Любите ли вы собирать пазлы? Долго и упорно подставлять кусочки картинки друг к другу, чтобы получить полное изображение.
Когда я была маленькая, я любила собирать небольшие картинки, они не отнимали у меня много времени. На большие пазлы требовалось больше усидчивости. А с этим у меня всегда были проблемы. Мне часто надоедали занятия, требующие монотонных действий. И поэтому многие большие картинки пазлов так до сих пор и лежат в нашем чулане до конца не собранные.
Но иногда жизнь подбрасывает нам пазлы посложнее, повычурнее. И кажется, что у тебя нет ни сил, ни желания разбираться в этой головоломке, а хочется просто скомкать всю непонятную часть своей жизни, запнуть ее под диван и наслаждаться тем, что было раньше.
Именно в таком состоянии и застал меня Элрой, сидящую на кровати, лицом к окну, в той самой комнате, в которой я очнулась несколькими часами ранее.
- Если хочешь, я могу отвезти тебя домой, его голос был спокойным, как всегда.
Я молчала, Элрой закрыл дверь, но продолжал стоять рядом со входом. Я спиной ощущала его пристальный взгляд. Он тоже помолчал, а потом добавил:
- Твоя мать очень сильно любила тебя, - теперь он говорил совсем тихо, - она мечтала о дочери и была несказанно счастлива, когда узнала, что у нее будет девочка. Маркус тогда был уже совсем большим парнем. Когда ее уби… когда ее не стало, ему было десять лет.
Он подошел ближе и присел на самый край кровати:
- Что ты чувствуешь, Кира? Что хочешь сделать? Хочешь, я отвезу тебя домой?
Собравшись силами, чтобы не зарыдать я ответила:
- Кажется, у меня больше нет дома.
- Кира, это не так. Твои родители, которые воспитали тебя, они ведь могли отказаться от маленькой беззащитной девочки. Но они оставили тебя, они дали тебе так много, разве это не означает, что они по-настоящему полюбили тебя?
Я молчала. Мне казалось, что если я вновь заговорю, мой голос задрожит, и я разрыдась на глазах у парня, которого едва знаю.
- Я думаю, если мы поговорим с твоими родителями, тебе станет легче, - продолжал Элрой.
- Почему он так долго искал меня?.. - все, что мне удалось выдавить из себя.
- Тебе не нужно его винить. Твои поиски были действительно сложными. Нам очень долго пришлось разбираться во всей этой истории. Информации было очень мало. Сперва нам удалось выйти на человека по имени - Михаил Павличенко. Именно этому человеку перед смертью твоя мать отдала тебя. Это был ее очень хороший друг. Но никто из его близких и друзей, кто знал его в Англии, не видел его больше с момента тех ужасных событий. Он уехал с тобой в Россию. Михаил был глубоко предан вашей семье, твоей матери. По-видимому, к нашему большому сожалению, он также был убит. Только так можно объяснить, что от него не удалось получить никаких вестей. Единственное, что было известно Маркусу, что тебя увезли в Россию. Никто из нас даже не знал: живая ли ты вообще?
Я развернулась к Элрою. Его глаза, наполненный сочувствием и пониманием, успокаивали.
- Откуда ты все это знаешь? Про мою мать, про Россию? Вряд ли ты старше моего… - я замялась, не зная как его назвать, наконец произнесла, - Маркуса.
- Я очень долго занимался твоим поиском. Вуд доверил это дело мне. Я изучал все нюансы, все мелочи, опрашивал кучу людей, которые что-то могли видеть в то время.
- Что-то не сильно ты преуспел. Целых шестнадцать лет прошло, – съязвила я, не понимая почему меня изнутри душила боль и обида. Я даже не понимала на что. И выплескивала злость на единственного человека, который находился рядом.
- Вообще четырнадцать с половиной. Когда ты потерялась, тебе был год и пять месяцев… Первое время искать было некому. Маркус был мал, несколько лет он оплакивал мать и злился на нее, злился на тебя, ведь она пострадала, защищая дочь, в какой-то мере забыв о нем. Харви Вуд – твой отец, получил серьезное ранение спины, защищая мать. С тех пор он прошел длительную реабилитацию.
- Отец? Мой отец жив? А какой он? Расскажи мне! - попросила я.
- Ну он похож на Маркуса, высокий, светловолосый, сейчас уже седой. Маркус потратил на его лечение целое состояние, но, к сожалению, он остался инвалидом и едва может ходить… Маркус купил ему отличную коляску, чтобы он мог перемещаться даже по ступенькам. Она быстрая и практически самоуправляемая. Посмотришь потом.
- Потом?
Элрой помедлил:
- Эм…, Кира, я думаю Маркус заберет тебя в Англию.
-Что? Я не хочу в Англию. У меня здесь друзья, семья! – я осеклась на последнем слове. А потом со стоном упала на кровать навзничь, у меня начиналась истерика, – зачем это все мне? Я не просила меня искать. Мне здесь было хорошо. Меня все устраивало. Зачем вы появились? - я закрыла лицо руками. Из глаз потекли слезы.
Элрой подождал несколько мгновений, а потом совсем легонько, едва осязаемо, потрогал меня за плечо:
- Да ладно тебе. Я не имел в виду на совсем. Так, свозит - покажет. Давай пообщаемся с твоими теперешними родителями. Не знаю, как ты, а я был бы не прочь узнать их версию случившегося.
Я вновь села на кровати, вытирая руками успевшие замочить щеки и волосы слезы. Немного посидела, успокаиваясь. Рука Элроя немного потрепала мое плечо:
- Иногда нужно прореветься, чтобы успокоиться, - каким мягким и успокаивающим, оказывается, может быть его голос, похожий на легкий осенний ветер, кружащий и подхватывающий листья.
Я развернулась, продолжая утирать слезы руками:
- Ты поедешь со мной?
- Конечно! - словно вспомнив что-то, он привстал, доставая из кармана джинсов небольшую пачку бумажных салфеток.
Спустя двадцать минут мы спустились вниз. Солнце уже налилось темно-оранжевым цветом, склонялось к закату. В прозрачные стеклянные двери я увидела Маркуса на улице. Он общался с какой-то длинноногой девушкой возле машины. По-видимому, она только что подъехала. На ней было длинное до икр бордовое пальто с поясом и такой же бордовый берет. Девушка тоже нас увидела и помахала, судя по всему, Элрою.
Тот в свою очередь, придержал меня за руку:
- Давай подождем, пока он зайдет в дом. Пошли в гостиную.
- Кто эта девушка? – мои ноги двигались вслед за Элроем, а голова по-прежнему смотрела на девушку.
- Это Анастасия. Одна из… знакомых Маркуса.
- Когда он успел завести такую знакомую? Вы же всего два месяца здесь?
- Ему для этого не нужно много времени.
В гостиной Элрой позвал Густава и предложил мне выпить успокоительный чай. Я согласно кивнула. И спустя десять минут сидела на белоснежном диване, попивая невероятно ароматный напиток. А спустя еще десять минут в гостиную вошел Маркус в сопровождении девушки.
- Это - Настя, а это Кира, – представил он нас друг другу.
- Вы - подружка Элроя? – Анастасия разговаривала очень милым нежным голоском.
- Нет, она - моя сестра, – коротко и, как мне показалось, несколько зло бросил Маркус, – поднимись ко мне, я сейчас подойду.
У Анастасии на лице проявилось сразу несколько эмоций: сперва возмущение, которое тут же сменилось вопросом, она опешила, то ли от того, что Маркус просит ее подняться к нему в комнату, совершенно не стесняясь, то ли от того, что она только что познакомилась с сестрой Маркуса, о существовании которой вряд ли догадывалась, но все же развернулась молча и вышла. Маркус посмотрел на меня и холодно бросил:
- Пришла в себя?
Я смотрела на парня, стоявшего передо мной, такого чужого, но в то же время теперь являющегося моим самым близким родственником. Но успокоительный чай уже подействовал на меня невероятно расслабляюще, поэтому я лениво ответила:
- Более или менее.
- Отлично. Предлагаю обсудить дальнейшие планы за ужином.
- Я не знаю…
- Я отвезу Киру домой, ей нужно пообщаться с родителями, – встрял в наш разговор Элрой, его голос был категоричным.
Маркус смерил его отрешенным взглядом:
- Ты уверен, что ей это нужно?
- Уверен. Не только ей, но и нам нужно узнать конец всей этой истории.
- Ну что ж. Тогда поговорим, когда будешь готова, – он холодно посмотрел на меня, - сейчас мне нужно идти. Как вы могли увидеть - у меня дела, - и он развернулся, чтобы уйти. Но потом вновь повернулся к Элрою, приказав, а быть может, попросив, по его интонации сложно было понять, - будьте аккуратней там!