После битвы у Канузия, результаты которой были, мягко говоря, неоднозначны над головой Марцелла стали сгущаться тучи. Его обвиняли и в поражении первого дня, и, главное, что после этого он с войсками все лето простоял в бездействии в Венузии, в то время как Ганнибал разгуливал про Италии.
Недовольных возглавлял народный трибун Гай Публиций Бибул, и судя по Бибулу, который был неудачным соперником и всяческим недоброжелателям Цезаря, это семейство было профессиональными недовольными. Он обвинял Марцелла чуть ли не в измене родине и возбуждая народ вызывал в людях ненависть к нему, добивался сложения Марцеллом своих командных полномочий.
Для разрешения конфликта Марцеллу пришлось покинуть армию и прибыть в Рим. Мы ничего не знаем о том как проходил процесс. Даже Ливий, большой любитель реконструкций речей своих героев, обходит молчанием прошедшие дебаты. Известно только что во Фламиниевом цирке собралось множество народу. Но в результате Марцелл не только полностью оправдался, но и был выбран консулом (в пятый раз) на следующий год.
Коллега Марцела по консулату Тит Квинкций Криспин, по-видимому завидуя успеху Фабия у Тарента. решил взять Локры. Однако Ганнибал одним удачным маневром сорвал его намерения и Криспин вынужден был отступить к Венузии, чтобы соединится с Марцеллом.
Консулы встретились и расположили свои лагеря где то между Венузией и Бантией (точное место не известно). Подошедший Ганнибал расположился напротив. Противников разделял поросший лесом холм...
Марк Клавдий Марцелл принадлежал к той плеяде римских деятелей, которые начинали свою карьеру во время Первой пунической войны. Во время этой войны он, еще очень молодым человеком, воевал в Сицилии. Затем, уже будучи консулом (в первый раз), дрался с галлами, и наконец с Ганнибалом. Вот что о нем писал Плутарх:
"...Он был опытен в делах войны, крепок телом, тяжел на руку и от природы воинствен, но свою неукротимую гордыню обнаруживал лишь в сражениях, а в остальное время отличался сдержанностью и человеколюбием; греческое образование и науки он любил настолько, что людей, в них преуспевших, осыпал почестями и похвалами, но сам, постоянно занятый делами, не достиг той степени учености, к которой стремился.
"Марцелл был искушен во всех видах боя, но в поединках превосходил самого себя; не было случая, чтобы он не принял вызова, ни чтобы вызвавший его вышел из схватки живым.
Во время галльской компании Марцелл принял вызов гальского вождя и победил его. Это был один из немногих (кажется третий) случаев в римской истории когда командующий сражался с врагом в поединке. Таков был Марцелл.
Противников разделял поросший лесом холм, который не был занят ни одной стороной. Ганнибал, который до этой поры расходился с Марцеллом в ничью, был осторожен, вероятно он понимал, что объединенными консульскими армиями ему не справится. Что касается Марцелла, то к этому времени, по видимости, победа над Ганнибалом стала для него идеей фикс. Многие историки именно этим объясняют дальнейшие события. Хотя на мой взгляд, ситуацию, как это часто бывает, решил случай.
Холм, между противниками, был никем не занят. Ливий пишет, что это вызвало ропот в рядах римской армии, раздавались призывы перенести лагеря войск на его вершину. Скорее всего это исходило от тех, кого в имперское время называли "прими ординес", т.е. трибуны и центурионы первых центурий когорт. Марцелл решил прежде перевода туда войск лично произвести рекогносцировку и только после этого, дать сигнал на передислокацию. В этом нет ничего необычного, полководцы прошлого и будущего делали это не один раз. Вызывает вопрос только то, что в эту экспедицию отправились оба консула с ликторами. Также в группе был сын Марцелла Марк, в ранге трибуна. Отряд состоял из чуть больше чем из 200 всадников, все они представляли союзников. Ливий специально подчеркивает, что среди них не было римлян, кроме командиров.
А случилось так, что несколько ранее Ганнибал послал с той же целью отряд своих нумидийцев. С вершины холма было хорошо видно, как отряд консулов выходит из лагеря и направляется к холму. Остальное было, как говорится дело техники. Когда римляне вошли в лес в них со всех сторон полетели дротики и стрелы. Нумидийская конница бросилась в атаку. Неожиданность и численный перевес сделали своё дело. Этруски, бывшие в составе римского отряда побежали почти сразу. Криспин был дважды ранен, Марцелл пораженный копьем упал с лошади. После этого остальные, подхватив Криспина также обратились в бегство.
"Ганнибал равнодушно выслушал донесение, но узнав о смерти Марцелла, сам поспешил к месту схватки и, стоя над трупом, долго и пристально глядел на сильное, ладное тело убитого; с его губ не слетело ни единого слова похвальбы, лицо не выразило и следа радости оттого, что пал непримиримый и грозный враг, но, дивясь неожиданной гибели Марцелла, он только снял у него с пальца кольцо, а тело приказал подобающим образом украсить, убрать и со всеми почестями предать сожжению, останки же собрать в серебряную урну и, возложив на нее золотой венок, отправить сыну покойного.
Плутарх.
"Смерть Марцелла вообще плачевна, но особенно потому, что, вопреки возрасту – ему было за шестьдесят – и большому опыту военачальника, он так неосмотрительно подверг смертельной опасности себя с сотоварищем и почти что все государство".
Тит Ливий.
Спасибо, что дочитали до конца. Ставьте лайки к комментируйте статью, это поможет мне лучше понимать что именно вас интересует и сделать статьи более качественными. Еще раз спасибо за внимание и до новых встреч.
