Начало истории тут
С двух до восьми лет, я жила у бабушки с дедушкой в Москве. А мои родители служили на Дальнем востоке. В отпусках они меня навещали и даже забирали к себе в Приморье, на 1-2 месяца.
Бабушка была по характеру «амазонкой», для неё не было закрытых дверей и недоступных кабинетов. Где бы она ни была, всё превращалось в скандал, но нужную бумажку, справку, направление она доставала.
С бабушкой не было моего «хочу», развлекательных прогулок и сладкого, а были правила и дисциплина. В квартире, кроме бабушки и дедушкой жила папина сестра с сыном. Которая сразу сказала, что сидеть со мной не будет, ей хватает своих забот. Тетя Люба была в разводе и в постоянном поиске. Очень много красилась, украшалась, наряжалась и свободное от работы время проводила где-то в компаниях. Чем раздражала бабушку, потому как не занималась сыном. Из-за чего все постоянно ругались. А учитывая темперамент бабушки, всё выяснялось громко, ярко со швыряниями предметов и хлопаньем дверей.
Я никогда не видела, чтобы мои мама с папой ругались, поэтому первые дни в бабушкиной квартире я часто сидела под столом или дедушка собирал и уводил меня на улицу. Но со временем я привыкла и поняла, что сложные отношения бабушки с дочкой меня не касаются и никак меня не задевают. Главное в разгар скандала не попадаться под руку.
Дедушка был воспитанником детского дома, ветераном ВОВ, много курил и читал газеты. Возмущался, на журналистов, которые пишут ахинею, но всё равно выписывал новые и новые газеты. Помимо этого водил меня гулять, играл со мной, учил собирать грибы и покупал сладкое втайне от бабушки.
Но большую часть времени я проводила в больницах. Белый потолок, зеленые стены, железные кровати, тараканы, сквозняки и подолы застиранных, белых халатов, которые водили меня на процедуры и кормили таблетками. Нельзя было бегать, прыгать, орать, в общем, заниматься тем, чем обычно занимаются здоровые дети. Можно только сидеть в палате и не отсвечивать. Иначе: чулан, запрет на прогулку или угол, где-нибудь в коридоре на продолжительное время. Точно не помню, сколько стояла, но помню, что ноги уставали.
Не знаю, приносит ли пользу такой стиль лечения? Но слышала от взрослых, что мне стало лучше.
Я была неусидчивым ребенком и не вписывалась в режимы спец. учреждений, а дружба там как-то ни с кем не завязывалась. При этом я легко вливалась в детские компании во дворе. Не было никакого буллинга, со стороны обычных детей. (До подросткового возраста.) Но мог прийти какой-нибудь взрослый и сказать:
- О, а что это с девочкой? Она больная? – И увести своего ребенка, подозрительно оглядываясь на меня.
В детстве я болезнь свою не чувствовала и искренне не понимала, что со мной не так? Почему я всё время в поликлиниках и больницах? Подумаешь, я не могу держать ручку или слепить куличик, ну и что? Из-за этого надо ставить уколы и пить таблетки?
Мне очень хотелось вернуться к маме с папой на Дальний восток. Лазить по горам Сихотэ-Алинь, купаться в Тихом океане, а не вот это вот всё.