Жил юный отшельник; он в келье молясь,
Священную книгу читал, углубясь.
В той книге прочёл он, что тысяча лет,
Как день, перед Богом мелькнет и пройдет.
Монах впал в сомненье, стал думать о том,
Как, тысячу лет сравнить с одним днём.
Не верит, в священную книгу глядит,
И видит, что в келью вдруг птичка летит.
Вся блещет, сияет и прелесть для глаз.
Как яхонты - перья, а пух - как алмаз
Когда же вдруг крылья она распахнёт,
То радугой светит, то златом сверкнёт.
Прекрасная птичка в полёте легка,
Быстрее и легче весны ветерка.
И вот уж устала, у двери сидит,
С восторгом на птичку отшельник глядит
Тихонько подходит, молчит, не дыхнёт
И только-б схватить уж, а птичка вспорхнёт.
Она от него, а отшельник за ней
И вот он из кельи выходит своей.
Идёт за ограду и полем идёт!
А птичка-то свищет, как будто зовёт.
Туда и сюда над цветами кружась,
Как звёздочка в воздухе светит,
Но, вот монастырь за пригорком исчез
А инок за птичкой идёт в тень дубрав
И с ветки на ветку всё птичка вперёд
Порхает, летает и сладко поёт.
На дуба вершину присела она,
И пеньем чудесным вся роща полна!
Растроганный сердцем, в восторге душой
Внимает безмолвно монах молодой.
И миг наслажденья боясь потерять,
Звук каждый он ловит и жаждет внимать.
Забылся! отрадно забвенье его.
Не слышит, не видит вокруг ничего.
Вдруг пенье умолкло; опомнился он:
Где-ж птичка певица? – исчезла, как сон.
Ах! птичка взвилася, как будто стрела,
И в небе сокрылась; была – не была!
Вздохнул добрый инок и в келью спешил
Казалось ему: час в отлучке он был.
Боится, что он опоздает в пути,
Что к трапезе ждут и пора бы придти.
И вот монастырь… только чудно ему,
Ограда не та,- недоступна уму!
За оградою новая церковь видна,
Дивится – откуда взялася она?
Стучит в ворота, вот привратник идёт
Но он не знаком; прежде был, да не тот.
Пусти брат монаха в обитель его:
Постой не видал я лица твоего
Тебя я не знаю. – привратник я. Нет
Привратник здесь молод; ты-ж старый и сед.
Ушёл я отсюда не боле, как час
С чего же вдруг новый привратник у нас?
А, Спасов не здесь монастырь? – «Он и есть»
«Так поди же к игумену, дай о мне весть.»
Дивится привратник, игумна зовёт,
И вот за игумном весь причет идёт;
Отшельник пред ним преклонился лицом,
Но, только, игумен ему не знаком.
Меж братии - также знакомого нет.
Он смотрит, он ищет, своих не найдет!
Монах приключенье своё рассказал;
Ему с удивленьем весь причет внимал.
И мудрый игумен пришельца спросил:
Какое он имя меж братий носил?
«Антонием назван в монашестве я,
При мне был игумен отец Илия»
И все изумились… по книгам глядят,
Нашли имена их - лет триста назад…
Антоний в день Пасхи безвестно пропал,-
- «Так писано в книге»! - игумен сказал.
И тайну проник, и крестом осенил,
«Дивен Бог в чудесах!» - так монах повторил.
В нём виден был старец, взор юный угас.
Пред ним триста лет миновали, как час.
Он пал и молился; два дня протекли
Почил он и с честью его погребли.
Из сборника стихов царской России. Издание 1914 года.