У Тарасова пальто с оторванным рукавом, волосы нестриженые и живет с бабушкой. А у меня вилла у моря, иномарка и одежда по европейскому каталогу. И живу я в самом центре, в квартире с дизайнерским ремонтом. Но Тарасова бабы любят, а меня – нет.
Я виду не показываю, что Тарасов меня достал, скотина, но скрытно изучаю его тактику и технику. Вот, он пришел на работу. Бросил свой раздерганный портфель, похлопал по карманам спички – ушел курить. Слышу – хохочет. Потом возвращается, садится в кресло и начинает писать ответы на рекламации. Напишет пять ответов – перерыв на кофе.
Я потягиваю кофе из ирландской кофейной чашки, оригинальная керамика, на боку рецепт айриш кофе, рядом трилистник зеленого ирландского клевера.Тарасов сыплет кофе в граненый стакан в железном подстаканнике с рисунком паровоза. Он пьет кофе, щурится и задумчиво смотрит в окно.
Тут звонит телефон и Тарасов берет трубку. Наверняка это бабы, кто же еще? Я точу в электрической точилке карандаш и мечтаю о том, что баба, которая сейчас звонит Тарасову, ужасно страшная. Костлявая баба с бусами из сушеной рябины, перекошенным красным ртом и выкатившимися из головы глазами. У этой бабы худые желтые коленки, растянутая в локтях кофта и истеричный визгливый голос. А вот я счастливчик, у меня не просто баба, а целая прима - балерина. Высокая, умная, изысканная. Мы с ней в Альпах на горных лыжах катаемся, а Тарасов огурцы на даче сажает. А дача из старого контейнера, чердак из ящиков и крыша из вытертого ногами линолеума. Огурцы сажает, сволочь. Стоит на коленях и ямки роет, котяра.
Тут мне становится плохо, потому что к столу Тарасова подходит незнакомая красивая девка с высоким задом и огромной грудью. Девка целует Тарасова в заросшую шею, и они уходят в коридор. И оттуда несется их тупое ржание, я в раздражении ломаю карандаш. Откуда у Тарасова столько баб? Откуда у него эта задастая девка? И что Тарасов с ней делает такого, что эта девка сама к нему приходит и вытаскивает пошептаться в коридор? О чем они там шепчутся и ржут? Я встаю и иду в коридор. Девка умолкает и напирает на Тарасова своей громадной грудью. Тарасов закатывается дебильным смехом.
- Слушай, - останавливает меня директор, - нам нужно пару товароведов в Англию отправить. Одного мне дали в холдинге, а второго отправим своего. Как думаешь, кого отправить? Тарасова или Ступину.
- Ступину, - говорю я, даже не подумав, - Тарасов не знает английского.
- Ступина тоже не знает, - говорит директор.
- Зато она красивая, - говорю я, - все контракты наши будут.
- Да, - соглашается директор, - я тоже удивляюсь, чего такая эффектная цаца в нашей дыре делает? И главное, никаким мужикам воли не дает, они у неё по струнке ходят.
- Ступина не дает, - соглашаюсь я.
На прошлогоднем корпоративе я пытался Ступину споить и трахнуть в гардеробе. Не дала, хотя еле стояла на ногах. Уползла непорочной.
- Говорят, она с Тарасовым спит, - сказал директор, сосредоточенно глядя на часы, - ты ничего про это не слышал?
- Вот это новость! - у меня сразу сводит зубы. Я уже ни минуты не сомневаюсь, что Ступина спит с Тарасовым.
- Ну ладно, - вздыхает директор, - иди и скажи Ступиной, чтобы готовила контракты для Англии.
Ступина сидела в крошечном кабинетике, отвоеванном у кассирши. Кассирша была старенькая, скоро на пенсию, зачем ей кабинетик? А Ступина молодая, ей нужно место для карьерного роста. Кушеточка в кабинетик не впихнулась, зато креслице Ступиной дали крутящееся и широкое. И по высоте регулируемое, и даже с фиксатором, чтобы не ненароком не крутнулось, когда в него страстно упираются.
Ступина сидела в креслице посередине кабинетика и принимала солнечные ванны, прямо сквозь открытое окно. Она подтянула и без того короткую юбку, чтобы ноги повыше загорели. И расстегнула блузку, открыв горячим солнечным лучам зимнюю тепличную грудь.
- Привет, - сказал я, садясь на край стола, - тебя не продует?
- Ерунда, - сказала Ступина, не открывая глаз, - слушай, ты Тарасова не видел?
- А зачем тебе Тарасов? - спросил я, ощущая изжогу.
- А я соскучилась, - сказала Ступина и положила ногу на ногу. Коленки - её козырь!
- Кстати, ты в Англию едешь, - сказал я, - шеф велел контракты подготовить.
- А Тарасов едет? – спросила Ступина.
- Тарасов не едет, - сказал я, - ты мне за это спасибо скажи, Ступина. Если бы не я, поехал бы Тарасов, а не ты. Давай это дело мы с тобой отметим, я столик закажу?
- Я подумаю, - сказала Ступина и стала думать.
Я мысленно завопил и встал на руки, но тут в кабинетик влетел Тарасов.
- Привет, Ступа, - сказал Тарасов, - купи мне в Англии подкормку для огурцов. Урожайность повышает впятеро.
- Поцелуешь - куплю, - Ступина улыбнулась своими тридцатью двумя жемчугами.
- Сволочи вы, - сказал я и вышел, хлопнув дверью.
Послонялся по коридору и стукнулся к старенькой кассирше. Она мне обрадовалась и мы быстро и зло трахнулись в огромном сейфе на денежных пачках. Мне стало легче.
Когда я вернулся в отдел, Тарасов разгадывал кроссворд и выглядел несчастным. Я сыто улыбнулся.
- Ну, что, Тарасов, обломился со Ступиной? – замурлыкал я, - а ты не шастай по молоденьким, шастай по стареньким.
- Чего? – не понял Тарасов.
- Ничего, - сказал я, - Ступина тебе не даст, не мечтай. Она даже директору не даст.
- Ну и ладно, - рассеянно сказал Тарасов и уткнулся в кроссворд.
- Что значит «ну и ладно»? - забеспокоился я, отодвигая месячный отчет. – Ступина никому еще не давала. Никому. Ты согласен?
- Да знаю я, знаю, - сказал Тарасов, - ты не ори, я не глухой.
Я включил электрическую точилку и стал чинить карандаши. Грифели ломались.
- Послушай, Тарасов, - сказал я, - скажи мне прямо, как брат брату, ты Ступину трахал?
- Тут надо подумать, - задумчиво сказал Тарасов, глядя в кроссворд, - существительное мужского рода из трех букв, вторая буква «у», у тебя есть идея?
- Муж, - ответил я. – Первый раз слышишь?
- А, мерси, мерси, - Тарасов выхватил заточенный мной карандаш и снова уткнулся в кроссворд.
Я выключил точилку и пошел к Ступиной. Хотел по внешнему виду понять спала она с Тарасовым или нет?
Ступина пила клубничный сок и набирала на компьютере проформу договора с англичанами. Я внимательно её осмотрел и прислушался к дыханию. Никаких улик.
- Ступина, - сказал я, - на прошлогоднем корпоративе ты мне не дала.
- И на этом не дам, - сказала Ступина, не отрываясь от компьютера.
- А Тарасову дашь? – спросил я.
- Ты что, Тарасов? – спросила Ступина.
- Нет, - ответил я.
- Ну и привет, - сказала Ступина.
- Тогда раздевайся! - сказал я и запер кабинетик на ключик.
- А ты, бобик, раньше-то насиловал? – спросила Ступина, движением мыши сохраняя текст контракта.
- Пока нет, - глупо ляпнул я.
- Давай я Тарасова к нам позову, – Ступина протянула руку к телефону, - он тебе все покажет и объяснит.
- Он что, тебя насиловал? – завыл я диким волком.
- Я пошутила, бобик, гыгыгыгыгы, - разразилась Ступина дурацким смехом, - не мешай, мне скоро в Англию лететь, за подкормкой для огурцов.
Я отпер дверь пошел к себе. Тарасова на месте не было. Чертов день, чертов Тарасов, чертовка Ступина, чертовы карандаши. Зазвонил телефон Тарасова. Я оглянулся по сторонам и взял.
- Алле, - раздался чувственный женский голос, - мне Тарасова, пожалуйста.
- Кто его спрашивает? – спросил я.
- Полина, - ответил голос.
- Послушайте, Полина, - сказал я, - я вас прошу, выходите за меня замуж. Тарасов вас все равно бросит, а я нет. Я вас буду обожать.
Полина отключилась.
На душе было скверно. Я залез в стол Тарасова и сгреб все его остро отточенные карандаши. Впихнул их в свою электрическую точилку и пережевал все карандаши Тарасова в мелкие опилки. У меня очень дорогая японская точилка, у Тарасова такой нет. Так ему и надо!
Автор: marzan
Источник: https://litclubbs.ru/articles/59746-etot-babnik-tarasov.html
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Подписывайтесь на наш второй канал с детским творчеством - Слонёнок.
Откройте для себя удивительные истории, рисунки и поделки, созданные маленькими творцами!
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также: