПЕРЕКИНУЛСЯ ЧЕРЕЗ НЕВУ!
На Выборгской стороне загоралось два раза. Но, к счастью, бранд-майор Паскин предусмотрел это, заблаговременно отправив туда несколько небольших отрядов пожарных, благодаря чему начавшиеся там пожары в обоих случаях были сразу же ликвидированы.
Вскоре огонь перебросило через Кавалергардскую улицу, после чего загорелась левая часть биржи, загроможденная бревнами.
Со страшным грохотом обрушивались здесь эти горы, сложенные из громадных, круглых бревен.
При каждом таком обвале, пламя со свистом и ревом разражалось с удвоенным остервенением.
Пожарные работали самоотверженно, рискуя быть задавленными рушившимися горевшими штабелями и изнемогая от смрада и палящего зноя огня, однако совладать с расходившеюся стихией было свыше человеческих сил…
В 7 часов утра, генерал Грессер отправил верхового в Литейную часть узнать - вернулись ли огнеборцы с предыдущего пожара и подан ли ему № 6-ой, с приказанием, если отказ уже есть - подать сигнал № 5, к сбору всех остальных частей и резервов, но, к сожалению, это оказалось невозможным.
Верховой, прискакав назад, доложил что Литейная и многие другие части еще работают в Апраксином переулке и что №6-ой оттуда уже дан, но около часа тому назад начался новый большой пожар, по которому подан № 3, на Казанской улице, рядом со зданием II-ой гимназии, куда и выехали действующие и резервные обозы остальных пожарных команд.
Как потом оказалось, в доме № 25 по Казанской загорелся, запертый с 5 часов вечера магазин мужских шляп Карла Шифлера и пламя, вырвавшись через его двери и окна, охватило деревянную наружную галерею, пристроенную со стороны двора к стене 3-х этажного флигеля. Нa доме сразу же занялись чердаки. Во всех 3-х этажах полопались стекла, горели оконные рамы и пламя врывалось в квартиры 2-х верхних этажей. И этот пожар также грозил большой опасностью...
Тем временем все усилия пожарных, работавших на Громовской бирже были сконцентрированы на спасении ряда деревянных домов, окаймляющих ее со стороны Подгорной улицы (ныне Таврический переулок). Дома эти удалось отстоять, лишь на пяти или семи постройках пришлось вскрыть крыши и оборвать загоревшуюся подшивку, так что из жилых домов в этом пожаре сгорели только деревянный флигель (на правой стороне биржи), где помещались квартиры её приказчиков и частично обгорело здание конторы, большую часть которой также удалось спасти.
Когда здесь опасность миновала, пожарные направили все свои усилия на задержание огненного потока быстро двигавшегося влево, в направлении Таврической улицы.Казалось невероятным, чтобы величайшие усилия могли дать здесь благоприятные результаты. Однако, общими усилиями пяти паровых машин и ручных труб, выбрасывавших массу воды, и работе пожарных и воинских команд, помогавших пожарным разбрасывать бревенчатые громады и качавших воду - огонь удалось остановить не доходя 120 шагов до Таврической улицы.
Громадные лесные склады Джулиани, пристань и сенная биржа, влево от этой улицы были таким образом спасены.
С этой стороны справиться с огнем удалось лишь в первом часу дня.
Своеобразную картину представляла правая сторона горевшей биржи. Здесь с пожарищем граничили много деревянных строений, а также ряд зданий городских богаделен. Жители, охваченные паникой, выносили и выбрасывали через окна свои пожитки завалив вскоре ими всю площадь перед Смольным монастырем.
Женщины метались из стороны в сторону, кричали и плакали. Некоторые из них вышли группами ближе к пожару, причем стоящие впереди держали над головами иконы “Неопалимые Купины” и “Николая Чудотворца” произнося молитвы и какие-то заклинания.
Старушки богаделенки в своих сине-черных накидках в мелкую клетку, мыкались из стороны в сторону, еле передвигая дряхлые ноги, тоже что-то ворча и бормоча, и проявляя необычайные для их возраста беспокойство и деятельность.
Как говорили, зарево от этого страшного пожара было совершенно необычайное. Все небо зловеще светилось красно-желтым светом, причем не наблюдалось обычного мерцания и подвижности в зареве - наоборот, казалось, что будто в ясный солнечный день смотришь на предметы через желтое стекло.
В 4 часа дня, 11 (23) октября, огонь внезапно перебросило на штабеля бревен, расположенные по другую сторону биржи через Кавалергардскую улицу. Начавшие сначала парить, а затем дымиться, бревна вдруг разом вспыхнули, и через несколько минут целое море огня уже убушевало, раздуваемое ветром, и разливалось потоками во все стороны.
Здесь все внимание пришлось сосредоточить на том, чтобы отстоять расположенную вблизи этого места другую биржу Джулиани, над чем трудились 5 пароходов, действовавших со стороны Невы.
Громадные склады бревен и досок, другого строевого леса, начинали уже дымиться не раз, от близости пылавших огромных огненных костров, но направляемыми на них сильными струями от пожарных пароходов и паровых машин удалось нейтрализовать пар от соседнего пламени и тут биржа Джулиани была спасена.
К 5-ти часам вечера вся громадная площадь громовской биржи окаймлялась целым рядом пылающих костров, расположенных вокруг всего пожарища и особенно ярко горевших у самого берега Невы. С наступлением сумерек, небо надо всем Петербургом снова озарилось, хотя и менее страшным, но все еще сильным кроваво-красным, багровым заревом, то замиравшим на время, то разгоравшимся и по-прежнему озарявшим весь небосклон.
На каланчах все еще висели сигналы: четыре шара (один и три внизу) по Рождественской части и на другой стороне – шар и два красных флага ( №№4 и 7), которые вечером сменялись белыми и красными фонарями.
Лесопильный завод, загоревшийся еще с утра, продолжал пылать внутри, а огромная паровая печь, расположенная неподалеку от завода, вся была как бы наполнена расплавленным оловом.
Ближе к зданию лазарета биржи продолжала дымиться земля, из под которой временами раздавался глухой гул, причем иногда начинали пробиваться огненные языки. Когда решили выяснить причину подобного странного явления выяснилось, что горит действительно под землей, поверх слоя которой находилась масса горючего материала, как например: гнилых досок, ломаного барочного леса и прочего.
Пожарные принялись заливать и засыпать землей загорающиеся места и вскоре «подземный» пожар был прекращён.
В 7 часов вечера бревенчатые штабеля все еще горели с прежней силой. Биржу Джулиани также еще отстаивали, ветер заметно усиливался, но принимал направление в сторону Невы. С какой силой бушевал на пространстве биржи огонь, можно судить по тому, что через Неву, на Выборгскую сторону перелетали горящие головни, в результате чего на чугунно-литейном заводе "Феникс" и в здании Арсенала упали две огромных головни, отчего на первом загорелась деревянная, обитая толем крыша, а на втором досчатый сарай.
Все столичные газеты, помещая отчеты о пожаре громовской биржи, отмечали, что такого необычайного стихийного бедствия старожилы Петербурга не могли вспомнить со времени знаменитого пожара Апраксина рынка в 1862 году. Того же мнения были и старейшие брандмейстеры Петербургской пожарной команды В. И. Жидейкин и И. В. Котович, участвовавшие в тушении обоих пожаров.
Обер-полицеймейстер генерал Грессер был "вездесущ" на пожаре. Он появлялся на местах, которым угрожала наибольшая опасность.
По словам брандмейстеров и представителей страховых обществ, на этом пожаре блестяще показал себя и недавно назначенный бранд-майор полковник А. П. Паскин, о котором одна из газет выразилась, что он «настоящий мастер своего дела».
Биржа была застрахована в разных страховых обществах на сумму свыше 3-х миллионов рублей, причем наибольшие убытки понесло 1-ое Российское общество выплатившее I/2 миллиона рублей.
Кроме теса, бревен и склада, сгорел также и каменный 3-х этажный лесопильный завод.
Более 300 человек работавших на бирже остались без средств к существованию.
Все публикации на этом канале являются авторскими и при использовании полностью или частично необходимо указывавать авторство и источник с кликабельной ссылкой.
Ваш огненный экскурсовод по Петербургу Яна Гусарова.
#деньВистории #громовская_биржа #Громовы #лесная_биржа #грандиозныйпожар #Петербург #Таврическая #Кавалергардская #Смольный #Нева #пожарные #брандмейстер