4 января он вошёл в полицейский участок в Челси в толстовке с логотипом Гарварда, в кепке с надписью «Раненый воин» и с военными жетонами на шее. Он представился как Джеремайя Азимов-Бекингем, ветеран Афганистана, раненый в бою, который сейчас работает руководителем в авиакомпании. Он пришёл в участок, чтобы забрать свою машину.
Он считал, что его новый «БМВ» конфисковали в качестве улики по делу о случайном преступлении. Но это была уловка. Полиция надеялась заманить человека, подозреваемого в подделке чеков в Кембридже, штат Массачусетс, чтобы украсть 70 000 долларов и «БМВ», который они отследили до гаража на Манхэттене. Они надели на мистера Азимова-Бекингема наручники и обвинили его в краже.
Вскоре следователи узнали, что этого человека звали не Азимов-Бекингем. Он никогда не был ранен в бою и не служил в армии. Детективы из Нью-Йорка и агенты Министерства внутренней безопасности нашли в его иммиграционном деле свидетельство о рождении из Индианы, в котором его звали Джереми Уилсон. Он родился в Индианаполисе в июле 1973 года. Это был самый старый документ в деле, поэтому его обвинили под этим именем.
Тем не менее, его личность оставалась загадкой. Он провёл 25 лет, крадя номера социального страхования и придумывая новые псевдонимы, оставляя после себя путаницу из сбивающих с толку и поддельных документов. За шесть недель до этого он был освобождён из федеральной тюрьмы в Нью-Гэмпшире, где отсидел шесть лет за кражу личных данных под именем Джереми Кларк-Эрскин. Но у него было более 27 псевдонимов в пяти штатах. Его свидетельство о рождении несколько раз менялось. Даже его гражданство было под вопросом. Его не раз депортировали как нелегального иммигранта. Сейчас (2016г) он находится на Райкерс-Айленд в ожидании суда.
«Обо мне распространяется так много недостоверной информации, что никто не может с абсолютной уверенностью сказать, кто я такой», — сказал он в интервью в конце прошлого месяца.
Ситуация осложнялась тем, что 42-летний мистер Уилсон теперь называл себя Джереми Кинаном и утверждал, что является сыном знаменитого лидера Ирландской республиканской армии Брайана Кинана, который руководил террористической кампанией группировки в Великобритании в 1970-х годах, а позже сыграл роль в мирном процессе в Северной Ирландии. (Мистер Кинан умер в 2008 году.) Говоря с лёгким акцентом, мистер Уилсон сказал, что у него есть доказательства, подтверждающие его заявление, и намекнул, что сам был активным участником Ирландской республиканской армии в 1990-х годах.
Кем бы ни были его родители, следователи утверждают, что мистер Уилсон — профессиональный мошенник и искусный фальсификатор. Хотя в цифровом мире мошенничество становится всё более незаметным преступлением, мистер Уилсон придерживается явно старомодного подхода, крадя чеки и создавая новые личности, иногда с акцентом и поддельными документами, сообщила полиция.
Он выдавал себя за диджея шотландского происхождения, актёра, получившего образование в Кембридже, офицера спецназа и профессора Массачусетского технологического института. Он выдавал себя за руководителей Microsoft, British Airways и Apple, всегда имея за плечами военную подготовку. Он притворялся солдатом, ищущим убежища в Канаде, чтобы избежать антисемитских нападений в Соединённых Штатах. Однажды он так хорошо и долго изображал ирландца, что его сокамерник в тюрьме Индианы был уверен, что он — ирландский гангстер.
«К нему нужно относиться с долей уважения», — сказал Брайан А. Кларк, его двоюродный брат и тоже жертва, у которого мистер Уилсон украл личность в начале 1990-х. «Он настоящий злодей. У него просто талант».
Подвиги мистера Уилсона — если мы можем называть его так — сравнивают с подвигами Фрэнка Абигнейла-младшего, печально известного мошенника, чья жизнь была показана в фильме 2002 года «Поймай меня, если сможешь».
Он соответствует профилю мошенников, которые получают такое же удовольствие от обмана других, как и от получения прибыли, сказал Луис Б. Шлезингер, профессор судебной психологии в Колледже уголовного правосудия Джона Джея. Тщательно продуманные выдумки, которые плетут эти мошенники, имеют тенденцию раздувать их собственное эго. “Это всегда грандиозно”, - сказал профессор Шлезингер. “Это всегда экстраординарно”.
По словам экспертов, преступникам, подобным мистеру Уилсону, также свойственно отсутствие сочувствия к своим жертвам. «Это их часы, просто они оказались на запястье другого человека, — сказал мистер Шлезингер. — Они видят мир совсем не так, как вы».
Его самые озлобленные жертвы говорят, что у него есть дар убеждать людей доверять ему, даже если интуиция подсказывает, что что-то не так. Его ложь подробна, и он подкрепляет её поддельными документами, чеками, письмами, паспортами, судебными постановлениями.
Мириам Вайсберг вспомнила, как мистер Уилсон убедил её, что он бывший солдат из Бостона, служивший в Афганистане. По её словам, он рассказывал яркие истории о выходках в казармах, лагерной жизни и боевых действиях. «Он описывал всё более подробно, чем кто-либо из тех, кого я знала в армии», — сказала мисс Вайсберг. Она недолго встречалась с мистером Уилсоном в начале 2006 года, сразу после его побега из тюрьмы в Индиане. Роман закончился, когда он угнал её машину, украл кредитные карты и сбежал в Канаду.
Несколько месяцев спустя он был заключён в тюрьму в Эдмонтоне, Альберта, после того как его поймали на краже паспортов в молодёжном общежитии. Он связался с Ларри Деркачем, директором Еврейской службы помощи семьям в Эдмонтоне, и заявил, что он еврейский солдат, который подвергся жестоким антисемитским нападениям в армии Соединённых Штатов.
«В каком-то смысле эта история была притянута за уши, но у него есть дар красноречия», — сказал мистер Деркач и добавил: «Было множество деталей, которые описывали историю заслуживающего доверия человека в необычной ситуации».
Мистер Дерках был настолько очарован, что позволил солдату остаться у него дома, что он делал крайне редко. Примерно через три недели мистеру Уилсону удалось оформить новые кредитные карты на имя мистера Деркаха. Затем он уехал из города и потратил более 17 000 долларов.
Почти десять лет спустя г-н Дерках сказал, что до сих пор поражается незаурядному интеллекту г-на Уилсона. Он вспомнил, что, когда они работали над его делом о статусе беженца, г-н Уилсон быстро запомнил сложный юридический документ и мог дословно процитировать значительную его часть. «Я думаю, что у него гениальные способности», — сказал г-н Дерках.
Его двуличная жизнь началась рано. Его семья в Индиане рассказывала, что он провернул своё первое мошенничество, ещё учась в иезуитской школе в Индианаполисе: он приходил на занятия в инвалидной коляске, чтобы вызвать сочувствие, а затем воровал у других учеников. Его исключили, и он потерял стипендию.
По словам членов семьи, он вырос в доме, где денег не хватало, а отец был непостоянным. Его отец, Лонни Уилсон, и мать, Патриция Кларк, развелись, когда он был совсем маленьким. Его мать снова вышла замуж за Джона Эрскина, управляющего отелем, но это был непрочный союз, и они не раз расставались.
Вскоре после того, как мистер Уилсон окончил среднюю школу, его дед взял его к себе и пытался наставлять, потому что тот постоянно нарушал закон: его арестовали за кражу арбалета и автомобиля. Он сбежал с машиной и кредитными картами пожилого мужчины, разбив автомобиль в Колорадо. «После этого он стал персоной нон грата в семье», — сказал его дядя, доктор Чарльз Кларк.
Оказалось, что мистер Уилсон забрал не только машину. Он также украл номер социального страхования своего двоюродного брата Брайана Кларка и использовал его личность, получив водительские права и кредитные карты и даже обналичив чек на 2000 долларов.
«Он мошенник и знает, о чём люди не задают вопросов, — сказал мистер Кларк. — Он один из самых умных людей, которых я когда-либо встречал».
Учитывая количество раз, когда мистера Уилсона ловили, его карьеру трудно назвать успешной. В середине 1990-х он отбывал тюремный срок в Огайо и Пенсильвании за подделку документов и кражу. В 1999 и 2000 годах иммиграционные власти задержали его на несколько месяцев после того, как он попытался въехать в штат Вашингтон из Британской Колумбии, и в его машине были обнаружены два поддельных паспорта — ирландский и канадский.
Затем, в 2001 году, он был приговорён к восьми годам тюремного заключения в Индиане после того, как его поймали на том, что он потратил 7400 долларов в стриптиз-клубах и отелях по кредитным картам, которые он получил под вымышленным именем. В судебных документах говорилось, что он выдавал себя за Дункана С. Макдональда, руководителя Microsoft.
В марте 2006 года он сбежал из исправительного учреждения в Индиане и перебрался в Канаду, но был пойман в мае 2007 года, когда пытался вернуться в США, чтобы навестить умирающую мать, рассказали члены его семьи.
Через год его ненадолго освободили, но в августе 2008 года снова арестовали после того, как он поселился в роскошном отеле в Индианаполисе, как следует из судебных документов. Он оплатил номер с корпоративного счёта Eli Lilly; он убедил бухгалтерию компании по телефону предоставить ему номер.
Вернувшись в тюрьму в Индианаполисе, мистер Уилсон целыми днями отжимался на костяшках пальцев и много читал, поглощая детективные романы и газеты. Его сокамерник в то время, Юрайя Гойнс, вспоминал, что его особенно интересовали некрологи и извещения о смерти, которые он аккуратно вырывал и складывал. Он сказал мистеру Гойнсу, что «ищет родственников».
Даже в тюрьме мистер Уилсон играл роль, сказал мистер Гойнс. Он без умолку говорил с ирландским акцентом, развлекая мистера Гойнса рассказами о службе в ирландской армии. «Он как актёр, — сказал мистер Гойнс, сделав паузу. — Он точно актёр».
Мистер Гойнс, диджей и промоутер, сказал, что в мистере Уилсоне было что-то уязвимое. Когда мистера Уилсона выпустили, именно мистер Гойнс забрал его и помог найти жильё. У его друга, Майкла Лафферти, была свободная комната, и мистер Гойнс познакомил их.
Мистер Лафферти сказал, что мистер Уилсон изображал из себя хорошо образованного человека, получившего образование в Массачусетском технологическом институте, у которого были трудные времена и маленький ребёнок, умирающий от рака и мечтающий увидеть Великую Китайскую стену.
Три недели спустя мистер Лафферти сообщил в полицию, что мистер Уилсон сбежал, прихватив с собой номера его кредитных карт, номер социального страхования и оригинал свидетельства о рождении. Мистер Уилсон сбежал в Чикаго с 19-летней женщиной по имени Анджела К. Стамм, с которой он познакомился в интернете на сайте OK Cupid.
Она сказала, что поверила рассказу мистера Уилсона о том, что он был недавно уволенным британским солдатом по имени Финн Кинан, которому грозила депортация. По её словам, они пробыли в Чикаго месяц, где он работал барменом. Затем он сказал ей, что правительство «нашло его». Они поехали на запад, в Миссулу, штат Монтана, где он стал называть себя Ангусом Джоко Фергюсоном.
Они нашли жильё у Рейда Реймерса, преподавателя актёрского мастерства. Он подружился с мистером Реймерсом и его друзьями из-за общей любви к театру. Он утверждал, что учился в Кембридже в Англии и хорошо разбирался в Шекспире. Вскоре, как вспоминал мистер Реймерс, он стал ведущим мероприятий и участвовал в репетициях.
«Он был — опять же, что неудивительно, — довольно хорошим актёром, — вспоминал мистер Реймерс. — Самое обезоруживающее в нём — он был немного чудаковатым. У него был такой глупый смех. Он не был обаятельным или обходительным».
Он пропадал на несколько дней, возвращаясь с вещевыми мешками, набитыми военной экипировкой, и намекая на участие в секретных операциях, рассказали мистер Реймерс и мисс Стамм, которая теперь носит фамилию Венадо. Но на самом деле он занимался подделкой документов, чтобы получить новую личность, сообщили следователи. Он получил водительские права на своё новое имя, сменив номер социального страхования мистера Лафферти на Ангуса Фергюсона с помощью поддельного постановления суда в Чикаго.
По словам следователей, в конце августа мистер Уилсон также посетил Форт-Харрисон, тренировочную базу Национальной гвардии Монтаны, и попытался получить военный пропуск и бронежилет, сказав офицерам, что он капитан спецназа, выполняющий секретное задание. Один из офицеров, с которым он разговаривал, заподозрил неладное и позвонил в ФБР, которое выпустило предупреждение.
Вскоре после этого он был арестован при попытке проникнуть на авиабазу Мальмстром возле Грейт-Фолс вместе с мисс Венадо. Бдительный охранник обнаружил, что машина была угнана. Когда агенты ФБР допрашивали его в тюрьме округа Каскейд в Грейт-Фолс, мистер Уилсон вёл себя как обычно. «Он рассказывает о том, что служит в Пятой группе спецназа», — сказал специальный агент Эрнесто Л. Негрон.
Однако агент Негрон заметил, что нашивки мистера Уилсона были надеты не на те места, и он не мог вспомнить имя своего командира. Прежде чем агент успел проверить его отпечатки пальцев по национальной базе данных, он убедил мистера Реймерса внести за него залог и отвезти его обратно в Миссулу. Он собрал вещи и сразу же уехал, всего за час до того, как агенты постучали в дверь, сказала мисс Венадо.
«Он как бы признался и сказал: «Я не в армейском резерве, и мне нужно уйти», — вспоминает г-жа Венадо. «Я была в полном шоке и не знала, что делать. Он попросил меня пойти с ним, но я отказалась. Я больше ему не доверяла».
Он арендовал вторую машину — на этот раз кабриолет «Мустанг» — и поехал в Лос-Анджелес, где, согласно судебным документам, начал выдавать себя за шотландского диджея и видеопродюсера с маловероятным именем Ангус Джоко Фергюсон-Абрамович. Он также притворялся ветераном, работавшим в Apple, и убедил дантиста из Беверли-Хиллз выполнить работу на 28 000 долларов. В конце концов его арестовали в январе 2010 года, когда «Мустанг» эвакуировали. Работник ломбарда сообщил полиции Калвер-Сити, штат Калифорния, что машина числится в списке угнанных автомобилей.
В Нью-Йорке мистеру Уилсону предъявлены обвинения в подделке документов и хранении краденого имущества. Ему также предъявлены обвинения в Кембридже, где, по словам полиции, он открыл банковский счёт на имя Джеремайи Азимова-Бекингема, предъявив поддельные водительские права, карточку социального страхования и документы о демобилизации, а затем положил на счёт местной дизайнерской компании чеки на сумму более 70 000 долларов. Он взял один из чеков компании из почтового ящика и напечатал чеки с тем же номером счёта. Он использовал украденные средства, чтобы внести первый платёж за арендованный BMW, а затем сбежал в Нью-Йорк.
Однажды утром мистер Уилсон вошёл в часовню на острове Райкерс в тюремной форме цвета хаки. Его голова была выбрита, а на лице красовалась короткая рыжая борода. Он был подтянутым и коренастым и выглядел молодо для своих 42 лет. Его тело было украшено кельтскими татуировками. На затылке у него была вмятина — шрам, который, по его словам, был оставлен резиновой пулей. Он приветствовал посетителей обезоруживающей улыбкой и говорил образованным голосом, в котором то и дело проскальзывал ирландский акцент.
«Люди склонны не просто верить людям, но и хотеть верить людям, — сказал он, когда его спросили, как он обманывал своих жертв. — И в этом отчасти заключается ошибка в том, что я делал, потому что я лишаю людей этого».
Он откровенно рассказал о своих прошлых преступлениях, но не стал комментировать новые обвинения против него. По его словам, он не испытывает угрызений совести за то, что обманывал компании, выпускающие кредитные карты, и банки, но ему жаль, что он обманывал людей, которые с ним дружили. По его словам, все его дружеские отношения строились на лжи и полуправде, и все они заканчивались тем, что он убегал, часто с личной информацией своих друзей в кармане.
«Это зло, стоящее за всем, что я сделал, — сказал он. — Я связываюсь с людьми, которые не заслуживают предательства, которое неизбежно наступит».
Мистер Уилсон согласился на интервью, по его словам, потому что всю свою жизнь он пытался скрыть свою личность и теперь хотел рассказать, кто он на самом деле. Он сказал, что его отцом был не Лонни Уилсон, управляющий мужским магазином, за которого вышла замуж его мать, а мистер Кинан, лидер ИРА, с которым, по его словам, у его матери был роман в Северной Ирландии в 1972 году.
Это не совсем новое заявление. Впервые он попытался доказать, что мистер Кинан был его отцом, в 2011 году, когда подал иск в тюрьме, попросив федерального судью объявить, что он не является гражданином США. В то время он добивался депортации.
В следующем году он попытался убедить свою сестру Мэри Кэтрин Рибак. Во время посещений в тюрьме он показал ей нотариально заверенное письмо, якобы написанное их матерью, в подтверждение своих слов о том, что он является сыном мистера Кинана. Она заметила, что подпись их матери была неподходящей. «Я думаю, он уже не знает, где заканчивается ложь и начинается правда», — сказала она.
Стивен Уэр, иммиграционный адвокат из Сан-Диего, сказал, что мистер Уилсон нанял его, чтобы тот помог ему с отправкой в Великобританию. В 2012 году, по словам мистера Уэра, он получил образцы ДНК, которые, согласно сопроводительным документам, были взяты много лет назад у мистера Кинана, мистера Уилсона и его матери. Мистер Уэр отправил образцы на анализ в калифорнийскую лабораторию, и результаты убедительно доказали, что мистер Кинан был отцом мистера Уилсона, сказал адвокат. «Если его история не соответствует действительности, он проделал большую работу, чтобы она казалась правдивой», — сказал мистер Уэр.
Но, как и во всём, что происходит в мире мистера Уилсона, на этот раз есть сомнения в происхождении образцов. В документах утверждалось, что британская компания DNA Worldwide Group Ltd. собрала образцы в 2006 году, а затем передала их на хранение сотрудникам Королевского банка Шотландии. Однако генетическая компания заявила, что не делала этого, а её представители сказали, что не признают эти документы.
Мистер Уилсон сказал, что у него сложились отношения на расстоянии с мистером Кинаном, и позже, с 1993 по 1999 год, он участвовал в операциях I.R.A. Он не стал вдаваться в подробности. Согласно записям, в этот период он то попадал в тюрьму в Огайо и Пенсильвании, то выходил из неё, проведя на свободе всего около 12 месяцев.
По его словам, причины, по которым он упомянул личность своего отца, не имели никакого отношения к его нынешнему юридическому затруднительному положению.
«Я хочу вернуться домой — я хочу вернуться в Ирландию, — сказал он. — Если меня будут ненавидеть, я хочу, чтобы меня ненавидели по правильным причинам. Я так устал от этого.
«Я устал от ощущения, что мне приходится лгать каждому встречному человеку о том, что я сделал и кто я такой, — продолжил он. — Потому что правда хуже лжи. То, что я сделал, хуже лжи, которую я сказал».
Он поднёс руки к лицу и закрыл глаза. На его пальцах зелёными чернилами выведена гэльская фраза «Mair Fior». Он говорит, что это значит «Оставайся верным».
В 2017 году Уилсон был признан виновным по четырём пунктам обвинения и приговорён к тюремному заключению на срок от 7 до 14 лет в Нью-Йорке. Впоследствии он был экстрадирован в Массачусетс и обвинён там в том, что является рецидивистом, — это обвинение предусматривает обязательный минимум в 10 лет, который Уилсон не начнёт отбывать, пока не закончит свой тюремный срок в штате Нью-Йорк.
Грандиозные планы мелкого мошенника.
История Анджелы Стамм.
Третий шимпанзе был заинтригован. Однажды вечером в июне 2009 года 19-летняя Анджела Стамм сидела дома в тихом пригороде Индианаполиса и листала OkCupid. Её никнейм «Третий шимпанзе» был шутливой отсылкой к книге Джареда Даймонда об эволюции Homo sapiens, и ей не потребовалось много времени, чтобы найти в сети кого-то, кто использовал такой же дурацкий никнейм. Артур Дент, названный в честь главного героя «Автостопом по галактике», заметил Анжелу, и они начали болтать.
Онлайн-флирт между ними быстро перерос в нечто более серьёзное. Вскоре Анджела узнала, что на самом деле его звали Финн Кинан. Ему было 24 года, он был ирландцем, бывшим военным и выпускником Массачусетского технологического института. Анджела находила его необычным и экзотичным, он разбирался в политике анархистов и панк-музыке — темах, которые её интересовали. Финн тоже был очарован. Анджела была остроумной и красивой в своём профиле, заявляя, что хочет именно того, чего хотел он: хорошего разговора, за которым последует эмоционально отстранённый с**с.
Анджела согласилась встретиться с Финном на следующий день у «Старбакса». Она была одета просто, в юбку и майку; татуировка в виде оленя, видневшаяся на её плече, привлекла внимание Финна. Он был похож на придурка, подумала она, высокий и худой, с коротко стриженными рыжими волосами. Она сразу поняла, что он совсем не похож на скучных парней, которых она знала в Индиане.
«У него был ирландский акцент, — вспоминала Анджела. — Не такой, как у лепрекона, — более мелодичный, музыкальный. Уже сам факт, что он был из Европы, делал его интересным для меня. Наше первое свидание длилось 16 часов. Мы ходили в Steak 'n Shake и говорили, говорили. Мне нравилось, как он смотрел на мир: скептически».
Но она также чувствовала опасность, таящуюся под поверхностью, и это её заинтриговало. Финн сказал, что скрывается от правоохранительных органов и что ему скоро придётся уехать из города из-за проблем с иммиграцией. Финн признался, что он тоже был на мели, бездомным и не мог найти работу. В ту ночь они уснули, прижавшись друг к другу, в крошечной потрёпанной «Мазде Миата» Анджелы. Посреди ночи Финн начал нежно шептать ей что-то на гэльском. Анджела не понимала, что он говорит, но крепче обняла его.
Анджела, которая в то время жила дома со своим строгим отцом, подрабатывала в тайском ресторане и готовилась к возвращению в школу осенью. Через несколько дней после знакомства с Финном она одолжила ему 100 долларов и отвезла его в Департамент транспортных средств, чтобы он получил новые права, так как он утверждал, что потерял удостоверение личности. Она начала присматривать за домом своей тёти, и Финн присоединился к ней. Он готовил пасту Альфредо, декламируя стихи Уильяма Блейка и Чарльза Буковски.
«Мы занимались с****м, и это был мой первый раз в БДСМ, — сказала Анджела. — С**с был потрясающим — слишком хорошим, чтобы быть правдой. Он был доминантом, а я — сабмиссивом. Я могла исследовать его. Это было важной частью нашей первой близости. С**с перетекал в остальные наши отношения, потому что он тонко манипулировал мной. Я была по уши влюблена».
В то время Финн жил на диване у друга своего друга, который предложил ему не просто место для ночлега. Когда Финн подавал заявление на получение новых водительских прав, он использовал номер социального страхования своего хозяина и свидетельство о рождении. Взамен Финн согласился снабдить мужчину пистолетом «Вальтер», но сделка сорвалась. Желая отомстить, знакомый Финна позвонил семье Анджелы, чтобы предупредить их о настоящей личности и криминальном прошлом её нового парня: настоящее имя Финна было Джереми, и он был осуждённым мошенником, сказал мужчина.
Знакомый объяснил по телефону, что Джереми провёл большую часть своей взрослой жизни в тюрьме и что теперь он в бегах. Семья Анджелы была возмущена. Вызвали полицию, и началась охота на беглеца, который скрывался в больнице, выдавая себя за врача, используя украденный белый халат и стетоскоп, чтобы получать еду в столовой и ночлег.
Поначалу Анджела сотрудничала с правоохранительными органами, и после того, как Джереми написал ей, он едва избежал ареста. В конце концов он попросил её о тайной встрече, чтобы рассказать правду. Молодая женщина согласилась — неохотно, но с волнением. Они встретились в парке, и Джереми наблюдал за её приходом, чтобы убедиться, что это не ловушка. Увидев его, Анджела заметила, что на Джереми была больничная форма. Она знала, что он не врач, и рассмеялась. Она чувствовала, как её затягивает в его мир. Когда он заговорил, его ирландский акцент исчез — он говорил как житель Среднего Запада.
Он рассказал о своём прошлом или, по крайней мере, о той версии, которую он считал историей своей жизни. Его настоящее имя, по его словам, было Джереми Кинан, и ему было 35 лет, а не 24. Он не учился в Массачусетском технологическом институте. Он был в тюрьме, но отказался от программы условно-досрочного освобождения. Он рассказал ей о бывшей жене и маленькой дочери, которая умерла от рака; он намекнул на тайные военные миссии за границей, на сложную паутину интриг, трагедий и приключений. Это была история сломленного и невротичного преступника в бегах — и она была неотразима для одинокой и потерянной 19-летней девушки.
«Я знала, что у меня проблемы, потому что я всё ещё испытывала к нему чувства, — сказала Анджела. — Моё тело говорило: «Опасность, опасность». Тревожные звоночки не умолкали. Но мне всё равно было интересно. Я хотела узнать, в чём секрет. Это было очень драматично, опасно и привлекательно».
Перейти к основному контенту
ОТКРЫТЬ МЕНЮ НАВИГАЦИИ
GQ
ПОДПИСКА
Получить доступ в цифровом формате >>
Культура
Грандиозные планы мелкого мошенника
Помните старую поговорку о том, что ты можешь быть тем, кем хочешь? Что ж, Джереми Уилсон жил по этому принципу годами, путешествуя по стране и придумывая себе новые личности. Герой войны, выпускник Массачусетского технологического института, голливудский журналист, оперативник ИРА — Джереми утверждал, что был всем этим и даже больше. И о, какой же он устроил беспорядок.
Автор Гай Лоусон
12 июня 2019
СОХРАНИТЬ
иллюстрация трёхликого мужчины с пистолетом, видеокамера, маска ИРА, автомобиль, пальмы, армейская фуражка
ИЛЛЮСТРАЦИИ КЕЛСИ НИЗИОЛЕК
Третий шимпанзе был заинтригован. Однажды вечером в июне 2009 года 19-летняя Анджела Стамм сидела дома в тихом пригороде Индианаполиса и листала OkCupid. Её никнейм «Третий шимпанзе» был шутливой отсылкой к книге Джареда Даймонда об эволюции Homo sapiens, и ей не потребовалось много времени, чтобы найти в сети кого-то, кто использовал такой же дурацкий никнейм. Артур Дент, названный в честь главного героя «Автостопом по галактике», заметил Анжелу, и они начали болтать.
Онлайн-флирт между ними быстро перерос в нечто более серьёзное. Вскоре Анджела узнала, что на самом деле его звали Финн Кинан. Ему было 24 года, он был ирландцем, бывшим военным и выпускником Массачусетского технологического института. Анджела находила его необычным и экзотичным, он разбирался в политике анархистов и панк-музыке — темах, которые её интересовали. Финн тоже был очарован. Анджела была остроумной и красивой в своём профиле, заявляя, что хочет именно того, чего хотел он: хорошего разговора, за которым последует эмоционально отстранённый секс.
Анджела согласилась встретиться с Финном на следующий день у «Старбакса». Она была одета просто, в юбку и майку; татуировка в виде оленя, видневшаяся на её плече, привлекла внимание Финна. Он был похож на придурка, подумала она, высокий и худой, с коротко стриженными рыжими волосами. Она сразу поняла, что он совсем не похож на скучных парней, которых она знала в Индиане.
СМОТРЕТЬ
Allen Onyia Breaks Down Style Hall Of Fame Inductees: Deion Sanders, Allen Iverson And Derek Jeter
«У него был ирландский акцент, — вспоминала Анджела. — Не такой, как у лепрекона, — более мелодичный, музыкальный. Уже сам факт, что он был из Европы, делал его интересным для меня. Наше первое свидание длилось 16 часов. Мы ходили в Steak 'n Shake и говорили, говорили. Мне нравилось, как он смотрел на мир: скептически».
Но она также чувствовала опасность, таящуюся под поверхностью, и это её заинтриговало. Финн сказал, что скрывается от правоохранительных органов и что ему скоро придётся уехать из города из-за проблем с иммиграцией. Финн признался, что он тоже был на мели, бездомным и не мог найти работу. В ту ночь они уснули, прижавшись друг к другу, в крошечной потрёпанной «Мазде Миата» Анджелы. Посреди ночи Финн начал нежно шептать ей что-то на гэльском. Анджела не понимала, что он говорит, но крепче обняла его.
Тебе идет GQ <br> Подпишись на неограниченный цифровой доступ.<br> CTA: ПОЛУЧИ ЦИФРОВОЙ ДОСТУП
Анджела, которая в то время жила дома со своим строгим отцом, подрабатывала в тайском ресторане и готовилась к возвращению в школу осенью. Через несколько дней после знакомства с Финном она одолжила ему 100 долларов и отвезла его в Департамент транспортных средств, чтобы он получил новые права, так как он утверждал, что потерял удостоверение личности. Она начала присматривать за домом своей тёти, и Финн присоединился к ней. Он готовил пасту Альфредо, декламируя стихи Уильяма Блейка и Чарльза Буковски.
«Мы занимались сексом, и это был мой первый раз в БДСМ, — сказала Анджела. — Секс был потрясающим — слишком хорошим, чтобы быть правдой. Он был доминантом, а я — сабмиссивом. Я могла исследовать его. Это было важной частью нашей первой близости. Секс перетекал в остальные наши отношения, потому что он тонко манипулировал мной. Я была по уши влюблена».
В то время Финн жил на диване у друга своего друга, который предложил ему не просто место для ночлега. Когда Финн подавал заявление на получение новых водительских прав, он использовал номер социального страхования своего хозяина и свидетельство о рождении. Взамен Финн согласился снабдить мужчину пистолетом «Вальтер», но сделка сорвалась. Желая отомстить, знакомый Финна позвонил семье Анджелы, чтобы предупредить их о настоящей личности и криминальном прошлом её нового парня: настоящее имя Финна было Джереми, и он был осуждённым мошенником, сказал мужчина.
Знакомый объяснил по телефону, что Джереми провёл большую часть своей взрослой жизни в тюрьме и что теперь он в бегах. Семья Анджелы была возмущена. Вызвали полицию, и началась охота на беглеца, который скрывался в больнице, выдавая себя за врача, используя украденный белый халат и стетоскоп, чтобы получать еду в столовой и ночлег.
Читать Дальше
В этом месяце GQ готовит нечто особенное
Главный редактор Уилл Уэлч о первом в истории GQ выпуске «Летние пляжные чтения».
Автор Уилл Уэлч
«ЛЕТНИЕ НАПИТКИ НА ПЛЯЖЕ» на фоне с принтом
Поначалу Анджела сотрудничала с правоохранительными органами, и после того, как Джереми написал ей, он едва избежал ареста. В конце концов он попросил её о тайной встрече, чтобы рассказать правду. Молодая женщина согласилась — неохотно, но с волнением. Они встретились в парке, и Джереми наблюдал за её приходом, чтобы убедиться, что это не ловушка. Увидев его, Анджела заметила, что на Джереми была больничная форма. Она знала, что он не врач, и рассмеялась. Она чувствовала, как её затягивает в его мир. Когда он заговорил, его ирландский акцент исчез — он говорил как житель Среднего Запада.
Он рассказал о своём прошлом или, по крайней мере, о той версии, которую он считал историей своей жизни. Его настоящее имя, по его словам, было Джереми Кинан, и ему было 35 лет, а не 24. Он не учился в Массачусетском технологическом институте. Он был в тюрьме, но отказался от программы условно-досрочного освобождения. Он рассказал ей о бывшей жене и маленькой дочери, которая умерла от рака; он намекнул на тайные военные миссии за границей, на сложную паутину интриг, трагедий и приключений. Это была история сломленного и невротичного преступника в бегах — и она была неотразима для одинокой и потерянной 19-летней девушки.
«Я знала, что у меня проблемы, потому что я всё ещё испытывала к нему чувства, — сказала Анджела. — Моё тело говорило: «Опасность, опасность». Тревожные звоночки не умолкали. Но мне всё равно было интересно. Я хотела узнать, в чём секрет. Это было очень драматично, опасно и привлекательно».
Но Анджела не могла решиться на этот шаг — пока что. Обеспокоенный её безопасностью, отец отобрал у неё ключи от машины, но она создала секретный адрес электронной почты для общения с Джереми, который теперь жил в пятизвёздочном отеле в Индианаполисе. Анджела сказала, что, когда она спросила, как он может позволить себе такое жильё, Джереми объяснил, что, конечно, он не платил за номер, но и не воровал ни у кого; единственными жертвами были компании, выпускающие кредитные карты, и крупные корпорации.
. «Это было своего рода возбуждением, — сказала Анджела. — В любом случае, я не большая поклонница капитализма. Джереми использовал систему, а не система использовала его».
Джереми сказал Анджеле, что собирается уехать из Индианы и жить в бегах, и он хотел, чтобы она поехала с ним — стала Бонни для его Клайда. Он сказал ей, что будет ждать её в соседнем городке Уэст-Лафайет, если она решит сбежать — если она осмелится сбежать — с ним. Он предлагал ей новую жизнь, полную приключений, шанс увидеть мир. Она собрала сумку с одеждой, тибетскую поющую чашу и шарф для танца живота. Она нацарапала записку отцу: Мне жаль, что я должна это сделать.
Я не могу справиться с таким уровнем контроля, и я чувствую, что меня не понимают.
Теперь, воображая себя таким же беглецом, Анджела позвонила Джереми.
“Дело сделано”, - сказала она.
«Выключи телефон и не выезжай на шоссе», — велел ей Джереми, сказав, что её будут искать по закону.
Когда она добралась до Уэст-Лафайета и встретилась с Джереми в очередном номере отеля, который оказался подделкой, она узнала о нём больше.
— Ты должена знать, что у меня есть пистолет, — сказал Джереми, открывая прикроватную тумбочку и доставая пистолет «Вальтер».
— Какого чёрта! — закричала Анджела. — Почему? Откуда ты это взяла?
“Поверь мне”, - сказал Джереми. “С этим я чувствую себя в большей безопасности”.
Анджела запаниковала из-за одновременного влечения к Джереми и страха узнать о нем слишком много. Той ночью, когда она лежала в постели, пугающее чувство близости окутало ее мысли.
Анджела запаниковала из-за одновременного влечения к Джереми и страха узнать о нем слишком много. Той ночью, когда она лежала в постели, пугающее чувство близости окутало ее мысли. “У нас был секс”, - сказала Анджела. “Это было нежно, не БДСМ. Я знала, что здесь что-то серьезное. Это была первая ночь в этой главе моей жизни ”.
Я впервые встретился с Джереми семь лет спустя, зимой 2016 года. Он был арестован и сидел в тюремной камере в Нью-Йорке, когда мы начали то, что стало трёхлетней перепиской — интригующими и глубокими отношениями по обычной почте, которые совпали с тем, что Джереми проходил через судебную систему.
Прежде всего он хотел, чтобы я знал, что он не просто очередной мошенник и преступник. Он был выдающимся человеком, по его словам, и его приключения и подвиги — какими бы сомнительными с юридической точки зрения или сомнительными с фактической точки зрения они ни были — были поистине грандиозными.
Когда Джереми арестовали в Нью-Йорке, он называл себя Джереми Азимов-Бекингем и утверждал, что он из Соединённого Королевства, что у него две докторские степени и множество военных наград, полученных в Афганистане, когда он служил в спецназе. Под этим именем Джереми угнал BMW в Массачусетсе и совершил несколько мошеннических операций с кредитной картой.
Полицейские нашли машину по GPS-координатам и заманили ничего не подозревающего «Бекингема» в полицейский участок в Челси, сказав ему, что автомобиль был конфискован после того, как его повредили во время перестрелки с полицией. Уловка сработала, и Джереми пришёл за машиной в полицейский участок в кепке «Раненый воин», где ему предъявили обвинение в мошенничестве.
Когда власти сняли с него отпечатки пальцев, они обнаружили, что его зовут Джереми Уилсон и что у него за плечами десятилетняя криминальная история. Джереми не отрицал ни одного из своих преступлений. Более того, он подробно рассказал о своих недавних приключениях, о том, как обналичил чеки на 70 000 долларов и угнал «БМВ». Джереми оспаривал только одно. Он сказал, что его фамилия не Уилсон, а Кинан, и что он виновен в гораздо большем, чем могут себе представить полицейские.
— Кто ты такой, чёрт возьми? — спросил полицейский, глядя на досье Джереми. — Отличный вопрос, сэр, — ответил он.
Джереми рассказал мне ту же историю. Он сказал, что его отцом был Брайан Кинан, печально известный заключённый и лидер Временной Ирландской республиканской армии во время Смуты в Северной Ирландии. Он признался мне, что был причастен к множеству убийств и много лет скитался по земле как натренированный убийца — он называл себя «ищейкой» — участвуя в терактах и сражаясь в зонах боевых действий на Балканах и в Африке, как своего рода реальный Джейсон Борн.
В наших письмах он подробно описывал своё участие в чудовищных преступлениях, но не мог предоставить никаких доказательств, только сотни страниц витиеватого повествования, написанного аккуратным мелким почерком, в основном заглавными буквами, с отступлениями, отмеченными звёздочками, мыслями, заключёнными в кавычки, и витиеватыми иллюстрациями с хищными птицами или драконами.
Было очевидно, что Джереми был умным и красноречивым, самоучка, который в наших письмах отклонялся от темы и рассуждал о научных и экзистенциальных вопросах. Во время бесчисленных телефонных звонков и нашей встречи в тюрьме он был таким же. При личной встрече он оказался высоким и худым, с бритой головой, а его тело было покрыто тюремными татуировками. У него были спокойные, вдумчивые манеры, которые казались неуместными в какофонии Бруклинского следственного изолятора.
В другой жизни он мог бы стать аспирантом Массачусетского технологического института, о чём так мечтал. Он говорил, что у него IQ на уровне гения, и демонстрировал поразительное знание тайных событий в Великобритании 1990-х годов, взрывов и убийств, которые не имели абсолютно никакой связи с Джереми, кроме его рассказов, но были настолько туманными, что его подробные знания казались необъяснимыми.
Согласно официальным документам, Джереми Уилсон был ребёнком из Спидуэя, штат Индиана, сыном Патриции Кларк, которая была подростком, и её мужа Лонни Уилсона. Джереми описал своё неблагополучное детство в Индиане, когда его мать-богемщица развелась с отцом и снова вышла замуж за мужчину, которого Джереми ненавидел.
Из-за отчуждённости с этим отчимом он стал убегать из дома в подростковом возрасте. Это была история о мальчике из среднего класса, который угнал машину своего дедушки и исчез в логове уличных панков и мелких мошенников.
Но Джереми сказал, что в его жизни был важный аспект, который никогда не фиксировался в официальных документах: его тайное происхождение. Он рассказал мне, что на самом деле родился в Соединённом Королевстве в 1973 году и был тайно переправлен в Америку, где было инсценировано кесарево сечение, чтобы скрыть правду о его происхождении.
Он сказал, что его мать в начале 70-х годов ездила в Северную Ирландию, где у неё была интрижка на одну ночь с харизматичным ирландским повстанцем Брайаном Кинаном, и он был плодом этой связи. Это заявление об отцовстве объясняло всю его невероятную жизнь, настаивал он: он был сыном жестокого ирландского повстанца, а не просто очередным американским мошенником, даже если у него не было возможности это доказать.
Джереми постоянно напоминал о своём желании совершить мошенничество, например, рекомендательным письмом от фальшивого профессора или армейской формой, которую он начал носить.
Когда в марте 2017 года в Нью-Йорке рассматривалось дело о мошенничестве, вопрос о предполагаемой истинной личности Джереми был признан несущественным, и ему, по сути, было запрещено углубляться в эту тему или в своё криминальное прошлое. Я был единственным свидетелем в зале суда. Доказательства против него, включая записанное на видео признание, которое он дал полиции, были неопровержимыми.
Джереми ёрзал на стуле, пока присяжные смотрели видео — зернистую запись, на которой он в комнате для допросов в толстовке с логотипом Гарварда рассказывает, как он присвоил себе личность вымышленного англичанина по имени Бекингем. Это была его последняя «легенда», сказал он полиции, имея в виду множество созданных им альтер-эго. «Люди не думают, что ты с ними шутишь», — сказал Джереми на видео, и присяжные украдкой поглядывали в его сторону.
Джереми был быстро признан виновным по нескольким пунктам обвинения в мошенничестве. Перед вынесением приговора его адвокат заказал психиатрическое заключение, в котором отмечалось, что у Джереми не было симптомов психоза или бредового мышления, даже если его рассказы о “двойной жизни” были неправдоподобными. “Как свидетельствуют его бесчисленные личности, мистер Уилсон не обладает устойчивым самоощущением”, -заключалось в заключении психиатра. “Он становится тем, кем люди хотят, чтобы он был”.
Джереми рассказал мне истории, которые он поведал психиатру, — длинные повествования, закрученные, как фантазии Уолтера Митти. Он знал, как безумно это звучит. Только в 90-х Джереми утверждал, что участвовал в терактах в Лондоне, протестовал против Всемирной торговой организации в Сиэтле, руководил контрснайперскими операциями на Балканах и торговал оружием и кровавыми алмазами в Африке.
В то время как запутанные истории Джереми о его международных похождениях оказалось невозможно проверить, свидетельства о его более повседневных, более личных — и во многих отношениях более интригующих — приключениях можно было опубликовать и проверить.
Анджела Стамм, его сбежавшая от него на шесть месяцев в 2009 году партнёрша, была, по его словам, единственной большой любовью Джереми, даже несмотря на то, что они теперь не общались. Когда я разыскал её, она работала маникюршей в Индиане. Это была остроумная и очаровательная молодая женщина, которая могла смеяться над своим опытом отношений с Джереми, даже когда говорила об этом времени со смесью недоверия и изумления.
Анджела рассказала мне, что на следующий день после того, как она сбежала из дома, чтобы встретиться с Джереми, они вдвоём поехали на автобусе в Чикаго. Джереми рассказывал о своих подвигах как солдата и путешественника. Он не стал рассказывать ей всю свою запутанную биографию сразу или как-то последовательно. Анджела сказала, что хотела доверять ему и верить ему, но это было непросто. Её отец служил в армии, и она знала, что солдаты, которые действительно участвовали в боевых действиях, редко рассказывают о своём опыте, и уж точно не в такой напыщенной манере, как Джереми. Она сомневалась, но не отступала.
«Я не поверила ему с самого начала, — сказала мне Анджела. — Я не хотела отказывать ему в его истории, но лично я была настроена скептически. Я задавала наводящие вопросы, а он уклонялся от них. Он противоречил сам себе. Время было неподходящее. Я подумала, что он пытается произвести на меня впечатление и вызвать у меня жалость — сочувствие».
После того, как они приехали в Чикаго в 2009 году, к удивлению Анджелы, к Джереми вернулся его ирландский акцент. Он начал придумывать себе новую личность — Финна Джереми О’Нила. В «Кинко» он создал официальный документ на фирменном бланке, скопированном из интернета. Джереми распечатал письмо, отправил его по факсу, а затем вместе с Анджелой отправился в ближайший роскошный отель. Он попросил её подождать снаружи. Через несколько минут он появился с ключом от номера, к ее изумлению.
«Если вы останавливаетесь менее чем на 24 часа и не платите за обслуживание в номере, вы отправляете в отель по факсу корпоративное разрешение на выставление счёта за номер компании, — сказал мне Джереми, объясняя свой метод бесплатного заселения в отель. — Сделайте бронь и приходите поздно, после 17:00. Когда дело доходит до предъявления кредитной карты, вы говорите, что они уже должны были получить по факсу разрешение на использование кредитной карты.
Они находят его и обычно регистрируют вас. Примерно через два часа вам позвонят в номер и скажут, что номер карты не позволяет нам произвести оплату — не могли бы вы дать нам другую карту? На что вы ответите: «Вообще-то нет, отсюда и факс. Я уверен, что это легко исправить, но мой офис закрыт. Это может подождать до утра?» Они скажут: «О, конечно, вы остаётесь у нас на три ночи». Затем вы уезжаете в 7 утра следующего дня, наевшись континентального завтрака. Вы сыты, приняли горячий душ и легли в удобную постель, а «украли» вы только номер,который, скорее всего, всё равно был свободен.
Чтобы найти более экологичное жильё, Анджела и Джереми искали на сайте Couchsurfing.com кого-нибудь, кто согласился бы принять их бесплатно. Пока они ехали на поезде, чтобы встретиться с потенциальным хозяином, Джереми рассказал Анджеле историю, которую хотел, чтобы она запомнила, — теперь он всегда говорит с фальшивым ирландским акцентом.
Джереми сказал, что его зовут Финн. Он родился в Белфасте и был армейским рейнджером, у которого были проблемы с иммиграцией, и он пытался получить паспорт. «Мы молодая пара, которой нужна помощь из-за сложной ситуации», — сказал Джереми.
Хозяевами была пара лет двадцати с небольшим, жившая в лофте в Уикер-парке, и их, казалось, забавлял ирландский акцент Джереми и его добродушный нрав. Джереми настоял на том, чтобы приготовить для всех бургеры с грибами портобелло, — он всегда был щедр с хозяевами, когда они тусовались на диване. Чтобы сохранить их обман, Анжела сказала, что всегда называла его Финном, а не Джереми, даже когда они были одни, чтобы не проговориться и не быть услышанной.
Втеревшись в доверие к ирландскому сообществу экспатов в Чикаго, намекая на своё участие в «Проблемах» и рискуя своим фальшивым акцентом перед настоящими ирландцами, Джереми устроился вышибалой в паб. Они с Анджелой разделяли интерес к анархии; они оба верили в полиаморию и хотели открытых отношений, но найти границы было непросто. На вечеринке Couchsurfing.com, которую они посетили вместе с молодыми людьми со всего мира, Анджела познакомилась с симпатичной блондинкой из Германии и начала флиртовать с ней, к радости Джереми. Подвыпившая немка пришла к ним домой, и они втроём скрылись в спальне. Анджела беспокоилась, что переходит все границы, но не могла остановиться.
«Это было похоже на сон, — вспоминала Анджела. — Я чувствовала себя оторванной от реальности. Это было странное ощущение. Я могла в любой момент позвонить в службу 911 или просто поговорить с полицейским, и я часто хотела это сделать, но чувствовала себя виноватой. Я была в ловушке лжи. Я была под его чарами».
Однажды днём, сидя на диване, они заговорили о своём будущем, представляя, как когда-нибудь будут жить над пабом в Ирландии. Джереми попросил Анджелу выйти за него замуж; он говорил с выдуманным ирландским акцентом. Она не сказала «да», но и не сказала «нет».
Постоянная паранойя Джереми как беглеца, казалось, подтвердилась, когда однажды на улице его узнал бывший заключённый из Индианы и окликнул по имени: «Джереми, Джереми». Он в ужасе отпрянул, испугавшись, что бывший заключённый может сообщить о нём властям, и теперь был уверен, что Чикаго находится слишком близко к Индиане. Затем бывший парень Анджелы смог вычислить Джереми под именем Финн в интернете и написал ей сообщение в Facebook.
Когда Анджела заговорила об этом с Джереми, она увидела в нём новую сторону: в слепой панике он объявил, что они должны уехать из города. Джереми предложил Колорадо или Монтану. «Мы найдём место, которое нам понравится», — сказал он.
Джереми вышел из квартиры утром и вернулся через пару часов на синем хэтчбеке Kia, который он взял напрокат под ложным предлогом.
— Это кража автомобиля? — спросила Анджела, когда они отъехали от Чикаго.
— Мы бросим его, когда доберёмся до места, — ответил Джереми.
“Я не хочу знать подробностей”, - сказала она.
Вот какую сделку они заключили друг с другом: каждый из них считал, что защищает другого, пока они мчались на запад на угнанном автомобиле, охваченные безумием. После того, как их остановили в Висконсине, они были уверены, что их поймают, но фальшивые права Джереми обманули полицейского. Проезжая через Бесплодные земли Дакоты, Джереми представился ещё под одним именем, которое теперь собирался использовать.
— Так что теперь я буду называть себя Ангусом, — сказал он, сменив свой ирландский акцент на шотландский. Новый акцент был не таким резким, как его ирландское произношение, но эта перемена застала Анжелу врасплох, и она расхохоталась.
— Ты не хочешь, чтобы тебя звали Шон Коннери? — спросила она, комично имитируя акцент знаменитого шотландца.
Казалось, в его глазах промелькнуло что-то вроде насмешливого осознания — как будто он знал, что они играют в сложную игру. Но он продолжал притворяться своим новым альтер-эго, создавая новую биографию. Вместо того чтобы быть ирландским солдатом, он сказал Анджеле, что теперь он шотландец, служивший в американском спецназе. Его полное имя было Ангус «Джоко» Фергюсон.
У Ангуса был такой же характер, интересы и вкусы, как у Финна (и Джереми), но он рассказывал Анджеле витиеватую историю о плутовских приключениях шотландца — например, о войнах, в которых он участвовал, всегда представляя себя то героем с наградами, то раненым и уязвимым воином. Теперь, в Скалистых горах, у Анджелы началось сильное головокружение, как будто от нарастающего обмана и лжи.
В начале августа они приехали в Миссулу, штат Монтана, тихий студенческий городок, расположенный на берегу реки Кларк-Форк и уютно окружённый горами. Это было отдалённое поселение, где они могли бы скрываться в течение долгого времени.
На сайте Couchsurfing.com нашлось место для ночлега, поэтому Джереми и Анджела представились мужчине по имени Рид Реймерс и его соседу по комнате, которые оба были активными участниками местного любительского театра. Джереми рассказал им, что изучал театр в Шотландии, уделяя особое внимание Шекспиру, и хотел бы принять участие в их предстоящем вечере кабаре.
Очарованные рассказами Джереми о сцене, которые, как ни странно, перемежались с перешёптываниями о секретных военных операциях, в которых он участвовал, хозяева, казалось, наслаждались обществом гостей и переселили их с дивана в спальню.
Когда они обустроились, Джереми решил, что Анджеле тоже нужна новая личность: по её фамилии её можно было найти в интернете, и ей нужно было скрываться, чтобы защитить его. Он предложил одно из испанских слов, обозначающих «оленя», чтобы оно подходило к её татуировке на плече — <em>venado.</em> Ей понравилось, как это звучит, поэтому он занялся получением поддельных удостоверений личности для Анджелы Венадо, скопировав и вставив бланк из судебных протоколов Индианы, чтобы получить номер социального страхования — так же, как он сделал для своей личности Финна.
Теперь, когда Анджела была прикована к постели из-за головокружения, Джереми стал пропадать на несколько часов, возвращаясь с вещевым мешком, набитым военной формой, ботинками и бронежилетами. Он утверждал, что их выдали ему в армии США, когда он записался в резерв. Он рассказывал о военных учениях и прыжках с парашютом с вертолётов в рамках подготовки, которую он проходил. Когда он появился с кучей вещей для дома, включая компьютер, кровать и телевизор с плоским экраном, он сказал Анджеле, что «взломал»
компьютеры Walmart, чтобы украсть эти вещи.
“Случаются забавные вещи”, - сказал он Анджеле. “Просто поверь мне”.
Чтобы проверить электронную почту, Анджела тайно заходила в интернет с ноутбука. Она рассказала мне, что получила электронное письмо от отца, в котором он объяснял, что собирается аннулировать кредитную карту, которую дал ей, из-за крупных платежей, сделанных в Walmart в Монтане. Анджела ответила, что ей нужны доказательства фиктивных платежей, и отец отправил ей скриншот выписки с покупками Джереми.
«Джереми ничего не взламывал, — сказала мне Анджела. — Он не разбирался в компьютерах. Он плохо обращался с компьютерами и Интернетом. Большую часть своей жизни он провёл в тюрьме».
Анджела обвинила Джереми, но он сказал, что карту, должно быть, украл кто-то другой. Это было его излюбленной тактикой, и он продолжал её обманывать. «Твое недоверие нас погубит», — сказал он. Как ни странно, во время ссоры акцент Джереми исчез.
Со временем Джереми стал ведущим любительского кабаре-шоу и участвовал в местной постановке «Шоу ужасов Рокки Хоррора». Анджеле казалось, что Джереми любит играть — он действительно постоянно играл. Жизнь в Миссуле была во многом приятной, но, похоже, не было никакой конечной цели, и Джереми постоянно напоминал о своём стремлении к мошенничеству: рекомендательное письмо, которое он подделал у фальшивого профессора, или карта ветерана, которую он выпросил, или армейская форма, которую он начал носить, — костюм, который превращал его в чопорного милитариста, что противоречило его анархистским взглядам.
«Ты можешь сдать меня в любой момент», — часто говорил Джереми Анджеле, и она чувствовала, что это был способ продемонстрировать ей свою уязвимость.
В конце концов, нуждаясь в деньгах, потому что Джереми так и не нашёл работу, Анджела устроилась в экологическую организацию. Часть её обязанностей заключалась в сборе подписей под петициями. Когда однажды на выходных ей нужно было поехать в соседний город на Шекспировский фестиваль, Джереми поехал с ней, одетый в военную форму. Там он расстроился, почувствовав, что Анджела заинтересовалась молодым и красивым фотографом на мотоцикле. Джереми сердито набросился на неё, и военная форма, которую он носил, придавала сцене угрожающий вид. Он сел рядом с ней на скамейку и заговорил громким голосом, словно угрожая.
“Отойди от меня”, - сказала Анджела.
“Почему?” спросил он.
“Ты меня пугаешь”.
— Ты принадлежишь мне, — прошипел он, пытаясь самоутвердиться.
На следующий день, возвращаясь в Миссулу, они проехали мимо указателя на военно-воздушную базу Малмстром. Джереми, всё ещё в форме, воспользовался моментом, чтобы произвести впечатление на Анджелу, предъявив поддельное удостоверение ветерана. Анджела выросла на военных базах и знала, что там можно было купить экзотические продукты, которых не было в городе. У неё было удостоверение, подтверждающее, что она дочь бывшего военного, поэтому она имела право на вход. По воле судьбы база была приведена в состояние повышенной боевой готовности, поэтому охранник у ворот их не пустил. Они могли бы уехать, но Джереми был в образе и праведно возмущался, а также заблуждался, считая, что его форма спецназа — это нечто большее, чем просто костюм.
«Будучи высокомерным, я вместо этого поехал в центр для посетителей и продемонстрировал своё превосходство», — вспоминал Джереми.
Охранник проверил номерной знак их машины, зарегистрированной в Иллинойсе, и обнаружил, что она была угнана. Им приказали припарковаться на стоянке, и на беглецов навалилось чувство обречённости. Через несколько мгновений машину окружили вооружённые люди и приказали им лечь лицом вниз на землю. Их отвели в разные комнаты для допросов. Джереми продолжал изображать возмущённого офицера и шотландца Ангуса Фергюсона, а Анджела безудержно рыдала, сидя прикованной наручниками к стулу.
“Насколько хорошо ты знаешь Ангуса?” - спросила Анджелу женщина-офицер.
Она не сказала им, что Ангус — не его настоящее имя, и они не спросили.
— Это не моя машина, — сказала Анджела. — Я знаю его всего несколько месяцев.
Позже в тот же вечер, когда Анжелу отпустили из полиции и высадили на парковке Walmart в нескольких часах езды от Миссулы, она позвонила своим хозяевам, которые приехали за ней. Она сказала мне, что сожалеет о том, что воспользовалась их добротой. Она избегала вопросов о том, что произошло на базе, и вместе им удалось внести залог за Джереми. Когда они выходили из офиса шерифа, охранник кивнул на военную форму Джереми и указал на то, что одно из украшений было перевёрнуто.
В машине Джереми рассказал Рейду, что участвует в секретной военной операции и что его выследило подразделение армии-изгоя. «Они ополчились против меня», — сказал он, и его странная история воцарилась в машине неловкая тишина.
Джереми, похоже, понял, что ему нужно немедленно уехать, пока власти не сняли с него отпечатки пальцев и не выяснили, что он беглец. Он попросил Анжелу поехать с ним, но она отказалась. Посреди ночи Джереми уехал на такси.
— Не говори мне, куда ты идёшь, — сказала Анджела.
Несколько часов спустя в дом нагрянула полиция.
Убегая, Джереми рассказал мне, что он поехал дальше на запад на другой украденной арендованной машине, на этот раз синем «Мустанге», сначала в Спокан, а затем в Портленд, прежде чем добраться до Сан-Франциско и в два часа ночи пересечь мост Золотые Ворота. Он остановился в другом роскошном отеле, воспользовавшись своей обычной уловкой, чтобы снять президентский люкс. Освободившись от страха, что Анджела может быть замешана в крупном финансовом мошенничестве, он решил, что теперь будет жить на широкую ногу, скрываясь от правосудия.
«В то время у меня не было чёткого плана, и я не знал, как долго мне понадобится номер в отеле», — сказал мне Джереми.
Джереми и Анджела часто разговаривали по скайпу, обсуждая, стоит ли ему сдаться полиции. В какой-то момент он признался, что воспользовался кредитной картой её отца в Walmart в Миссуле, и она перестала с ним общаться, по крайней мере, на какое-то время. Не стесняясь своего мошенничества, он больше не беспокоился о жилье и еде. Он снял маленькую квартиру и начал выступать диджеем на анархистских мероприятиях и посещать фетиш-вечеринки.
Анджела переехала в Атланту, чтобы жить с матерью, но они с Джереми неизбежно возобновили общение. В ноябре он привёз её в Сан-Франциско. Когда он встретил её в аэропорту на «Мустанге», она подумала, что машину угнали. Когда они в тот вечер приехали к нему домой, она сказала, что им нужно расстаться.
“Я тебя больше не люблю”, - сказала она.
— Я тебе не верю, — ответил он со своим среднезападным акцентом.
Джереми отчаянно пытался убедить её, что собирается начать новую жизнь, но это было бесполезно. «Мечта разбилась вдребезги», — вспоминала Анджела, говоря, что на следующий день улетела домой.
Тогда у Джереми появилась идея. Серьезная проблема, с которой он столкнулся, заключалась в том, что у него не было практических профессиональных навыков, с помощью которых он мог бы найти достойную работу. Эта реальность — по крайней мере, на его взгляд — постоянно толкала его на преступный путь. Что, если бы он мог найти легальную работу, может быть, даже сделать карьеру? Вернуло бы это ему Анжелу? Однажды он читал музыкальный журнал и наткнулся на статью, в которой упоминалось, что Британская радиовещательная корпорация начала нанимать больше журналистов-фрилансеров.
— Это заставило меня задуматься, — сказал мне Джереми. — Могу ли я это сделать?
Прежде чем обратиться в Би-би-си, он решил проверить, понравится ли ему эта работа и сможет ли он в ней преуспеть. Группа The Melvins выступала в городе, поэтому Джереми купил видеокамеру и уговорил пару знакомых притвориться его съёмочной группой. На концерте Джереми представился как Ангус Фергюсон, корреспондент MuchMusic, канадской версии MTV, и, как он мне рассказал, ему удалось наладить контакт с группой. «Шутка удалась», — решил Джереми и подумал, что журналистика может стать способом заработать немного настоящих денег и, возможно, даже создать новую и устойчивую личность.
Несколько дней спустя он приехал в Лос-Анджелес в поисках офиса Би-би-си в Санта-Монике. Со своим шотландским акцентом он представился репортёру и заявил, что его наняли в качестве фрилансера в нью-йоркский офис. Мужчина неохотно позволил Джереми воспользоваться столом, где тот быстро написал записку из Нью-Йорка, в которой поручился за некоего Ангуса Фергюсона. Теперь Джереми-как-Ангус мог сам выбирать задания, брать интервью у музыкальных групп, таких как Flaming Lips, и у политиков, таких как тогдашний мэр Сан-Франциско Гэвин Ньюсом. Он утверждал, что редактировал и отправлял свои видеоинтервью с Тейлор Свифт и Black Eyed Peas и что ему дважды заплатили, хотя он понятия не имел, выходили ли эти материалы в эфир и были ли какие-то реальные доказательства его деяний. Он сказал мне, что Би-би-си нравился его непочтительный и непринуждённый стиль репортажей; никаких доказательств существования этих материалов найти не удалось.
Одна встреча, которая может быть подтверждена, — это его знакомство с одной из любимых групп Анджелы, Decemberists, у которой Джереми договорился взять интервью в надежде, что это поможет ему убедить её снова приехать в Калифорнию. Общаясь с группой перед концертом, Джереми попросил двух участников группы сфотографироваться с ним, держа в руках листок бумаги с надписью: «Мы любим Анджелу!»
Добившись определённого успеха в качестве фальшивого журналиста, Джереми утверждал, что начал отправлять свои работы в другие издания — ITV, Sky, CBC, MTV, MuchMusic, — не зная, были ли какие-то из них показаны в эфире, и, по правде говоря, ему было всё равно. Полгода назад он был бездомным американским беженцем в Индиане, а теперь он был шотландским корреспондентом в сфере развлечений в Голливуде и прекрасно проводил время.
Используя своё фальшивое удостоверение личности, Джереми снял квартиру в Марина-дель-Рей, недалеко от пляжа, в Лос-Анджелесе, и поселил у себя начинающую актрису. Он начал строить новую жизнь. Связавшись с фетишистской тусовкой, он снова получил роль, на этот раз Рокки, в постановке «Шоу ужасов Рокки Хоррора», которая пользовалась большим успехом. Он пытался накопить денег, чтобы переехать за границу, возможно, в Новую Зеландию, по поддельному паспорту, где он мог бы навсегда исчезнуть — и убедить Анжелу присоединиться к нему. У него была череда сексуальных связей, многие из которых происходили на сайтах для свингеров. Он взял с собой в Вегас женщину, чтобы поиграть в азартные игры, и по дороге сказал ей, что его могут внезапно вызвать на службу, потому что он служил в спецназе, о чём свидетельствовала татуировка на его руке. В середине поездки, как рассказала мне женщина, он исчез в своей форме.
— Так каков же был план, кроме как заставить Анджелу вернуться в приступе ревности? — риторически спросил меня Джереми. — Я собирался пробиться в индустрию и закрепиться в ней как Ангус Шотландский, чтобы никто не мог поверить, что я кто-то другой. Я хотел, чтобы общественное мнение соответствовало реальности. Безумие? Ну, разве Кардашьяны не новая американская королевская семья? Лос-Анджелес — сумасшедший город. В этой 20-мильной зоне реальность не такая, как везде. Мне просто нужно было сделать ещё одну ставку. Мне нужна была новая пара личностей для меня и Анджелы.
«Каким-то образом, благодаря искажению потока времени-пространства, я стал крутым, — продолжил он. — Но Вселенная вот-вот должна была дать мне пощёчину».
На следующий день после Рождества 2009 года Анджела приехала в Лос-Анджелес на неделю и поддразнивала Джереми за то, что он до сих пор не избавился от угнанного синего «Мустанга». «Люди задают меньше вопросов, если у тебя хорошая машина», — объяснил он ей. Она узнала, что он встречался с несколькими женщинами, и ей показалось, что ни одна из них не знала, что занимается сексом с беглым заключённым, — все они думали, что он шотландский журналист. Преследование одиноких и уязвимых женщин было одним из навыков, которые Джереми отточил до совершенства. Обман расстроил Анджелу, особенно из-за того, что он вводил «яд» своей лжи в эмоциональные и сексуальные отношения, но она всё равно занималась с ним сексом втроём, и они вместе ходили на вечеринки Burner. «Это было опасно и захватывающе, — вспоминала она, — сексуальный кошмар».
Flogging Molly была ирландско-американской панк-группой, которая особенно нравилась Джереми, и поэтому он договорился о том, чтобы осветить их концерт в Вегасе в начале Нового года, взяв с собой оператора и Анджелу. Джереми пил «Гиннесс» и давал фальшивые интервью, а солист в пьяном угаре заявлял, что Джоко Фергюсон и Анджела были созданы друг для друга судьбой.
Мошенник был на вершине мира — пока не зазвонил его телефон. Это было сообщение от начинающей актрисы, которая жила в его квартире в Лос-Анджелесе. По-видимому, Анджела потеряла свою сумочку на вечеринке, и подруга оставила её у консьержа в доме Джереми. Взяв сумку, сосед по комнате заглянул внутрь и обнаружил поддельные водительские права Анджелы на имя Венадо, а также её настоящие права из Индианы на фамилию Стамм. Затем сосед обыскал комнату Джереми и нашёл его «Вальтер» и то, что он называл «тайником Джейсона Борна» с поддельными документами.
“Кто ты?” - спрашивалось в тексте.
Джереми позвонил и попытался отговорить ее не сообщать властям. Он сказал Анджеле не паниковать. Пытаясь избежать ареста, Джереми позвонил в полицию Лос-Анджелеса и сказал им, что его сосед по комнате преследует его из-за его полномочий на Би-би-си и связей со знаменитостями. Вернувшись в Лос-Анджелес, когда петля затягивалась, он отвез Анджелу в аэропорт и посадил ее на самолет обратно в Атланту. “Прости, что все так закончилось”, - сказал он ей, когда они расставались. “Я надеюсь увидеть тебя снова”. Все это он сказал со своим шотландским акцентом.
Планируя свой побег, он начал готовиться к продаже нескольких компьютеров и обширной коллекции комиксов, которую собрал. Затем он спустился к своей машине — и обнаружил, что её нет на месте. (В то время Джереми не знал, что последовавшая за этим уловка будет повторена пять лет спустя полицейскими в Нью-Йорке.)
Джереми отправился в компанию по эвакуации автомобилей, чтобы забрать машину, и, по его словам, был напуган щелчком двух пистолетов, приставленных к его затылку. Джереми обвинили в краже личности и автомобиля журналиста Би-би-си Ангуса «Джоко» Фергюсона, как будто такой человек действительно существовал. Затем у него сняли отпечатки пальцев, и начали проявляться черты его криминального прошлого.
— Кто ты такой, чёрт возьми? — спросил сержант, глядя на досье Джереми.
“Это, сэр, отличный вопрос”, - ответил он.
Младшая сводная сестра Джереми, Мэри Рибак, хранит небольшую коробку, которую она называет «ящиком Джереми». В ней хранятся последние физические свидетельства жизни её брата в Индиане. Среди содержимого были стихи, которые написала их мать, а также образцы её сочинений из колледжа. Там также были отредактированные отчёты за время ареста Джереми в 2010 году, после его шестимесячного загула с Анжелой. «Судя по всему, он просто очень странный и продуманный самозванец, — говорилось в отчёте криминалистов. — Я бы проверил его через Фогги Боттом [штат] или Лэнгли [ЦРУ], чтобы убедиться».
В итоге Джереми признал себя виновным по четырём пунктам обвинения и был приговорён к 81 месяцу тюремного заключения за мошенничество, которое он совершил в 2009 году, в течение шести месяцев, пока жил с Анжелой (ей никогда не предъявляли обвинений в совершении преступления). В последующие годы, проведённые в тюрьме, Джереми потерял связь с Анжелой и своей сводной сестрой, во многом из-за того, что он настаивал на том, что он сын ирландского республиканца, а не пропащий человек из неблагополучной семьи в Индиане.
Джереми сказал мне, что он в ловушке: у него почти нет образования, за плечами долгая криминальная история, и он не может найти работу на воле, кроме самой низкооплачиваемой. Он был умным, весёлым, обаятельным, как мошенник, и понимал, насколько безумными кажутся его истории, но не мог от них отказаться.
«У меня нет семьи, — писал он. — Нет друзей. Нет поддержки. Нет ресурсов. Я бездомный. У меня нет документов. Я не могу получить доступ к социальным услугам, не совершив лжесвидетельство или мошенничество. Никто мне не верит».
После того, как в 2017 году его признали виновным в суде, Джереми был приговорён к 7–14 годам тюремного заключения в Нью-Йорке. Затем его экстрадировали в Массачусетс, чтобы предъявить обвинения в преступлениях, которые он предположительно совершил в этом штате. В Массачусетсе его признали рецидивистом, что означало обязательный минимум в 10 лет тюремного заключения, которые он должен был отбыть после срока в Нью-Йорке. Даже после отбытия этого срока Джереми, возможно, придётся отбыть оставшийся срок по федеральному законодательству за нарушение условий условно-досрочного освобождения.
Анджела и Мэри сказали мне, что они убеждены в том, что Джереми больше не знает правды о себе, и он назвал это «предвидением»; он слишком запутался в сложной сети обмана, которую сам же и сплел. Попав в ловушку Алисы в Стране чудес — «Кто я такой?» — Джереми недавно написал мне из тюрьмы, что теперь он уверен, что эта статья может сыграть решающую роль в определении его судьбы. Его рассуждения были парадоксальными: если бы я изобразил его неисправимым самозванцем, он был уверен, что прокуроры отнеслись бы к нему ещё строже, но если бы я считал его убийцей и террористом из ИРА, то, возможно, он смог бы, в свою очередь, инициировать расследование правоохранительных органов и искупить свои многочисленные грехи.
На костяшках пальцев Джереми вытатуированы гэльские слова «mair fior», что переводится как «оставайся верным» — но кому или чему? После всех наших писем и разговоров за три года я надеюсь, что он найдёт способ разгадать тайну своей личности, но мне пришло в голову, что главной жертвой его многолетней лжи вполне может быть сам мошенник; последней жертвой Джереми стал сам Джереми. На момент написания этой статьи никто не знает, кто такой Джереми на самом деле — даже сам Джереми.
«Я хочу быть тем, кто я есть, — написал он мне. — Сыном Брайана и Патриции. Всё остальное — мечта».