- Ваш муж, кажется перестарался, - доктор сам не понимает, зачем это делает. Но отпускать женщину домой не хочет. - У вас есть внутренние повреждения.
- Не может быть, доктор. Я чувствую себя хорошо.
- Я оставлю вас здесь, Вероника, - Андрей резко встаёт и делает шаг в сторону двери. - Приводите себя в порядок, я сообщу вашей семье о госпитализации.
Доктор выходит за дверь, а Ника садится на кушетку, оглядывает помещение. Кабинет номер триста восемь - первое место за долгое время, где женщина чувствует себя защищённой.
Каждый рабочий день Андрея в клинике начинается с планового обхода пациентов. Он проходит по коридорам, открывая двери палат, его уже ждут. Он изучает анализы, смотрит на улучшение или ухудшение состояния пациента. Его пациенты - особые люди, все они мечтают стать родителями и готовы лечиться для этого, сколько потребуется.
Доктор чутко улавливает все нюансы самочувствия, каждый вздох, опрашивает пациентов, вслушиваясь в каждое слово. Только убедившись, что в его "королевстве" всё в порядке, он уходит в свой кабинет. Здесь, среди полок с медицинскими книгами, оборудованием для конференций и уютным уголком для личных встреч, на стене разместилась целая галерея счастья - большой стенд, оклеенный фотографиями.
С каждого снимка на него смотрят счастливые глаза родителей, бережно держащие в руках своих крошек - новорождённых детей. Эти фотографии рассказывают истории надежд, любви и преодоления. Андрей проводит рукой по краю стенда - здесь прикреплены записки от пациентов. Каждое слово благодарности проникает глубоко в сердце, заставляя гордиться важностью своего пр звания.
Он улыбается, снова и снова перечитывая эти записки, по телу пробегает тёплая волна нежности и умиления. Десятки посланий окружают его, создавая невидимый кокон любви и признательности. Доктор знает, что не всесилен и не может помочь всем, но каждый день он отдаёт всего себя, стремясь сделать невозможное возможным.
Андрей многое сделал для того, чтобы этот центр стал одним из лучших. Каждый год он отстаивает его перед советом инвесторов и получает новые взносы на развитие его детища. Стук в дверь отвлекает его от размышлений.
- Андрей Александрович, здравствуйте, - его ассистентка, Даша, входит в кабинет, держа в руках несколько папок. - Сегодня у вас на приём записались несколько пар. Вот их карты. Кабинет я подготовила, всё проветрила, всё необходимое подготовила.
- Спасибо, Дашенька!
Доктор очень уважает свою ассистентку. Девушка молода, но работает с большим энтузиазмом, большая помощница для Андрея. Она попала в его клинику тоже по той же причине, что и все. Девушка замужем, но с беременностью не получалось и они с мужем обратились в репродуктологу. Даша в то время заканчивала институт и Андрей пригласил её к себе на работу, после того, как она пройдёт лечение.
Он ни разу не пожалел о своём предложении. Даша - незаменимый сотрудник и лечение прошло успешно - они с мужем ждут малыша.
- Как у тебя дела?
- Всё хорошо, - Даша волнуется. - Немного нехорошо с утра, но в остальном всё замечательно.
Её рука невольно тянется к животу, пока ещё незаметному, но уже хранящую в себе новую жизнь.
- Муж просил пригласить вас на ужин. Вы придёте?
- Конечно. Только давай на следующей неделе, хорошо? А сейчас пойдём готовиться к приёму.
Они идут по длинному коридору, обсуждая новый рабочий день. Потом Андрей остаётся один в кабинете и встречает своих пациентов. Кто-то плакал, обнимаясь и держась за руки, кто-то тараторил без умолку, перебивая друг друга, кто-то скромно молчал, ожидая, пока доктор изучит карту и сообщит свой вывод. Но таких, как эта пара, он видел впервые.
Высокий мужчина, слегка худоват, но красив. Голос грубый, с небольшой одышкой. Костюм его был явно сшит на заказ и подчёркивал не только фигуру, но и статус. Он был немногословен, поддерживал речь матери и отвечал на вопросы доктора. Андрея удивило, что руки мужчины всегда лежали на подлокотнике кресла или были сцеплены в замок, он не касался жены.
Старшая женщина - явно мама мужчины, видно сходство - ямочка на подбородке, еле заметные веснушки. Женщина невысокая и полноватая, крикливая до визга и черезчур эмоциональная. Можно даже сказать - психически неустойчивая. Из её разговора доктор понимает, что в отсутствии детей она винит невестку. Прямо этого не говорит, но между строк слышно недовольство.
В кабинете доктора тяжёлая атмосфера. Странный симбиоз матери и сына создавал почти гнетущее напряжение, окружая всех ощутимым дискомфортом. Эта негативная энергия буквально давит на молодую женщину, и доктор не понимает, как в такой семье можно будет воспитывать ребёнка.
Конечно, он не говорит это вслух, это не его дело, но видно, что женщина испытывает моральное давление и унижение.
- Мы очень хотим ребёночка, но..., - голос матери прервался, она театрально заломила руки, испуская тяжёлый вздох. - Возможно, что с Вероникой что-то не так. Мы прошли столько врачей. Вы - наша последняя надежда.
Андрей медленно перевёл взгляд на Веронику, на которую свекровь, не стесняясь, сыпала обвинения. Сердце доктора пропустило удар, а в груди разлилось тепло, смешанное с острым желанием защитить. Женщина казалась невероятно хрупкой, сжавшись в кресле между своими спутниками.
Она буквально вжималась в мягкую обивку, словно пытаясь слиться с ней. Её плечи были напряжены, слегка приподняты, обнажая изящную линию шеи. Доктор оглядывал фигуру женщины, замечая всё то, что она скрывала от мужа и свекрови. Её тёмные глаза светились болью и желанием скрыться, убежать отсюда. Тонкие пальцы нервно теребили рукава нежно- розового свитера, на мгновение обнажая изящное запястье.
Кожа там казалась нежной, почти прозрачной и Андрей почувствовал, что хочет прикоснуться к её руке, взять ладошку, показать, что бояться нечего. Женщина, словно почувствовав взгляд доктора, подняла руку, заправляя выбившийся локон за ухо. Этот невинный жест вызвал у Андрея улыбку, заставив на мгновение забыть о том, что он находится на приёме.
Лицо женщины покрылось нежным румянцем, превращая её в живое воплощение красоты. Каждая черта казалась выверенной до совершенства, выточена рукой искусного мастера. Глаза - два бездонных омута, обрамённые густыми ресницами, которые слегка подрагивали, отбрасывая мягкие тени на высокие скулы, подчёркивая их изящный изгиб. Кончик носа слегка покраснел, добавляя образу трогательной беззащитности.