В последние годы на нашем телеэкране появляется все больше российских сериалов некоммерческого (в традиционном понимании слова) формата. Их создатели изначально ориентируются не на кассовый сбор, а, прежде всего, на возможность выразить языком кинематографа свой собственный взгляд на глубокие социальные проблемы, преломив их в судьбах отдельных людей.
Отвечая всем параметрам продюсерского проекта, эти сериалы, тем не менее, несут в себе мощную нравственно-духовную составляющую, и поэтому завоевывают у зрителей широкую популярность, выходящую далеко за рамки, очерченные принципами элитарности, артхауса или авторского кино.
Пипл уже не хавает всё подряд. Обозначается устойчивый тренд, когда зритель обращается к кино в поисках ответов на глубинные вопросы, связанные с личностным самоопределением, с поиском себя, своего пути в жизни. Когда ценность произведения определяется тем, сможет ли зритель в переплетении чужих судеб найти подсказку для решения своей личной жизненной ситуации.
Одним из таких фильмов/сериалов, безусловно является "Хрустальный" (автор идеи и сценарист Олег Маловичко, режиссёр Душан Глигоров, в главной роли Антон Васильев), премьера которого состоялась весной 2021 года на стриминговой платформе KION. А в конце января 2022 года фильм показали на «Первом канале». Не будучи профессиональным критиком и не владея в достаточности необходимым набором инструментов для серьезного разбора «Хрустального», я, тем не менее, хочу поделиться своими соображениями по поводу увиденного. Тем более, что «Хрустальный» глубоко эмоционально затронул меня, натолкнул на целый ряд размышлений, не связанных непосредственно с самим фильмом.
Прошло уже более трех лет, а я по-прежнему в своих мыслях обращаюсь к этому фильму, открывая в нем все новые смыслы.
Аннотация для тех, кто до сих пор не смотрел "Хрустальный"
Московский следователь Сергей Смирнов — один из лучших «охотников» на маньяков и серийных убийц. По заданию он отправляется на свою малую родину – шахтерский поселок Хрустальный, где начинает орудовать серийный маньяк-педофил. Смирнову приходится не только расследовать новое дело, но и столкнуться с собственными кошмарными призраками прошлого – в детстве он сам стал жертвой преступника.
Главная сюжетная линия сериала раскрывает историю о том, как подавленные и вытесненные в подсознание травмирующие ситуации прошлого накладывают свой отпечаток на личность героя и определяют всю его жизнь; через что приходится пройти герою, чтобы преодолеть эту травму.
I
Сериал «Хрустальный» — криминальная драма, пропитанная всеми оттенками и нюансами психологизма, от тончайших до шокирующее оглушительных, — без преувеличения стал ярким и значимым событием отечественной сериальной индустрии. Привлекая весь арсенал выразительных средств, гармонично увязанных и взаимно усиливающих друг друга, создатели «Хрустального» сумели провести глубокое исследование путей формирования психологической травмы насилия и ее последствий, ввергая нас, зрителей, в самые глубокие и тёмные слои подсознания, в лабиринтах которого в поисках выхода мечется человеческая душа. И – показали этот выход.
В качестве одного из составляющих успеха «Хрустального» я, как и многие другие, выделила бы заложенный в нём главный социокультурный месседж, его актуальность и современность.
Почти у каждого из нас есть такие места, куда нам ни за что не хотелось бы возвращаться. Одним словом, почти у каждого есть свой Хрустальный — такое место в памяти и в географической точке пространства, которое саднит скрытой занозой, которое смердит, как неочищенный сортир с закрытой крышкой, незаметно отравляя все вокруг. И мы порой даже не осознаём, насколько сильно влияет на нашу нынешнюю жизнь это прошлое; как оно, забытое, затёртое, загнанное вглубь подсознания, исподволь руководит нашими поступками и чувствами, сопровождая нас неотступной и незамечаемой тенью.
Но иногда волею судьбы мы всё же оказываемся там, где концентрация негативных триггерных точек, травмирующих ситуаций прошлого, особенно детских, достигает максимума. Где мы вновь сталкиваемся со своими палачами, преследователями, предателями, с теми, кто знает наши слабости и наши самые постыдные тайны и секреты, кто видел нас униженными, растоптанными и опозоренными.
И тогда мы становимся перед выбором: в очередной раз спасаться бегством или встретиться со своими призраками лицом к лицу. И выстоять в этой борьбе.
Взявшись за такую острую тему, как насилие над детьми, создатели «Хрустального», с одной стороны вывели всё, что связано с проблемой травмирующего прошлого, на пик, на острие, доведя её до предела, до максимума боли, напряжения и трагизма человеческих отношений. Тем самым, «Хрустальный» становится неким художественным, собирательным образом такого заповедника кошмаров, нашего прошлого, которое мы стараемся забыть.
С другой стороны, в «Хрустальном» затронута в целом острейшая социальная проблема насилия над детьми, эта глубочайшая трагедия всего человеческого общества, не знающая ни географических, ни политических, ни историко-временных границ. Она не зависит ни от каких либо видов социального устройства, форм правления, развитости социальных и культурных отношений, и отсылает нас чуть ли не к началу человеческой истории и первородному греху, исказившему саму суть нашей природы.
В «Хрустальном» мы видим механизмы распространения и воспроизводства этого Зла, главным орудием которого является Самообман и Забвение. Жертвы насилия, не исцелившие свои травмы, несут в себе эти семена Зла везде, как далеко не старались бы они бежать из своего ада, терзаемые внутренними демонами. Они либо продолжают навлекать на себя те же беды и, не видя разницы, возвращаются в свой домашний и знакомый ад добровольно (Катя Сказка). Либо, подобно главному герою (Сергей Смирнов), пытаются компенсировать и сливать тёмную силу своих демонов, окунаясь в это же самое Зло. Но уже - профессионально, как делает это «охотник» на маньяков и серийщиков, успех которого заключается в том, что он умеет слиться с преступником и желать Того Же Самого…
Но возвращение в Хрустальный неизбежно. Потому что нельзя отпустить свое прошлое. Ведь на самом деле это – Ваше прошлое не отпускает нас.
Столкновение с прошлым – это столкновение с пугающей бездной, в которой все нити судеб и обстоятельств переплетены настолько, что – за какую ни потянешь – всё боль!
II
Как бы ни был хорош сюжет сам по себе, донести его до зрителя можно лишь при помощи присущих лишь для кино способов выразительности, где на первом месте Его Величество Кадр, его эстетика и достоверность. И здесь сериал «Хрустальный» так же заслуживает самой высокой оценки!
Авторы «Хрустального» создали живую ткань повествования, в которую мы вовлекаемся сразу с первых кадров фильма и до самого его финала, не встречая по пути никаких режущих глаз или слух препятствий и фальшивых нот. Выстраивая из деталей то пространство, в котором живут и действуют герои, создатели сериала сумели раскрыть, дать зрителю увидеть и прочувствовать две ужасающие пропасти, две сюжетные линии, связанные с расследованием преступлений серийного маньяка и внутренней бездной и трагедией души главного героя. И здесь на конечную цель работает всё, включая символизм моментов, цветовую обработку плёнки, выстраивание света в кадре и многое другое.
Значительная современные детективных сериалов и криминальных драм снимается в холодных, серо-синих оттенках, близких к монохрому («Мост», «Случайный кадр», «Преступление»). Но в «Хрустальном» предпочтение отдано натуральной цветовой палитре, и лишь вступительная часть повествования (Москва) остраивается от основной линии сдержанной холодной цветовой гаммой.
С одной стороны это оправдано геолокацией Хрустального, где разворачиваются главные события сериала (южные территории России). А с другой – в цветовом решении явно преследовалась цель – вызвать определенные эмоции зрителя, используя столь тонкий и неявный приём.
Цветовая палитра кадра сдвинута (то совсем незаметно, то более явно) в сторону теплого спектра: от бледного пыльно-желтого до тревожно-оранжевого и угнетающе багрового.
Это придает натуральности и достоверности всему, что попадает в кадр: оттенкам кожи, солнечному свету, пейзажам… И одновременно набрасывает на окружающее пространство тончайших флёр мрачной, завораживающей эстетики, вызывая глухую неясную тревогу, сигнализируя о приближении к опасной черте, за которую нельзя переступать. Словно мы оказались на пороге Преисподни, источающей свой гибельный жар. И этот жар ложится потусторонним отблеском на все, что нас окружает. Он висит в воздухе тонкой желтоватой пылью. Касается закатными лучами на стены зданий и склоны заброшенных терриконов. Проникает в заброшенные копанки и квартиры жителей Хрустального. Господствует над лунными пейзажами безжизненных территорий, в которые погружается по вечерам мрачно-оранжевый солнечный диск.
И это — не просто декорации, иллюстрирующие экономический упадок и почву для прорастания негативных социальных явлений. Это – символ нашего травмирующего прошлого, вытесненного в глубины подсознания.
Поразительно, но в «Хрустальном» удалось создать атмосферу гнетущего кошмара, избежав при этом демонстрации особо жестоких и натуральных сцен насилия. Атмосфера создается через косвенные приемы: через музыку, колористику, посттравматическое состояние персонажей, обрывки воспоминаний, всплывающие в диалогах намеки и отсылы, предметы-«якоря», появляющиеся в кадре. И оставляет простор для воображения, давая зрителю возможность самому додумать и ужаснуться.
III
Самые близкие люди – те, которые знают о тебе всё. И именно поэтому они способны причинить самую сильную боль.
Букет сюжетных линий, увязанных в "Хрустальном", дает возможность рассматривать и анализировать множество проблем, в том числе и такую проблему, как взаимоотношение преступника и его жертвы, которые, как правило, далеко не однозначны.
Но самое главное и ценное – это то, что пройдя вместе с героями сериала все круги ада и финальный катарсис, мы вместе с ними выходим к свету. В этом смысле, сериал обладает мощным психотерапевтическим эффектом для тех, кто в этой драматической истории хотя бы отчасти, косвенно узнает самого себя.
P.S.
Сейчас в онлайн-кинотеатре Okko вышел новый проект от создателей "Хрустального" - "Трасса". В сериале вновь поднимается тема прошлого, этого "Бермудского треугольника", из которого можно вырваться при одном условии: посмотреть правде в глаза и назвать вещи своими именами. Даже если эти имена - чудовищны.